— Всё хорошо, — шепчу, глядя на него глазами, полными слёз благодарности.
Заметив, как я морщусь при словах, Хасанов дарит мне улыбку и шёпотом просит не говорить больше. Беречь голос.
— Ты видел? — кидает моему брату Эмиль, указав на меня глазами. — Я не позволю, чтобы над моей будущей женой так издевались. Мне нужна как физиологически, так и психологически здоровая жена! А не запуганная, затравленная, избитая родителями овца! — шипит, не оглядываясь на моих родителей. Но уже теплее говорит мне. — Извини, Карина, за оскорбления! Я образно! Ты совсем не такая, и я не хочу, чтобы такой стала.
— Эмиль, мы убеждали её в том, чтобы она не перечила тебе и выходила замуж, — начинает щебетать перед будущим зятем мама, позабыв о том, как грубо он с ней обошёлся пару минут назад.
— Но не таким же методом, — рубит Эмиль, оглядев моих родителей таким взглядом, что даже мне становится страшно. Холод его глаз пробирает меня, хотя направлен он на взрослую часть нашей компании. — В общем, я принял решение о том, что Карина от вас съезжает! Тимур, ты ведь не против?
К моему брату Эмиль относится с уважением. Словно к старшему в нашей семье. Словно к моему отцу.
— Только при одном условии. И ты его знаешь, — спокойно отвечает брат.
— Конечно, — Хасанов кивает головой и обращается ко мне: — По правилам моего народа, жених и невеста до свадьбы не должны жить в одном доме. Но и здесь ты оставаться не можешь. Я тебя не оставлю ни при каком условии. Повторяю, мне важно твоё психологическое здоровье, милая. Ты будешь жить в доме моих родителей вплоть до дня нашей свадьбы. Я же, как и раньше, буду жить в своей квартире.
— Но…
— Поезжай, Карин… — вмешивается брат и сочувственно хлопает по плечу.
— Тимур! — в один голос восклицает папа и мама. — Ты на чьей стороне? Мы не разрешаем Карине покидать дом до свадьбы! — заявляют Эмилю, но он свою позицию и поведение не меняет. Ему плевать.
— Тогда наш брак будет заключён уже завтра, — чеканит, и отчего-то эта мысль тут же пугает отца и мать. Почему? — А свадьбу мы сыграем позже. Карина, поднимайся наверх и собирай вещи!
— Беги, Кар, — подмигивает брат, поддерживая своего старого друга.
Долго всматриваюсь в его глаза, в которых вижу грусть и желание спасти меня от гнева наших родителей. Но почему? Почему мама и папа так со мной?
Решительно развернувшись, бегу в свою комнату и принимаюсь собирать вещи, пока там, внизу, в гостиной, Эмиль держит всех в напряжении. Папа кричит на моего будущего мужа. Мама пытается его успокоить. А Эмиль… — его я не слышу. Я его чувствую.
***
Кидаю в сумку всё, что вижу, не до конца осознавая, зачем это делаю. Глупость совершаю. Еду в ловушку, из которой искала пути выхода.
И всё же я хочу сейчас покинуть этот дом. Пусть и родной. Но сегодня я осознала, что поведение родителей по отношению ко мне ужасно.
Мама могла меня убить. Размазать. Только потому, что у меня есть своё мнение и желание.
Отец позволял ей это делать. Наблюдал за моими пытками, как извращённый зритель. Ловил кайф от моих мучений.
— Кар, ещё чемодан, — произносит брат и вталкивает мне в комнату свой чёрный чемодан на колёсах. — В твой явно не поместится, — намекает на мой маленький розовый.
— Тим, а что, если я глупость совершаю? — поднимаю на него затравленный взгляд. — Может не переезжать к нему? К Хасановым?
— Я бы тоже этого не хотел, — задумчиво проговаривает, опустившись рядом со мной на пол. — Но понимаешь, что мать не оставит тебя в покое? Каждое твоё проявление характера в штыки будет воспринимать? А свадьбы не миновать...
— Я что-нибудь придумаю, и свадьбы не будет! Я Эмиля не полюблю! Никогда! Я ведь себя знаю! Да, он поступил сейчас благородно, защитив меня от ярости мамы, но этого не хватит, чтобы я полюбила его. Но знаешь… — поддаюсь неожиданной гениальной мысли. — Я перееду к Хасановым! Да! Перееду! Точно! С одной миссией! Я узнаю, где Майя! Для тебя!
— Карина!
— Всё, решено! — вскакиваю, возбуждённая этой мыслью. — Да и там, вдали от родителей, может у меня и получится что-то придумать! — улыбаюсь и возвращаюсь к сбору чемоданов. — Может, Эмиль сам не захочет, чтобы я становилась его женой!
— Маленькая, если от тебя откажется договорной жених, то… это позор. Никто больше замуж не возьмёт.
— А я за русского выйду! — заявляю, задрав подбородок. — За любимого мужчину! Которому будет плевать, отказался от меня жених или нет!
— Хорошо! — соглашается Тимур, посмотрев в мою сторону, как на неразумного ребёнка. Который, когда вырастет, всё поймёт. — Но приглядись, пожалуйста, к Эмилю. Может, он не так плох, как тебе кажется? И достоин твоей любви? Я с ним поговорил, и он… кажется, правда тобой очарован. Не удивительно! Такая красавица у меня!
— Смущаешь!
— Потому что люблю! — признаётся в миллиардный раз и притягивает в объятия. — Ты можешь мне звонить, Карин! Днём и ночью! Я всегда готов помочь!
