— О, да, детка. Вот так. Возьми его. Приласкай. Мне так нравится как ты это делаешь, — шептал он исступленно, а его подруга в точности выполняла все указания. И похоже, ей это нравилось, судя по довольному мычанию.
Парень положил руки на голову девушки, задавая темп. Она вовсе не противилась, обхватив ладонями его ягодицы.
— Открой ротик сильнее, — попросил он, не переставая направлять. — Я хочу почувствовать тебя. Глубже.
По всей видимости, девушка послушалась и сделала как надо. Парень застонал от переполняемых его ощущений.
— Так. Хватит. Хорошего понемножку, — он сам же прервал минет. — Я тоже хочу сделать тебе приятное.
Ну, надо же какой кавалер. Не только себе кайф, но еще и подруге, подумала, чувствуя как где-то в ушах бьется сердце. Оно громыхало так, что казалось парочка напротив обязательно должны слышать его стук. Но нет. Их ничего не интересовало, кроме друг друга.
Я анализировала свои чувства так долго, что пропустила, как любовники оказались на кровати. Девушка лежала на спине с широко разведенными ногами, а парень, склонившись над ней, делал что-то явно очень приятное. Потому как его подруга громко стонала, отрывисто шепча:
— Еще. Еще. Еще. Да. Глубже. О, да.
Слова сами по себе не были необычными, но в контексте происходящего, являлись развратными до безумия.
От парочки на соседней кровати веяло такой сексуальной энергией, что буквально задыхалась, находясь почти рядом. Я не знала, что со мной происходит. Внизу живота отчего-то начало тянуть. Необычно. Неужели я возбуждаюсь? Ощущения были настолько удивительными, насколько ощущаемые впервые.
Совесть, еще недавно кричавшая, что я делаю что-то гадкое, подглядывая за любовниками, отчего-то заткнулась, и вместе со мной наблюдала что же будет дальше.
А дальше… парень разорвал небольшой пакетик из фольги, натянул презерватив, и только после этого подмял под себя подругу, по всей видимости, проникая внутрь тела. После чего начал двигаться медленно, протяжно, шепча ласковые слова, и не забывая осыпать поцелуями, лицо, шею, плечи девушки. Ее руки блуждали по спине парня, а ноги, согнутые в коленях, вдруг обвили его торс.
Я словно зачарованная следила за эротическим танцем двух существ, даривших себя друг другу. Толчок. Еще толчок. И вскрик. Чистый и довольный. А за ним более глухой стон сытого самца, получившего удовольствие, после того, как доставил удовольствие своей подруге.
Мгновение тишины, разрываемое сиплыми выдохами только что получившими удовлетворение парочки.
— Ахренеть. Это так кайфово, — девушка испортила все очарование моментом.
— И не говори. Я кончал так долго, что думал уже никогда не кончу, — ответил он, целуя подругу.
Могли бы и помолчать, а не портить красоту недавно происходившего.
— Как же я тебя люблю.
— И я тебя, моя конфетка.
И вновь поцелуями наполнилась комната.
— Слушай, давай вставать. А то вдруг кому-нибудь еще понадобится эта комната.
— И не говори, — ответил парень, слезая с подруги.
Я зажмурилась как можно сильнее, боясь, что если вдруг кто-нибудь из любовников подойдет поближе, то увидит, что я совсем не сплю, а подглядываю.
Шорохи, шаги, звуки натягиваемой одежды.
Любовники, смеясь, ушли, а я лежала все так же не шевелясь, находясь все еще под впечатлением от увиденного и услышанного.
Любовный акт, случившийся передо мной несколько мгновений назад, по-прежнему стоял перед глазами. Став невольной свидетельницей отношений между влюбленными, я поняла, что не все так ужасно, как казалось. Все же любопытство, каким бы неправильным, нарушающим нормы морали, не было, сыграло положительную роль. Я увидела другую сторону отношений между мужчиной и женщиной. Красивую сторону. И пусть сама не пылала страстью испытать тоже самое, но по крайней мере, в душе зародилось сомнение. Все бывает иначе.
Несомненно, мое молчание и подглядывание это плохо, и я еще долго буду корить себя за столь низкое поведение. Но в некоторых случаях даже яд бывает лекарством, особенно когда он в малых дозах.
Я бы еще долго размышляла на тему этичности своего поступка, не откройся, вновь, дверь.
Второй раз становиться невольной свидетельницей любовных отношений я не собиралась. Для меня это было бы слишком, даже чересчур.
Я выглянула из под покрывала:
— Привет, кто здесь?
ГЛАВА 5
— А я тебя везде ищу, — нагло заявил с порога Данияр. — А ты вот где.
Свет в комнате вспыхнул, заставляя зажмуриться. К счастью, головная боль, мучившая совершенно недавно, прошла, оставив после себя небольшую вялость во всем теле.
— Спрашивается-"зачем"? — мне не нравились подозрительно блестевшие глаза парня. Именно так выглядели глаза "папыЖоры" после очередного заседания на работе. Я ненавидела этот взгляд, неважно кому он принадлежал. Сильно выпивших людей было видно сразу, вызывая во мне большую настороженность.
Неужели он перебрал?
— Хотел поговорить, — парень плюхнулся рядом на кровать, придавив собою покрывало, один конец которого находился подо мной. На миг я ощутила полную беспомощность. Это подлое чувство воскресило во мне давно забытые воспоминания. Паника захлестнула сознание.
