ям. Я совсем недавно терзалась множеством нерешенных вопросов, а только что сходила с ума от волнения и страха при виде раны. Но теперь обхватившие мои плечи руки будто выдернули из пучины всех переживаний.
На этот раз поцелуй оказался еще вкуснее, чем тогда, ночью в поле. И хотя над нами не простиралось звездное небо, я тонула в темном омуте глаз Влада. Пьянела от губ, дарящих томительное и сладкое наслаждение.
И все, так тщательно выстраиваемые границы, разлетелись в один миг. Ничего не изменилось, не стало яснее, но поменялась я сама. Утонула в нем, впитывая, втягивая в себя то сумасшедшее желание, что источал этот мужчина. Потом мы во всем разберемся… наверно… если это потом наступит.
А хоть бы оно и не пришло: я готова остаться вот так, в его руках, покорная, податливая, как глина, из которой можно было слепить все, что угодно.
Ладони Влада скользнули по спине вниз, сгребая ткань блузки, и сжались на моей талии. И так правильно, так естественно это ощущалось, что я невольно подалась вперед, прижимаясь к сильному, закаменевшему телу. Прикасаться к нему умопомрачительно приятно. Чувствовать вот так близко, как пылает жаром обнаженная кожа, как вздымается грудь при очередном вздохе, встречаясь с моей. Допускать такие бессовестные и такие соблазнительные мысли о том, как сильно мне сейчас мешает одежда. И мучительно хотеть, чтобы и Влад это понял, угадал, помогая, наконец, избавиться от нее. Чтобы нас ничего больше не разделяло.
Он оторвался от моих губ, но лишь затем, чтобы покрыть поцелуями лицо и шею, тронуть пульсирующую венку, дразняще прочерчивая ее языком. Скользнуть в вырез блузки, оставляя на коже влажную дорожку.
– Ты такая красивая… сладкая… – от его шепота по телу снова расползлись мурашки, и я выгнулась, стараясь прижаться еще теснее.
– Соскучился… Тебя не было так долго… – мужчина вернулся к моим губам, забирая очередной вдох, а руки двинулись еще ниже, так умело и жадно исследуя тело, словно он заранее знал, о каких именно ласках я мечтаю.
И ведь и правда знал! Я не могла похвастаться богатым опытом, но всегда считала, что в этих вопросах у меня нет проблем. А сейчас внезапно поняла, что и не чувствовала ничего прежде. Не умела. Не пробовала. Никогда настолько не теряла голову. Никогда не мечтала о продолжении с такой почти физической жаждой.
Я опустила ладони на его грудь. Было горячо и твердо. И сердце под моей рукой билось так же: загнанной в силки птицей. Как и мое собственное. Не оставляя никаких сомнений в том, что мужчина чувствует то же самое. Так же сходит с ума от нашей близости. Так же остро нуждается во мне.
Мы даже застонали одновременно, выдавая нетерпение. Я вцепилась в его плечи, еще больше пьянея от ощущения влажной, бархатной кожи. И от того, как быстро и умело Влад расправился с молнией на моих джинсах, добираясь до края белья.
И никакие бы силы во всем мире не заставили бы меня остановиться. И его, я уверена, тоже. Если бы не голос, донесшийся со двора. Голос, услышать который здесь, в Зипунах, я ожидала меньше всего на свете.
Глава 13
До меня за какие-то считанные доли секунды дошло, что раз Максим явился сюда и умудрился найти мой дом, не зная адреса, во дворе он точно не останется. А я, занявшись обработкой раны Влада, и не подумала запереть дверь. И это означало, что совсем скоро Корецкий вломится сюда и увидит нас. И, разумеется, все поймет.
Нет, я опасалась совсем не неизбежных признаний, что наши с ним отношения закончились. Это действительно следовало сказать, особенно после того, как я таяла в объятьях другого мужчины. Но мне совершенно не хотелось, чтобы Макс видел Сотникова. Я не знала, что ему известно о нахождении в Зипунах таинственного миллиардера, но пока не поговорила с Владом сама, не собиралась делиться этой информацией ни с кем. И особенно с Максимом, зная, как он любит подобные новости. В лепешку расшибется, чтобы преподнести главреду горяченький материал и заслужить очередной плюс в карму.
Все эти мысли роем пронеслись в голове, заставляя меня оттолкнуть от себя разгоряченного мужчину. Я перевела дыхание, снова всматриваясь в еще черные от желания его глаза, поправила задранную блузку и бросилась к двери. Влад должен меня понять. Я разберусь с Максимом, а потом мы поговорим. И все выясним. Обязательно.
– Что ты здесь делаешь? – Корецкий стоял посреди двора и что-то деловито осматривал. А в шаге от него находился чемодан, и это меня почему-то жутко разозлило. Еще и с вещами явился сюда?
При виде меня Макс раскинул руки, явно с намерением обнять.
– Ксю, и это вместо «Здравствуй, как я рада тебя видеть»? Иди скорей ко мне, а то я ведь и обидеться могу.
– Ты не ответил, – я остановилась в метре от мужчины, скрещивая руки на груди и давая ему понять, что совсем не намерена обниматься. Пусть хоть сто раз обижается! – Как ты тут оказался?
– Да как и ты, Оксан, – на его лице появилась широченная улыбка. – Свою машину гнать по таким дорогам и в такую даль – преступление. Поэтому на автобусе, как же еще? Путь, между прочим, далекий и трудный, сама знаешь. Я надеялся, что смогу отдохнуть в твоих объятьях, а ты мне такой прием устроила…
– Перестань паясничать! – разозлилась я. – Ты прекрасно понимаешь, о чем я спрашиваю. Зачем приехал?
