– Где ты этому научился? – спрашивает она с улыбкой.
– В Японии.
Я оглядываюсь и вижу, как она закатывает свои прекрасные глаза. Подозреваю, она знала, что́ я отвечу.
Затем девушка берет другой нож, встает рядом со мной и быстро нарезает три морковки, делая это так же хорошо, как я. Если не лучше.
Затем кокетливо пожимает плечами.
– Манхэттен.
Мы оба хихикаем, когда она убирает нож, а я мою руки. Вытирая ладони полотенцем, я прислоняюсь спиной к раковине и наблюдаю за своей гостьей.
Оливия проводит рукой по столу, рассматривая баночки со специями и тарелки с рисом, креветками и лососем. Затем окунает палец в маленькую чашку с соевым соусом и, как в замедленной съемке, подносит его к своему рту, облизывая.
Я никогда не кончал в штаны, но в опасной близости от этого.
Стон застревает в моем горле, потому что я хочу оказаться на месте этого пальца сильнее, чем дышать. Наши взгляды встречаются, и мы смотрим друг на друга. Воздух между нами сгущается, наполняется магнитными частицами, которые притягивают нас.
С ужином придется подождать.
Смотря в ее глаза и слыша короткие, учащенные вдохи, я понимаю, что следует поторопиться.
Именно в этот момент из другой комнаты раздается шум, от которого Оливия подпрыгивает, словно ее поймали за чем-то неприличным. Ей сложно смириться с присутствием службы безопасности.
И это никуда не годится.
– Логан, – зову я, не сводя с девушки глаз.
Он просовывает свою голову в дверь.
– Да, сэр?
– Уходите.
Небольшая пауза, а затем:
– Слушаюсь. Я, Джеймс и Томми будем внизу в вестибюле возле лифта. Будьте уверены, что никто не придет.
Мы с Оливией ждем, когда они уйдут, внимательно смотря друг на друга… и когда лифт дзинькает, давая понять, что мы наконец остались в блаженном одиночестве, то воспринимаем этот звук, как стартовый выстрел на марафоне.
Мы движемся одновременно: Оливия прыгает вперед, а я притягиваю ее в свои объятия. Она обхватывает мою талию ногами, пока мои ладони сжимают ее упругий зад, и я прикусываю зубами чертовски великолепные губы, нежно царапнув их, прежде чем накрыть ее рот в страстном, влажном поцелуе.
Да, все именно так. Прямо как я фантазировал, только лучше.
Рот Оливии такой восхитительный и горячий, а на вкус она как сладкий виноград. Я запросто могу опьянеть.
Я поворачиваю нас к кухонному столу, попутно опрокинув стул. Усаживаю Оливию на край стола, и мы пытаемся отдышаться.
– Я хочу тебя, – хриплю я. Говорю это просто на всякий случай, вдруг не понятно.
В ее блестящих глазах отражается цунами бешеных чувств, которое накрывает и меня.
Она срывает с себя серую рубашку.
– Так бери.
Боже, обожаю эту смелую и дерзкую девчонку.
Оливия обнимает меня за шею, когда мы начинаем снова целоваться и ласкать друг друга. Я притягиваю ее бедра еще ближе к краю стола, чтобы скользить своим членом, твердым, как камень, между ее покрытых джинсами ног. Зарываюсь рукой в ее мягкие волосы, удерживая голову, чтобы было удобнее целовать.
Она снова стонет, долго и сладко, и от этого звука я готов кончить, дрожа от желания.
Сцепив ноги на моей талии, Оливия отталкивает мои плечи, разрывая наш поцелуй. Я понимаю, чего она добивается, когда дергает за рукава моей футболки. Подняв руки, упрощаю ей задачу. Ее чарующие голубые глаза расширяются, когда она изучает мой обнаженный торс, скользя мягкими, как лепестки, руками по моим плечам, груди и ниже по мышцам живота.
– Боже, – тихо выдыхает она. – Ты такой чертовски… горячий.
И я смеюсь. Ничего не могу с собой поделать. Пусть я и слышал подобные комплименты раньше, в ее голосе прослеживается некое изумление и трепет, что очаровательно. Я поднимаю ее топ и снимаю его через голову. Но я останавливаюсь, когда замечаю ничем неприкрытые, кроме невинного белого кружева, груди Оливии.
Потому что, серьезно, они совершенны.
Я продолжаю тереться бедрами о нее, скользя губами по нежному плечу к шее, задерживаясь на местечке, где бьется пульс, заставляя ее ахнуть, пока не добираюсь до уха, мочку которого прикусываю зубами.
– Я хочу поцеловать тебя, Оливия.
Она хихикает, поглаживая меня по спине.
– Ты уже целуешь меня.
Я опускаю ладонь между нами, потирая ее горячий и мягкий лобок.
– Сюда. Я хочу поцеловать тебя сюда.
Она растекается в моих руках, откидывая голову назад. Итак, мой рот получает свободу.
– Ох, – стонет она на вдохе, – Ох, ла-адно.
Я десятки раз представлял, как буду трахать ее на столике в кафе, но кухонная стойка для этого не подходит. Мне нужно больше места. К тому же я хочу, чтобы, пока я буду ласкать Оливию, ее окружали только мягкость и шелк.
Одним движением я поднимаю Оливию, перекидываю ее через плечо, как пещерный человек, и направляюсь в спальню. Она визжит и смеется, сжимая мою задницу, пока я иду по коридору. В ответочку игриво шлепаю ее по попке.
Опускаю девушку в центр большой кровати: ее глаза сияют, щеки раскраснелись.
