Я решительно стискиваю зубы.
– Ты уверена?
Нокс колеблется, но обнажает клинок.
– Я далеко не придворный стилист.
– Странно, мне казалось, что ты мастерски управляешься с клинком, – язвлю я, изогнув бровь.
Нокс усмехается и крутит в руке оружие.
– Как пожелаете, принцесса.
Я зажмуриваюсь, когда Нокс касается моих волос. Он немного нервничает, хотя это была его идея с самого начала.
Секунды бегут одна за одной, и чем дольше они тянутся, тем отчетливее я слышу дыхание Нокса и густой запах рома.
Это опьяняет.
Клинок касается волос.
Густые пряди падают на пол.
Я в мгновение ока открываю глаза и замечаю зеленую копну у своих ног. Я протягиваю руку и касаюсь волос, которые отныне достают до подбородка.
Мне стало легче. Как будто тяжесть покинула не только тело, но и душу.
– Как я выгляжу?
Нокс какое-то время глядит на меня, пытаясь подобрать слова.
– Все так плохо? – спрашиваю я, обеспокоенная его молчанием.
Я снова касаюсь волос. Должно быть, они выглядят неопрятно.
– Нет, – отвечает Нокс, словно его застали врасплох. Он откашливается. – Ты просто похожа… на себя.
– А раньше была похожа на кого-то другого?
Нокс лишь пожимает плечами и протягивает мне клинок, чтобы я смогла увидеть свое отражение. Лезвие грязное, но мне удается мельком себя разглядеть. Кажется, Нокс прав.
Я похожа на себя. Не на мать или неприкасаемый королевский трофей.
Кончики неровные, но Ирения сможет подровнять их ножницами для ткани. Несмотря ни на что, на губах появляется улыбка.
Мои волосы всегда соответствовали прихотям короля. Та же участь постигла и мать, и наших предков. Я выглядела согласно канонам ведьм Сомниатис, оправдывала чужие ожидания.
Отныне я могу быть сама собой.
Человеком, не скрытым тенью предрассудков.
Мы отправляемся на поиски магазина тканей, который, по словам бармена из таверны, был лучшим – и единственным – в городе. Улицы освещены утренним солнцем, которое отражается от мозаичной дороги, посреди площади играет одинокий скрипач.
Люди бросают монеты в его шляпу и кружатся в танце.
Нам не потребовалась уйма времени, чтобы найти «Мэриголд».
Приблизившись к магазинчику, я замечаю название, выведенное золотистыми буквами, похожими на лучи солнца. Стены магазина покрыты белыми блестками, напоминающими дождевые капли.
Когда мы входим внутрь, над головой птичьим пением звенит колокольчик.
Я до сих пор не могу привыкнуть к тому, насколько Армония отличается от Вистилиады. Это похоже на магию, которой никогда не было в стенах замка, несмотря на то, что он был пристанищем для ведьм.
Был ли остров Тавма таким же до того, как король завоевал его и убил всех наделенных магией жителей? Пели ли колокольчики над дверьми? Блестели ли стены? Танцевали ли жители на залитых солнцем улицах?
Я с упоением разглядываю ткани и платья, которые украшают стены «Мэриголд». Каждый образец захватывает дух своей уникальностью.
Платья не похожи на творения Ирении, но их цвета просто невероятны. Ирения была вынуждена шить наряды темных королевских оттенков, чтобы я хорошо выполняла роль трофея. Платья на витрине горят розовыми и оранжевыми оттенками, словно пламя. Другие образцы травянисто-зеленые или по-летнему желтые, а некоторые представляют собой смесь всех цветов радуги.
Мне так хочется примерить хотя бы одно из них и увидеть себя в наряде другого цвета. Если нам удастся выжить, я попрошу Ирению, чтобы она нашла в Полемистесе такие же прекрасные цветастые ткани для моих нарядов.
– Доброе утро!
Из задней части магазина появляется женщина в розовом бархатном костюме с глубоким V-образным вырезом на груди.
– Как здорово встречать клиентов ранним летним утром, – говорит она. На ее цветочно-розовых губах сияет улыбка. – Меня зовут Эдлин Мэриголд. Могу я чем-нибудь помочь?
– Мы ищем ткань, – говорит Нокс.
– Я бы удивилась, если бы вы искали что-то другое, – отвечает Эдлин, весело подмигнув.
– Нужна особая ткань, – вступает в разговор Ирения. – Огнеупорная и прочная, способная выдержать большие нагрузки. Но в то же время и легкая.
– Сколько конкретики! Могу я спросить, для чего вам эта ткань? Это поможет мне с выбором.
– Боюсь, это так и останется загадкой, – произносит Нокс.
Эдлин, кажется, не возражает. Она подносит палец к подбородку и шумно вдыхает.
– Мне нравятся трудности и загадки. Ох, точно!
Она поворачивается на каблуках бархатных туфель, а затем резко исчезает в задней части магазина. Через несколько мгновений она возвращается, держа в руках рулон ткани цвета лютиков [3].
– Норкад, – объявляет она. – Очень легкая, но прочная ткань, способная выдерживать большие нагрузки. Уверена, она выдержала бы жар пламени дракона, если бы те существовали.
– Вы уверены? – спрашивает Нокс.
– Насчет драконов?
– Насчет всего.
– Я никогда не лгу, молодой человек, – очень серьезно отвечает Эдлин. – Эта ткань полностью соответствует вашим запросам.
