— Я видела лягушку.
— А-а.
— Я решила, что это ты. Я думала, ты превратился обратно в лягушку и это все я виновата.
— Со мной вроде все в порядке. Я не лягушка. Выходит, ты ни в чем не виновата.
Она зарылась лицом ему в шею.
Я не хочу, чтобы ты превратился обратно в лягушку.
— Здесь ты не одинока.
— Я знаю, я вела себя как последняя эгоистка. Я не хотела выходить за тебя. Я хотела выйти за кого-нибудь высокого, широкоплечего и симпатичного, а ты вовсе не такой, но все равно…
— Хватит, — оборвал ее Хэл. — Не надо делать мне одолжений. Я сам могу о себе позаботиться.
Кэролайн оторвала голову от его плеча и пристально на него взглянула.
— Ты хочешь превратиться обратно в лягушку?
— Гм, — отозвался принц. — Ну может, только это.
— Тогда ладно.
— Ладно, — повторил Хэл, прикидывая, не следует ли ему опуститься на одно колено. Тем временем Кэролайн утерла слезы, и ее печаль сменилась ярко выраженной подавленностью. — Я понимаю, ты куда с большей охотой вышла бы за Джеффа.
Девушка поколебалась, но затем кивнула.
— Да. Но этого уже не произойдет. Выйдя за тебя, я по крайней мере войду в королевскую семью. Королевой мне не бывать, но я хотя бы стану принцессой.
— И у тебя появятся фрейлины.
— Да! Как я могла забыть о них? К тому же, Хэл, я чувствую себя до некоторой степени ответственной за тебя. Поскольку именно я вытащила тебя из болота, мне никак не отделаться от мысли, что моим долгом является до конца проследить за всей этой историей.
— М-м-м, — произнес Хэл несколько рассеянно.
Теперь, когда эмоциональный кризис миновал, в игру вступил еще один специфический могучий фактор — подростковые гормоны. Кэролайн по-прежнему пребывала у него в объятиях — слишком короткая дистанция, чтобы игнорировать ее привлекательность. Сногсшибательную привлекательность. Его руки обвивали тонкую талию, ее крепкие груди касались его груди, мягкие розовые губы находились в считанных дюймах от его лица. По сравнению с большинством молодых людей Хэл обладал редкостными способностями в самоконтроле, но терпению юного организма имеются пределы. Он откашлялся.
— Кх-м, поскольку мы теперь помолвлены, мы могли бы также… э-э… выяснить, насколько мы совместимы физически.
Кэролайн пожала плечами — видимо, демонстрируя легкомысленное безразличие. Но поскольку при этом ее груди потерлись о грудь принца, реальный эффект оказался прямо противоположным ожидаемому.
— Что у тебя на уме?
— Ну, я просто подумал…
Прежде чем он успел договорить, Кэролайн снова его поцеловала. Поцелуй не продлился слишком долго, но для намека на будущие возможности его хватило в самый раз.
— Ты это имел в виду?
— Да. — Хэл выдержал секундную паузу и затем поинтересовался: — Ну как?
— Целоваться с тобой? Честно говоря, не очень.
— Гм.
— В смысле, не противно. Прости, Хэл. Ты довольно привлекателен в эдаком безвредном стиле — я могу понять, почему Эмили к тебе тянется, — но просто на меня ты такого действия не оказываешь.
— Эмили тянется ко мне?
— Разумеется. Это же очевидно. А как тебе мой поцелуй?
— А? — Принц уже погрузился в глубокие размышления.
— Я спросила, что ты думаешь о моем поцелуе.
— А-а. Ну, как ты выразилась, мне тоже не очень.
Снова повисла секундная пауза.
— Правда?
— Да нет, все нормально. Эмили еще что-нибудь говорила обо мне?
— Что не так с моим поцелуем?
— Ничего. Это было прекрасно. В смысле, ты действительно слышала, как она говорила, что я ей нравлюсь?
— "Прекрасно" в смысле «очень хорошо» или «прекрасно» в смысле «нормально»?
— Гм, очень хорошо. Это было ужасно.
Кэролайн выскользнула из его объятий и подбоченясь встала перед ним.
— Секунду назад ты заявил, что мои поцелуи не очень.
— "Очень" понятие весьма относительное. При определенных обстоятельствах поцелуй может быть не очень и все-таки замечательным.
— Нечего играть со мной в слова! И когда ты успел стать таким специалистом по поцелуям? Не забывай, именно мой поцелуй спас твою лягушачью задницу. Пока ты сидел на листе кувшинки, ты не проявлял такой разборчивости.
— Неплохо, — заметил Хэл. — Мы помолвлены целых пять минут, и вот уже наша первая ссора.
Кэролайн снова села.
— Ты первый начал. — Она позволила ему вновь обнять себя за талию. — Подружки невесты. Шести, думаю, хватит.
— Не беспокойся об этом. Тебе не надо выходить за меня. Я собираюсь выиграть достаточно денег на турнире, и ты сможешь выйти за Джеффа или за кого захочешь.
Кэролайн несколько раз моргнула.
— Это шутка?
— Нет.
— Я почему-то сомневаюсь в твоей способности более-менее крупно выиграть на турнире. Или ты собрался поставить на другого парня?
— Разумеется, нет. Я записался на состязания фехтовальщиков.
Кэролайн снова моргнула.
— Атласные туфельки.
— Что?
