Его высочество быстро прикинул, где будет эта середина, если он скажет — завтра, подавил вздох и твердо сказал:
— Илли, радость моя… я обещал и слова не изменю. Буду ждать столько, сколько ты скажешь. Но мне казалось, что пары месяцев должно хватить, чтобы ты убедилась в моей любви.
— Видишь ли, — Илли подняла на принца глаза, рассмотрела внимательно его удрученный взгляд, вспомнила, как ей самой хотелось оказаться рядом с ним, и поняла, что не настолько жестока, чтоб играть чувствами любимого, — я уверена в твоей любви.
— Правда? — голубизна его глаз заискрилась счастьем, — радость моя… А тогда в чем ты не уверена? В том что я тебя достоин? Или в своих чувствах?
— Да во всем я уверена, — Илли решительно прижалась щекой к его плечу, — но нашу свадьбу пусть назначит ее величество. У них на носу юбилей… к тому же куча проблем… вообщем я решила, пусть будет, как скажет она. Дня через два перейдем во дворец и поговорим… к тому времени они все решат. Ведь Бенгальд уже наверное все доложил.
— Радость моя… — Кандирд неверяще рассматривал свое счастье, буквально свалившееся на него как дар пресветлых духов, и пытался сообразить, не будет ли немыслимой дерзостью поцеловать ее, не спугнет ли он ее такой смелостью.
И все же не выдержал, бережно коснулся губами волос, провел по щеке и запечатлел осторожный и робкий первый поцелуй на нежных губах.
— Илли… радость моя!
— Я тоже тебя люблю, — вдруг сообщила девушка серьезно и, положив руку принцу на плечо, сама потянулась к нему, как одуванчик к солнышку.
— Вот, значит как, мы там работаем, а они тут вовсю свою помолвку празднуют, — обрушился на самозабвенно целующихся влюбленных притворно возмущенный голос младшей дриады, — ну никакой совести. Вокруг между прочим, люди ходят… которым в упор целоваться не с кем. А еще вы меня развлекать собирались!
— Кто привел ее сюда?! — Илли, успевшая за время этого монолога вернуть себе ясность мышления и стереть с губ припухлость, оглянулась с деланной досадой, — не могли завести подальше и потерять?
— И она еще обещала быть мне родной сестрой, кормить эльфийскими сладостями и показать уэллин! — Усаживаясь рядом, не переставала причитать дриада, не обращая внимания на озадаченные взгляды сопровождающих, и делая сестре незаметный знак, — а еще подарить платье!
— Ох, — насторожилась Илли и сделала вид, что огорчилась, — я и забыла! Как ты вовремя пришла. Там же должна портниха приехать. Канд, не обижайся, нам и правда, пора возвращаться. Нужно разобраться с одеждой. Да и с детьми.
— Разве я могу на тебя обижаться, радость моя, идем, — принц подал ей руку и повел к выходу, но Лира запротестовала.
— Идите впереди, я должна спросить у Илли… кое‑что уточнить насчет платья.
— Хорошо, — ни на миг не засомневался Кандирд, — но не отставайте.
— Ты что творишь, — зашипела Лира, когда девушки оказались на достаточном расстоянии от принца и его друзей, — я замучилась скрывать твои выходки! Ты зачем все каналы открыла? Тебя мать не учила живицу закрывать?! Оглянись вокруг! Мало того, что в парке все зачахшие кусты поднялись, так еще и расцвели все цветы, вплоть до осенних!
— Пресветлые духи, — оглядевшись, побледнела Илли, — что же ты раньше‑то не пришла!
— Думаешь, легко было этих двоих ослов сюда затащить? Они же от счастья, что их друг наконец тебя захомутал, готовы костьми поперек дороги лечь, но не подпустить! И сами не идут и меня одну тоже не пускают. Вот пока я их переупрямила, да еще и попутно твои самые большие сюрпризы прикрыла!
— А объяснить им не пробовала? — расстроенная Иллира начинала более чем ясно понимать, что нужно на что‑то решаться, иначе поисковики колдунов очень скоро найдут ее по этим выплескам.
— Так садовники с помощниками вокруг нас вертятся, как пчелы над вареньем. У них сегодня новогодний праздник, сплошные подарки, — Лира была расстроена всерьез, но понимала, как непросто сейчас сестре, — ты постарайся до вечера решить… как поступишь. И если сомневаешься, то нужно уходить к матери. Вчетвером мы всегда выстоим, там есть еще какая‑то старшая сестра, мне Ингирд рассказал. Илли… я же тебя отлично понимаю. Но ты была у колдуна… и понимаешь, вряд ли другого удастся обмануть так же ловко.
— Да всё ты сделала правильно, — Илли крепко обняла сестру за талию, на миг прижалась горящей стыдливым румянцем щекой к ее плечу, — спасибо, я и правда… про живицу забыла. Вообще рядом с ним про все забыла. Ты не представляешь, как я счастлива.
— Наоборот, отлично представляю. И сама пополнила все закрома, и парк теперь будет лет сто цвести всем соседям на зависть и его не тронет ни один жук и ни одна тля. Всё, садовников можно сокращать, — Лира еще бурчала, а глаза ее смеялись и лучились счастьем за сестру.
Илли светло улыбнулась ей в ответ, ощущая всем телом то, о чем знала давно, но никогда раньше не понимала так полно. Связь дриад через потоки живицы много сильнее, чем эмоциональные отношения родных людей и они не зря считают всех представительниц своего рода сестрами. Они и в самом деле все родня, как струйки одного ручья, потому и бросаются друг дружке на выручку, не раздумывая. И если счастлива одна, то это ощущают все дриады вокруг, и радуются вместе с ней.
