Эрик подозревал, что за картиной или за зеркалом спрятан небольшой сейф. Но не ожидал, что за стеной может скрываться проход. Хотя должен был предугадать: и не с таким он сталкивался.
– Вот ведь!.. – выругался детектив и дунул в свисток.
Пронзительный высокий звук на секунду оглушил.
Фрау Брунквист с ошарашенным видом стояла у двери, схватившись за сердце. Эрик, достав техномагические отмычки, пытался понять, как вскрыть механизм.
– Брунквист! – прорычал старший детектив, приблизившись к стене вплотную. – Слышите меня? Вам это не поможет! Чего вы добьетесь, прячась от полиции и от семьи?
– Какой позор… – прошептала жена банкира.
– Вы знаете, что там? – Фриз указал на стену.
– За портретом отца – сейф. А про это я ничего не знала…
В дом уже вбежали полицейские, да и горничная подоспела, бросившись к хозяйке и уведя в соседнюю комнату.
Эрик наконец-то нашел хитрый замок и открыл доступ к нише, за которой находилась маленькая железная дверь.
– Отпирайте быстрее! – поторапливал полицейских Фриз. – Что там у вас с собой? Динамит?
Фрайберг пропустил стражей порядка вперед.
– Зачем динамит? Это прошлый век, гер старший детектив, – возразил серьезного вида пожилой мужчина и покосился на Фрайберга: – Мастер Клаус разработал для нас кое-что получше. Уникальная субстанция, которая…
– Да начинайте уже!.. – рявкнул Фриз.
Полицейские достали из поясных сумок серебристые баллоны и проворно обработали прозрачной субстанцией по периметру двери. Эрик довольно кивнул, признав одну из своих разработок – взрывоопасную гремучую смесь, в то же время не причиняющую вреда здоровью. Если близко не стоять. Поэтому он отошел от тайника и потянул за собой в сторонку Фриза.
Полицейские, споро завершив работу, тоже отбежали. Раздался громкий хлопок, и железная дверь, пошатнувшись, с грохотом упала вперед, круша зеркало. А стражи порядка принялись ловко разгребать проход.
Детектив Фриз, выставив вперед пистоль, с видом победителя вошел внутрь.
Фрайберг его страховал, как и последовавшие за ними полицейские.
Увы, в маленькой темной комнате никого не оказалось, а узкая винтовая лестница вела вниз.
– Достаньте мне эту крысу! – приказал детектив.
Двое стражей порядка – худые и поджарые – принялись спускаться по ступеням, третий, крупный мужчина с лихо закрученными усами, метнулся к выходу, сообщив, что осмотрит здание снаружи на предмет скрытых выходов.
– И ведь как провел, сукин сын!.. – злился детектив, не стесняясь в выражениях. – Я-то полагал, что тайник в гардеробе. Думал, подстрелю этого субчика в ногу, чтобы неповадно было! А он тут лаз прорыл! Значит, есть что скрывать!
В кабинет зашли еще двое полицейских, обученных проводить досмотр, в том числе магический, и по приказу детектива приступили к обыску.
Из соседней комнаты доносились стоны и рыдания фрау Брунквист.
– Поймали? – громко крикнула она, обращаясь то ли к слугам, то ли к полицейским.
– Не сомневайтесь! Возьмем! – выкрикнул в ответ детектив и уверенно добавил: – Живого или мертвого.
Раздался грохот падающего тела. Фриз лишь вздохнул и, кивком позвав с собой Фрайберга, покинул жилище банкира.
Мужчины остановились на пороге дома, ожидая полицейских с новостями.
Вскоре те появились.
– Ушел, – махнул рукой один из стражей порядка. – Ход ведет в парк, убежал к реке. Ребята, что остались караулить возле дома, сейчас прочесывают местность.
– Пусть достанут мне его хоть из реки, хоть из-под земли! – насупился старший детектив и вытряхнул из пачки папиросу. – А не мы – так «Черви» или железнорукие сцапают. Сегодня же пущу слух, что Брунквист – убивец и бросился в бега. Мне все равно, кто его отыщет. Сам виноват! Своим побегом он признал вину! И книжечки эти – наипервейшие улики! Ты видел, гер Клаус?
Фриз нервничал и был не в меру возбужден, из-за чего пальцы разорвали тонкую бумагу, и табак из папиросы рассыпался на землю.
– Глаз с них не спускай! – приказал детектив пожилому стражу порядка. – И обыщите досконально в кабинете, в спальне… везде! Каждый уголок!
– Так точно! – вытянулся в струнку полицейский и побежал в дом.
Наконец совладав с зажигалкой и второй папиросой, Фриз затянулся, выпустив три одинаковых кольца дыма, которые переплелись меж собой, образуя причудливый узор.
– Ведь в кои-то веки хотел культурно задержать. Все же банкир, а не бандит какой! Пришел без предупреждения, чтобы не успел подготовиться и продумать защиту. Улики-то у нас только косвенные, понимаешь? Планировал надавить, подтолкнуть к признаниям, и ведь чувствовал, что готов сознаться. А он в бега, подлец!
Эрик вспомнил о записи разговора и передал детективу прибор.
– Что теперь?
– Ловить, писать отчет, закрывать дело, – нахмурился Фриз, грозно покосившись на дом банкира.
– А жрица? – спросил Эрик, заметив, что настроение у старшего детектива испортилось еще больше.
– И жрицу прижму, дай только срок!
