– Осторожнее, Эмми! Если ты пытаешься каким-либо образом подтасовать факты… – начал было Бен, но та перебила его.
– Прочти бумаги, дорогой, и ты сам все поймешь. Я лишь хочу предостеречь тебя из дружеских побуждений. Если, узнав истину, ты все же захочешь жениться на мисс Бриджмен, я не скажу больше ни слова.
– И так сказано достаточно много, – заметил Треверс со скрытой угрозой в голосе. – И ты не имеешь права вмешиваться в личную жизнь Джесси. Впрочем, и в мою тоже. Кстати, как ты узнала, где мы находимся?
– Пришлось выведать это у Мейбл. Старая мерзавка не хотела говорить, пока я не оказала на нее давление.
Полковник гордо поднял голову.
– Ну что же, считай свою миссию выполненной. Поезжай домой, Эмма. Здесь тебе больше нечего делать.
После того как незваная гостья наконец удалилась, в гостиной повисла напряженная тишина. Джесси чувствовала, как незримо рушится все то прекрасное, что связывало их с Беном. И надежды на восстановление прежних отношений, похоже, не было.
– Бенни, – прошептала она. – То, что сказала Эмма… это не совсем так.
– Денни действительно твой сын?
– Да. А Ронни был моим мужем. Там есть подтверждающие документы, – кивнула она в сторону стола.
Треверс отвернулся от нее и отошел к окну.
– Ты всерьез надеялась сохранить все в тайне?
– Нет! – воскликнула Джесси. – Это вышло случайно.
– Вот как? И когда же ты собиралась рассказать мне правду?
– Сегодня. Я поклялась себе, что сделаю признание за ужином.
– Насколько я понимаю, ты надеялась, что я поведу себя как истинный джентльмен и не возьму обратно предложения о браке, которое ты так искусно выманила у меня?
Слова Треверса были для Джесси хуже пощечины.
– Пойми же, что наше родство с Деном никоим образом не затрагивает моих чувств к тебе!
Она умоляюще взглянула на полковника, но тот лишь рассмеялся.
– Как я могу поверить сейчас, если ты лгала мне с самого первого дня пребывания в моем доме?
– Думай что хочешь, но я и в самом деле собиралась рассказать тебе правду, – вздохнула Джесси.
– Интересно, что же тебя удерживало от этого?
– Боялась! Не знала, как ты поведешь себя, узнав, что я являюсь матерью Денни. Могло ведь оказаться, что ты презираешь меня за то, что произошло между мной и Роном в прошлом, и потому постараешься лишить меня родительских прав или сделаешь что-либо еще в этом роде. Ведь сейчас ты являешься официальным опекуном моего сына.
– И решила для начала сделаться миссис Треверс? Похоже, Эмма действительно разгадала твои планы…
Джесси потерла виски дрожащими пальцами.
– Я никогда не вышла бы за тебя замуж, пока между нами существовала бы какая-то недоговоренность. Поверь мне, Бен. – Она подошла к окну, за которым зловеще померк солнечный свет, и тронула Треверса за плечо, словно надеясь возродить былую нежность и взаимопонимание.
Однако с тем же успехом Джесси могла бы прикоснуться к гранитной скале. Полковник не шелохнулся.
– Ложь! – процедил он сквозь зубы.
И это говорил человек, который совсем недавно клялся ей в любви!
– Возможно, я и лгала в прошлом, но сейчас говорю правду, – твердо произнесла Джесси. – Я люблю тебя и хочу жить с тобой до конца моих дней.
– Даже если я увезу твоего сына в какой-нибудь закрытый интернат и ты сможешь видеться с ним только два-три раза в году? Подобный вариант тоже устроит тебя, солнышко?
Джесси не могла вынести такой насмешки.
– Скажи, что плохого в моем желании устроить все так, чтобы вы оба были рядом со мной? – воскликнула она, хватая Треверса за плечи и силой поворачивая к себе. – Я почти три года не виделась с сыном, потому что Рон лишил меня этой возможности, а сейчас ты собираешься поступить точно так же?