Кандирд поджидал девушек на выходе из аллеи, а Ингирд с Седриком уже куда‑то ушли.
— Илли? Ты чем‑то расстроена? — обняв любимую за талию и заметив, ка она осторожно отстранилась, принц сразу насторожился.
— Немного, — не стала кривить душой девушка, — мне нужно с тобой серьезно поговорить. Иди в кабинет, я выдам портнихе распоряжения и приду.
— Это Лира что‑то тебе сказала? — Бросил он хмурый взгляд в сторону деликатно приотставшей дриады.
— Не совсем… она просто напомнила мне кое о чем, что я совсем выпустила из виду. Но давай поговорим обо всем без свидетелей? И еще… пока ворота не открыли… может не стоит пускать во дворец гостей? Карантин что ли объявить… или узнать, как Бенг устроил, что у него не ходят толпы бездельников?
— Я всё устрою, — серьезно кивнул принц, стараясь не показать невесте, как он расстроен ее очевидным и внезапным охлаждением, — идите к портнихе, Ингирд вас проводит. Полчаса тебе хватит?
— Должно, — улыбнулась она чуть виновато, но ничего больше не добавила, снующие по делу и без дела слуги так и стреляли в них горящими любопытством взглядами.
— Не пойму я эту Лиру, — не выдержав, буркнул сердито Седрик, — вроде сестру любит и вашей помолвке радовалась. Что же мешать‑то начала? Или ревнует?
— Скорее, завидует, — едко хмыкнул баронет, и не пытаясь скрывать свое испорченное заявлением Ромиллы настроение, от друзей все равно скрыть ничего не удастся, зачем притворяться? — Что она там сказала, ей не с кем целоваться? Я могу составить партию… мне тоже теперь не с кем.
— А графа ле Трайда не боишься? — принц расслабленно расположился в своем кресле, приказав воинам подать ему сигнал, едва Илли выйдет от портнихи.
— Он же четко сказал, что его дочери самостоятельные и могут делать все, что захотят. А раз девушка хочет целоваться, разве могу я не пойти навстречу ее желанию? — иронично изогнул одну бровь баронет.
— Раньше я считал, что такой ветреный в нашей компании только Джигорт, — желчно усмехнулся принц, — но мешать или запрещать тебе ничего не стану. Но если Илли будет недовольна… не обижайся.
— Да Илли и слова не скажет, — кротко объявил голос сеньориты, и она возникла возле зеркала собственной персоной, — но не забывай, что Лира дриада. И как она сама говорит, немного неправильная.
— Что это значит? — вскочивший при звуке любимого голоса Кандирд уже стоял рядом с невестой и обняв за талию, нежно заглядывал ей в глаза.
— Дриады не умеют воевать и не могут причинять зло ничему живому. Мы созидающая раса, — одарив его в ответ такой же нежной улыбкой, решила немного просветить друзей сеньорита.
Прошла вслед за женихом к просторному креслу, устроилась рядом с ним, и лукаво взглянула на Ингирда, с горячим интересом слушавшего ее пояснения.
— А Лира с рождения жила… как на войне. Постоянная тревога, сотни строгих правил, лежащие наготове собранные в узлы самые ценные вещи, внезапные переходы посреди ночи в незнакомые дома. Как вы думаете, могло все это не отразиться на характере ребенка? Я вообще удивляюсь, как она умудряется все время шутить, радоваться жизни и не вздрагивать от каждого шороха? Хотя папа очень заботился, чтоб мы не выросли запуганными… да и Апраксия много помогла, однако на долю Лиры все же достались самые трудные времена.
— Прости… Илли, — Кандирд крепко прижал девушку к себе, — когда этого не испытал… как‑то трудно сообразить. Тем более, она такая смелая.
— Когда долго живешь на войне, как‑то устаешь бояться, — усмехнулась Илли, — и я же сказала, что она считает себя неправильной дриадой. И вполне может в целях самообороны вырастить человеку… огромный нос или рога.
— Дьявол, — изумленно уставился на сеньориту Седрик, — ты не шутишь?
— Ни капли. Но одновременно она добрая и никогда не пройдет мимо того, кому нужен целитель. Вы ведь даже не подозревали, что после одной стычки Гарстен живет с куском металла в ребре? И этот металл вовсе не сидел спокойно… а доставлял боль. А она в первый же миг увидела и сразу убрала.
— Тогда почему она так стремилась сегодня вам помешать? — впрямую задал Ингирд вопрос, которого не задал бы ни одной другой девушке.
— Она не мешала, а спасала, — печально вздохнула Илли, — я слишком недавно стала дриадой и пока часто делаю ошибки. Но об этом я хочу рассказать сначала Канду… извини.
— А можно еще вопрос…
— Потом, — оборвал Кандирд, услышавший два слова «спасать» и «ошибка» и немедленно связавший их в одну неведомую, но неминуемую угрозу его сеньорите, — пойдите, погуляйте… потом поговорим.
— Что ты хотела сказать мне, любимая?
— Что у дриад немного по — другому выражаются эмоции… чем у людей, а я пока про это забываю, — Илли смущенно покраснела, но решительно произнесла вслух то, что просто обязана была сказать, — когда… мы целовались, я была счастлива… а когда дриада счастлива от любви, она выделяет поток особой энергии, живицы, как мы зовем. И это чувствуют все растения, животные… и дриады вокруг. Ты может и не заметил, но в парке расцвели даже те цветы, что обычно цветут лишь поздней осенью. Лира убирала, что смогла, или делала вид, что это она хулиганит… но все скрыть ей не под силу.