его правилам или отправиться со мной в Благой Двор и начать новую жизнь в качестве принцессы – жизнь, данную тебе по праву рождения.
Впервые за все проведенное вместе время я позволила себе утонуть в его умопомрачительных глазах:
– Дориан, я не могу уйти сейчас. В замке остался мой брат и…
– И ему ничего не угрожает. Артур – всего лишь наполовину друид, и пока он с Бриэль, Неблагой Король его не тронет. Сестра – единственное, чем по-настоящему дорожит Эллин.
Принц обошел меня стороной, притаптывая глубокий снег. Широким шагом он устремился к заключенной во льдах девочке, неизвестно откуда в его изящных пальцах возникли две красные, как кровь на его повязке, розы.
Хрупкая фигурка длинноволосой девчонки еле доходила Дориану до груди, он аккуратно прислонился губами к ее ледяному лбу и возложил цветы к ногам ребенка.
– Ее имя Дакота. – Жалость в его голосе переплелась с болью потери. – Она была моей младшей сестрой…
Глава 32Из сердца вон
На горизонте уже поднималось солнце, освещая небосвод золотистыми лучами. Дориан перенес нас ко входу в Араклеон. Приближавшийся рассвет усыпил город, так что улицы были пусты.
Ладонь принца так и не перестала кровоточить. Видя, как каждое движение раненой рукой причиняет принцу дискомфорт, я недовольно пробубнила:
– Ну и зачем было устраивать это представление?
Дориан опустил взгляд на свою поврежденную кинжалом ладонь:
– Потому что поступки намного красноречивее слов. Так меня учила Элеонор. – Он раздул мои волосы пряным дыханием, обволакивая меня весенним теплом и согревая мою кожу.
Чуть не заурчав от удовольствия, как бездомная кошка, которую пустили на порог погреться, я ближе придвинулась к Дориану, купаясь в источаемом им жаре. Подставив руки к его груди, я отогревала обледенелые пальцы.
– У тебя час, если тебе нужно встретиться с братом, не теряй времени. Скоро Неблагой Король догадается, что я не покинул его Двор, и пошлет за мной гвардию Габриэля, а это, знаешь ли, не самая приятная компания.
– Но как я тебя найду?
– Недалеко от Озера Влюбленных есть мост через реку, я буду ждать тебя там. С помощью Книги Вечности мы со свитой откроем портал, – пояснил феец, накинув на голову капюшон и скрыв за ним свою яркую внешность. – Если ты не придешь к назначенному времени, мы покинем Неблагой Двор без тебя. Решай, Агнес, где, а главное, с кем твой дом.
Оранжевое пламя поднялось по телу принца, и, прежде чем подчиниться магии лимбо, он легонько коснулся моей щеки кончиками искрящихся пальцев и добавил:
– Я так долго ждал тебя, не лишай меня надежды.
Дориан исчез, оставив после себя сладкие запахи чар, миндаля и дыма.
Впереди меня, поблескивая в лучах восходящего солнца, возвышалась ледяная цитадель – венец места, где я когда-то видела счастливое будущее с любимым, грезы, которым не дано было воплотиться в жизнь. Прошло всего пару дней после признания Эллина в чувствах, а мне казалось, что минули столетия. Каждый шаг, ведущий меня к замку, давался с трудом, я буквально заставляла непослушные ноги двигаться.
Столько лет я прятала свое сердце, сводя все немногочисленные романы к мимолетным интрижкам. Не позволяла себе даже думать о любви, боялась, что правда обо мне непременно оттолкнет любого смертного – и это еще в лучшем случае, а в худшем… меня упекут в психушку.
И вот, пожалуйста: я не просто отдала сердце Эллину, а преподнесла его на блюдечке с голубой каемочкой. Влюбиться в короля фейри было само по себе безрассудно и опасно, а влюбиться в убийцу собственной матери, монстра, не знающего ни сострадания, ни пощады, – верх идиотизма.
Злорадно смеясь над собой, я плелась по тропинке к замку, проходя мимо аккуратных домишек.
В круглом окошке одного из них на кухне хлопотала зимняя фейка, выпекая ароматный хлеб, запах которого доносился до меня через дымоход.
Голодный желудок дал о себе знать, и я ринулась дальше. Когда-то и я мечтала вот так радовать любимых, просыпаться спозаранку, чтобы приготовить вкусный завтрак, а остаток выходного дня проводить у камина за интересной книгой. Но всем моим мечтам не суждено было сбыться; не стоит ждать спокойной, размеренной жизни, когда твоя судьба омрачена пророчеством, магией и кровью фейри.
Поежившись, я ощутила, как скупая слезинка скатилась по подбородку.
Солнце все выше плыло по небосводу, подсказывая мне, что время на исходе. Нужно поговорить с братом, нужно убедить его покинуть Неблагой Двор, поведать ему правду о смерти мамы…
Только бы успеть навестить Артура и забрать Ириса прежде, чем Эллин проснется и станет меня искать. Мне ни в коем случае нельзя с ним столкнуться. Теперь, когда мне все о нем известно, вряд ли я смогу спокойно смотреть в его ледяные глаза, делая вид, что ничего не произошло, целовать холодную кожу и не сгорать внутри от отвращения и страха.
«Может, Дориан прав, и мое место рядом с отцом? Он хотя бы сможет защитить меня от Эллина, когда тот поймет, что его план по контролю надо мной провалился, и попытается убить меня».
