Именно желание сделать что-то уберпробивное сыграло со мной злую шутку. Наутро с таким же визгом лопнули сплетенные в одну четыре тетивы лука. Я потребовал удвоить толщину и крепость тетивы и дополнительно обмотать её поперечным слоем волокна, чтобы защитить от быстрого перетирания об выступ зацепа.
Усиленная тетива с обмоткой уже не лопнула при натяжении рычагом на максимум, но руки мастера затряслись уже после двух натягиваний тетивы рычагом. Я не обратил на это должного внимания и указал место для размещения зацепа на том участке ложа, куда тетива натягивалась по максимуму.
Еще три часа кропотливой работы кузнеца и плотника и проворачивающийся на стержне зацеп с спусковым механизмом был готов. Пришло время первого испытания, и тут неожиданно приперся комендант форта, перебив всю мою задумку. Он объявил, что при всём уважении, мне, пользуясь положением принцессы, нельзя отрывать мастеров от важной и срочной работы. Мастера стыдливо прятали глаза. Вот оно что! Нажаловались на меня! Пффф! Крысы! А комендант продолжил излагать аргументы.
Разведчики графа Оушена доложили ему о приближении Великой морской армады Империи Гот. Пока они плывут вдоль побережья Герцогства Йоршир, но уже к вечеру, а возможно еще раньше достигнут южной пограничной заставы, разделяющей две страны. Если они решат напасть прямо сходу, то заблокируют гавань с остатками королевского флота.
Подчиненные графа Оушена, опираясь на его инструкции, приняли решения отогнать весь королевский флот к основным морским силам графа, базирующимся где-то на побережье Дезерта. Как верный слуга покойного короля Арчибальда, комендант Фрост не может подвергать жизнь его законной наследницы опасности и также принял решение отправить меня с моей спутницей под защиту графа Оушена.
Другими словами, он дал понять, что желает избавиться от меня, чтобы не нести бремя обязательной защиты форта в случае нападения. Если меня в нем не будет, он может сдаться на милость победителя и признать власть Империи Гот не пролив ни капли крови гарнизона. Это читалось между строк. Принцесса была для него обузой. Вот тебе и верный слуга. Верный лишь пока его голова не стоит на кону. Спихнул меня, собака, на шею графа и еще доступ к кузнице и плотницкой мастерской закрыл. Я, видите ли, мешаю срочному ремонту судов. На море идут постоянные стычки с пиратами и авангардом Империи. Срочный ремонт судов важнее прихотей какой-то глупой девчонки.
Меня проводили с ни разу неиспытанным арбалетом в крыло лекарей, заперли вместе с Кордией в одной комнате до момента отплытия, намечавшегося на обед, и на этом всё гостеприимство и верность слуги старого отца Теоны закончилась. С принцессой опять обошлись, как с ничего не решающей вещью. Обидно. По сути, я теперь становился заложником графа Оушена. Пусть восточный форт не так хорошо укреплен, как королевский замок и стены его лишь на три метра из камня, а дальше надстройка и башни из дерева, но в нем было в пять раз больше людей, чем в королевской гвардии! Разве такими силами не отбиться?
Но, как мне объяснил один из лекарей, пришедший проведать магессу, подавляющее большинство людей в форте — слуги графа Оушена. Он активно препятствует быстрому продвижению морской имперской армии, создавая помехи, засады на берегу и море, пытаясь поджечь неповоротливые корабли противника, скрывая принадлежность атакующих Империю судов под пиратским флагом.
Другими словами, граф уже давно воюет на море с неустанно приближающимся врагом и несет немалые потери. Его флот героически борется с многократно превосходящими силами, но пока это не дало ощутимых результатов. В форте, который меня просят покинуть, а также в самой гавани Империи Гот готовят коварную ловушку, и поэтому всех кого можно выведут из форта к этому моменту. Останутся лишь исполнители, которые будут рисковать своей жизнью, чтобы устроить Империи хорошую трепку.
Я увидел очередного человека, который беззаветно верил в графа Оушена, считал его гением, благородным и очень мудрым и справедливым правителем. Это заставляло задуматься. Не может такое большое количество людей так слепо заблуждаться. Возможно, Его Светлость действительно выдающийся человек, встреча с которым для принцессы пойдет на пользу. В любом случае, если за меня уже все решили, и я скоро отплыву на остров, у меня будет возможность составить своё личное мнение.
А вот ситуация с моей спутницей совсем не радовала. Кордия была очень плоха. Её вторые сутки долбила высокая температура. Что ни съест и ни выпьет — тут же рвет. Дно у магессы отрывало не слабее. Все царапины на её коже воспалились, загноились и стали плохо пахнуть. Никакие лечебные мази и зелья не помогали. Она прерывисто дышала, а периодически и вовсе проваливаясь в беспамятство.
