Если сравнивать письмо от 4 августа 1475 года с письмами, которые Дракула слал саксонцам до своего ареста, то есть до 1462 года, то сразу становится видно — после 13 лет несвободы характер Дракулы и манера поведения в целом остались прежними.
Дракула под давлением венгерского короля Матьяша обещал предоставить саксонским купцам торговые привилегии, когда снова взойдёт на румынский трон. Это обещание необходимо было дать, чтобы заручиться политической поддержкой со стороны всех саксонцев Трансильвании, и Дракула пошёл на уступки, но вот любезничать с саксонцами не стал даже под давлением короля. Дракула не забыл, что саксонцы так и не предоставили ему 4 000 воинов в подкрепление во время антитурецкой кампании 1462 года, хотя обещали.
Пусть саксонцы формально не были виноваты, потому что, являясь венгерскими подданными, не могли предоставить подкрепление без разрешения венгерского монарха, но Дракула не делает на это скидок. Он не любезен с нарушителями обещаний.
Обращаясь к руководству города Сибиу, Дракула поначалу использует обычные вежливые обороты, но как только доходит до сути дела, тон меняется. Дракула не просит, а требует выделить ему участок для строительства дома в городе, а в целом смысл письма сводится к следующему: после всех тех уступок, которые я вам сделал, только попробуйте не разрешить мне. Поэтому в письме и сказано: «Требуется выделить место под один жилой дом в ваших пределах в счёт возвращения и увеличения вашего вознаграждения». Последние слова в этой фразе — как раз о торговых привилегиях, которые обещаны.
Далее Дракула пишет: «Мы вам, друзья, в настоящее время направляем запрос, как скоро вы решите удовлетворить наши требования вследствие возросшего уважения к нашей дружбе», — то есть возможность отказа даже не рассматривается, потому что Дракула «желает получить благодарность» за свои уступки.
Как видите, тон по отношению к жителям Сибиу весьма резкий, и это означает, что перед нами всё тот же Дракула!
Дракула в 1475 году понимал, что, несмотря на поддержку короля Матьяша, возвращение румынского трона займёт продолжительное время — не менее года. Дракула уже не первый раз начинал бороться за трон и видел достаточно примеров того, как складывалась жизнь других претендентов, поэтому на скорое возвращение в Румынию не рассчитывал.
Пока возвращение в Румынию не состоялось, требовалось где-то жить, но жить в Пеште Дракула явно не хотел, раз подыскивал себе другое место.
Сложно сказать, почему Дракула выбрал именно город Сибиу. Возможно, всё объяснялось местоположением: не так близко к румынской границе как Брашов, зато ближе к венгерской столице Буде, а в Буду следовало регулярно наведываться.
Возможно, это объяснялось также тем, что отношения с Сибиу были лучше, чем с Брашовом. Конечно, Дракула помнил, как враждовал с Сибиу во второй половине 1450-х годов, и это во многом повторяло дрязги с брашовянами, но жители Сибиу, по крайней мере, не принимали активного участия в очернении Дракулы в 1460-е годы, как это делали жители Брашова.
Дракула теоретически мог бы поселиться в Сигишоаре, городе своего детства, но местоположение этого города не отвечало целям претендента на престол: ездить в Буду оттуда было неудобно, и от румынской границы Сигишоара располагалась заметно дальше.
Очевидно, взаимоотношения с жителями города не были главным критерием в выборе места для постройки дома, ведь Дракула выбрал не Сигишоару, хотя взаимоотношения с жителями этого города никогда не портились.
Почему же отец Дракулы в своё время выбрал Сигишоару? Тогда, судя по всему, ситуация была иной. Отец Дракулы в Сигишоаре почти не жил, поскольку много времени проводил в разъездах вместе с тогдашним венгерским королём Сигизмундом. Сигишоару отец Дракулы выбрал, прежде всего, как место жительства своей семьи, а вот сам Дракула, в 1475 году выбирая место жительства, выбирал его для себя. Соответственно изменились и критерии выбора.
Жена Дракулы (Илона Силадьи) должна была остаться в Пеште. Взрослый сын Дракулы (Влад) должен был постоянно путешествовать с отцом и просто принять его выбор, а о том, что на свет появится ещё один сын (Михня), Дракула в то время не знал и даже не догадывался.
В общем, тот факт, что Дракула хотел поселиться в Сибиу, вовсе не свидетельствует о том, что это был любимый город Дракулы.
Письмо от 4 августа 1475 года также важно для лучшего понимания событий конца 1460-х годов. Это письмо — одно из тех, где упоминаются верные слуги Дракулы, а ведь часто можно услышать мнение, что Дракулу осенью 1462 года покинули все соратники, и что бояре, ещё недавно верные, его предали, а он остался с горсткой слуг.