— Уйди. Не прикасайся ко мне, — завизжала, будто резаная.
Дан вскочил, смешно вращая глазами, не понимая почему я кричу.
— Что такое?
В комнату начали заглядывать люди, привлеченные моим криком.
А я никак не могла выпутаться из покрывала, барахтаясь, словно сумасшедшая.
— Я ничего не делал, — начал оправдываться парень, слыша летящие в его сторону вопросы. — Правда, ничего не делал.
— Как ты мог? — крикнула Лиля, пробившись через толпу народа, вмиг набившуюся в комнате. — А я тебе поверила.
— Я ничего не делал. Я ее не трогал. Я просто хотел поговорить, — бормотал парень, видя внимательные взгляды, направленные прямо на него.
— Доня? Доня? С тобой все в порядке? — подскочила ко мне Лиля.
К тому времени я выпуталась из покрывала и встала с кровати. Перебирая босыми ногами искала на ощупь свои туфли. Меня ощутимо потряхивало.
— Что он тебе сделал? — допытывалась Лиля.
Я молчала, продолжая переступать по полу. Шок от секундной беспомощности все еще блуждал внутри, отравляя существование.
— Он тебя обидел?
— Не обижал я ее, — воскликнул Данияр, подходя ближе. Я непроизвольно отшатнулась.
— Не подходи к ней. Неужели ты не видишь, что она тебя боится? — Лиля встала между мной и Даном.
— О. Мадонна. Ну, скажи же ты ей, что я тебя даже пальцем не тронул, — обратился ко мне парень, глядя через плечо Лили. — Чего ты молчишь? — уже требовательнее
— Не кричи на нее. Уходи, — Лиля принялась выталкивать Данияра прочь из комнаты.
— Да не трогаю я ее. Почему мне никто не верит? — парни и девушки, столпившиеся в комнате шептались между собой, не собираясь оказывать помощь.
Осуждение было в каждом взгляде, направленном в сторону Данияра. Оно давило морально, заставляя парня нервничать. Он знал, что ни в чем не виноват, но никак не мог оправдаться.
Я потихоньку начала приходить в себя и только собралась сказать что-то в защиту Дани, как услышала:
— Что здесь происходит? Что за столпотворение?
Перед говорившим начала расступаться толпа. Молодежь теснилась по сторонам, пропуская… Принца Датского.
А он что здесь делает? Тем более в такое позднее время.
Декан юридического факультета окинул всех присутствующих внимательным взглядом, ненадолго остановился на мне и Данияре, узнавая.
— Я еще раз спрашиваю, что здесь случилось? — командным тоном, не терпящим возражений, спросил Принц.
— Ничего. У нас все хорошо, — первой откликнулась, как ни странно, я. Появление начальства среди ночи взбодрило меня похлеще ведра холодной воды. — Вы что не видите, отмечаем день рождения.
— Чего-чего, а праздника я точно не увидел, — мрачно сообщил, еще раз обводя всех взглядом.
— Это минутная передышка, — парировала, все больше и больше приходя в себя. Паника, вызванная мигом беспомощности, отступила и я вновь возвращалась в свое привычное состояние постоянной готовности противостоять всему миру.
— Ну, раз так… Тогда Зыкова и Климов на выход… С вещами, — твердо произнес Принц.
— Это еще зачем? — Данияр смотрел на декана с вызовом.
— Детское время давно кончилось. Вот затем, — мужчина заложил большие пальцы в карманы своих… модных джинсов. Я только сейчас заметила, что одет он совсем иначе, нежели на лекции. В таком виде, в котором он находился перед нами, скорее ходят в клуб, а не выступают перед студентами.
— Господин Датский, вы здесь разобрались? — в комнате появилось новое действующее лицо.
Вениамин Сергеевич Ляхов, декан экономического факультета.
Этот слащавый дядечка мне никогда не нравился, хотя я его видела всего лишь несколько раз, да и то мельком в коридорах академии. Ходили слухи, что он не равнодушен к молоденьким студенткам. Не знаю насколько это было правдой, но симпатии он у меня не вызывал. На мой взгляд неприятный тип. Какой-то скользкий. На работу он предпочитал ходить в блестящих костюмах. Цыганский вариант, как говорила моя мама, видя одежду с характерным блеском. Вот в такой и ходил Вениамин Сергеевич. А еще он зализывал волосы бриллиантином или чем там мужчины начинающие лысеть мажут свои поредевшие кудри?
— Да. Вполне. Забираю своих, — сообщил Датский, пробираясь через толпу студентов. — Зыкова и Климов, за мной, — скомандовал, словно военачальник.
— Я никуда не пойду, — заупрямился Данияр.
Он мало того, чтобы обижен недавним молчаливым порицанием, так еще при всех им решили покомандовать. Бунтарская натура парня подняла голову.
Я же понимала, что обострять конфликт не стоит. Принц Датский не позволит Данияру своевольничать, а вот унизить однокурсника могут еще больше. Я и так чувствовала свою вину за случившееся и хотела хоть как-то, но оправдаться.
— Дань, пошли, нам завтра на занятия, — подхватила парня под руку и потянула за собой, чем вызвала дикое удивление в глазах парня. Он был настолько озадачен моим поведением, что не нашел ответных слов.