ой проем. Испуганный герольд, жавшийся неподалеку к стене, отпрянул в угол, а благородная дама в платье, рискнувшая сунуться туда, вдруг отшатнулась от угольного облака, упала и забилась в корчах. На ее губах выступила черная пена. Демонова тьма, теперь ядовитый газ заблокировал зал. Музыканты на галерее побросали инструменты и скрылись в узком проходе наверху.
Рыцарь справа, звеня железом, сорвался с места и перегородил дорогу бежавшим на кухню. Его гигантский меч без труда разделил пополам винодела в розовом жакете, почти успевшего проскочить. Его жена бросилась назад, но не сделав и пары шагов, рухнула как подкошенная. Обморок. Стражники с дубинками окружили короля, родители невесты, принц Хиреан и Висенна тоже были за живым щитом. Но как этот щит сможет противостоять ожившим доспехам? Таннета с Илерией Дарлан не видел, скорее всего, маг воспользовался иллюзией, чтобы спрятаться.
Перемахнув через стол, Дарлан с помощью эфира метнул две марки – одну в человека, бросившего склянку, вторую - в ближайшего золотого рыцаря. Ему монета не причинила вреда, обретший жизнь железный воин даже не заметил, что серебряная марка прошила его насквозь. Внутри доспехов не было живого существа, которому она бы могла причинить вред. Белолицый же, получив металлический кругляш в сердце, упал и свалился с помоста. Дарлан понадеялся, что смерть лже-актера хоть как-то повлияет на рыцарей, но напрасно. Трое латников со свет-кристаллами на груди по-прежнему жили. Соратники убитого, мигом сообразив, что на помосте они как на открытой ладони, спрыгнули на пол и пригнулись, чтобы не стать следующей мишенью.
Возле Дарлана оказался Гастор. Он держал в руке гигантский двуручник словно подобранную с земли ветку. Стражники уже уводили короля и его близких через тайную дверь за троном, которая была скрыта за шпалерой с изображением стремящихся вдаль виноградников. Безоружный рыцарь бросился за ними, громыхая сапогами. Дарлан подкинул монету, чтобы Гастор смог с помощью нее подпрыгнуть достаточно высоко для мощного удара. Его бывший собрат оттолкнулся от каменного пола, потом от зависшей в воздухе марки, и прежде, чем оживший доспех добрался до конца зала, обрушил на него исполинский клинок. Сталь, высекая искры, разрубила рыцаря до середины груди, свет-кристалл лопнул, и позолоченный воин рассыпался бесполезной грудой железа. Похоже, это свет-кристаллы каким-то образом наделяли пустые латы жизнью. Вот и их слабое место.
Дарлан усилил бурление эфира, схватил скамью, крутанулся вокруг оси и запустил ее в доспех, который зашагал на него. Двуручный меч легко разбил дерево в полете, но монетчик и не рассчитывал, что скамья доберется до цели. Он отвлек рыцаря, рванулся к нему, оказался сзади, поднял сломанный стул и что есть силы ударил по железным ногам. Оживший воин не удержал равновесия, и с грохотом упал на пол. Шлем отлетел в сторону, царапая камень, но меч все же остался у рыцаря в руке. Он, не поднимаясь, махнул клинком, и Дарлану пришлось уйти от стали кувырком в бок. В дверях, ведущих на кухню, появились солдаты Виоторда с копьями и арбалетами. Болты со звоном вонзились в железо, но стражники не знали, что это бессмысленно. Одним махом позолоченный рыцарь сломал копья, и воины отступили назад, пытаясь придумать, что делать теперь. На помощь им пришел Гастор – он атаковал доспех сзади.
Безголовый рыцарь стал подниматься, используя меч как опору. Дарлан прыжком достиг его и, царапая руку об острые грани, обхватил свет-кристалл, сияющий в нагруднике. Стиснув зубы, монетчик усилил хватку и потянул его на себя. Раздался хруст, но оживших доспех тут же сомкнул железные пальцы на шее Дарлана. Проклятье, вот это мощь! Монетчик едва успел перегнать эфир на защиту мышц шеи, с каждым вдохом чувствуя, что холодная латная перчатка все равно неумолимо сжимается. Перед глазами поплыло, кровь хлестала из изрезанной ладони, а свет-кристалл все никак не удавалось вытащить. Дарлан попытался свободной рукой отделить перчатку от доспехов иди сломать металл на запястье, но тщетно. Для этого надо было ослабить эфир на шее. Неужели это и есть его погибель?
- Я здесь! – их ниоткуда вдруг возник Таннет. Он, не мешкая, заключил Дарлана в крепкие объятия и дернулся назад. Свет-кристалл, наконец, поддался, железная хватка, сжимающая горло, исчезла и монетчик с иллюзионистом завалились на пол.
- Спасибо, - прохрипел Дарлан, разбивая кристалл на сотню осколков. Кружилась голова, раненую руку разрывала боль, но в зале оставался еще один оживший доспех, и надо было помочь Гастору. Перевести дух можно будет позже.
Гастор бился с позолоченным доспехом на равных. Звенел металл, и теперь это был единственный звук в Зале торжеств. Солдаты Юларии завороженно наблюдали за этим сражением из коридора. Они уже поняли, что против железного воина никак не совладать обычным оружием. Дарлан поднял двуручный клинок левой рукой, сделал пару шагов, и вдруг увидел, как от помоста летит бутылочка с темно-зеленой жидкостью. Боги, как он мог забыть о белолицых? У него еще была припрятана серебряная марка, но кровоточащая рука не смогла ее достать.
