- Интересно, за что?
- За то, что свела с тем, кому я обязан свободой от уз магистров нашего с тобой уже бывшего ордена, брат. Ты доказал мне, что с Монетным двором порвать легко! Ты доказал мне, что распоряжаться дарованной нам мощью эфира, можно повинуясь лишь собственным желаниям, а не подчиняясь воле стариков, которые почему-то веками правят теми, кто сильнее их.
- Я польщен, - сухо произнес Дарлан, продолжая быть наготове, он до сих пор гадал, что на уме у человека, вальяжно развалившегося перед ним. – Только порвал с орденом я не по своей прихоти. Итак, к убийству короля Палиора магистры не причастны и тебя не направили, чтобы меня устранить или притащить для обряда Извлечения.
- Серьезно? Ты допустил, что к моему триумфу, причастны магистры? Пфф, эти трусы никогда не осмелятся нарушить давно прогнившие от времени устои братства. – Джетро сильно скривил губы в презрении, а его странно сияющие глаза на мгновение будто вспыхнули двумя падающими звездами. – Безграничная власть и нескончаемое богатство у них под самым носом, только руку протяни – исполнятся любые желания.
- Выходит, твоим желанием было стать наемным убийцей?
- Если хочешь меня задеть, даже не старайся, я сейчас не слишком поддаюсь эмоциям.
- Кто нанял тебя?
- Собственно, я потому и забрался сюда, чтобы обсудить с тобой этот вопрос. Магистры направили меня в одно из княжеств, в услужение малоземельному барону. На целый год, представляешь? Мечтать о подвигах, а в итоге тащиться в настоящую дыру только потому, что какой-то осел раздобыл приличную сумму. Но мне повезло, по дороге меня перехватили и предложили нечто большее. Нужно лишь было последовать твоему примеру, покинуть Монетный двор, став изгнанником, и отнять жизнь у правителя Алгерты. Думаешь, я сразу согласился? Нет, я чуть не прикончил на месте тех, кто осмелился предложить мне предательство.
- Боюсь предположить, чем тебя купили, Джетро, - сказал Дарлан, сложив руки возле груди. Редкие истории про отступников Ордена обычно умалчивали о причинах, побудивших их предать заветы.
- Вот этим. – Улыбаясь, молодой монетчик поводил пальцем возле своих странных глаз. – Сияние – это лишь побочный эффект, проявляющийся при использовании эфира. Но суть этого дара, Дарлан, она бесценна! Не хочу томить тебя, и так вижу, как ты сгораешь от любопытства. Занавес приподнимается, публика в предвкушении. И вот, ведущий актер готов читать свою роль. Я стал сильнее, брат, гораздо сильнее. И больше не устаю. Три дня я не спал, гоняя эфир по телу, и подозреваю, что смог бы еще. Понимаешь, что это значит? Нет больше никаких границ, способности, полученные нами на монетном дворе, отныне бесконечны! А цена – всего лишь порвать с прошлым и выполнить небольшой заказ.
Слова синеглазого звучали как бред сумасшедшего, но разве была у него причина лгать? Боги, даже сам Камал, один из основателей ордена, не добился таких результатов. А вот наниматели Джетро сумели. Некроманты? Или сами Принцы? Дарлан попробовал выяснить:
- И предложили тебе такую выгодную сделку люди с письменами на лице?
- Заберите меня демоны! – воскликнул Джетро, вскакивая как ужаленный. – Как ты догадался? Постой, тебе они тоже предлагали, а ты с дуру не согласился?
- Нет, но с некромантами мой путь уже пересекался. Принимать дары из рук тех, кто с помощью мертвых стремится поработить живых, по мне так полное безумие! Они могли обмануть тебя, и однажды то, что сделало тебя сильнее, также легко тебя и убьет.
- Не думаю. Я нужен им, они слабы, раз без моей помощи не нашли способа избавиться от Палиора. – Заложив руки за спину, монетчик-отступник принялся расхаживать туда-сюда. Ярко-синий свет, сочащийся из его глаз, оставлял за собой едва заметные следы в воздухе. – Скоро я снова с ними встречусь. Не переживай, Феоралия им неинтересна. Новое задание будет за пределами Алгерты. Присоединяйся ко мне, Дарлан! Я добуду для тебя то, что уже получил. Неужели ты не видишь? Мир меняется, настало время заявить о себе. С помощью этого дара некромантов мы создадим новую расу, расу непобедимых, которым будут безропотно подчинятся. Мы уже не люди, брат, мы нечто большее, а с новыми возможностями станем равными богам! Довольно ограничивать себя скрепами Монетного двора.
- Кажется, ты спятил, - завершил короткую тираду собеседника Дарлан.
- Наоборот! Мой спящий разум, наконец, проснулся. Хочу, чтобы и ты пробудился.
- Нет, пожалуй, я откажусь. Желаешь стать равным богам? Каким образом? За счет одной силы? Сможешь ли ты что-нибудь создать, обладая властью, которая тебе выпала? Не сможешь! Эта дорога приведет тебя в тупик. В один прекрасный момент против тебя выйдет десяток боевых магов, и удачное заклинание обратит твои мечты о господстве в кучку пепла. Вспомни, что стало с элоквитами. Очень давно они тоже решили, что их род должен соседствовать с богами, а все остальные будут лишь служить им, прозябая в бесконечном рабстве. Жажда всемогущества обратила их в смутные воспоминания, заклинатели плоти стерты из нашего мира.