– Она куда более заметная, чем та, которую дал нам Лео, – говорю я, вспомнив, как хорошо воздушный шар сливался с ночным небом.
– Я считаю, что не стоит быть незаметными, – говорит нам Эдлин.
– Мы купим норкад. – Нокс протягивает горсть серебряных монет. – Сколько это стоит?
– Ох, милый мальчик, – с сожалением произносит Эдлин. – Боюсь, этого не хватит. Такой материал будет стоить не менее десяти золотых монет за сотню метров.
– Нам потребуется в два раза больше, чтобы залатать дыры, – говорит Ирения.
Нокс кривится.
– У нас нет таких денег, – бормочет он. – Мы заплатили бы больше, если бы могли. Может, вы согласитесь на сделку…
– Боюсь, что нет. – Эдлин резко отдергивает ткань.
Разочарование искажает лицо Нокса.
Я не привыкла видеть его без четко продуманного плана или чрезмерной бравады, поэтому в душе закрадывается смятение.
Кто-то из нас должен что-то предпринять.
– Сколько вы дадите за это? – спрашиваю я, вытянув руку, чтобы показать браслет, который давным-давно подарил мне король.
Глаза Эдлин расширяются.
– Пресвятые души, – восклицает она. – Это чистое золото?
– А в центре – круглый рубин.
Эдлин ахает, и я вижу, как дергаются ее пальцы от желания прикоснуться к украшению.
Такой драгоценный камень встречается редко, именно поэтому король подарил его мне.
Редкий камень для редкого существа. Приз за приз.
– Где ты его взяла? – спрашивает Эдлин.
– Это семейная реликвия.
– Если браслет тебе дорог, то я его не приму. Уверена, что хочешь с ним расстаться?
Я немного колеблюсь.
Я носила этот браслет всю сознательную жизнь. Из-за того, что его мне подарил король, я часто чувствовала себя скованной. Но браслет также принадлежал моей прапрабабушке и связывал меня с магией семьи.
Расстаться с браслетом – все равно что расстаться с частичкой души. С частичкой моей матери. Это последнее напоминание о ней, которое я взяла с собой, покидая замок.
– Браслет покроет стоимость ткани? – спрашиваю я, снимаю украшение и протягиваю его Эдлин.
Она берет его в руки и энергично кивает.
– Да, да, конечно! – восклицает женщина. – Более того! Вы можете взять ткань и выбрать любую одежду. Хоть дюжину нарядов!
– Не думаю, что нам нужна дюжина, – отвечаю я с улыбкой. Я касаюсь запястья. Холодное. – Но мы не прочь приодеться.
Я оглядываю магазин, снова разглядывая разноцветные ткани.
– У вас есть что-нибудь менее экстравагантное? – спрашивает Нокс, проследив за моим взглядом.
– Дайте угадаю, – смеется Эдлин. – Черный?
Нокс, должно быть, видит, как я морщусь, и продолжает:
– Что-то, что не будет выделяться в темноте.
Эдлин снова смеется.
– Я уверена, что смогу найти для вас что-нибудь.
Женщина возвращается в заднюю часть магазина, чтобы отыскать более непримечательные наряды.
Как только она уходит, Нокс поворачивается ко мне.
Я протягиваю руку, чтобы заправить волосы за уши. До сих пор непривычно, что они такие короткие, что между мной и внешним миром больше нет защитной завесы.
– Тебе не стоило этого делать, – говорит Нокс, указывая на мое запястье.
– Я потратила большую часть твоих денег на хлеб и пирожные, – отвечаю я и кротко улыбаюсь.
Челюсть Нокса слегка дергается.
– Да уж, твой аппетит опустошил мои карманы, – признается он.
– Нашла! – провозглашает Эдлин. Она раскладывает перед нами красочные платья и рубашки. – Что-то из этого определенно подойдет.
Скривившись, я гляжу на свою черную рубашку, ботинки и штаны. Мой наряд и скромная коричневая юбка Ирении действительно выглядят мрачно.
– Спасибо, – благодарю я.
Пальцы Ирении уже порхают над яркими тканями, с которыми ей никогда прежде не доводилось работать.
– Вот этот! – восклицает подруга, указывая на ярко-оранжевый свитер.
Я отшатываюсь.
– Не для тебя, – успокаивает Ирения, почувствовав мое недовольство. – Для меня.
Она откладывает свитер в сторону и берет в руки длинное бордовое платье, расшитое лепестками роз.
– Как на тебя шили, – объявляет подруга.
Хоть платье и красивое, я не могу не рассмеяться.
– Не думаю, что бальное платье подойдет для осуществления наших планов.
– Ох, но ты можешь выбрать что-то более подходящее, – пренебрежительно отвечает Ирения. – Пожалуйста, Селестра. Я видела на тебе этот цвет лишь тогда, когда ты испачкалась краской. Ты просто обязана его примерить.
Я вздыхаю, качаю головой и забираю у нее платье. Ирения так же, как и я, была вынуждена носить одежду исключительно королевских оттенков.
– Я быстро, – говорю я Ноксу.
– Рад слышать, что бальное платье значит для тебя больше, чем моя жизнь, – возмущается он, хотя в его глазах мелькают искорки веселья.
– Даже оранжевый свитер Ирении значит для меня больше, чем твоя жизнь, – отвечаю я, поворачиваясь на каблуках и направляясь в заднюю комнату.