и. Но там, дома, мы утратили слишком многое, — Оружейница скорбно вздохнула, — то, чего, невзирая на все предпринятые усилия, мы так и не смогли спасти. Когда-то у меня была дочь… Ее звали Ульрикой…
Услышав свое имя, я затрепетала. Мне открылось обстоятельство, которое я ни за что не смогла бы постигнуть самостоятельно. Так вот в чем крылась причина странной привязанности, испытываемой Оружейницей по отношению ко мне…
— Да, — демиург нежно ущипнула меня за щеку, — да, дорогая моя. Я наделила тебя ее именем и с восхищением следила, как с каждым днем ты все больше становишься похожей на нее. Такая же дерзкая, добрая, справедливая и немного, — тут она широко улыбнулась, — сумасшедшая. И я благодарна этому чудесному миру, подарившему мне вторую дочь…
Не знаю, что руководило мной в тот момент — искренние чувства или корыстный расчет, — но я учтиво склонила голову и приникла к руке своей создательницы благодарным дочерним поцелуем. Демиург, эта холодная и беспощадная тварь, вздрогнула… Ее хищные глаза утратили выражение отстраненного высокомерия и наполнились крупными, искренними слезами радости. Она страстно прижала меня к себе, баюкая и осыпая сотнями ласковых прикосновений. И в ее объятиях я испытала то высшее ощущение совершенной защищенности и безопасности, подобное которому уже не повторилось никогда впоследствии.
— Прости меня, дочь моя, — тихонько шепнула демиург через пару минут, отстраняясь от меня и вытирая свои мокрые щеки. — Воин должен уметь справляться со своими слабостями. А у нас совсем не осталось времени, поэтому давай потратим его с пользой. — Она взяла меня за руку, подвела к пустому постаменту и заботливо усадила на мраморную ступень. — Слушай и запоминай…
И я вся обратилась в слух, не сводя с матери горящего обожанием взора.
— Мы прилетели на Землю, — торопливо рассказывала мне Оружейница, — преодолев просторы галактики. Наш корабль «Чаша жизни» и поныне спрятан глубоко в недрах Черных гор, надежно скрытый от любопытных взглядов. Увы, и эта планета тоже не избегла печальной участи жертвы войны — атомное оружие, примененное корыстными людьми, полностью уничтожило жизнь, пощадив лишь некоторые лежащие в руинах города, хранящие остатки своего былого величия. Но нам повезло: мы нашли здесь уран, способный питать наши машины. И тогда мы — я и три моих сестры — начали все заново. Мы очистили Землю от радиации и элементов распада, а затем создали новые расы, новую флору и фауну. Великое Ничто, управляющее всем во вселенной, стало нашим союзником. А затем — мы заскучали…
— Как это? — изумленно спросила я.
— Самый страшный враг любого мыслящего существа — это безделье и вседозволенность, — горестно констатировала Оружейница. — Дай человеку власть, славу и богатство — и ты увидишь, чего он стоит на самом деле. Так произошло и с нами. Изживший себя герой становится злодеем, повелитель — тираном, мудрец — глупцом и извращенцем. Мы можем жить очень долго, но и мы не бессмертны. Наш стареющий разум поразил разрушительный маразм, подобный разрастающейся опухоли. Нам захотелось развлечений и острых ощущений. Послушай, — горячечно шептала она, склоняясь надо мной, — я самая молодая из четырех сестер и пока еще пребываю в состоянии мыслить достаточно объективно. Поэтому я понимала, к чему мы придем. Все свои навыки и умения я вложила в крохотную зиготу, зреющую во чреве королевы Альзиры, создавая тебя. К этому времени процесс управления миром уже полностью вышел из-под нашего контроля. Демоны забирали все больше власти, а наша игра переросла в беспощадную борьбу за выживание. Но сейчас мы обречены — мы проиграли… Этот мир нам больше не принадлежит. А придя к этому печальному выводу, мои сестры приняли решение покинуть Землю, уничтожив все живое на ней, ибо вы пытаетесь идти своим путем, отныне уже не подчиняясь нам. И стрелки корабельных часов, отсчитывающих остающиеся до отлета дни, запущены и тикают…
Я потрясенно вскочила:
— Так мы все умрем?
— Да, — признала Оружейница, — если, конечно, ты не спасешь этот мир и не остановишь моих сестер…
— Но как? — отчаянно вскричала я.
Демиург покровительственно улыбнулась:
— А разве ты не догадываешься? Ты сумела остановить Ледяного бога и воскресить брата, ты восстановила звездный мост, нашла Пелену Аолы и победила могучего некроманта… И теперь ты задаешь мне столь наивный вопрос! Уничтожь корабль…
— Это немыслимо! — потрясенно стонала я, обхватив голову руками и запуганно раскачиваясь, будто слабый ребенок, убоявшийся случайной тени, промелькнувшей на стене его спальни. — Это уже чересчур…
Оружейница возмущенно фыркнула:
— Ничуть! Найди драконов, найди Храм Розы, пройди Радужным уровнем… У тебя все получится, но лишь в том случае, если ты проявишь некое исходное качество, присущее истинно доброй личности…
— Ага, всего-то! — иронично хмыкнула я. — Называется — дерзай, Ульрика! И еще — замкни Кольцо…
— Про Кольцо мне ничего не ведомо! — Уголки губ демиурга уныло опустились вниз. — Врать тебе я не стану, но я точно знаю одно — это пророчество касается лишь тебя персонально, и никто тебе в его исполнении не поможет. А в остальном…
— Что? — вскинулась я. — Говорите!
