Я не выдержала и рассмеялась. Всякое может быть, но это к дрянным кино, где образ злодея с большой буквы стал обязательным с тех пор, как массовый зритель разучился делать собственные выводы о сюжете и персонажах.
— Я запрошу информацию. Сразу перешлю тебе, какой бы она ни была.
Полковник нахмурилась, я помрачнела.
— Меган… — она посмотрела на меня так, что я предпочла отвернуться от камеры, только бы не поддерживать разговор.
От него все равно не уйти, почему бы не дать себе пару секунд.
— Керриг… тяжелая территория. Давно ли они отказались от притязаний на независимость?
— С экономикой не поспоришь, — пожала плечами я, стараясь оставаться равнодушной. — Не самый доходный туристический центр. Местные жители, впрочем, довольны, а князь, возможно, что нет.
Я смотрела, как океан слизывает мелкую гальку. По кроме воды прохаживалась толстая чайка, искоса поглядывая на меня.
— В Керриге мало богатых туристов, — полковника наш разговор нервировал. Я подозревала, что инициатива была не ее, но спорить с ней не получится, если я не хочу другую беседу… я не хотела. Все дело в том, что сообщение Кристиана пришло перед началом сезона. Князь Ланарт — его сын — я, к которой будет меньше претензий в силу моего высокого положения — призраки — деньги. Кто чье прикрытие? — Так, низший средний класс, он непритязателен, был бы холодный океан, голый пляж, еда, выпивка и какая-то крыша над головой. Но они же, к сожалению, если что, станут массовыми жертвами. Средний класс и богачи никогда не сунутся рассматривать, что же там появилось, куда ушло море, не станут подбираться ближе к дымящемуся вулкану.
— Дай? — крикнула чайка, глядя на меня.
И ей от меня что-то надо.
— Ланарты обессилены, чтобы влиять на что-то. Подумай об этом. Деньги, Меган, чаще всего все случается именно из-за них.
Полковник выглядела виновато, и как же это подняло во мне волну собственного чувства вины. Если все сводилось к деньгам, а не к сущности, я была бесполезна. А у Ланартов нет денег. Так в чем же дело?
— Это решение не мое. Там, — и она указала наверх, что должно было означать — я обо всем догадалась правильно, — полагают, что твое появление если и будет воспринято… негостеприимно, то останется на уровне ворчания. Даже если ты выйдешь на экономику.
Я вздохнула еще раз и сделала две вещи: закинула ногу на ногу и пристроила левую руку себе на правое плечо. Полковник удивленно на меня посмотрела, а затем рассмеялась.
— И что я тогда смогу? Я ксенолог, не экономист, не юрист.
— И тем не менее, ты профессионал, — полковник села за стол, подвинула к себе бумаги, начала их перебирать. Пока она что-то искала, я опять перевела взгляд на берег. Так, как я сейчас, чувствует себя стоматолог, когда перед ним истекает кровью жертва автомобильных политравм. Диплом врача, а толку никакого.
— Дай! — очнулась чайка. Впрочем, орала она, наверное, без остановки, только я не слышала ее крик.
Керриг действительно опасная территория. Одна искра, малейшее недовольство, и ее снова охватит мятеж. Будут жечь машины, устраивать взрывы, похищать людей. Условия зыбкого перемирия. Ксенолог, бесполезный там, где замешаны капиталы. Которых нет.
Джастин, в котором кто-то сильно заинтересован, и в его информации.
— Я сделаю вид, что что-то предприняла, — пробормотала я.
— А? — отозвалась полковник. — Если это связано не с сущностью, у министерства появится повод вмешаться.
Я кивнула. Чайка, поняв, что здесь ей ничего не обломится, полетела выпрашивать подачки в другие места.
Камни, бескрайний океан, холмы, озера и снова камни. Низкие облака и пронзительные ветра. Развалины замков, серпантин, осыпи, протяжные песни на незнакомом мне языке.
— Прости, что это оказалась ты, Меган.
Это сужало мои полномочия — но я вдруг четко увидела дальнейший план действий.
— Ничего страшного, я смогу извлечь выгоду.
Полковник рассмеялась, я тоже. Где-то мы с ней понимали друг друга, потому что по сути были похожи. Если бы на ее родине не началась революция и ее мать, супруга одного из принцев маленьких княжеств, не бежала беременная и с двумя детьми, полковник была бы не просто Линн Амирайо. Перед ее именем шли бы несколько титулов, пусть не столь значимых, как мои.
Но на ее родине давно была республика, а сама полковник даже не получила гражданства. Она родилась уже здесь и никогда не была в стране, где никогда не выпадают снега, а на улицах стоит быть осторожным и не подпускать к себе юрких очаровательных обезьян.
Я смотрела на тонкую папку, в которую полковник складывала материалы. Какие есть у меня варианты? С меня не снимают никаких полномочий, мой приезд не объявляют официально. Я усмехнулась: с таким же успехом я могла бы явиться в любую из стран третьего мира на курорт, где лежат на пляже местные граждане потому, что у них нет возможности выехать в другую страну третьего мира. «Вы так похожи на…» — тут мне оставалось бы только кивнуть.
— Я буду ждать информации по разлому, — сказала я и оборвала разговор.
Глава четырнадцатая
— Если кто и скажет, что творилось в этом проклятом месте, то это я.
