Мир треснул, улица заходила ходуном, непонятно откуда налетел черный ветер, дующий почему-то сразу со всех сторон. Небо и земля поменялись местами.
Седьмая авеню города Хьюстона погрузилась в беспроглядную Тьму.
Меня сдавило, как в тисках, руки выворачивало, кожу обжигало пламенем могильного холода. Стало трудно дышать, воздух превратился в шершавый картон.
Предчувствие опасности взвыло. Из глубин окружающей темноты надвигалось нечто, несущее с собой окончательную смерть для любого вставшего на пути. Внутреннее зрение воспринимало это как кончик гигантского копья.
Я понял, что еще доля секунды и погибну. И не просто погибну, от меня буквально не останется ничего. Распад и забвение ждало каждого, до кого дотянется эта кошмарная дрянь.
Умирать я, разумеется, не хотел, потому из последних сил призвал все остатки энергии, до чего смог дотянуться. Призвал и швырнул вперед, выстраивая в отчаянной попытке между собой и зловещей тьмой мерцающую стену из серебра свежей измороси.
– Вечный Лед! – проревел я, выбрасывая руку вперед.
Мрак неуверенно заколыхался, дыхнуло холодом, но уже не стылым, что прячется в старых могилах, а ярким, свежим, родным, рожденным из магии Льда.
Два удара сердца длилось бешеное противостояние. Его величество Хаос боролся с его величеством Хладом.
Я думал, меня разорвет на куски. В реальный мир заглянули истинные начала первородных стихий, и ни одна не хотела сдаваться. Давление нарастало, каждый подпитывал своего носителя, прогоняя через него сумасшедшее количество энергии.
Дрались уже не жалкие смертные оболочки, а две Силы, желая выяснить отношения, перейдя в пласт нашей реальности.
А потом все вдруг резко кончилось. И внезапно вновь стало светло. Беспроглядная мгла исчезла, засияло солнце, освещая разрушенную Седьмую авеню. Улица изменилась. Здания справа и слева исчезли, вместо них не осталось даже развалин, лишь горстки праха возвышались над землей.
Издалека прилетел слабый стон. На вздыбившейся мостовой лежала женщина. Из нее медленно уходила жизнь. Она не выдержала слишком тесного соприкосновения с родной стихией.
Хаосу не повезло, его носитель оказался слишком слаб для битвы. Темный шелк одежды изорванными лоскутами свисал с тела, волосы поседели, ухоженное лицо несло следы истощения, кожа покрылась морщинами. Словно кто-то выпил из колдуньи все ее жизненные силы. Жестокий финал.
Я устало повернул голову. Напарник магички обнаружился неподалеку, в отличие от нее, он пострадал меньше, мы с ней выступили проводниками для разбушевавшихся стихий, оставив ему роль наблюдателя.
Маг приподнял руку. Тускло сверкнуло. Навстречу мне рванула пелена лилового огня.
Жалкая попытка оставить за собой последнее слово. Предсмертные конвульсии мертвеца, не понимающего, что он уже мертв. Осталось завершить лишь формальности.
Я удивительно легко обратился к стихии и почувствовал, как меня вновь наполняет мощью. Пасс кистью – и воздух густеет, мерцает и обращается в плоское зеркало, висящее как раз на пути ревущего пламени.
Толчок, вибрация расходящейся волны – и чары отлетают обратно к их создателю. Хаосит успевает пригасить отзеркаленное заклятье, но не потушить его полностью.
Крик, больше похожий на злобное рычание. Не от боли, от ярости, что проиграл. Стоя на краю гибели, противник теряет самообладание и позволяет себе выпустить эмоции из-под контроля.
Я иду к нему, под толстыми подошвами армейских ботинок хрустят осколки стекла и пластика. Воздух сухой, чувствует слабый аромат гари, снова становится тепло. Холод отступил вместе с Хаосом. Улица визуально расширилась, стоящие вдоль проезжей части дома исчезли, стали видны соседние дороги, идущие параллельно Седьмой авеню. Где-то в отдалении мелькали неясные тени. Похоже, кому-то из жителей повезло пережить ярость столкнувшихся стихий.
Боевой маг Фостеров лежит на земле, упираясь локтем в бетонные обломки, в его правом боку зияет огромная рана. Не жилец.
Он что-то говорит, и суб-ком послушно переводит английский.
– Тебе все равно не уйти.
Я удивленно приподнимаю правую бровь.
– Ты думаешь, я пришел сюда, чтобы сбежать? – говорю и вижу, как в глазах проигравшего появляется искра понимания.
Пьющий Души начинает вытекать из рукава комбеза, формируясь в клинок. Глаза хаосита вспыхивают. Он узнает оружие. Маг скалится и опять что-то говорит.
– Вам не взять город, ледышка, – доносится из встроенных динамиков суб-кома.
Клинок окончательно принимает форму, белый сплав техно-магического металла отливает едва заметной синевой.
– Достойная смерть – погибнуть в бою, – говорю я.
Хаосит кивает и гордо улыбается, надменное лицо взрослого мужчины как никогда серьезно и сосредоточенно. Он понимает, что я имею в виду.
Взмах. Короткий свист. И по земле катится отрубленная голова. Срез ровный, практически идеальный. Никакой боли, никаких мучений. Быстрая смерть, храбрый враг ее заслужил.
