– Если уж ты умеешь превращать стрелы в цветы, – борясь со слезами, спросила Беатрис, – можешь сделать нас снова красивыми?
Агата, пропустив вопрос мимо ушей, выглянула из-за колонны, и перед её глазами развернулась битва. Разноцветные заклинания летали между двумя сторонами, всё новые тела падали на пол, оглушённые. Две крысы зажали в угол Тедроса и его дрожащих друзей, сверкая острыми зубами.
Агата повернулась к девочкам:
– Мы должны им помочь!
– Это бессмысленно, – заныла Миллисент.
– Посмотри на нас, – сказала Рина.
– Нам больше не за что сражаться, – всхлипнула Беатрис.
– Вы должны сражаться за Добро! – закричала Агата. Крысы разгрызли и проглотили оружие мальчиков. – Неважно, как вы выглядите!
– Тебе легко говорить, – ответила Беатрис. – Ты осталась красивой.
– Наши башни называются не «Умильность» и «Смазливость», а «Честь» и «Доблесть»! – взорвалась Агата. – Вот что такое Добро, вы, глупые трусихи!
Они тупо уставились на неё, а Агата бросилась вперёд, чтобы спасти мальчиков от крыс. Но что-то врезалось в неё и отбросило к стене.
Агата, ошеломлённая, подняла голову и увидела Софи верхом на самой большой крысе. Та снова бросилась на неё. Агата попыталась вспомнить защитное заклинание, но было уже слишком поздно…
Перед Агатой встала Беатрис и вытянула руку. С потолка хлынул магический дождь, на полу тут же образовались огромные лужи. Крыса поскользнулась и влетела прямо в строй никогдашников. Софи грохнулась на пол.
– Ты забыла ещё кое-что насчёт Добра. – Беатрис улыбнулась Агате, рядом с ней стояли Рина и Миллисент. – Мы нужны друг другу.
Софи подняла голову и увидела, что всегдашники обрели второе дыхание и начали теснить никогдашников. Чеддик пронзил сердце одной из крыс своими колючками, Тедрос забрался по хвосту другой и перерезал ей горло, а потом они стали связывать никогдашников поясами чёрных балахонов…
А её руки и ноги крепко стянули магические лозы.
– Ты забыла, что мы в сказке, – послышался голос позади.
Софи с трудом перевернулась и увидела, что над ней стоит Агата. Её палец светился.
– В конце Добро всегда побеждает, – сказала Агата.
Софи обмякла в своих путах.
– Да, так и есть, – ответила она, посмотрев на Агату.
А потом Агата поняла, что смотрит Софи вовсе не на неё. Софи смотрела мимо, на последнюю фреску зала Зла: большая толпа стоит на коленях перед Сторианом, блистающим, подобно звезде, в руках Директора школы.
Коварная улыбка расплылась по губам Софи.
– Если только концовку я не напишу сама.
Она взмахнула светящимся пальцем, и лужи на полу вдруг стали очень глубокими, сбив и Агату, и обе армии с ног. Ученики пытались перейти лужи вброд, но вода всё прибывала и прибывала, вскоре достав до потолка, и вскоре уже все оказались под водой. Надувая щёки, синея, они повернулись к Софи, которая связанная прикрывала растрескавшееся окно. Она лукаво ухмыльнулась, а потом раскрыла створки.
Вода хлынула через окно. Двести учеников вылетели из башни на морозный полуночный воздух и плюхнулись в грязный ров внизу.
В вонючей грязи война тут же продолжилась, но одежда и лица учеников оказались совершенно перепачканы, и в тусклом свете было непонятно, кто есть кто. Эстер чуть не утопила Анадиль в грязи, думая, что она всегдашница. Беатрис ударила Рину в челюсть, приняв за никогдашницу. Чеддик попытался задушить того, кто барахтался в грязи ближе всех – но это оказался Тедрос, в ответ тут же вонзивший гнилые зубы в шею лучшего друга. Все правила позабылись, и началось такое мельтешение – розовые превращались в чёрных, чёрные – в синих, уродливые – в прекрасных, прекрасные – в уродливых, туда-сюда, все быстрее и быстрее, – что вскоре никто даже не представлял себе, кто же здесь добрый, а кто злой.
Никто не заметил, что далеко в стороне девочка в розовом платье карабкается по башне Директора школы, всё выше и выше, подтягиваясь на стрелах Гримма. А намного ниже за ней спешит принц, освещённый лунным светом. Принц с волосами цвета воронова крыла, с железной волей. Он уворачивается от стрел купидона, и на ветру развевается его синее…
Платье.
А если присмотреться получше – и окажется, что это вовсе и не принц.
30. Никогда
Добравшись до окна из серебряного кирпича, Софи стиснула зубы.
Добро всегда побеждает.
Её немезис прав. Пока жив Директор школы, пока Сториан в его руках, она никогда не сможет отомстить. Есть лишь один способ испортить Агате счастливую концовку.
Уничтожить и перо, и его защитника.
Рыча, она влезла в башню Директора школы, взмахнула светящимся пальцем…
И он потух.
В пустом каменном зале светили сотни красных свечей, ими были уставлены все книжные шкафы и полки. Каменный пол устилали красные лепестки роз. Звуки призрачной арфы складывались в нежную песню.