– Подвинься поближе, – подзываю я, стоя у края кровати.
Она встает на колени и оказывается рядом, но когда я пытаюсь поцеловать ее, она уклоняется, начиная покрывать мою грудь десятками поцелуев, превращающих мою кровь в огонь. Я обхватываю ее лицо ладонями, чтобы она взглянула на меня.
И тогда я целую ее медленно. Глубоко.
Окружающая нас аура веселья рассеивается, превращаясь во что-то более мощное. Настойчивое и первобытное. Губы Оливии не отрываются от моего рта, пока я скольжу руками по ее спине, чтобы расстегнуть бюстгальтер. Опускаю бретельки по ее рукам и обнимаю мягкие, полные груди.
Мои пальцы поигрывают с ее сосками, делая их похожими на две розовые пики. Оливия посасывает мою шею, кусает мочку уха, становясь смелее в своих действиях. Я опускаю голову, заменяя свои пальцы ртом.
Втягиваю ее кожу, периодически проводя по соскам языком, отчего Оливия выгибает спину, пытаясь оказаться ко мне еще ближе, и царапает ногтями мои плечи, оставляя полумесяцы, которыми я буду наслаждаться завтра. Окончательно переключаюсь на ее грудь, решая немного подразнить, дуя на нее, пока девушка не вцепляется в мои волосы. Я начинаю сосать грудь сильнее, добавляя зубы, которыми дразню ее еще сильнее.
Когда Оливия начинает двигать бедрами, а яростные и задыхающиеся хрипы вырываются из горла, я поднимаю голову от ее сладкой груди и укладываю девушку на спину.
Она смотрит в мои глаза, и я теряюсь. Терплю крах. Покоряюсь. Нет мыслей, нет желаний… хочу только ей угодить: заставить увидеть звезды и коснуться небес.
Ловкие пальцы расстегивают ее джинсы и стягивают их, после чего я выпрямляюсь.
Пользуюсь моментом, наслаждаюсь видом – возбужденная Оливия, такая разгоряченная и практически голая в моей постели. Ее иссиня-черные волосы покрывают потрясающие, безупречные груди, и лишь тонкие ниточки светло-розового белья цепляются за изящные бедра и плоский живот.
Между ее ног практически прозрачный кружевной треугольник, через который просвечивают небольшие черные кудряшки. В отличие от большинства женщин она не подражает мистеру Бигглисуорту, безволосому коту доктора Зло.
Мне это нравится, очень.
Я чувствую ее взгляд на себе, когда, облизывая губы, стягиваю розовое кружево вниз.
– Боже, ты прекрасна! – стону я. Ухмыльнувшись, заползаю на кровать и нависаю над Оливией. – Настолько красивая, что я готов есть тебя на завтрак, обед и ужин, и все равно хотеть еще на десерт.
Я закидываю ее лодыжку на свое плечо и начинаю медленно двигаться, целуя и посасывая кожу на ее икрах, под коленом, внутренней части бедра. Оливия задерживает дыхание, когда я опускаю ее ногу обратно на кровать и развожу бедра шире. Облизнув два пальца, провожу ими по ее клитору, лаская.
– Николас… – с закрытыми глазами шепчет она.
Ага, я на верном пути.
Скольжу по прекрасному клитору Оливии – розовому и распухшему – и ложусь на живот, чтобы удобнее было целовать и посасывать ее бедра, оставляя влажные следы.
– Повтори мое имя снова, – требую я.
Грудь Оливии быстро поднимается и опадает.
– Николас.
Она охает, когда я придвигаюсь ближе.
– Еще раз.
Играя с ней пальцами, я зарываюсь носом в мягкие кудряшки между ее ног, такие же ароматные и сладкие, как и вся она. А может, и слаще.
– Николас, – хрипло и умоляюще протягивает она.
Чертова музыка для моих ушей.
И я делаю то, что мы оба жаждем.
Мой рот движется по ее киске, а мой язык скользит между половых губ. Громко всхлипнув, Оливия приподнимает бедра, но я ей не позволяю, крепко удерживая. Важно не торопиться, если я хочу довести ее до оргазма.
Боже, какая же она вкусная! Ничего слаще я не пробовал. Этого достаточно, чтобы я начал елозить по кровати в поисках облегчения.
Я ласкаю ртом клитор Оливии, сильно посасывая его и двигая внутри нее пальцами. Ох, какая же она тугая! И горячая. И такая влажная… Так и с ума можно сойти.
В ней так хорошо, стоит быть поаккуратнее.
Но все мои мысли испаряются, когда Оливия выгибает спину и приоткрывает рот, чтобы выкрикнуть мое имя. И кончить. Потрясающе. Фантастически. Она извивается от чистого блаженства.
Когда Оливия обмякает на кровати, я практически набрасываюсь на нее. Кажется, она не возражает. Вообще-то всего через пару минут поцелуев и обниманий она толкает меня на спину и опускается вниз по моей груди.
Быстро расправившись с моими штанами, она отбрасывает их на пол, затем смотрит на меня с загадочной улыбкой на губах… Я не выдерживаю и спрашиваю:
– Что?
Оливия пожимает плечами.
– В интернете наврали. Там писали, что ты носишь нижнее белье от «Кельвин Кляйн».
Они чертовски сильно ошиблись – я вообще не ношу нижнего белья.
– Не верь всему, что ты читаешь.
Когда она обхватывает рукой мой ноющий член, у меня пропадают любые слова – настолько мне хорошо: мои глаза закатываются, а голова зарывается в подушки. Оливия умело гладит меня – один раз, второй, – но это все, что я ей позволяю.