- Глупец! – рявкнул Джетро, синее пламя его глаз вспыхнуло. Бросится в атаку? Нет, мгновенно остыл, значит, контролирует себя, несмотря на постоянно бушующий эфир, усиленный неведомым способом. – Скитаться по большакам в поисках заказов на чудовищ – это твой выбор Дарлан? Унижаться перед людьми вместо того, чтобы править ими? Что же, второй раз я предлагать не буду. Ты еще пожалеешь об этом, брат.
- Я выживаю без ордена, как-нибудь переживу и это.
Убийца Палиора разочарованно выдохнул, пожал плечами и ловко запрыгнул в оконный проем.
- Кстати, ты когда-нибудь пытался выдать тайну нашего создания, после своего побега? – спросил он, обернувшись. От его минутной ярости не осталось и следа. Синеющие глаза вдруг погасли, Дарлан разглядели, что их обычный цвет карий. – На Монетном дворе нам рассказывают, что всех, кто пытался сделать это, быстро находили и уничтожали. Всегда считал это чепухой. Что делали с теми, кому предатели успевали выложить тайну эфира в нашей крови, тоже убивали? Когда я заключил договор с некромантами, ради интереса я поэкспериментировал. Рекомендую, сильно удивишься. – Синее пламя вновь поглотило глаза Джетро.
Оттолкнувшись от камня, монетчик выпрыгнул в ночь. Не двигаясь с места, Дарлан видел его удаляющийся силуэт, затем вдалеке зазвенела монета, и его бывший собрат по ордену, продавшийся повелителям смерти, растворился в темноте. Проклятье, может стоило ударить его в спину, пока была такая возможность? С полученной от некромантов мощью Джетро способен пролить реки крови, следую своей идее превосходства. Удастся ли ему найти еще одного мастера Монетного двора, готового оступиться? В том, что сами магистры пойдут на это, Дарлан сомневался. Какими бы порочными они не были, они действуют исключительно в собственных интересах, и на связь с когда-то уничтоженными некромантами не пойдут. После событий в Алгерте и Фаргенете тем более. Великий Колум, понимали ли прислужники трех принцев, какую змею они пригрели на груди? Джетро будет выполнять их задания, пока не достигнет того, чего хочет. А затем… если ему удастся собрать единомышленников, им как-то придется разобраться и с некромантами. Чем это чревато для мира? Разрушениями. Гибелью невинных. Три принца, некроманты, теперь еще и умалишенный монетчик, грезящий о божественности. И что, Малум его сожри, он говорил про тайну эфира? Рискнуть и открыться Таннету? Зачем, чтобы по-настоящему предать заветы братства? Нет, тем более, это могло быть хитрой ловушкой, мелкой местью, сочиненной Джетро на ходу из-за отказа присоединиться к его безумной идее. Погруженный в мрачные мысли, Дарлан закрыл ставни и решил вернуться в замок. Наблюдать за звездами он уже не испытывал желания.
Во внутреннем дворе, едва освещаемом факелами, монетчика перехватил знакомый слуга, завернутый в плащ.
- Господин, - учтиво поклонился он. – Ее Величество просит вас немедленно прибыть в ее покои, бросив все дела.
- Хорошо, иду сейчас же.
Что еще за странность? Раньше Феоралия никого не присылала за ним, приходила сама. Ну и ночка. Уже идя по тускло освещенному коридору, ведущему в спальню королевы, Дарлан понял причину этой странности. Возле двери с символом правителей Алгерты, в полных доспехах стояли четыре стражника, а между ними с поникшим видом ссутулился Таннет.
- Вас ждут, - буркнул старший по званию, когда Дарлан поравнялся с ними.
Иллюзиониста не били, но он явно был напуган. Кивнув Таннету, монетчик уверенно толкнул дверь. После встречи с Джетро, он был без труда готов встретиться лицом к лицу с разъяренной королевой.
Возле большой кровати горело множество длинных свечей. Феоралия, естественно, не ждала его на ней в своей ослепительной наготе. Она сидела за массивным дубовым столом возле окна, окруженная кипой бумаг, которые еще не успела разобрать днем. На Феоралии была ночная рубашка, подчеркивающая изгибы ее тела. В руках правительница Алгерты держала мятый свиток. Откинувшись на спинку кресла, она сказала:
- Закрой дверь и подойди.
Дарлан подчинился. Голос королевы был спокоен, но в ее очах монетчик заметил зарождающийся гнев.
- Знаешь, что это? – спросил Феоралия, подняв бумагу повыше.
- Догадываюсь. Письмо Виоторда?
- Да, это оно. Доставили еще утром, но я не стала тебе говорить. Оказалась, что мой кастелян кинул юларийского гонца в темницу, считая, что тот привез некие сведения, чтобы ввести меня в заблуждение. Чудом, до остолопа дошло, что бедный посланец безобиден. И вот, письмо у меня. Что же я там прочла? Все, что ты рассказал подтвердилось, вот только ты посмел умолчать об одной детали. Ты охотишься на чудищ не в одиночестве, у тебя есть напарник по имени Таннет.
- Иллюзионист, - добавил монетчик, понимая к чему клонит королева.
- Именно! Дарлан, я приказала следить за тобой.
- Зачем?
- Мне хотелось знать, куда ты отлучаешься, когда мы не вместе!
- Неужели ты боялась, что я нашел себе еще кого-то кроме тебя? Это ревность?