Руди был весельчаком, и первое, что я узнала — он сводный брат болтушки Энни. Разница в возрасте между ними была лет пятнадцать, и он был так же словоохотлив, как и она.
— Опасаться ли тебе сейчас, что снова все полыхнет? Ха! Спроси меня, я скажу — как оно до сих пор не полыхнуло.
— Вот пугай ее, еще больше пугай, — Энни с демонстративной суровостью насупилась и хлопнула Руди по голове полотенцем, на что тот шутя схватился за лысину и заохал. — Не обращай на него внимания, Мегги, девочка, но слушай. Слава Создателю, что спустя пару лет он одумался и решил заняться вот этим вот пабом.
— Это она про мою работу пожарным, — вздохнул Руди. — Пожаров тут не так и много. Но замок тогда знатно горел. Приехали машины из Кэра и Адерина. Никто не пострадал, только начальник из Кэра сказал, чтобы снесли уже эти развалины. Кто бы это сделал, когда замок стоит на самом разломе, но спроси меня — я бы точно сравнял это все с землей.
— А почему произошел пожар? — спросила я. Говорить мне не особенно хотелось — я растягивала удовольствие, но ростбиф был не бесконечен.
— Да что же тебе натрепали уже, — ужаснулась Энни и села на стул напротив меня. Паб был простенький, уютный, здесь хотелось смеяться от души и пить с друзьями имбирное пиво. — И Руди не слушай, — она противоречила сама себе, — простоял замок и еще простоит, а вот разлом…
— Дался он тебе, — проворчал Руди. — Там сгорело все, конечно, но отец Питер сказал, что никто оттуда не вылез. Может, эти твари и сами бегут от огня, кто же знает.
— А почему загорелось? — я с сожалением проглотила последний кусок, и мое выражение лица заметила Энни. Она поднялась и убежала в сторону кухни, причитая, что нищие аристократы горазды морить голодом всех, кому не посчастливится на них работать.
— Кэп сказал, проводка. Неудивительно, ее провели поверх старого дерева. Кто бы пропитывал его. Да и проводка старая, нагрузки-то стало больше, вот и результат. То ли машинка стиральная, то ли еще что. Одна искра, вот и дело.
Я протянула руку к чашке кофе, и в этот момент появилась Энни с огромным куском вишневого торта.
— Ничего, гости твои обойдутся, — отмахнулась она на возмущение Руди. — Смотри, девочка второй день, а бледненькая, как принцесса из драконьей башни.
Мне охотно рассказали про Джейкоба. Кристиан полагал, что тот в отпуске, а местные жители уверяли, что он собирается увольняться, и я кивала с осторожностью, чтобы не выдать ни себя, ни его. Я допускала, что разговоры об увольнении были бравадой, но равнозначно Джейкоб мог пока об этом официально никому не сказать.
— Замок не выглядит старым, — предприняла я новую попытку. — Он потрепанный временем, но я видела по-настоящему средневековые замки.
— Ланарты, — кивнула Энни, усаживаясь рядом со мной. — Чтобы ты понимала: когда-то тут камни летели в детей соседей и пылало все до самых небес. Нищета, девочка, доводит людей до отчаяния. Потом еще этот разлом. Хвала Создателю, что наделил разумом слуг своих, — она неопределенно указала куда-то рукой, я так поняла, что в сторону церкви. — После очередного такого бунта мелкий дворянчик решил, что с него хватит. Почему бы не цапнуть власть, когда она сама лезет в руки, а люди вымотаны, чтобы ему возражать? Кто им дал княжеский титул — кажется, и не сразу, но вон они, сидят в своих стенах…
— А пятые точки у них горят, — проходя мимо, заявил Руди. — Ой, горят. — Он собирался куда-то пойти, но передумал и уселся за стол. — Смотри-ка, возьми жену самого князя…
Да, Кристиан не зря морщился по этому поводу.
— Алкоголичка. Князь ее лечил. По-хорошему надо было вышвырнуть ее сразу же, так нет, почему-то он это не сделал.
— Любил, может быть, — романтично закатила глаза Энни.
— Да что та любовь… Говорят, хотя это могут быть слухи, что дочка первая у них умерла от какой-то страшной болезни. Мальчишка родился хорошенький, тут не поспоришь. Учился долго в чужих краях, ну так это понятно. А мать Ланарта? Тоже была хороша.
Еще одна «ваша светлость», — подумала я и приготовилась выслушать новую порцию сплетен. Или — фактов.
— Когда был тот пожар, — продолжал Руди, — князь не терял времени даром. Лет семнадцать ему было, может, чуть больше, он успел вызвать нас, начал сам тушить пламя. Княгиня носилась по дому, мешала нам, не пускала нас никуда. Кэп приказал ее вывести, так она укусила пожарного. Крыша так конкретно у нее текла.
— Она и кончила очень плохо, — согласилась Энни. — Видела, какой там обрыв? Вот она в туман и свалилась. Грохоту было, даже мы здесь услышали. И ведь была жива, скончалась уже в больнице.
— «Он гнался за мной», — нахмурился Руди. — Не смотри на меня так, — обратился он к сестре, — я же сам вынимал ее из этой машины.
— Призрак? — прикинулась я напуганной секретаршей.