— Мы все очень переживали, — вклинился Рето.
— И защищали герцогиню, — гордо сообщил Марко. — Дерек в них так пальнул, что в глазах потемнело. Да, Дерек?
Мальчишка смутился, но кивнул. Все пажи собрались здесь: Марко, Дерек, Сэм, Джулз, Рето и еще пара мальчишек, чьих имен я не запомнила. Ощетинились парадными кинжалами, которыми, кажется, и масло не разрежешь, зато какая отвага в глазах! Настоящие защитники.
— Кто-то напал на Гвендолин, — мрачно сообщил Дарнелл. — Если бы мальчики не охраняли ее и не подали сигнал, мы бы ни за что не успели на помощь.
— После того как леди Полину похитил дракон, мы решили, что надо быть начеку, — рассудительно сказал Сэмюэль.
Гвендолин отцепилась от Ирвина и протянула ко мне руки. Бедная, кто же тебя так напугал? Найду — ноги оторву.
Я обняла Гвен — дрожащую, точно птичка в силках, а мужчины, большие и маленькие, быстро обсудили ситуацию. Выяснилось, что Гвен получила от неизвестного записку, в которой говорилось обо мне. Мол, если придешь одна, узнаешь, как спасти подругу. Мальчишки про это проведали, проследили за самоотверженной герцогиней и услышали, как люди в черных одеждах потребовали от Гвен, чтобы она немедленно поехала с ними и делала, что ей скажут, иначе Полину (то есть меня) скормят дракону.
— Я видел там, далеко, карету, — сказал Джулз и махнул рукой. — На ней был вот такой герб.
Он опустился на корточки и пальцем нарисовал на песке какую-то непонятную загогулину, но принц ее явно узнал.
— Граф Александр, — прорычал он. — Мерзавец!
Знакомое имечко, кто бы сомневался.
— Чего он хотел, Гвен? — спросила тихо.
— Чтобы я стала его женой, — выдавила она еле слышно. — Я так испугалась… Но ведь если бы не пришла, он бы убил тебя.
— Черта с два он меня убил бы! — эмоционально воскликнула я, всерьез рассердившись. — Да я бы сама из него подушечку для иголок сделала! Шантажист недоделанный! Да я его…
— Полина, не надо, — попросил Дарнелл и крепко меня обнял. Я вмиг перестала кипятиться, осознав, что все на нас смотрят, а я…
А мне это нравится.
— Мы вернемся в поместье и отправим за графом королевских солдат. Предъявим ему обвинение в шантаже, покушении на жизнь леди Полины, попытке похищения герцогини Армельской, незаконном отлове и содержании редких животных, а еще докажем, что он причастен к смерти родителей Гвендолин. Пусть ответит за свои… за свои…
Объятия ослабели, и я почувствовала, как на меня навалилась тяжесть безвольного мужского тела. Ирвин подхватил хозяина на руки и скомандовал:
— Все, живо возвращаемся. Бегом!
Оруженосец с Дарнеллом поскакал вперед, мы с Эрмой и ребятами пошли пешком, хотя я готова была полететь за принцем, если бы могла. Неужели мы опоздали? Неужели я опоздала? Или моя любовь недостаточно сильная, чтобы его спасти?
— Скачи за ним, — сказала Гвен, и Марко протянул мне поводья. Я несколько секунд просто смотрела на подругу, потом почти без посторонней помощи вскочила в седло и пришпорила коня. Вперед! Я ни за что не дам Дарнеллу умереть!
Управляющий помог мне спешиться, а горничные проводили в покои принца, откуда выходили, скорбно покачивая головами, королевский лекарь, маг и астролог. Никто из них не знал способа облегчить участь Дарнелла. Я замерла на пороге, страшась сделать шаг.
— Спаси его, — попросила королева, отходя от постели. — Никто ничего не может. Только ты. Я сначала была против тебя, не понимала, что время моих решений уже прошло. Теперь выбор должны сделать вы сами. Прошу, спаси моего сына.
— Я хочу, — ответила я, но горло сдавило, и говорить получалось с трудом. — Я хочу его спасти, но не знаю как. Что мне нужно сделать?
— Никто тебе этого не скажет, — покачала головой Джорджиана. — Прости меня. Простите меня…
Она вышла за дверь, и я осталась одна в полутемной комнате. Одна, не считая Дарнелла, неподвижно лежащего в постели под балдахином. Тонкая белая ткань, собранная аккуратными волнами, навевала неприятные мысли о погребальном саване. Я подошла ближе — широкая полоса света падала на принца, безжалостно подчеркивая неестественную бледность и заостренность застывших черт лица. Он был как спящая красавица из сказки, только настоящий. И почти мертвый.
Я поняла это, когда отвела в сторону ворот его рубашки. Серые трещины покрывали грудь, плечо, всю левую руку до кисти и уже обхватили левый бок. Я не думала, что все настолько плохо.
— Эй, — позвала тихо, — ты меня слышишь? Это Полина. Я пришла.
Он молчал и не шевелился, даже ресницы не дрогнули. Я сжала кулаки.
— Я не знаю, что мне сделать, чтобы тебя спасти. Я правда не знаю, но я готова на все, чтобы тебе стало лучше. Ты мне веришь?