— А мама с папой? Они ведь будут тебя ругать!
— Большой мальчик, — отмахивается. — Справлюсь! К тому же мне чхать на их причитания. Они тебя замуж хотели сбагрить! Ну вот! Сбагрили пораньше! Пусть вообще радуются! Эмиль им задачу облегчил… Но я буду скучать, Кар! Без тебя в этом доме сразу станет душно и серо…
— Ага! И некому будет тебе по утрам сырники делать! — прыскаю от смеха.
— Ну и это тоже...
Глава 14
— У меня будут проблемы, — напряжённо выдыхаю, наблюдая за тем, как Эмиль загружает мои чемоданы в багажник своего немаленького автомобиля.
Родители, недовольные решением моего жениха увезти меня, решили даже не провожать нас.
Тимур помог вынести чемоданы, поцеловал в висок, взял обещание, что я буду звонить и скрылся. Он единственный, кто на моей стороне. Не то, что мама и папа, которые и решили замуж меня выдать за нелюбимого.
— Ты моя будущая жена, и у тебя не будет никаких проблем, — кидает Хасанов устало, закрыв багажник и направившись ко мне. — Карина, сейчас ты сядешь в эту машину и обратного пути уже не будет. Ты ведь это понимаешь? Я фактически сделал тебе сейчас предложение, и ты его приняла.
Эмиль разворачивается к машине и открывает мне пассажирскую дверцу, приглашая сесть.
Отлипаю от столба, за который цеплялась, как за спасательный круг. Но больше не могу. Если останусь, то… родители придумают что-то другое. А у меня план. Нужно найти Майю, это раз. Эмиль — не самый плохой вариант, это два. У меня есть ещё время придумать что-то, чтобы этой свадьбы не было, это три. А вдали от мамы с папой мысли будут чище и логичнее.
— Понимаю, — киваю и в последний раз оглянувшись на дом, сажусь в автомобиль.
— Умница! — хвалит меня Эмиль с такой искренней улыбкой, что становится стыдно. Он думает, что я согласилась стать его женой, а я всего лишь хочу помочь брату. Как же стыдно, чёрт возьми! — У тебя всё будет хорошо, Карин! Я позабочусь об этом! Станешь королевой для меня, — произносит, по-настоящему смущая меня своими громкими словами: — Любящий мужчина, когда сыт и любим, в ответ мир к ногам своей женщины положит. Понимаешь, о чём я?
— Ага, — дарю ему улыбку, боясь поднять глаза и показать ему, что, как и любая другая девушка, растаяла от его слов. Мне просто приятно. Вот и всё!
Довольный моей реакцией, Эмиль закрывает дверцу.
Обходит автомобиль и садится на водительское сидение. Заводит двигатель и увозит меня прочь от родного дома. Но надолго ли?
Думаю, когда я вернусь, родители насядут на меня ещё жёстче. Больше некому будет защитить меня. Они опять будут выбирать моменты, когда Тимур этого не видит и не мешает им давить на меня.
Понимаю, что это токсичные отношения, но я люблю своих родителей. Как говорится, родню не выбирают. Да и у меня есть брат. Он всегда может и утешить. Заступиться и защитить.
По пути Хасанов молчит и не говорит мне ни слово. Позволяет привыкнуть к нему. Принять. И попытаться понять его намерения относительно меня.
Ведь не просто так он вдруг решил жениться на мне. Столько лет был холост, а здесь решился на брак. И никого лучше не нашёл.
Странно это.
***
— Я знаю, из-за чего началась вражда наших семей, — заговариваю первой, когда тишина начинает надоедать и угнетать.
В музыке у нас вкусы схожи, но когда в твоей голове куча вопросов, она тебя не отвлекает. Ни на грамм.
— И кто тебе всё же решил рассказать? — кидает безразличным тоном.
— Тимур, — отвечаю и заступаюсь за брата. — И он не виноват! Он не... обижал Майю! Он её любил и любит до сих пор! Вы зря его обвиняете в том, что он сделал!
— Ага! Конечно, — пафосно бросает Эмиль, усмехнувшись. Напускает на себя безразличный вид, но руки, сжавшие руль, выдают его. — Закроем эту тему, Карин! Я видел свою сестру и что он с ней сделал. Она до сих пор лечится. И если я его не убил, то это не значит, что я ему простил! Психологи уже не знают, что делать с её состоянием. И мы с родителями не знаем, чем помочь...
— Ого, — шепчу, нахмурившись.
Но Тимур сказал, что ничего не сделал Майе. Клялся мне, и я поверила.
Я хорошо знаю брата и уверена, что он не способен на то, чтобы обидеть женский пол. К тому же ту, что дорога ему.
Да, он может накричать, поддавшись злости или агрессии, но лишь вначале. Потом успокаивается и нет и следа его плохого настроения.
Но это крик.
А они говорят о насилии.
Не мог Тимур так поступить!
Не мог соврать мне. Иначе бы вовсе ничего не сказал бы.
— А почему тогда Тимура не посадили? Если он виноват? — всё же решаюсь спросить.
— Хочешь честный ответ? — с вызовом уточняет. — На семейном голосовании было принято такое решение. Я голосовал против, потому что понимал, что тогда ты никогда не захочешь быть со мной по своей воле. Будешь по принуждению, но оно мне надо?
— Но… вражда началась давно… А меня в свои супруги ты выбрал недавно, — нахожу брешь в его словах. — Как тогда всё это? Решения?