Влад тоже стал прохаживаться меж деревьев, притворяясь, будто и не перелезал через стену, а всегда находился здесь. Никто не спешил уличить его, но вдруг навстречу попался какой-то русоволосый человек лет тридцати с небольшим. Одет он был в кафтан почти такого же кроя, что и Влад. И сапоги казались похожи, и пряжки на поясах выглядели так, как будто куплены в соседних лавках.
— Постой-ка! Я тебя знаю, — сказал русоволосый, чуть сощурившись и задумчиво покрутив правый ус.
— Откуда? — удивился Влад.
— Я тебя видел, пока ты ещё был во плоти, — сказал русоволосый. — Ты — новый муж моей Илоны.
— Не хочу тебя обижать, братец, но она сейчас такая же твоя, как и моя, — ответил Влад, которому не требовалось отдельной подсказки, чтобы понять, кто перед ним.
Вацлав вздохнул:
— Это верно. Но она мне первому обещала, что будет здесь со мной.
Влад тоже почему-то вздохнул:
— Врать тут не принято, поэтому мне ничего не остаётся, как передать тебе её слова, что уговор в силе. А я буду только навещать её время от времени. Так что не беспокойся.
Вацлав приободрился и указал на каменную скамью, стоявшую неподалёку:
— Присядем? — а когда собеседники присели, продолжил спрашивать: — А как ты сюда попал? И почему так рано? Я думал, на тебе столько грехов, что в чистилище придётся провести лет эдак тысячу.
— Это у вас чистилище, — небрежно ответил Влад. — А для нас, восточных христиан, дело обстоит проще. Все хорошее и дурное, что человек сделал в земной жизни, взвешивают на весах. Вот и моё всё взвешивали. Качались-качались весы, а в последний момент перевесила чаша хорошего. Даже не знаю, почему.
— А зачем ты вообще умер? — сыпал вопросами Вацлав. — Надо было пожить ещё хотя бы года два, чтобы Илона меньше печалилась о твоей смерти. Я всё видел, что там было в Валахии. Ты мог бы ускользнуть и от Басараба, и от тех турок, если б постарался.
— Надеюсь, она скоро успокоится, — серьёзно произнёс Влад. — Ведь я успел оставить ей ребёнка. Даже двух.
Вацлав замолчал, задумался, снова начал покручивать правый ус и наконец произнёс:
— Эх, я б тебе предложил вместе выпить, но тут не наливают.
— А я знаю, где наливают, — оглянувшись по сторонам, признался Влад.
— Где?
— У магометан. Там хорошее вино.
— Да ну?
— Конечно, наливают не для нас, но если повезёт, то можно разжиться, пока они не видят. От них всё равно не убудет. Кувшины-то бездонные. Хочешь, покажу, как к ним пробраться? Придётся лезть через стену в мою часть рая, потому что я не знаю, есть ли у вас к ним проход. А дальше...
Вацлав ничего не ответил, но с готовностью встал со скамьи и оправил кафтан.
Невымышленные детали романа «Принцесса Иляна»
Вдова Дракулы — реальная историческая личность
Некоторые поклонники Дракулы уверены, именно из-за Илоны Дракула расстался с «женой», утопившейся близ крепости Поенарь, однако история про утопленницу — всего лишь легенда, записанная исследователями деревенского фольклора в 1969 году. Ни в каких летописях или памфлетах в отличие от многих других легенд о Дракуле эта история не встречается. Да и рассказывают её в нескольких вариантах, причём Р. Флореску и Р. Макнелли пересказывают только самый романтичный. Согласно другой версии, утопилась вовсе не жена, а дочь Дракулы. Согласно третьей версии — простая крестьянка, которая не хотела попасть в руки турок.
История с Илоной Силадьи гораздо более достоверна, но не менее драматична и потому интересна. Вдобавок мы должны сказать Илоне спасибо, ведь, судя по всему, именно благодаря ей потомки Дракулы не перевелись, а продолжали править Румынией (Валахией) вплоть до конца XVII века.
Илона была двоюродной сестрой венгерского короля Матьяша, то есть женщиной очень знатной, поэтому вся её матримониальная жизнь известна хорошо. В частности известно, что Дракула стал вторым мужем Илоны, а первым был словак, которого звали Вацлав Сентмиклоши-Понграц.
Примечательно, что первый и второй брак Илоны имеют одну общую особенность — и Вацлав, и Дракула являлись вассалами венгерской короны, но при этом не являлись венграми.
Для женщин из венгерской знати заключать браки с такими людьми считалось малопрестижным. Одно дело — выходить за инородца из другого государства, и совсем другое дело выходить за «местного» инородца, а «местных» инородцев в средневековой Венгрии было очень много — словаки, хорваты, боснийцы, румыны (влахи). Все они по сравнению с венграми считались вторым сортом, но Илона, завидная невеста, всё-таки выходила замуж за «второсортных».
Получается, у Илоны не было национальных предрассудков, и это сыграло свою роль. Сначала она вышла за «второсортного» словака, а когда ей предложили выйти за Дракулу, то есть за «второсортного» румына, она отнеслась к этому спокойно — не кривилась и не говорила «нет». А ведь могла бы сказать.