Принц оставался все таким же неподвижным и холодным, и я заплакала. Тоненько, жалобно, совсем некрасиво. Почему нельзя просто взмахнуть волшебной палочкой и сотворить чудо? Почему хорошие люди должны страдать, а плохие — безнаказанно делать гадости? Почему нельзя быть с тем, кого любишь, ибо вы не просто разные по характеру или происхождению, но из разных миров? Я вытерла слезы кулаком и заревела снова, еще безутешнее прежнего.
Нет, хватит. Распуская нюни, я никого не спасу.
— Когда ты очнешься и станешь таким, как был, я покажу тебе свой мир и познакомлю с родителями. Они хорошие, и брат тебе тоже понравится. — Я заставила себя улыбнуться. — Мне не нужен трон, короны мне вообще не идут, так что вряд ли смогу стать твоей женой. Знаешь, я вообще-то о замужестве только сейчас серьезно задумалась. Из-за тебя…
Я наклонилась и поцеловала холодные твердые губы. Дыхание едва ощущалось, и мне казалось, что я целую статую, а не человека. Но это все еще был Дарнелл, а я все еще боялась признаться… Хотя…
— Я люблю тебя, — прошептала и погладила бледную щеку. — Моей любви должно хватить на двоих. Это больше не соревнование с ценным призом и не обещание подруге. Я тебя полюбила такого, какой ты есть. И если моя любовь не сможет тебя исцелить, тогда я не знаю, что такое любовь.
Вышла из комнаты, тихо притворила за собой дверь. Я сделала все, что могла, и, если этого окажется недостаточно, в этом лишь моя вина.
Трое суток прошли в сплошном тумане — что день, что ночь, все едино. К Дарнеллу почти никого не пускали. Я вроде бы гуляла, ела, разговаривала со знакомыми, но была как во сне и не могла проснуться. Это походило на затянувшийся кошмар.
На четвертый день после ужина я отправилась погулять в саду и, как в предыдущие три дня, вышла к неработающему фонтану с двумя скульптурами на постаменте. Они притягивали меня, я знала, что Ирвин тоже сюда приходит, просто мы старались друг с другом не встречаться и давали друг другу возможность побыть в одиночестве.
Итак, я пришла и первым делом увидела Саану, которая сидела на бортике фонтана и плела венок.
— Эй! — Я в мгновение ока оказалась рядом с ней. — Что ты здесь делаешь?
— Плету тебе корону, — ответила она. — Наклонись-ка.
Я зачем-то подчинилась, и эльфийка надела мне на голову венок.
— Вот так гораздо лучше, — удовлетворенно сказала она и улыбнулась. — Я пришла попрощаться. Больше меня здесь ничто не держит.
— А как же принц? Я думала, ты пришла, чтобы помочь ему.
— Я уже говорила, что это магия другого порядка. Здесь не может быть обратного заклинания или чего-то подобного. Только то, что у вас, людей, в душе.
— Я все еще не понимаю.
— А тебе и не нужно понимать. — Она спрыгнула на землю и положила ладони мне на плечи. — Тебе нужно чувствовать.
Эльфийка отошла, помахала мне на прощанье рукой и исчезла. Я моргнула, а ее и след простыл, поминай как звали. Вернулась к крыльцу и увидела, что в окнах комнаты принца горит свет. Это могло означать только одно — что-то изменилось. Только в какую сторону…
Я подхватила юбки и побежала, перепрыгивая через ступени и расталкивая зазевавшихся слуг. На повороте меня занесло, я больно ударилась плечом о стену, оттолкнулась от нее и побежала дальше. Возле спальни никого не было, и это еще сильнее напугало. Я буквально выбила дверь, ворвалась в комнату и угодила в широко распахнутые объятия.
— Где он?! Пустите! — выкрикнула в панике и только после этого поняла, что обнимает меня сам Дарнелл.
— Здесь, — улыбнулся он. — Я здесь.
Я обняла его, потом зарылась руками в растрепанные золотистые кудри и заглянула в улыбающееся живое лицо.
— Это правда ты.
— Совершенно точно.
Ирвин, Клодия, Рикена и Джорджиана молча поднялись и вышли. Дарнелл крепче обнял меня, и, когда наши губы разделяли считаные сантиметры, я не стала отворачиваться и с большим удовольствием дала себя поцеловать. Отбор завершился, но в конце концов победила не я — победила любовь.
И все остались довольны.
Полина Покровская, иномирянка
Я не спала всю ночь, и горничным пришлось сотворить чудо, чтобы перед закрытыми дверями тронного зала я стояла свеженькой, как огурчик, и цветущей, как майская роза. Я старалась держаться бодрячком, но даже дышала через раз — и дело вовсе не в тугом корсете, который пришлось надеть под платье.
Сегодня я выходила замуж, и будущий правитель королевства Ландория, его высочество принц Дарнелл, уже ожидал меня. Будущий правитель, да. Но важнее всего для меня сейчас было то, что он мой будущий муж, как бы странно и непривычно это ни звучало.
Я переборола волнение и шагнула ему навстречу.
— Полина! — Дарнелл обрадовался так, словно не ожидал, что я приду. Красивый как никогда, в белоснежном парадном камзоле с золотыми пуговицами, узких брюках, начищенных до зеркального блеска высоких сапогах. На золотистых кудрях — тонкий обруч короны с небольшими зубцами. Ничего излишне вычурного или показного богатого, но такое простое украшение ему невероятно шло. Мне до сих пор не верилось, что этот прекрасный, высокий, стройный, добрый и умный мужчина скоро официально станет моим мужем. Впрочем, для этого ему пришлось изрядно постараться и уговорить меня.