Письмо от 4 августа 1475 года — один из документов, позволяющих показать, что утверждения на счёт массового предательства не соответствуют действительности. На момент ареста у Дракулы оставалось ещё много сторонников, которые в течение 13 лет ждали своего государя, а когда Дракула оказался освобождён, они при первой же возможности заявили о своей готовности поддержать его и продолжать службу.
Конечно, Дракула охотно принял людей, которые ждали его, а будь они предателями, во второй раз не удостоились бы доверия. Вот почему тот факт, что в документах 1470-х годов упоминаются сторонники и слуги Дракулы, является весьма важным, как и то, что упоминание отнюдь не единичное. Упоминания есть в письмах самого Дракулы, а также различных лиц, обсуждавших его в своей переписке.
В письме от 4 августа 1475 года упомянут один из слуг Дракулы, звавшийся Кристиан — тот самый Кристиан, чьё имя встретилось нам в письме к брашовянам от 4 июня 1460 года. Дракула в 1460 году упоминает Кристиана как одного из своих слуг, участвовавших в переговорах с брашовянами о выдаче беглецов из Румынии: «Смотря по тому, о чём со слугой нашим Кристианом вы в итоге договорились». Именно поэтому в письме 1475 года Кристиан назван «небезызвестный», то есть это не новый человек, а прежний слуга, которого саксонцам следовало помнить.
Также интересно, что в письме 1475 года этот человек назван не только по имени, но и по должности — пыркалаб, то есть комендант крепости или укреплённого города. Впоследствии (осенью 1476 года) Кристиан стал пыркалабом Тырговиште и получается, что Дракула, когда в 1475 году Кристиан снова пришёл к нему на службу, пообещал своему слуге эту должность.
Не менее интересна подпись Дракулы в этом письме (не путайте с автографом). Дракула здесь подписывается как Владислаус Драгулиа, и именно поэтому периодически появляются утверждения, что Драгулиа — настоящее прозвище Дракулы. Дескать, если он сам так подписывался, то этот вариант прозвища самый правильный.
Однако загвоздка в том, что «Dragulya» по-румынски не имеет никакого смысла, а ведь Дракула получил своё прозвище именно от румын. К тому же остаётся непонятным, почему его стали называть Драгулей только в 1475 и 1476 году, а до этого всю жизнь называли по-другому, то есть «неправильно». Более того — «неправильные» варианты использовались даже в 1475-1476 годах, причём использовались чаще «правильного». Короче, что-то тут не сходится.
Мне кажется, гораздо правдоподобнее выглядит версия о том, что Дракула, назвав себя Драгулей, просто смирился с тем фактом, что в Венгрии постоянно коверкали это прозвище: «Если вы запомнили меня как Драгулю, хорошо. Хоть горшком назовите, только в печь не ставьте, а я буду зваться Драгуле... Драгулией, чтобы вы меня узнавали. А то назовусь Дракулом, а вы не признаете». То есть правильно — Dracul, потому что это прозвище имеет смысл.
Если мы посмотрим на прозвища других румынских государей, то увидим, что все эти прозвища также имеют смысл, и их можно перевести с румынского языка на русский. Только слово «Dragulya» перевести нельзя. Следовательно — это не оригинальный вариант, а исковерканный. Дракула, подписываясь так в письме от 4 августа 1475 года, не пытался ввести в оборот правильное произношение своего прозвища, а пытался воспроизвести то произношение, которое слышал у венгров.
Вначале было — Дракул, венгры исковеркали прозвище, превратив его в Дракулу или даже в Драгулу (в 1475-1476 годах говорили и так, и так), а Дракула пытался подражать венграм, назвав себя Драгулией. Для него Драгула — это такой же непонятный набор звуков, как для венгров Дракул.
Вот, откуда взялся Драгулиа!
А теперь мой перевод рассматриваемого нами документа:
Письмо Дракулы (Влада Цепеша) в Сибиу от 4 августа 1475 года по поводу постройки дома
(Слова и выражения в скобках отсутствуют в самом документе, но добавлены для лучшего понимания смысла).
Мудрые господа, нашего глубокого уважения достойные.
(Из этого письма) вы узнаете, что предъявитель сего, разумеется, небезызвестный Кристиан Пыркалаб[41], наш друг-боярин, обратится к вам, друзья, относительно нашей персоны, для которой требуется выделить место под один жилой дом в ваших пределах в счёт возвращения и увеличения вашего вознаграждения[42].
Потому-то мы вам, друзья, в настоящее время направляем запрос, как скоро вы решите удовлетворить наши требования вследствие возросшего уважения к нашей дружбе, — это (возросшее уважение) следует учитывать, ведь если вы с тех пор поступали не так (как поступают друзья), мы желаем получить гораздо больше благодарности.
В остальном предъявителя сего, говорящего, что бы ни сказал он в отношении нас, удостойте проявлением доверия и примите так же, как наше заверенное письмо, или как если бы мы собственной персоной пребывали вместе с вами.