Видать, она в сточной канаве немало гнилой водички хлебнула. Расстройство и рвота явно из-за недавнего купания в канализации, а вот почему её раны вообще не заживали, меня очень удивляло. На принцессе, как на собаке уже все мелкие царапины зажили. В первый же день покрылись коркой, а на второй та сама отвалилась и следа не осталось, хотя всего пару дней прошло. Эта аномальная регенерация приятно удивляла, хотя по идее, Теона жила в тепличных условиях и купание в замковом рве, вызвавшем зуд в промежности, должно было тоже очень плохо сказаться на заживлении полученных ссадин.
Опираясь на свои знания, я решил немного помочь магессе и попросил у лекаря принести мне самый крепкий хмельной напиток, что есть в лечебнице или всем форте. Это оказалась фруктовая наливка из личных запасов самого лекаря, но он впервые видел, чтобы её использовали для наружного применения. Этой наливкой я и залил все раны невезучей магессы, предварительно убедившись, что в полученном напитке реально есть спиртовой градус. Местные лекари по поводу Кордии лишь руками разводили, давая всего двадцать процентов на поправку. Якобы, два дня жара — это уже очень плохой признак. Раз жар не проходит, она вряд ли выкарабкается. Еще один день такого состояния и сгорит.
Пришлось мне приглядывать за девушкой, делать ей прохладные водные и спиртовые компрессы на лоб. Я этим занимался до обеда. Потом прибыл капитан судна, на котором нас должны были переправить на Дезерт и старый комендант Фрост. Пришлось, буквально, зубами вцепиться в свой прототип арбалета, чтобы забрать его с собой. Мужчины не понимали, что это я такое попросил изготовить и почему не хочу с ним расстаться, волоча на себе, что не подобает принцессе.
Однако, я уже понял, что за люди меня окружают. Для них я лишь глупая дочь лишившегося жизни, а вместе с ней власти и влияния короля. Я запасной вариант, если по-другому занять трон без претензий от оппонентов не получится, но со мной так же быстро разделаются, если я буду мешать. Иллюзий уже не осталось. Сейчас судьбу Ардора решал кто угодно: Империя Гот, маги Северного Конклава, правители соседних Герцогств или грызущиеся за власть бывшие вассалы короля Арчибальда, но точно не я.
Будет хорошо, если принцесса еще несколько месяцев останется в живых. А если чудом выживет, то ей уготована судьба Кордии — принцессы без королевства, влачащей полное лишений и опасностей существование под видом ученицы мага. С такими мыслями я взошел на борт небольшого корабля, куда также перенесли выпавшую в очередную бессознанку магессу.
Ничто не предвещало беды. Но уже через час после того, как мы отошли от берега, корабль дал течь и стал отставать от остальной группы. Капитан и команда, как могли устраняли проблему. Две вереницы матросов по цепочке передавали из трюма ведра с наполняющей его морской водой.
На лицах мужчин читался страх и обреченность. Дело было дрянь. Корабль медленно, но верно заполнялся водой. Экстренный ремонт течи происходил за счет досок и тех самых скоб и гвоздей, что я не давал изготовить под заказ кузнецу. Их оказалось недостаточно и все говорило о том, что судно пойдет ко дну. А самое обидное состояло в том, что мы вышли из искусственной гавани одни из последних. Из-за изменившегося ветра и течи быстро отстали от остальных и подобрать нас с поверхности моря было просто некому.
Ситуация казалась критической. Вода прибывала быстрей, чем её успевали вычерпать и я стал поглядывать на бочку с водой, опустошив которую, я мог бы использовать, как плавучее средство для спасения себя и Кордии, но в какой-то момент старания корабельных плотников дали долгожданные плоды. Удалось залатать самую крупную течь, хотя люди уже работали по шею в воде.
Повеселевшие матросы принялись энергично вычерпывать мешающую набрать скорость и лечь на курс воду, а нас медленно и неуклонно сносило на юг, в сторону идущей к Ардору имперской армаде. На ведра налегли все, увеличив количество цепочек до шести. Даже капитан встал в одну из них. Справившись с течью, мы могли стать жертвой идущих в авангарде быстроходных кораблей-разведчиков.
Я видел, как люди до кровавых мозолей и седьмого пота трудятся для нашего общего спасения, и проникся к ним искренним уважением, но судьба плевала на упорство борющихся за жизнь людей. Удалось лишь на треть вычерпать заполнившийся водой трюм, и на горизонте появился первый разведчик врага.
Капитан приказал поднять паруса, спущенные на время ремонта и лечь на курс к юго-западному берегу. Изменившийся ветер способствовал отступлению именно в этом направлении. В идеале, мы бы вернулись туда же, откуда отправились тремя часами ранее или немного южнее. Как бы безнадежно не выглядела идея капитана, но он приказал отступать, всеми силами уклоняться от преследователей, даже при таком плачевном состоянии полузатонувшего корабля.
Вскоре я понял, что этот маневр был скорее психологическим, чем тактическим. Когда кто-то сбегает, это значит, что он считает себя слабей. На самом деле, уйти от быстрого имперского разведчика авангарда было, фактически, невозможно, даже на полностью отремонтированном и готовом к плаванью корабле, но план капитана заключался в другом. Он хотел, наоборот, сблизиться с противником и попытаться захватить его судно силами превосходящей по численности команды.