— Прими мою дагу. — Вместо ответа Оружейница вложила свой клинок в мою руку. — Это Данриэль Алатора — Пробуждающая игла. Именно она способна разбудить спящих драконов. Но учти, сейчас она не активирована, и тебе предстоит пойти на великую жертву, дабы напитать ее силой и спасти многих ценой смерти одного…
— Но клинков должно быть шесть! — совершенно запутавшись, кричала я. — Почему же никто не знает о шестой Игле?..
— О, — посмеялась Оружейница, — ты все поймешь сама. Ищи, не сдавайся, и ты обязательно победишь. Прими мои знания. — Ее губы осторожно, словно совершая обряд жертвоприношения, коснулись моего лба. — Прими мою жизнь…
Я испытала кратковременный укол боли, как будто в мой мозг вонзили острую иглу, через которую в меня хлынул шквальный поток ранее недоступной информации. В моей голове смешались запутанные обрывки доселе неведомых наук и фактов: теорема Ферма и формула вулканизации каучука, выкладки из неевклидовой геометрии и строки из поэм древнего слепого грека Гомера, основы компьютерного программирования и лексическая база родного языка демиургов. Я обрела знания…
— Хорошо, это хорошо, — обессиленно шептала Оружейница, неловко оседая на пол. — Теперь ты готова стать творцом нового мира и научить его жить по принципам добра и справедливости…
— Мама! — Я обхватила ее за талию. — Не уходи…
— Мой час пробил. — На губах умирающей играла легкая, счастливая улыбка. — Я ухожу спокойно, ибо верю — будущее этого мира находится в надежных руках…
Очертания ее сильного тела внезапно утратили четкость и потекли, будто плавящийся от жары воск. Плоть сходила кусками, обнажая кости и железные детали искусственного экзоскелета. Буквально на моих глазах сталь покрывалась ржавчиной и рассыпалась хлопьями жирной коричневой трухи. Микросхемы, ранее образующие ее нервную систему, перегорали и разваливались одна за другой.
— Мать, — жалобно стонала я, удерживая на своих коленях ее голову, — я ведь только что тебя обрела… Мама, а как же Астор?
Правый глаз Оружейницы сверкнул красным огоньком светодиода и ехидно воззрился на меня так, будто готовил последнее испытание моей прочности и храбрости.
— Радужный уровень, — проскрипел механический голос, — найди Поля мертвых и дождись выпадения Снега желания. Воссоздай тело Астора из этого снега, окропи…
Дальнейших ее слов я не расслышала. Голова Оружейницы замолчала, лобная пластина ввалилась внутрь, нижняя челюсть переломилась пополам, и мгновение спустя от великой создательницы всего земного и сущего осталась лишь маленькая лужица зловонной бурой жижи, растекшейся вокруг моих ступней… Смерть победила даже демиурга, оказавшись сильнее всех…
— Прах к праху! — глотая слезы сострадания, молилась я, бережно прикрывая останки матери своим колетом. — Покойся с миром!
Мы вышли из часовни спустя несколько минут, соблюдая траурное молчание, вежливо прикрыв за собой дубовую дверь и надеясь, что ни одна сила в мире уже не потревожит души скончавшейся Оружейницы. Трудно передать словами, что я тогда испытывала… Наверно, тихую печаль и бесконечную благодарность к этому загадочному существу, так и оставшемуся до конца не понятым ни людьми, ни своими родичами, которых она предала ради меня. Она подарила мне свою жизнь… И теперь я силилась прочувствовать — что же такое смерть, конечна ли она? Куда уходят наши души после того, как тела перестают дышать, осязать и чувствовать? До каких пор пребываем мы в Обители затерянных душ, ожидая следующего часа рождения, и кем становимся в той — иной, новой и, хочется верить, лучшей жизни? Лишившийся нас мир — каким он станет? Возможно, именно это, ответы на все не высказанные мной вопросы и предстояло теперь узнать ей — ушедшей в небытие Оружейнице…
Я много думала о смерти. Пройдя через нее несколько раз, я так и не поняла ее смысла, не постигла всей заложенной в ее глубину сути очищения и обновления. Полагаю, моя собственная смерть может огорчить кого-то другого, но только не меня саму, ибо мне не дано возможности осознать всей ее необратимости. Но вот гибель любимых ранит нас куда сильнее, чем личные горести и потери. Смерть — это награда, наказание, искупление или миг наивысшего прозрения? Смерть — не истинная ли это жизнь? Ведь именно перед ее лицом мы все становимся лучше и чище, ибо лишь за миг до смерти мы и начинаем жить по-настоящему…
Я узнала много — но, увы, так и не сумела разузнать самого важного: как я могу помочь Астору, каким образом мне суждено вернуть назад его блуждающую во тьме душу, вернуть себе его глаза, руки и губы. Я мучительно гонялась за своей ушедшей любовью, не понимая, где она — со мной или же все еще вне меня… Приблизилась ли я к нему или по-прежнему нахожусь неизмеримо далеко? Какие пути ведут нас к любви? Любовь похожа на всепожирающий пожар, а двум языкам пламени, наверное, никогда не суждено слиться в один: ведь огонь не сгорает в огне…