До того, как она его подвела.
– Эстер из школы Зла против Агаты из школы Добра! – объявил белый волк после того, как у Хорта выросли иглы дикобраза.
Агата тяжело вздохнула. Вот и пришло её время.
– Без Софи Эстер – наша последняя надежда, – икнул Броун, и у него изо рта вылетела очередная стайка бабочек.
– Она сама, похоже, так не считает, – нахмурился Векс, прикрываясь слоновьими ушами и провожая взглядом Эстер, которая поднималась на сцену, словно на заклание.
И вскоре они поняли, почему: когда Эстер выпустила демона, он сумел сотворить лишь один дохлый огненный шар и вернулся обратно к ней на шею. Эстер тяжело закашлялась и схватилась за сердце, словно эта ужасная попытка лишила её последних сил.
Но если Эстер сдалась без боя, то её однокашники явно этого делать не собирались. Как и все злодеи, пред лицом поражения они просто поменяли правила. Когда Агата вышла на сцену, отчаянно пытаясь вспомнить у себя хоть какой-нибудь талант, она услышала шёпот: «Давай! Давай!», а потом вскрик Дот: «Нет!»
Она ещё успела увидеть мальчиков, склонившихся над красной колдовской книгой. Векс поднял светящийся красный палец, выкрикнул заклинание…
Агата оцепенела и упала без сознания.
В Театре наступила полная тишина. Слышалось лишь, как на потолке трещит сталактит.
И тут он с грохотом упал.
Тедрос свалил Векса на пол. Броун схватил Тедроса за воротник, швырнул его на канделябр, и школьники едва успели увернуться от падающих свечей. Проход между двумя половинами зала загорелся. Мальчики-всегдашники прыгнули на скамейки школы Зла, а никогдашники поджигали и бросали в них дохлых бабочек с того места, где сидел Броун.
Агата медленно пришла в себя. Никогдашники и всегдашники швырялись друг в друга обувью через горящий проход; башмаки, сапоги и туфли на каблуках летали сквозь дым, словно снаряды.
Где стража?
В дымке она заметила, как волки избивают никогдашников, а феи пикируют из-под потолка на всегдашников, подпитывая пламя пыльцой с крыльев. Агата протерла глаза и посмотрела ещё раз. Волки и феи лишь… поддерживают драку?
А потом она увидела мальчика-фею, который кусал всех красивых девочек, до которых смог дотянуться.
– Я не хочу умирать.
– Я тоже не хотел, – ответил белый волк.
И Агату осенило.
Она взмахнула светящимся пальцем, и над проходом ярко сверкнула молния, заставив всех замереть.
– Сядьте! – скомандовала она.
Никто не посмел ослушаться – даже волки и феи виновато отошли в сторону.
Агата внимательно посмотрела на стражников обеих школ.
– Мы считаем, что точно знаем, на какой мы стороне, – сказала она, обращаясь к умолкшему театру. – Мы думаем, что знаем, кто мы. Мы разделяем жизнь на Добро и Зло, красоту и уродство, принцесс и ведьм, правильное и неправильное. – Она посмотрела на кусачего мальчика-фею. – Но что, если есть что-то общее и между ними?
Крылатый мальчик посмотрел на неё, и его глаза наполнились слезами.
– Загадай желание, – подумала она.
Мальчик-фея в ужасе покачал головой.
– Просто загадай желание, – взмолилась Агата.
Мальчик-фея залился слезами, борясь с собой…
А потом, как раньше с рыбкой и горгульей, Агата услышала его мысли.
– Покажи им… – услышала она знакомый голос. – Покажи им правду.
Агата печально улыбнулась ему.
– Желание исполнено.
Она протянула руку, и из тел волков и фей к потолку полился призрачный синий свет. Стражники застыли на месте.
Поражённые ученики увидели человеческих духов, летавших в синей дымке над неподвижными телами. Одни духи были их ровесниками, другие – сморщенными стариками, но все они были одеты в одинаковую школьную форму… только вот духи в одежде школы Добра парили над волками, а в одежде школы Зла – над феями.
Все повернулись к Агате, окончательно сбитые с толку.
Агата посмотрела на лысого Бэйна в чёрном плаще – его дух летал над телом мальчика-феи. Бэйн, который кусал красивых девочек в Гавальдоне. Он стал старше на несколько лет, а по впалым, когда-то пухлым щекам катились слёзы.
– Когда вас отчисляют, вы становитесь рабами противоположной стороны, – сказала Агата. – Вот оно, наказание Директора школы.
Она посмотрела на дух седого старика – белого волка, утешавшего молодую девушку-фею.
– Вечное наказание для нечистой души, – продолжила Агата. Девушка рыдала на руках у старика. – Он считает, что таким способом можно исправить плохих учеников. Оказавшись не в той школе, они получат урок. Вот чему нас учит этот мир. Тому, что мы можем быть только в одной школе, но не в другой. Но тогда нельзя не задать вопрос… – Она обвела взглядом призраков. Все они были такими же перепуганными и беспомощными, как и Бэйн. – Правда ли это?
Её рука дрогнула. Духи замерцали и влетели обратно в тела фей и волков, которые тут же вернулись к жизни.