На мгновение Джесси показалось, что ей удалось пробиться через броню непонимания, но Бен лишь скользнул взглядом по ее лицу и вновь отвернулся к окну.
– Нет, Бен! – снова крикнула Джесси. – Я не позволю тебе отворачиваться от меня. И не только от меня – от нас с тобой! Если желание матери воссоединиться с сыном, по-твоему, является преступным, то скажи мне это в глаза.
– Приближается буря, – холодно обронил Треверс.
– Что ты имеешь в виду? – удивленно спросила Джесси, мысли которой были заняты иным.
– Взгляни, – кивнул Бен за окно.
Джесси вгляделась повнимательнее и увидела, что небо совсем потемнело, а река разбушевалась и покрылась белыми барашками пены. Деревья гнулись на ветру. Внезапно, прямо на глазах у изумленных Джесси и Треверса, закрученная смерчем вода поднялась столбом.
– Боже мой! – ахнул Бен. – Это плохой признак!
Смерч с каждой секундой набирал силу, словно вытягивая воду из реки. Водяной столб становился все толще. Через некоторое время он начал перемещаться по направлению к коттеджу.
– Думаю, нам лучше спрятаться под столом, – взял Треверс Джесси за руку. – Если стены не выдержат напора, на нас попадают балки.
Бесцеремонно толкнув Джесси под стол, Бен сначала распахнул парадную и заднюю двери и только затем присоединился к ней.
– Чтобы ветер имел возможность проходить насквозь, – пояснил он, отвечая на ее вопрос.
Едва они успели разместиться поудобнее, как на дом обрушился шквал. Такого рева ветра Джесси еще никогда не слышала. Стены коттеджа тряслись и трещали, будто их пинал расшалившийся гигант, окна заливало водой.
– Если так пойдет дальше, – крикнул Треверс, – здесь скоро будет потоп!…
А смерч все продолжал бушевать.
Наверное, мне суждено умереть здесь, думала Джесси, прижимаясь к Бену и пряча лицо на его груди. Я больше никогда не увижу Денни и своих родителей…
– Бен, у меня и в мыслях не было обижать тебя! – крикнула она, надеясь хотя бы объясниться напоследок. – Я не могла предвидеть, что полюблю тебя и что у меня появится возможность создать новую семью, с тобой и Деном. Я хочу сказать тебе, что последние дни были самыми счастливыми в моей жизни.
И возможно оттого, что Треверс находился так близко, Джесси не удержалась и поцеловала его.
Сначала Бен противился, но потом вдруг стал отвечать ей со страстью, вполне сравнимой с натиском разбушевавшейся стихии. На несколько волшебных мгновений они как будто вернулись в недавнее прошлое. Но так продолжалось лишь до тех пор, пока Треверс не вспомнил о прегрешении Джесси.
– Ты ведешь себя так, словно нам предстоит умереть здесь, – заметил он, отстраняясь от нее.
– Разве нам это не угрожает? – спросила она с дрожью в голосе.
– Нет, – сказал Бен, выглянув из-под стола. – Худшее уже позади. В любом случае тебе не удастся так просто отвертеться, – предупредил он, намекая на ее страстный порыв. – Пожалуй, уже можно выбираться отсюда.
Удивительно, но свирепствовавший несколько минут назад ветер сейчас совершенно утих, однако вместо него по крыше забарабанил ливень. За окнами то и дело сверкали вспышки молний и гремел гром.
О том, чтобы ехать на виллу, не могло быть и речи, поэтому Бен и Джесси разыскали тряпки и принялись убирать воду в комнатах.
Когда с этим было покончено, Треверс приготовил свечи, опасаясь пользоваться электричеством из-за грозы, и развел огонь в камине. Затем он исчез в кухне и через несколько минут вернулся с запыленной бутылкой красного вина в одной руке и двумя бокалами в другой.
