Они направились к рынку. Внезапно Себастьян схватил Эмму за руку.
— Кажется, меня узнали, — пробормотал он, указывая на группу взволнованно перешептывавшихся женщин, которые кидали на него любопытные взгляды. — Придется спасаться бегством.
— Вперед! — улыбнулась Эмма.
Они начали не спеша пробираться между рядами, но, оглянувшись, убедились, что их преследуют. Себастьян потянул Эмму за руку, и они очутились в темном переулке.
— Бежим! — воскликнул он.
Они бежали до тех пор, пока не выбились из сил. Неожиданно Эмма оказалась в объятиях Себастьяна.
Она быстро высвободилась, успев, однако, запомнить ощущение его крепкого мускулистого тела. Это воспоминание поможет ей скоротать долгие, одинокие ночи.
— Мы оторвались? — тяжело дыша, спросила она.
— Кажется, да. — Себастьян прислушался. — Никого, — улыбнулся он.
Эмма ответила на его улыбку. Искра чувственности снова вспыхнула между ними.
Но волшебство исчезло, когда Себастьян отвернулся.
— Посмотрим, — притворно-равнодушным тоном сказал он. Эмма поняла, что он тоже обеспокоен взаимным влечением, которое возникло между ними. — Кажется, до дома моей няни всего пара кварталов. Пошли?
Эмма кивнула. Себастьян превратил обычную прогулку в приключение, и ей нравилось находиться рядом с ним.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Няня Себастьяна, добродушная, полная женщина, немедленно завоевала расположение Эммы. Ее звали Тина Мари, и она была хозяйкой небольшого кафе, находившегося на первом этаже дома. Ее поваренные книги, экзотические пряности и диковинные кухонные приспособления заворожили Эмму. Она могла бы изучать их весь день. Но ей пришлось довольствоваться одним часом, пока Тина и Себастьян обменивались новостями.
— Давно я его не видела, — повторяла эмоциональная женщина, в очередной раз обнимая бывшего подопечного и целуя его в щеку. Себастьян сидел за большим кухонным столом, попивая сладкий кофе. — Ты очень худой. Съешь пирожок с вишнями. Возьми конфету.
— Нет, спасибо. Я оставлю место для обеда.
— Ты не обедал? Сейчас я накормлю вас.
— Нет, нет…
— Вот что! Я соберу вам корзину для пикника. Ты должен отвести свою красавицу на луг и показать ей дивный вид на город. — Она порывисто обняла Эмму, которая засмущалась оттого, что ее назвали «красавицей». — Там и поедите. Это будет чудесно!
Тина вихрем носилась по кухне, наполняя корзину припасами и непрерывно болтая. Когда-то она была в услужении у королевы Маргариты, приехавшей из Италии и говорившей только на своем языке. Король, отец Себастьяна, несмотря на превосходное знание итальянского, упорно разговаривал с ней только на меридинском языке.
— Бедняжка! Она была очень одинока, — вздохнула Тина. — И очень боялась сделать какую-нибудь ошибку. Каждое утро я видела, что ее подушка мокрая от слез.
Эмма бросила взгляд на Себастьяна. Его лицо было непроницаемым, но она чувствовала, что он едва сдерживает гнев. Возможно, печальное одиночество матери породило в его душе неиссякаемую горечь?
— Вы помогали ей? — спросила Эмма у Тины.
— Изо всех сил. Но ведь я была всего лишь служанкой. Нас разделяла пропасть. Королева была чудесной женщиной, красивой и доброй. Как жаль, что она умерла так рано!
Эмма задала несколько вопросов о местной кухне и немедленно получила в дар поваренные книги и бесценные советы.
— Вы, конечно, слышали о наших прославленных трюфелях. Люди приезжают отовсюду, чтобы купить их.
— Да, я планирую включить их в меню.
— Не забудьте наши сладкие хлебцы. И знаменитое варенье из ежевики.
— И местное вино, — подсказал Себастьян.
— О да! Лучшее в мире вино. Только теперь его делают не таким сладким.
— Очень жаль. Когда мы были подростками… — начал Себастьян.
— Вы делали то, о чем лучше не вспоминать, — перебила его Тина Мари.
Себастьян ухмыльнулся и откинулся на спинку стула.
— Что ты думаешь о выходке Джулиуса? — спросил он няню. — Ты шокирована?
Она отмахнулась.
— Ничуть. Ты прекрасно знаешь, что я говорила тебе: если бы ты постарался, он бы тебе в подметки не годился.
— Вот он, роковой вопрос! Стоит ли стараться?
Впервые за все время Тина Мари застыла на месте. Молча, она долго смотрела на него.
— Ты постараешься ради меня?
Себастьян промолчал.
— Коронация через две недели?
— Да.
— Ты исполнишь свой долг?
Его улыбка была полна печали.
— Ах, Тина Мари, ты же знаешь меня.
— Да, конечно, но ты не ответил на вопрос.
— Возможно, Джулиус еще изменит свое решение, — спокойно сказал Себастьян.
— Ты рожден для трона. Я говорила тебе…
— Времена изменились.
— Но ответственность осталась.
— Я всегда старался избегать ее. Она погрозила ему ложкой.
— Ты несешь ответственность за свой народ.
Когда они выходили, Тина Мари обняла Эмму и прошептала:
— Я вижу, он небезразличен тебе. Пожалуйста, береги его.