– Я бы освободила их всех, если бы могла, но его магия слишком сильна, – надломившимся голосом проговорила Агата. – Жаль, что мой талант не может подарить никому счастливого конца.
Покачиваясь, она спустилась со сцены и услышала всхлипы. Волки, феи, ученики обеих школ дружно утирали глаза.
Агата тяжело опустилась рядом с Кико; та плакала так горько, что её макияж превратился в розово-голубые разводы.
– Я ненавидела этих волков, – рыдала она, – а теперь хочу их обнять.
С другой стороны прохода Эстер улыбалась сквозь слёзы.
– Даже начинаю задумываться, на чьей стороне я на самом деле, – тихо проговорила она.
Погасла девятая свеча школы Зла.
Печально вздохнув, Эстер поднялась. С потолка прямо на неё обрушился поток кипящего чёрного масла. Она закрыла глаза…
…Но масло обрушилось на волчью шерсть.
Эстер увидела, что три волка закрыли её собой. Тяжело дыша от боли, они метали гневные взгляды в потолок, словно говоря Директору школы, что сыты по горло его наказаниями.
А потом в театре наступила тишина. Все разглядывали друг друга, словно не понимая, по каким правилам теперь предстоит играть.
– Видишь, он точно добрый, – шепнула Кико Агате. – Если бы он был злым, он бы их убил!
– П-п-последняя дуэль, – запинаясь, проговорил белый волк. – Софи из школы Зла против Тедроса из школы Добра. За отсутствием Софи я вызываю на сцену Тедроса.
– Нет.
Тедрос поднялся.
– Вечер Талантов заканчивается прямо сейчас. Мы увидели добро, с которым никто не сможет сравниться. – Он поклонился Агате, признавая поражение. – Победитель уже известен.
Агата посмотрела в его ясные голубые глаза и впервые не подумала при этом о Софи.
Ученики обеих школ посмотрели на блестящую корону, ожидая, что она подтвердит вердикт принца.
Но тут в дверь громко постучали.
27. Невыполненные обещания
Сначала никто не понял, откуда же донёсся стук.
Но потом постучали ещё громче. Кто-то стучал в дверь со стороны школы Зла.
– Театр закрыт! – зарычал волк.
Снова стук.
– Я думала, учителей заперли в комнатах, – прошептала Агата.
– Значит, это не учитель, – ответила Кико, не сводя глаз с Тристана.
Агата переглянулась с Эстер, и обе девочки испуганно повернулись к дверям.
Снова постучали.
– Тебя не пустят! – прогремел волк.
Стук прекратился.
Агата вздохнула.
А потом двери медленно, словно по волшебству, со скрипом отворились.
В Театр Сказок вошла фигура, завернутая в чёрный плащ. Сотни глаз смотрели, как она неслышно ступает по проходу; плащ из змеиной кожи струился позади, словно шлейф свадебного платья. Медленно, безмолвно чёрная тень поднялась на сцену и встала неподвижно под короной талантов. Чешуйки на плаще поблёскивали в свете пламени. Тень склонила голову, словно летучая мышь.
Дверь захлопнулась.
Из-под плаща появились бледные пальцы и отбросили капюшон. Это была Софи.
Софи посмотрела в зал. Её нос и подбородок были покрыты бородавками, на крашеных чёрных волосах виднелись белые полоски. Изумрудные глаза стали мутно-серыми, а кожа – такой тонкой, что сквозь неё проступали вены.
Она медленно оглядела публику, всё шире ухмыляясь с каждым новым перепуганным лицом. А потом увидела Агату в величественных синих одеяниях и перестала улыбаться. Софи уставилась на неё, и её серые глаза затуманились в ужасе.
– Смотрю, у нас новая принцесса, – тихо проговорила Софи. – Красавица…
Агата ответила на её взгляд. Она больше не чувствовала ни жалости, ни желания угодить.
– Но приглядитесь получше, дети, и увидите, что на самом деле она вампир, который хочет высосать наши души, – злобно продолжила Софи. – Потому что своей души у неё нет.
Агата задрожала, но выдержала обжигающий взгляд Софи. Та внезапно повернулась к Тедросу и улыбнулась.
– Дорогой мой Тедди! Как я рада тебя видеть. Нам ещё предстоит сразиться, правильно?
– Вечер Талантов окончен, – возразил Тедрос. – Победитель уже объявлен.
– Так, хорошо, – сказала Софи. – А вот это тогда что?
Она указала костлявым пальцем на висевшую в воздухе корону, которую так никому и не вручили.
– Это плохо, – шепнула Эстер.
– Очень плохо, – согласилась Анадиль.
Тедрос поднялся на ноги.
– Просто уходи, – прорычал он. – Пока не сделала ещё какую-нибудь глупость.
Софи улыбнулась.
– Боишься?
Тедрос сделал глубокий вдох, пытаясь сдержаться. Он чувствовал на себе взгляды всех всегдашников – как тогда, на Большой поляне, когда Софи рассказала о его обещании.
– Давай, Тедди, – мило проворковала Софи. – Покажи мне что-нибудь, с чем я не смогу сравниться.
Тедрос стиснул зубы, борясь со своей гордостью.