– Это я обнаружил в одном из шкафчиков, – пояснил Бен, ставя свои трофеи на стол. – Есть хочешь?
Странно, как он может думать о еде в такое время, подумала Джесси.
– Нет.
– А я, признаться, проголодался. Хорошо, что не успели отнести корзину с остатками ланча в «мерседес», иначе пришлось бы бежать за ней под дождем. Надеюсь, ты все же составишь мне компанию?
Это приглашение вселило в сердце Джесси некоторую надежду. Возможно, еще не все потеряно?
– Почему бы и нет?
Она сдержанно улыбнулась.
– А заодно расскажешь мне свою историю, – добавил Треверс.
– Можно просто прочитать письмо Рона и посмотреть документы о разводе, – пожала плечами Джесси.
– Нет, лучше услышать подробный рассказ. Поэтому начни с самого начала, Джесс, и на этот раз постарайся ничего не пропустить.
10
– Слушаюсь, господин полковник!
Бен искоса взглянул на Джесси, вынимая свертки из корзины, и предупредил:
– Не перегибай палку, солнышко. Мое настроение может перемениться.
Джесси опустила глаза.
– Хорошо. Все началось с того, что мы познакомились с Роном в больнице. Я работала там медсестрой в детском реанимационном отделении. Рон в то время заканчивал университет. Его направили к нам на стажировку. Мы были еще очень молоды и сразу понравились друг другу. Потом начали встречаться. Я пригласила Рона к себе домой, и он очень приглянулся моему отцу, который тоже был врачом-педиатром. Единственное, в чем расходились наши с Роном интересы, это театр. Я обожала его, а у Ронни он вызывал скуку, – усмехнулась Джесси. – Я ведь увлеклась театром еще в студенческие годы и даже выкраивала часы для посещения театральной студии. Время от времени удавалось принять участие в любительских спектаклях. Потом Рон закончил обучение, мы поженились, и вскоре у нас родился Денни. Конечно, мне пришлось оставить работу, но от спектаклей я отказаться не могла. Это было сильнее меня. Бывали случаи, когда я оставляла Дена с няней, а сама убегала на репетиции. Конечно, Рону это не нравилось, и он частенько упрекал меня за беспечность. – Она вздохнула. – Что поделаешь! В то время я имела иное представление о жизненных ценностях. К тому же у нас собралась вполне приличная труппа, мы обзавелись антрепренером и стали с успехом давать спектакли сначала в небольших городках, а потом и в Оксфорде, и в Лондоне. Как понимаешь, мне приходилось отлучаться из дому. Как-то раз – Дену тогда уже исполнилось два года – на одном из лондонских спектаклей побывал известный театральный критик. Он-то и посоветовал нам попытать счастья на Бродвее, потому что, по его словам, у нашей труппы имелся потенциал. И мы решились. Рону я рассказала о своих планах уже тогда, когда все было готово и даже были куплены билеты в Америку. – Джесси замолчала и некоторое время наблюдала, как Треверс зажигает свечи. – Так далеко я еще никогда не уезжала, поэтому Ронни пришел в бешенство и устроил жуткий скандал. В конце концов он поставил мне условие: или я остаюсь дома и бросаю театр, или мы разводимся и он запрещает мне видеться с сыном. Я оказалась в очень сложном положении, потому что никак не могла подвести остальных членов труппы. Долго и мучительно я искала выход, но потом пришел день отъезда, и мне ничего не осталось, как собрать чемоданы и вылететь в Нью-Йорк. А когда вернулась, не нашла ни Рона, ни Денни. Даже мать Ронни исчезла! Только тогда я по-настоящему поняла, что значит для меня сын. – Голос Джесси дрогнул, и она украдкой смахнула слезинку со щеки. – Я начала поиски и проверила, наверное, все больницы Англии, куда мог устроиться на работу Рон. Безрезультатно. Мне и в голову не приходило, что он покинул страну!