- Берегись! – успел крикнуть монетчик. Гастор увернулся от удара рыцаря, но времени отбить склянку ему не хватило. Он лишь невероятным прыжком ушел в сторону, а бутылочка упала между ожившим доспехов и проходом на кухню.
Громыхнуло так, что Дарлану показалось, что разрушился весь королевский замок. Жарким потоком воздуха его отбросило на сломанные столы, и он приложился затылком. Сквозь пелену тумана, застилавшего разум, монетчик увидел, что стражники, толпившиеся в коридоре, превратились в горелую плоть. Камень вокруг обуглился. Гастор лежал, не шевелясь, двуручный меч, которым он орудовал, отлетел к ближайшей колонне. Алхимический взрыв повредил и позолоченного рыцаря. Его клинок сломался у рукояти, латы помялись, а шлем сорвало. Только это, конечно же, не убило его. Ударная волна и пламя накрыли доспех со спины, поэтому свет-кристалл, дарующий рыцарю жизнь, не повредился. Железный воин со крипом повернулся в сторону трона и направился туда медленным шагом. Провожая его взглядом, Дарлан заметил среди тел на полу Марто Дерли. Винодел, предложивший выгодный заказ, был мертв. Монетчик попробовал встать, но в голове стремительно потемнело. Когда тьма рассеялась, над ним почему-то стоял Таннет.
- Цел? – спросил иллюзионист, протягивая руку.
- Да, - соврал Дарлан. По правде, так тяжело ему давно не было. Тело ныло, правая кисть немела, словно на жутком морозе.
- Твой дружок по ордену умчался за рыцарем в тайный ход.
Монетчик увидел, что шпалера сорвана со стены, а каменная дверь разбита мощными ударами.
- Я за Илерией, а вот тебе надо бежать на кухню! – прокричал Таннет, быстро поднимаясь по лестнице на балкон.
- Почему? – Дарлан разгонял эфир по жилам, чтобы прийти в себя и хоть немного заглушить боль.
- Белолицые буквально за миг до твоего пробуждения побежали туда!
Демонова тьма! Что делать? Помочь Гастору одолеть последнего рыцаря или поймать тех, кто устроил эту мясорубку? Сжав раненую руку в кулак, Дарлан начал погоню. Гастор – отличный мастер, справится без него. А вот те, кто были в ответе за гибель стольких людей, не должны уйти. Тем более, что они ведали, кто такие три принца! Они служили им! Упустить их нельзя. Они снова нанесут удар, который никто не будет ожидать.
На кухне царил беспорядок. От печей шел жар, но слуги разбежались кто-куда. Отсюда в другие части замка вели два длинных коридора. Дарлан выругался, в какой же из них ушли беглецы? Каждая секунда на счету, а ошибка сыграет на пользу этим прислужникам трех принцев. За бочками с соленьями, монетчик случайно заметил мальчишку-поваренка. Сообразив, что его убежище раскрыли, он на четвереньках выбрался из укрытия и испуганно пробормотал:
- Не убивайте, господин!
- Не собираюсь! – Монетчик указал на свою татуировку. – Куда побежали мужчина и женщина с белыми лицами?
- Туда. – Паренек указал в правый коридор.
Дарлан благодарно кивнул. Он верил, что теперь беглецам не уйти.
5
Несмотря на то, что снаружи стоял солнечный зимний день, внутри королевского замка Юларии было мрачно. Свет-кристаллы заряжали редко, слуги старались разговаривать шепотом, а гвардейцы, коих в коридорах стало гораздо больше, крепко сжимали мечи и копья, хоть опасность и миновала. Траур по погибшим в ночь празднества продолжался уже четвертый день.
Монетчик шел к Охотничьей комнате, глядя прямо перед собой. Таннет прощался с Илерией, а Дарлану предстояло еще два разговора. На нем была его походная одежда, а меч Тристин покоился в ножнах. Рука быстро заживала благодаря стараниям королевского лекаря и эфиру, который уберег его от заражения крови. Шрамы на ладони, само собой, полностью не исчезнут, но Дарлан об этом не беспокоился. Пусть напоминают о том, что он смертен, как и любой человек.
Женщину с белым лицом он догнал еще во дворце. На ходу Дарлан метнул монету здоровой рукой, и она угодила беглянке в затылок. Убедившись, что женщина жива и без чувств, он продолжил преследовать третьего из лже-актеров. Тот уже добрался до внутреннего двора, растерянные стражники, несшие пост у дверей, беспрепятственно выпустили его, не зная, что этот человек в зеленой сутане – виновник безумия, случившегося в Зале торжеств. Белолицый запрыгивал на лошадь, когда Дарлан оказался под звездным небом.
- Не открывать ворота! – крикнул монетчик.
Вооруженные алебардами солдаты подчинились, но белолицый вновь воспользовался пузырьком со взрывающимся веществом. Яркая вспышка озарила пространство, воинов раскидало по сторонам, одну из створок ворот выбило, а в другой образовалась вмятина, будто над ней поработал таран. На грохот из замка высыпали гвардейцы.
- Забери меня Малум, – выдохнул молодой стражник с копьем. – Это что такое было?
- Алхимия. Там в коридоре женщина. Свяжите ее и ждите моего возвращения, - приказал Дарлан и вновь продолжил гонку.