Я тяжело дышала, выпуская пар изо рта. Как же больно, когда осколки разбитого сердца впиваются в ребра.
Доковыляв до ворот, я сдержанно улыбнулась караульным, у которых чуть глаза на лоб не вылезли при виде меня: усталой, растрепанной и с обветрившимися щеками.
– Мисс Эркенст, скорее проходите внутрь, вам не стоит задерживаться на морозе, – заговорил самый коренастый из гвардейцев. – Мы немедленно сообщим Его Величеству о вашем прибытии и состоянии…
– Не нужно! – обрубила я гвардейца, уперев руку в бок.
Бледный феец косо взглянул на меня, и я, чтобы отвести от себя подозрения, добавила:
– Мы с Его Величеством немного повздорили, – натянув на себя высокомерную маску будущей королевы, во избежание дальнейших расспросов, произнесла я. – Я хочу побыть одна.
Гордо расправив плечи и властно вздернув подбородок, я прошествовала мимо стражей. Исчезнув из поля их зрения, я тут же помчалась к гостевому этажу.
«Сколько у меня времени до того, как караульные нарушат мой приказ и доложат о моей выходке Эллину или Габриэлю? Минуты? Часы?»
На бегу я скинула с себя меховую накидку и заплела взлохмаченные ветром волосы в свободную косу. Покоев Артура я достигла быстро. Даже не переведя дыхание, без стука я ворвалась внутрь и тут же пожалела об этом.
Меня встретил пронзительный женский визг. Бриэль в прямом смысле соскочила с моего брата, прикрывая стройное обнаженное тело атласной простыней.
– Агнес, проклятье! Тебя, что, стучать не учили? – сев на постели, недовольно зарычал Артур, прикрываясь подушкой.
Будь все иначе, я бы колко пошутила над ними или язвительно пристыдила, но я слишком устала. Морально устала от всей излитой на меня Дорианом информации. Не замечая ничего вокруг, я оперлась спиной на закрытую дверь, придавая опору ватному телу.
«Пока Бриэль здесь, я ничего не смогу рассказать Артуру», – расстроенно подумала я.
Зеленые глаза брата, все еще кипевшие раздражением, смягчились, как только он заметил мое опухшее от слез лицо и искусанные в кровь губы.
Пулей слетев с кровати, он натянул на себя валявшиеся на полу пижамные штаны и в два шага подскочил ко мне:
– Сестра, у тебя все в порядке? – Гнева как не бывало. Артур вздрогнул, когда я отрицательно замотала головой, захлебываясь в новом потоке горячих слез. Мне было так больно от предательства любимого, что я едва держалась на ногах.
Теплые ладони брата обхватили мое лицо. Повиснув на шее Артура, я поддалась новому порыву отчаяния, вовсе не замечая расспросов Бриэль:
– Агни, если мой ненаглядный братец тебя чем-то обидел, ты только скажи, я на него вмиг найду управу. – Бриэль потянулась за блестящей сорочкой. Одевшись, она уселась на прикроватную софу, наблюдая за нами.
Ничего ей не ответив, я громко шмыгнула носом.
«Знает ли Бриэль, что убийца ее родителей – Эллин? Знает ли о детях, заживо замороженных во льдах? Знает ли она правду обо мне?»
Содрогнувшись в руках брата, я нащупала на его шее холодное серебро цепочки кулона – Сальма.
Единственным способом проверить слова Дориана о принадлежности брата к друидам было сорвать с него кулон. Если Артур – смертный, то его тело изменится под тяжестью прожитых лет, а если нет… Благой Принц мог каким-то неведомым способом одурачить меня, я должна была узнать наверняка, а молодость брата вновь восстановит магия.
– Прости меня, Арти, – собравшись, вымолвила я и что есть силы дернула за плетеную цепочку. Серебро больно обожгло пальцы, врезавшись в кожу, но все же цепь оборвалась. Кулон, звонко стукнув, покатился по полу.
Схватившись за шею, Артур возмущенно округлил глаза.
– Агнес! – с упреком выкрикнул брат, отшатнувшись от меня. Бриэль шумно вздохнула, удивленно прикрыв рот ладонью.
Лицо Артура не изменилось, его совсем не тронули морщины. Он остался молодым и здоровым, совсем не похожим на дряхлого пятидесятилетнего смертного.
Но самое жуткое – то, что мой брат не бросился в панике к зеркалу, не стал судорожно ощупывать свое лицо или кричать на меня.
Я грустно усмехнулась, чувствуя, что вскоре меня накроет истерика.
– Боже, ты знал! Знал, что твой отец – друид!
Артур скривился, будто мои слова обожгли его, как открытое пламя.
Мой брат – моя семья, моя единственная жизненная опора – годами утаивал от меня правду. Бесстыдно лгал мне о своем отце, о своей принадлежности к смертным.
– Ты предал меня! – закричала я, утирая ладонью слезы жгучей обиды.
Артур ощетинился:
– Все, что я когда-либо делал, все решения, которые принимал, – все это было ради твоей безопасности, Агнес.
Внутри, натянувшись до предела, лопнула последняя тоненькая ниточка, удерживавшая меня от уничтожения.
Не в силах больше оставаться в одной комнате с братом, я выбежала прочь, хлопнув дверью так, что зазвенели настенные канделябры и вазы.