— Хорошо, что ты зашёл, сказитель. У меня есть вопрос к тебе. Присаживайся.
Старик, усмехнувшись, поклонился и присел на край сундука.
— Приходилось ли тебе слышать… может, есть какая-то легенда… о таком, что зверь следует всюду за человеком и по сути не является животным, скорее, он особая часть этого человека. — Выразить свои мысли, скорее, ощущения было непросто. — На этой войне я видал оборотней. Их тело способно принимать форму зверя. Тут же есть тело человека и есть зверь, но они неразрывно связаны.
Сказитель задумался, а потом произнёс нараспев, как обычно читал на публику:
— И тогда лежал их путь на чердак. Жил там двуликий зверь. Один лик он имел прекрасный да всякому глазу приятный. А второй ужасный, порождающий страх да ропот. И были сии два лика его едины душой, но не телом.
— Постой, — я не мог сдержать удивления. — Это же сказка о четырёх зверях? Двуликий зверь? Он же вроде кот?
— На самом деле, внимательный сэр Вазгар, ни в одном тексте этой сказки, нет описания, как именно выглядели тела двуликого. А то, что его рисуют котом, то ласковым, то диким, так сиё лишь догадки живописцев, к делу отношения не имеющие.
Я ещё раз внимательно оглядел менестреля. Нет, подозревать мне его не в чем.
Сказитель ушёл. Я откинулся на постели задумавшись. Двуликий зверь? Может ли быть сказка иносказательным изложением чего-то важного? Честно говоря, сейчас я ни в чём не был уверен. Даже в этом. История о том, как летучая мышь, хорёк, кот и сокол изгнали хищников из жилья человека, чтоб самим продолжать жить и охотиться на его территории? Поучительная история для детей о том, что не всякий, кто сегодня творит для тебя добро, твой друг? Какой ещё смысл может в ней прятаться?
Ну, пусть не кот. Всё равно!
Ладно, пока оставим это. Может ли Илла быть этим существом, двуликой? Одна душа — два тела? Одна душа… Дракон не животное, он одно из тел разумного нелюдя. И тогда то, как её «проклятье» передаётся, это действие возрождения последнего из рода! Прабабка — драконица умерла, не оставив наследников нелюдей. Но оставив потомков людей? Такое возможно?
Хорошо, есть ли хоть какие-то подтверждения, что Илла и драконица — одна душа? Драконица обиделась на мои слова, а Илла нет. Хотя, я говорил о теле, которое Илла своим не признаёт. Она сама зовёт драконицу чудовищем и ужасом. Лордышек. Он обидел Иллу, но она не хотела его смерти. И драконица наказала именно его, а не его спутников. Сегодня драконица спрятала трупы, было ли это желание её? Нужно больше поспрашивать принцессу…
Почему-то я был уверен, что теория найдёт подтверждение. Возможно, потому, что тогда бы это избавило Иллу от навязанной ей судьбы. Подчинившая дракона двуликая перестанет быть пешкой в чьей-то борьбе за власть. А может, мне нравилась мысль, что я обнаружил ещё один род нелюдья, считающий Междуморье своим домом. Как будто отыскал дальнюю родню.
23. Пироги
Илла
Я не спала всю ночь. Не могла. Перебирала в памяти моменты, улыбки, прикосновения и злилась. Злилась, что словно несусь в бурном потоке горной реки. Вокруг столько всего! Всё так опасно! Неправильно! Но никто не подскажет, как поступать!
Я не хотела прогонять Вазгара. Где-то ближе к рассвету, проплакав несколько часов подряд, я поняла это окончательно. Не хочу! Я уже приняла его. Уже… выбрала? Я? Он мне понравился! Я вижу… чувствую, что смогу его полюбить! Я уже почти… И у меня больше никогда в жизни не будет этой возможности… хотя бы шанса связать свою жизнь с любимым. А значит, я рискну! Возможно, это самая огромная ошибка в моей жизни… но у меня одна жизнь, и я, что удивительно, хочу в ней счастья.
Что я буду делать? На самом деле на этом моя решимость заканчивалась. И единственное, на что мне хватало смелости, это сделать вид, что я ничего не заметила. Не было шрама! Не было и будь что будет!
Когда поднялось солнце, ждать стало нестерпимо. Казалось, минуты идут со скоростью застывшего киселя. Да ещё и мой кошмар уселась на стене и застыла, пристально глядя вдаль. Чудовище, а тоже ждёт.
Я заставила себя встрепенуться, взять себя в руки. Я принцесса! Во мне кровь великих воинов и королей! Я не стану раскисать и плакать. Я…
— Слезай оттуда. Пойдём в селение за пирогом!
Было ещё совсем-совсем рано. Мальчишки-пастухи гнали коров обдирать последнюю пожухлую травку. Со дворов на меня удивлённо пялилась какая-то селянка с вёдрами. Блеяли козы. Гоготали гуси. Мой кошмар только ближе к деревне догадалась скрыться в облака. А до этого нетерпеливо кружила надо мной.
Перед трактиром я остановилась. Поправила корзинку, собираясь с духом. В этот самый момент тяжёлые двери отворились, выпуская на осенний холодок полноватую бабу в заляпанном переднике и с лукошком. Я посмотрела на неё. Она увидела меня. Глаза её испуганно распахнулись:
— Ой, боже ж ты мой!
И она юркнула обратно в таверну. Великолепный приём! Сзади меня на дорогу опустился мой кошмар. Я взглянула на неё, но даже говорить ничего не стала. Что толку ругать монстра. Она просто хочет увидеть своего избранника. Как и я! Её нетерпение объяснимо.