Старший детектив махнул напарнику на прощание и направился в дом.
Дело можно было считать закрытым. Фриз прав: бежать Брунквисту некуда. Либо полицейские перехватят, либо «Черви» с железнорукими поймают. Только эти миндальничать не будут и за своих людей отомстят.
Заскочив в цветочную лавку и в кондитерскую, Эрик прямиком направился к Магде. Мысли о ней вытеснили недавние события, наполнив сердце теплом, а душу – светом. Кажется, кто-то свыше позволил ему прикоснуться к тому, что в Дардании называли даром богов, в Белавии – благословением небес, а в Ингвольде – простым человеческим счастьем.
Глава 9
Переменчивость погоды и… жизни
За окном мерно постукивал дождь, перебирая каплями по подоконнику, словно тапер скользил по клавишам умелыми пальцами. Тихую уличную мелодию подхватывал ветер, срывая с деревьев пожухлые листья, сбрасывая их на землю и перемешивая с павшими собратьями. Мелкие задиристые птички с желтыми пузиками отважно перелетали с ветки на ветку, кричали и дрались, словно им непогода нипочем. Как и бродячим псам, огласившим соседнюю подворотню лаем и явно заприметившим жертву – какого-нибудь забредшего на чужую территорию кота или бродягу, не пожелавшего делиться добычей с местной стаей. Проехавший мобиль заглушил громким звуком клаксона и лай, и птичье щебетанье, и шум дождя. И вдруг на секунду все стихло. Оглушительная непривычная тишина. От этой тишины сжималось сердце, захватывало дух и создавалось ощущение, будто время остановилось, замерло и вот-вот что-то произойдет.
Но вскоре дождь вновь забарабанил по стеклу, собаки затявкали, ветер продолжил трепать листья, а сквозь плотный смог пробился тоненький лучик солнца, минуя кружево переплетенных ветвей и заглядывая в комнату. Бледная полоска света задрожала на круглом медном набалдашнике, что украшал кровать, скользнула по медовым прядям спящей женщины и робко коснулась щеки.
Эрик улыбнулся.
В такой день никакие заботы в голову не шли.
Он давно не испытывал подобного умиротворения. Когда можно никуда не спешить, нежиться на мягкой перине, сжимать в объятиях красивую женщину, любуясь трогательным румянцем и полураскрытыми, припухшими от ночных поцелуев губами.
Фрайберг отчего-то вспомнил последние годы учебы в академии и Тесс, в которую его угораздило влюбиться. Холодная красавица играла чужими чувствами, требуя исполнять любые желания, но взамен ничего, кроме призрачной надежды, не дарила. Магда же бросилась в отношения, как в омут, – со всем отчаянием, на которое способны лишь влюбленные женщины. Она отдавала Эрику всю себя до капли, заставляя его сердце биться чаще. И ей удалось пробудить в нем огонь. Даже удивительно, что в этой женщине нет ни эрга магии. Но что толку от дара богов, если многие приносят его в жертву жадности, богатству и мести.
Эрик и сам в последние дни частенько задумывался, стоит ли ему тратить силы на месть. Чем тогда он будет отличаться от Тесс, сделавшись, как и она, одержимым в своем желании наказать вельмож? Хотя, не в пример сестрице, его не привлекал дворец в далекой Белавии. По крайней мере, сейчас. Им двигало чувство возмездия и справедливости. Даже здесь, в городе воров и убийц, он не мог оставаться равнодушным к чужим бедам. Именно по этой причине помогал соседям. По этой же причине откликался на просьбы шефа Кроули и желал поймать убийцу Фионы Ле’Ройс. И, похоже, дело близилось к развязке. Фриз уверен, что банкиру не уйти от правосудия, без связей с преступным миром он долго не продержится в бегах. Помощи в Дункельмитте он ни у кого не найдет – подземелья перекрыты людьми Тодда Кирша, нелегальные перевозки контролирует Курц, а в Верхнем городе убийцу достанут железнорукие, они не простят смерти Фроля. Не сегодня завтра Брунквиста схватят.
Фрайберг верил, что стараниями старшего детектива жрицу тоже рано или поздно возьмут под стражу. Старик в эти дни землю рыл носом, пытаясь разговорить посетителей храма и послушниц. Особенно Варну, которая была правой рукой жрицы. Увы, девица упорно продолжала стоять на своем. Да, Брунквиста и дамочек в храме видела, но что в том странного – они прихожане. Да, отводила в молельню, но чем они там занимались, не ведала. Да, провожала через черный ход к оврагу, но только для того, чтобы не мешать службе. Но сколько бы послушница не юлила, правда рано или поздно откроется.
Эрик же больше не желал лезть в это дело, как и ставший ему добрым приятелем Ле’Ройс не хотел ничего слышать об изменах жены. И Фрайберг его понимал: правду иногда лучше не знать. Он тоже не хотел знать, почему в храме светлой богини-целительницы Аполии видел вместо людей тени. И почему мир иногда расплывается перед глазами, теряя краски. И отчего у него уже несколько месяцев бессонница, а на руках и спине проявляется тонкий узор, так напоминающий чернильную паутину на руках Удо Брагге. Эрик все откладывал и откладывал чтение дневника отца, особенно тех страниц, где говорилось о странной болезни матери. Как и его приятель Ле’Ройс, Фрайберг не хотел знать ответы на некоторые вопросы. Поэтому предпочитал их не задавать.