Я неспешно оглянулся, напарница хаосита мертва, половины улицы нет, издали прилетают сирены экстренных служб. То там, то здесь лениво курились дымки непогасших пожаров.
– Господин, вы в порядке? – напряжение в голосе Ласки передается даже через динамик наушника.
– Да, нормально, – откликаюсь я, приходя в себя после невероятного сражения.
Колдунья сумела здорово удивить, едва не прикончила. Очень неплохой фокус. Надо будет запомнить.
– Что там случилось? Половину авеню внезапно накрыло темное пятно, а потом вдруг резко пропало, вместе со всеми зданиями.
– Противник прибег к нестандартному приему. Видел, что проигрывает, и решил сделать последнюю ставку, – объяснять про воззвание к изначальным стихиям я не стал. Долго и не ко времени. – Что с обстановкой вокруг?
– По-прежнему, – доложила Ласка и объяснила: – Прошло слишком мало времени.
Черт. А ведь правда. Это для меня будто час воевал, а в реальном мире истекала третья минута после появления гордо шагающих хаоситов.
Я нажал тангенту, переключая канал связи на центр.
– Выпускайте «диких гусей». Переходим ко второй фазе.
– Принято, – моментально отозвался координатор, на этот раз без всякой шутливости.
Где-то далеко, на другой стороне планеты, маленький малазиец принялся резво открывать межконтинентальные порталы, куда быстро начали нырять люди Грина.
В нарочито белых технолатах, разбитые на отдельные группы, с тяжелым вооружением, их забрасывало в разные точки Хьюстона с простым приказом – устроить как можно больше шума, имитируя массированную атаку.
Вместе с гибелью отборных магов это должно расшевелить неприятеля до такой степени, чтобы наконец начать стягивать в город все доступные войска.
Больше паники, больше сумятицы, больше беспорядка. Должно создаваться впечатление, словно сюда вторглась целая армия.
– С запада приближаются вертолеты, – сообщила Ласка.
Что там? Расшевелили гнездо? Или опять небольшая проверка? Никак не хотят нас воспринимать всерьез, засранцы.
Из-за крыш строений вынырнули два Sikorsky UH-60 Black Hawk, окрашенные в серый камуфляж. Прошли по дуге, рассматривая творившееся внизу безумие.
Да уж, видать занимательное зрелище. Три десятка зданий попросту исчезло, оставив после себя черное пятно. Такое не каждой бомбой можно сделать. Наверное, чешут затылки, удивляясь увиденным разрушением. А что хотели? Прямое следствие проявления частички первородного Хаоса в центре города.
– Мне их снять?
– Не надо. Я сам.
Вертушки наконец сконцентрировали внимание на одиноко стоящей фигуре единственного человека посреди темного пятна. Сделали вираж, дисциплинированно зависли, направив стволы пулеметов и ракетных установок точно на мою скромную особу.
Я не стал ждать, пока они начнут палить, врезал сам. Поднял руку и сжал кулак. Невидимая простому человеческому взгляду сила играючи смяла кабину сначала одного Черного Ястреба (вертолет завертелся на месте и с грохотом рухнул вниз), затем второго (перед падением этот взорвался и упал на землю горящим шаром, должно быть сдетонировали боеприпасы или топливный бак).
– Впечатляюще, – буркнула Ласка.
Обиделась, маленькая, что не дали пострелять. Ох уж эти девушки, все им не так.
– Движение по основным направлениям, – вновь ожил динамик гарнитуры, шла оперативная сводка от информационного центра. – Осуществлен перехват переговоров Фостеров. Части подразделений приказано выдвигаться в город.
Отлично. Дело пошло.
– Колонна «Хаммеров» приближается с северо-запада, – вмешалась Ласка.
Я удивился. Так быстро? Не может быть. Должно быть, приятели подбитых ранее «Страйкеров».
– Сколько их?
– Четыре машины. Две с пулеметами и гранатометами на крыше.
Сколько внутри может быть? Не больше взвода.
– Дистанция?
– Около трех миль. Едут быстро. Скоро выедут на развязку, ведущую прямиком к вам.
– Как будут в зоне досягаемости, уничтожь водителей, – приказал я. Не все же мне одному воевать, тем более она сама высказывала желание.
– Есть.
Сам я еще раз огляделся, который раз подивившись, насколько разрушительными оказались последствия схватки двух разных стихий, и неторопливо двинулся вверх по улице.
Минут через пять пришло подтверждение от Ласки, что спешащие джипы благополучно закончили поездку в перевернутом состоянии. Внезапная смерть водителей негативным образом сказалась на возможности ехать прямо. Выжившие с ранениями различной степени тяжести принялись выбираться наружу. Ласка не отказала себе в удовольствии пройтись по ним снайперским огнем.
Я зашел в небольшой магазинчик, где позаимствовал бутылку минералки. Сделал глоток и снова вышел на улицу. Из разных частей города доносились выстрелы, взрывы, орали сирены, кое-где поднимался черный дым. Хьюстону приходилось несладко, парни энергичного серба разошлись не на шутку.
Дальнейшие события я отслеживал через суб-ком в прямом эфире, подключившись к боевой сети командного центра.