Ещё один вздох, идеальная осанка, беспристрастное лицо. Старые ступеньки скрипнули под моим шагом. Дверь поддалась с трудом. Я вошла в зал. Здесь было довольно людно.
За длинным деревянным столом харчевались четверо крепких мужчин. У камина менестрель еле слышно перебирал струны лютни. В дальнем углу пара уже знакомых мне торговцев. А ещё дальше у окон пятеро воей вида наёмников.
Хозяин встречал меня лично, беспрестанно кланяясь:
— Принцесса… Как мы рады вас видеть! Пирожка захотелось? Так мы то мигом! Сегодня-то у нас и с тыквой найдётся, позаботились… Как уж без того…
Он лихорадочно теребил в руках свой передник, тоже не особо чистый, и испуганно озирался на присутствующих.
Я выждала полагающуюся леди паузу и произнесла насколько могла спокойно:
— Да, подай с тыквой и ещё один с яблоками. Яблоки тоже были вкусны.
Трактирщик заулыбался:
— Ну, по пирогам-то хозяюшка у меня мастерица. Какие хочешь пробуйте не пожалеете. В этом-то она у меня золото! Мигом сейчас самые свежие да вкусные соберёт. — Он пятился, продолжая говорить и оглядываться по сторонам. — Сейчас всё будет. Не сомневайтесь!
Трактирщик скрылся на кухне. В зале повисла напряжённая тишина. Воины за длинным столом внимательно разглядывали меня. Сзади послышался шум, я обернулась. Передо мной возник один из наёмников.
— Принцесса? Как интересно? А как же спасать от чудовища? Или жалостливый зверь выпускает пленницу прогуляться за пирожками?
Он надвигался на меня. Я неосознанно отступала, пока не упёрлась в стену. Звук меча покидающего ножны. Блеск лезвия в лучах утреннего солнца.
— Так что здесь твориться, милашка?
Какие-то крики, топот со стороны. Вскрик и человек передо мной падает как подкошенный, замертво.
Я стояла ни жива ни мертва. Напротив меня абсолютно белый трактирщик с моей корзинкой в руках. За длинным столом воины, все с оружием наголо. Наёмники в углу тоже уже не сидели, а стояли, готовые к бою. Торговцы забились под стол. Только смотрели все сейчас не на меня, а на старика-менестреля. А он отложил лютню, неспешно подошёл к упавшему и выдернул из его шеи метательный нож. Обтёр его об одежду мертвеца и с улыбкой произнёс, глядя на трактирщика:
— Было бы крайне обидно, если бы из-за грубости этого недоросля, дракон сжёг столь гостеприимное заведение. Думаю, вы согласны со мной, милейший!
Трактирщик испуганно кивал. Старик повернулся ко мне, кланяясь. Жесты его были правильны и аристократичны:
— Прошу прощения, леди, за это недоразумение! Сей воин более не потревожит вас. Вам нечего опасаться в этом приятном месте. — Он улыбнулся. — Мммм! Как вкусно пахнет пирог!
Довольно проворно для старика, он быстро сделал несколько шагов обратно к своей лютне, ловко подхватил её и ударил по струнам:
— Глупец выхватывает меч,
Грозясь дракону шею сечь,
Не обернувшись, проморгав,
Подставив зверю спину!
Пропев эту строку с какой-то дикой бравадой, он снова перевёл взгляд на воинов за длинным столом. Они всё ещё стояли не убрав оружия:
— Сказитель стар, но хочет жить.
Его не надобно палить!
А тех, что ищут драки тут,
Бесспорно, за порогом ждут.
Ведь если леди к нам идёт,
Зверь на крыльце её блюдёт!
Воины спешно бросились к окнам и тут же отпрянули. Мне не нужны были подсказки. Мой кошмар там! Прямо за этим окном, стоит на дороге своими уродливыми лапами. А значит, все эти люди тут в смертельной опасности. Зачем я пришла?! Нужно уходить! Я несу смерть!
Именно в этот момент вдруг отмер трактирщик, воскликнув громко, казалось, с облегчением:
— Господин рыцарь!
На самом верху деревянной лестницы, видимо, ведущей в комнаты постояльцев, стоял Вазгар. Волосы его были спутаны, и рубаха не заправлена за пояс. Он окинул зал быстрым взглядом, чуть дольше остального задержавшись на трупе и воинах, впрочем уже возвращающихся к своей трапезе. Потом приветствовал меня кивком головы, как это делают знатные лорды:
— Леди, вы смертоносно прекрасны этим утром!
И сильно прихрамывая начал спускаться по лестнице. Менестрель снова скрючился у камина, еле слышно затянув поучительным тоном:
— О силе его шептали у всех костров,
У тех, кто прошёл войну на погиблой грани.
Он скромен и мудр, ему зримы пути врагов.
Он тих, только тишь та смертельно ранит…
Мой рыцарь оглянулся на старика осуждающе, и сказитель замолчал, увлечённо наигрывая сложную замысловатую мелодию.
Мой рыцарь подошёл ко мне, протягивая мне руку:
— Разрешите проводить вас, леди?
Я не задумываясь кивнула. Кто-то сунул мне в руку мою корзинку. Носа коснулся восхитительный запах пирога. Где-то за спиной суетился трактирщик:
— А я, сэр, и курочки, как вы велели, собрал. И молочко. И крендельки. Всё, как вы велели, сэр.