– Ты не отвечала на звонки, – он пожал плечами. – Была в городе и даже не приехала. Я соскучился. Правда думаешь, что мне хватило нескольких минут в редакции, где даже поцелуй настоящий получить нельзя.
– И для этого ты приехал сюда? За поцелуем?
– Не только, – Корецкий ухмыльнулся и шагнул ко мне. – Мы ведь обсуждали мой приезд, забыла? Я решил, что сейчас самое время. И даже шефа уломал, чтобы он все-таки отпустил меня. Ну, не будь букой, иди сюда!
Он снова сделал попытку меня обнять, но я отшатнулась с такой скоростью , что на лице мужчины отчетливо проступило недоумение.
– Оксана, что происходит? Я понял, что ты мне не рада, но есть же для этого какая-то причина?
Причина находилась совсем близко, в доме, мое тело все еще пылало, разгоряченное близостью, и отчаянно хотелось продолжения. А еще я почему-то совсем не верила Максу. За те месяцы, что мы встречались, он ни разу не проявлял подобной импульсивности. И да, мы действительно обсуждали с ним его приезд, но то, что мужчина мог сорваться вот так, в один момент, без предупреждения, никак не укладывалось у меня в голове. Но если дело не в этом, тогда в чем? Неужели я права, и он тоже пронюхал про Сотникова?
– Ты что, здесь кого-то завела? – вдруг прищурился Корецкий, внимательно глядя на меня. – Поэтому злишься из-за моего приезда?
Я сделала глубокий вдох, пытаясь восстановить дыхание. Мое раздражение сейчас могло только все еще больше усложнить. Как бы ни было мне неприятно появление Максима, он уже здесь, а значит, и действовать дальше надо с учетом этого. И уж тем более не позволить заподозрить, как близко к истине его предположение.
– Заводят кошек, Макс. Или щенят. Ну, или коров, если учесть, что мы с тобой в деревне. А я животных не очень люблю.
– Смешно, – скривился он. – Правда, думаешь, что нашла подходящую отмазку? Ксю, я ж не идиот. Когда ты уезжала первый раз, все было нормально. И когда мы по телефону разговаривали. А потом резко что-то изменилось. И я очень хочу понять, что именно!
Мне даже жаль его стало. И стыдно за то, что веду себя вот так, ничего толком не объясняя. Но признайся я, что у меня действительно появился другой мужчина, не избежать вопросов о том, кто он такой. И разборок с Сотниковым – тоже не избежать. А я этого совершенно не хотела. Как и того, чтобы Макс узнал о тайне, который раскрыл мне главный редактор.
– Ну, во-первых, здесь все не так, как в городе, – начала сочинять я на ходу, надеясь, что окажусь достаточно убедительной. – Это там мы с тобой могли беспрепятственно встречаться и жить в одной квартире, не беспокоясь о том, что о нас подумают окружающие. В деревне такие вещи недопустимы.
Корецкий вытаращил глаза.
– Ты серьезно сейчас? И с каких пор тебя стало интересовать, что о нас кто-то будет болтать?
– С тех самых пор, как я приехала в Зипуны, – я вспомнила недавний разговор с хозяйкой дома и поняла, что не так уж сильно и лукавлю. Если наше свидание с Владом не осталось незамеченным, нетрудно представить, как быстро распространится по деревне новость о том, что у меня в доме поселился посторонний мужик. И дальше тоже предсказуемо, что станут говорить обо мне. И я этого совсем не хотела. Не хотела шепота осуждения за спиной, укора в глазах тети Нины и живущей над рекой Глафиры Кузьминичны. Не говоря уже о человеке, чье мнение с недавних пор волновало меня больше всего прочего.
– То есть остановиться у тебя я не смогу? – нахмурился Макс.
Я покачала головой.
– Если ты не хочешь настроить против себя всю деревню – то нет.
– И что же делать? – задумался он. – Здесь есть гостиница?
Честно говоря, я надеялась, что мои слова побудят его вернуться в город, а не искать тут варианты жилья. Тем более, что никакой гостиницы не было и в помине.
– Нет. Ни гостиницы, ни связи нормальной, – постаралась я посильнее сгустить краски. – Ни душа в домах. Вот, смотри, – кивнула на металлический рукомойник, прикрученный к дереву. – И моются здесь в бане, куда сначала воды натаскать надо. И петухи орут с раннего утра. И еще много-много всего, к чему ты не привык.
– Да понял я, понял, Оксан, что ты всеми силами стараешься отправить меня обратно, – хмыкнул мужчина. – Но раз уж я здесь, то задержусь на какое-то время. Отпуск-то мне все равно уже дали. И не бойся, не стану посягать на твою честь и смущать местных жителей. Придумаю что-то с жильем. Вот только передохну немного с дороги. Чаем-то напоишь хотя бы или даже это нельзя?
– Чаем напою, – вздохнула я, отступая и позволяя ему пройти к дому. Осталось только придумать, как объяснить присутствие там другого мужчины.
Но спустя несколько мгновений обнаружила, что объяснять ничего не надо. Дом был пуст. Никаких следов ни моего недавнего гостя, ни вспыхнувшей между нами страсти. Ни даже медицинских манипуляций с его плечом: перед тем, как исчезнуть, Влад умудрился все убрать. И мне бы радоваться, что Максим ни о чем не узнает, но сердце болезненно заныло, будто я только что лишилась чего-то очень важного.