Другой примечательный факт — у Илоны с её первым мужем не родилось детей, хотя брак длился около 10 лет. А ещё у Илоны была старшая сестра Маргит, тоже замужняя и тоже бездетная.
В те времена такое совпадение было для женщины, как приговор. Считалось, что бесплодие это семейная черта, как и плодовитость, поэтому если появлялись бездетные сёстры, то ни у кого не возникало сомнения, что «виноваты» именно сёстры, а не их мужья.
Наверное, старшая сестра Илоны не очень грустила по этому поводу. Маргит жила в столице, вращалась в свете, а светским львицам обычно всё равно, есть у них дети или нет. Илона же светской львицей не стала. Выйдя замуж в первый раз, она поселилась вместе с супругом в Словакии, которую столичные венгры считали глухоманью.
Затем у Илоны случилось горе — первый муж умер. На тот момент ей было около 25 лет. Казалось бы, в таком возрасте жизнь только начинается, но для Илоны жизнь как будто окончилась: муж умер, детей нет, и что дальше делать, непонятно. Конечно, к молодой вдове, имевшей хорошее приданое, должны были свататься. Однако сватались, судя по всему, вдовцы уже с детьми, то есть те, для кого вопрос о продолжении рода перестал быть актуальным.
Что именно не нравилось Илоне в этих вдовцах, сложно предполагать, но что-то явно не нравилось, раз ни с одним из них она не вступила в брак. В монастырь она тоже не ушла и так в неопределённом состоянии провела несколько лет, пока про неё не вспомнил двоюродный брат — Матьяш, венгерский король. Он, конечно, не собирался жениться на Илоне сам. Во-первых, зачем ему бесплодная вдова, а во-вторых, у Матьяша в то время уже была невеста — неаполитанская принцесса Беатриче.
Матьяш вспомнил про свою двоюродную сестру Илону только потому, что придумал хитрую политическую комбинацию.
Дракула в те времена, как и Илона, жил не очень счастливо. Матьяш уже много лет держал его в крепости в венгерском городе Вышеграде. Надежда на освобождение у узника давно угасла, и вдобавок условия содержания оставляли желать лучшего. Из развлечений был только потрясающий вид из окна — широкий обзор Дуная и окрестных гор.
Некоторые историки предполагают, что Дракула не сидел в крепости, а жил в Вышеграде, не имея права уехать, и что у него в это время уже была жена, которая так же, как Илона, являлась родственницей Матьяша. Эта теория основывается на сведениях из древнерусской «Повести о Дракуле-воеводе». Там сказано, что Дракула прожил в браке с родственницей Матьяша около 10 лет, а в Вышеграде провёл около 12 лет. И раз уж из других источников известно, что Дракула погиб через полтора года после своего освобождения, то нахождение в заточении и долгая жизнь в браке не могли быть последовательными событиями. Значит, заточение и семейная жизнь протекали одновременно?
Однако всё это кажется логичным только на первый взгляд. Зачем Матьяшу было заключать династический брак с человеком, находящимся в опале и в плену, если не было намерения этого человека освободить? Даже если родственница Матьяша являлась незаконным отпрыском королевской семьи, то есть её было «не жалко».
Зачем такое устраивать? Чтобы родственница (как жена декабриста) тоже несла тяготы плена и рожала детей? Но зачем? Никакого смысла с точки зрения политики всё это не имело, так как претендентов на румынский (валашский) трон и без Дракулы существовало предостаточно. Обеспечивать заключённому потомство не требовалось.
Как ни посмотри, а получается абсурдное политическое решение. Король Матьяш заслужил репутацию расчётливого политика и не стал бы заключать такой бессмысленный брак, а что касается древнерусской повести, то появление странной информации по поводу длительности брака можно объяснить гораздо проще (см. последний раздел статьи).
В общем, было бы ошибкой думать, что в заточении Дракуле создали комфортные условия и обеспечили женским обществом. В Средние века в тюрьму сажали для того, чтобы сломить дух, а не для того, чтобы узник отдохнул, как на курорте. Положение у Дракулы было отчаянное, и именно в этот момент Матьяш решил освободить своего пленника.
Почему Матьяш решил освободить Дракулу спустя почти 13 лет после громкого ареста, случившегося в 1462 году, мы в точности не знаем. По одной версии за Дракулу замолвил слово молдавский князь Штефан. А по другой версии Матьяш вспомнил о пленнике в связи со своей женитьбой.
Король должен был сделать своей невесте, неаполитанской принцессе, свадебный подарок и подумал: «А подарю-ка я ей город Вышеград. Место красивое, на берегу Дуная, а рядом — отличные охотничьи угодья... О! Совсем забыл! Ведь в Вышеградском замке сидит Дракула! Я же не могу дарить невесте замок с Дракулой. Зачем ей замок с Дракулой? Значит, Дракулу надо куда-то деть. Но куда? Или может... просто освободить? Он в своё время очень славно воевал с турками. Вот и пускай воюет, а то нынешний валашский князь воевать с турками совсем не умеет. Ладно. Решено. Надо выпустить, но как-то страшновато. Я же этого Дракулу почти 13 лет взаперти держал. Он, наверное, злой, как чёрт». И вот тогда Матьяш вспомнил про Илону.