— Атласные туфельки. Для подружек невесты. Они могут покрасить их под цвет платьев. При всем моем уважении, мой принц, я имела несчастье наблюдать, как вы фехтуете. По-моему, вам следует немножко поработать над техникой.
— Это совсем другое дело. У меня есть волшебный меч.
— Твой волшебный меч я тоже видела, забыл? Не думаю, чтобы на турнире он принес много пользы. Разве что тебе доверят открывать им большое-пребольшое письмо. — Кэролайн оживилась. — Принеси его на свадьбу. Мы можем разрезать им торт.
— Нет, правда. Мы с Джеффом придумали, как покрыть ставки.
— Я иду спать, — заявила красавица. Она снова встала. — Твоя мама права. Надо многое спланировать. Вот. — Девушка наклонилась к нему. — Это тебе поцелуй на ночь. И чтобы я не слышала никаких жалоб.
— Никаких жалоб, — повторил Хэл.
Пока длился второй, кстати весьма непродолжительный, поцелуй, из темноты неслышно выплыла Эмили, мгновение понаблюдала за ними и осторожно удалилась.
Будущая колдунья отправилась к себе в комнату, заперла дверь и бросилась ничком на кровать. Все прекрасно, подумала она, накрыв голову подушкой. Кэролайн в конце концов последовала моему совету. Завтра я могу сказать Банджи, что опасаться больше нечего и он может брать меня к себе в ученики. Все, что ни делается, все к лучшему. Я не расстроена. Правда, сказала она себе. Ни капельки.
21
— Нет! — воскликнула королева Хелен. — Безусловно нет! Я запрещаю!
— Мам, — сказал Джефф, — мне не кажется, что ты можешь это запретить. На самом деле, по-моему, ты больше ничего не можешь запретить Хэлу.
Королева сидела в своем любимом кресле, обитом Дамаском цвета бургундского вина, с покрытыми замысловатой резьбой подлокотниками красного дерева. В данный момент она сложила руки на груди и держалась преувеличенно прямо. Разглядеть выражение ее лица не позволяло колышащееся пламя свечей, но голос звучал твердо и властно.
— Хэл на турнире? Какой бред. Я скажу пару теплых слов составителям списков. Как они вообще могли включить его в число участников? Он же еще маленький.
— Он всего на год младше меня. А мы с Кенни уже не первый год выходим на турниры.
— Ваше с Кенни занятие нравится мне ничуть не больше. Фехтование! Это же опасно. Даже в доспехах. Этими штуками вы можете…
— … глаз себе выколоть, — закончил за нее догадливый Джефф. Он откинулся в кресле и старался сохранить беззаботный вид, засунув большие пальцы в карманы кашемирового жилета. — Мне ты говорила то же самое. Мам, Хэл уже участвовал в реальных уличных боях. А это просто игры.
— Ну да, вы, мальчики, всегда так говорите. Битвы на мечах, поединки на копьях. Не волнуйся, это всего лишь развлечения и игры, пока…
— … кто-нибудь не поранится, знаю.
— Ага, давай смейся надо мной, Джеффри, но погоди, у тебя появятся собственные сыновья. И не надо мне рассказывать, что такое турнир. Ваш отец тоже бился на турнирах, пока мы не поженились, и я ходила смотреть на него.
— Его ранили?
— Нет, но могли.
— Убедительнее не придумаешь, — заметил Джефф. — Мам, пойми, для мужчин нашего возраста естественно испытывать желание биться на турнирах тем или иным способом. Все ребята делают так, если могут.
— Конечно. И, полагаю, если все другие ребята…
— … прыгнут с крыши, сделаем ли мы то же самое? Мама, это должен быть Хэл. Разница ставок на него огромная. Это единственный способ выиграть достаточно денег, чтобы вылезти из долгов.
— Джеффри, пожалуйста! Скажи мне, что ты не делаешь ставки на турнире. Именно из-за подобных вещей у твоего отца и начались такие неприятности.
У Джеффа возникло ощущение, будто он слышит собственные слова. Хуже того, в них имелся здравый смысл. Принц попытался вспомнить, какие доводы использовал Хэл, чтобы уговорить его.
— Я не могу объяснить тебе сейчас, мам. Ты должна просто поверить мне. У нас с Хэлом имеются свои соображения на этот счет. Ты знаешь, как я отношусь к азартным играм. Я бы не стал этого делать, если бы не имел оснований ожидать соответствующего результата.
— У вас с Хэлом имеются соображения? Джеффри, надеюсь, вы не делаете ничего противозаконного?
— Противозаконного? Разумеется, нет. Неэтичного? Может быть. Коварного, нечестного, постыдного или закулисного? Вероятно. Но не противозаконного. Я имею в виду, если бы мы оказались простолюдинами, мы бы нажили большие неприятности. Но мы особы королевской крови, и поэтому все в порядке.
— Что ж, это хорошо. Я не хочу, чтобы ты дурно влиял на Хэла.
— Ни в коем случае. И, мама, более неприятный момент. — Принц Джеффри умолк и сделал глубокий вдох. Не имело смысла ходить вокруг да около, и он решил перейти сразу к делу: — Чтобы получить деньги для ставок, нам придется заложить твои драгоценности.
— Нет, — молниеносно отреагировала Хелен.
Джефф поднял руки, как бы предупреждая спор. Хотя, по правде говоря, единственное слово «нет» в качестве затравки для полноценного спора никак не проходило.