Софи нахмурилась. Она пришла на войну, а нашла свадьбу. Добро оказалось ещё более жалким, чем она думала.
А потом она увидела Сториана.
Он висел, беззащитный, в другом конце зала, над каменным столом, над сказкой о ней и Агате.
Среди падающих лепестков и мерцающих свечей Софи пошла вперёд, к острому, смертельно опасному перу. Стальной наконечник коснулся страницы, и из-под него пошёл дым. Её глаза горели; часто-часто дыша, она протянула руку, чтобы схватить перо, но оно увернулось и проткнуло ей палец. Софи отшатнулась.
Капелька её крови стекла по Сториану, заполнив углубления странной надписи, а потом коснулась смертоносного наконечника. Ожив от новых «чернил», перо раскалилось докрасна и бросилось к книге, яростно переворачивая страницы. Перед глазами Софи в ослепительных картинах и словах пронеслась вся её сказка: вот она видит Тедроса в начале учебного года, вот не решается помочь своему принцу на Испытании Сказкой, вот видит, как он приглашает на бал Агату, вот она заманивает армию Добра на войну, вот забирается по стрелам на эту самую башню… а потом Сториан нашёл чистую страницу и одним росчерком нарисовал кровью силуэт. Очертания волшебным образом заполнились яркими цветами, и Софи увидела изумительный портрет самой себя – прямо здесь, в этой башне. Прекрасная, в розовом бальном платье, нарисованная Софи смотрела в глаза привлекательному незнакомцу – высокому, стройному, в расцвете молодости и красоты.
Софи коснулась его лица на странице… Блестящие синие глаза, мраморная кожа, призрачно-белые волосы…
Это не незнакомец.
Он приснился ей в последнюю ночь в Гавальдоне. Принц, которого она выбрала из сотни других на балу. Тот, с кем она будет жить долго и счастливо.
– Я ждал все эти годы, – послышался чей-то тёплый голос.
Обернувшись, она увидела, как с другого конца комнаты к ней скользит Директор школы с ржавой короной на густых седых волосах. Его сгорбленное тело постепенно разогнулось, и вот он уже стоял перед ней, высокий и стройный. А потом он снял маску, показав алебастровую кожу, точёные скулы и весёлые синие глаза.
Софи пошатнулась.
На неё смотрел принц с портрета.
– Ты м-м-молодой…
– Всё это было испытанием, Софи, – сказал Директор школы. – Испытанием, чтобы найти мою истинную любовь.
– Твою истинную… меня? – пролепетала Софи. – Но ты же добрый, а я злая!
Директор школы улыбнулся.
– Пожалуй, с этого и стоит начать.
Вися высоко над озером, где чистая вода сходилась с грязной, Агата забиралась по стрелам, воткнувшимся глубоко в серебряные кирпичи, и уворачивалась от новых – Гримм по-прежнему кружил вокруг башни Директора школы. Купидон положил на тетиву очередную стрелу, она схватилась за следующую ступеньку, но та сломалась и упала вниз. Агата едва не полетела вслед за ней. Гримм обнажил жёлтые акульи зубы и прицелился стрелой ей в лицо…
А потом замер, словно птица, подстреленная в полёте, и рухнул в тёмную воду.
Агата повернула голову и увидела тускло сверкавший красный палец Эстер; её тело лежало в глубокой грязи, закованное в цепи. В лунном свете она видела лицо Эстер, полное сожаления. Всегдашники всё же сумели объединиться и перехватить инициативу. Злодеи, снова ставшие уродливыми, безуспешно пытались выбраться из пут, а четыре мальчика-всегдашника прижали к земле волколака-Хорта, пинками и ударами не давая ему подняться.
Последняя стрела хрустнула под рукой Агаты.
– Помогите… – вскрикнула она.
Стрела сломалась.
И снова затвердела, став ледяной. Агата ухватилась за неё.
Далеко внизу она увидела светящийся зелёным палец Анадиль.
А потом серебряный кирпич над её головой вдруг стал тёмно-коричневым. Агата почувствовала насыщенный сладкий запах, протянула руку, и она погрузилась прямо в мягкий шоколад. Подтянувшись, она снова посмотрела вниз.
Там гордо светился синий огонёк Дот.
Следующий кирпич тоже превратился в шоколад. Агата протянула руку вверх и улыбнулась.
Похоже, ведьмы теперь на её стороне.
– Я с самого начала был рядом, – сказал Директор школы, его холодное, прекрасное лицо осветили первые лучи солнца. – Привёл Агату к тебе в ночь похищения. Сделал всё, чтобы ты не провалилась в первые дни обучения. Открыл двери на Вечере Талантов. Задал загадку, ответив на которую, ты вернулась ко мне… Я вмешался в твою сказку, потому что знал, как она должна закончиться.
– Но это значит, что ты… – Софи осеклась. – Ты злой?
– Я очень любил брата, – напряжённо сказал Директор школы, смотря вниз, на воюющих учеников. – Нам доверили Сториана навечно, потому что наша связь была сильнее любых враждебных чувств. Пока мы защищали друг друга, мы оставались бессмертными и красивыми, Добро и Зло в идеальном равновесии. Одинаково достойные и сильные.
Он повернулся.
– Но Зло всегда остаётся в одиночестве.
– То есть ты