Себастьян смотрел, как Эмма достает еду из корзины. Он не прислушивался к ее восторженным восклицаниям. Глядя с высоты на озеро и раскинувшийся внизу город, он чувствовал, что его сердце сжимается от сладостной боли.
Несмотря ни на что, он любит это место. Реки — словно кровь в его жилах, земля — его плоть. Он может не приезжать в Меридию годами, но она будет оставаться частью его сердца, души, всего существа.
Но имеет ли он право на трон? Это вопрос, на который у него еще нет ответа.
Если бы Себастьяна спросили, хочет ли он стать королем, ответ был бы отрицательным. Но Тина Мари права. Его долг остаться, чтобы позаботиться о стране и своем народе, раз Джулиус выбрал другой путь.
Эмма — приятный компаньон, подумал Себастьян. Он привык к женщинам, которые постоянно давали понять, что их нужно развлекать. Эмма же сама заводила разговор на разные темы и была прекрасным слушателем.
У нее яркая внешность, начиная от копны непослушных кудрей и заканчивая огромными голубыми глазами. Себастьяну нравилось ее оживленное лицо и пухлые губы, словно созданные для поцелуев. Розовый лак покрывал ногти на пальцах ног, и это тоже нравилось ему. Женщины, с которыми он встречался, тяготели к агрессивным красным оттенкам. А розовый — это цвет детства и доброты.
Себастьян нахмурился. Вот такие мелочи затягивают в сети, из которых потом не выбраться.
Они допили вино и, лежа на одеяле Тины Мари, наслаждались изумительным видом. Себастьяну удалось пристроить голову на колени Эммы, которая после недолгого колебания начала перебирать его густые волосы.
Должно быть, так чувствуешь себя в раю, решил он.
— Тина Мари беспокоится о вас.
— Напрасно, — сонно пробормотал Себастьян.
— Вы сердитесь на брата за то, что он не оставил вам выбора?
— Мягко сказано. Я просто в ярости. Меня ждала приятная жизнь без всякой ответственности, и вдруг… — он вздохнул. — Мне до сих пор не верится, что он отказался от всего…
— Ради любви.
— Вот именно.
Услышав в голосе Себастьяна циничную нотку, Эмма посмотрела на него.
— Разве вы не верите в любовь?
— Не знаю. А вы?
Она посмотрела на него так, словно никто не задавал ей подобного вопроса раньше.
— Не уверена, — медленно сказала Эмма. Себастьян хихикнул.
— Где бы ни находился сейчас Джулиус, надеюсь, он счастлив. Только подумайте! Если бы не он, я плавал бы сейчас на яхте в Карибском море. Ну почему я не могу стать королем небольшого острова?
Она рассмеялась.
— Кто знает? Возможно, вы сможете произвести обмен с правителем какого-нибудь островного государства. Поместите объявление в газетах.
Себастьян вздохнул.
— После жизни, которую я вел, мне придется нелегко.
— Попросите привезти сюда парочку королев красоты, чтобы вы смогли развлечься, — не без сарказма заметила Эмма.
— Хорошая мысль.
Подняв руку, Себастьян дотронулся до ее щеки.
— Скажите, Эмма, почему вы не пользуетесь косметикой?
Он испугался, что она может обидеться, но Эмма честно ответила:
— Макияж — это маска, помогающая спрятать истинное лицо женщины. Я предпочитаю, чтобы люди воспринимали меня такой, какая я есть на самом деле.
Она вспомнила слова Рейчел. Ты просто боишься привлечь внимание мужчин.
— Не соглашусь с вами, — возразил Себастьян. — Макияж подчеркивает женскую привлекательность. Он говорит: «Эй, посмотрите! Это глаза, и они чертовски красивые».
Эмма тихо рассмеялась.
— Тогда почему мужчины не пользуются косметикой?
— О, я пользуюсь.
— Что?
Себастьян расхохотался.
— Эмма, вас так легко шокировать!
— Вовсе нет, — возразила она, стараясь не смотреть на густую бахрому его темных ресниц. — Так, по-вашему, я буду выглядеть лучше, если наложу макияж?
— Я думаю, вы красивы и без него. Эмма застонала.
— Я вовсе не напрашиваюсь на комплименты. Красивой меня вряд ли можно назвать.
Себастьян приподнялся на локте.
— Что вы хотите этим сказать?
— Ничего. — Эмма отвернулась.
Ему не приходилось встречать женщину, которая бы так недооценивала свою привлекательность. Себастьян с гневом подумал о том, что, должно быть, кто-то обидел Эмму в юности, если у нее выработалась такая заниженная самооценка.
Он посмотрел на ее длинные красивые ноги, округлые бедра и мягкие полушария грудей. Реакция его тела была столь сильной, что Себастьяну пришлось сесть, чтобы Эмма ничего не заметила.
— Эмма, вы цветете, как роза. Розам не нужны дополнительные украшения. Я упомянул о косметике только потому, что вы разительно отличаетесь от женщин, с которыми я встречался.
— С которыми вы встречались?
— Да.
— Я не одна из ваших подружек. И никогда не буду ею.
Себастьян в изнеможении откинулся на одеяло.
— Ну, вот опять! Песня про принца и нищенку.
— Принца и кухарку, — поправила его Эмма. — Лучше скажите мне, что беспокоит Тину Мари. Вы действительно не хотите стать королем?