– Я этого не говорил, – тихо отозвался Туан. – Но если честно, будь у меня жена вроде Виолы, я бы первый повесился. Наверняка.
Ромион расхохотался, а смущённый Туан отошёл к Дамиану и принялся помогать ему с вещами.
От Синих гор к Медовой роще ставить порталы было бесполезно: магия сходила с ума, и имелась очень большая вероятность вывалиться где-нибудь в тронном зале эльфов или Садов. Ни то, ни другое Ромиона не прельщало, так что Туану пришлось превратиться.
Ромион раньше видел дракона – конечно, Властелин только на нём и летал. А потом ещё немного Виола. Но сам Ромион – никогда, и ему было странно: вот только что он разговаривал с этим человеком, а вот он уже крылатый чёрный змей, в три раза больше любого коня, и пышет жаром.
– Вот и узнаем, брат, боишься ли ты высоты, – улыбнулся Дамиан, помогая Ромиону забраться по кожистому крылу.
Ромион знал, что не боится, но волнение чувствовал: какая он, земля сверху? И как это по-настоящему – лететь. Не на толстых и тупых ездовых ящерах, которые высоко не поднимались, а по-настоящему лететь, среди облаков.
Дамиан усмехался, но сказал только:
– Не бойся, он тебя не сбросит. И лучше прижмись к его спине.
– Жарко же… – Драконья чешуя грела, как печка.
– Это сейчас жарко – в облаках тебе это понравится.
– Между прочим, брат, – сказал Дамиан, пока Туан терпеливо ждал, чтобы Ромион сел поудобнее. – Ты не видел в подземельях Габриэля?
– Кого? А, высшего демона? Нет, конечно! Что ему там делать?
– Не знаю, но я видел.
Ромион замер.
– Серьёзно? Но что…
Именно этот момент Туан выбрал для разгона. Ромиона тряхнуло и прижало к его спине, жаркой и гладкой.
– Вот и я не знаю, что, но уверен, это не к добру, – пробормотал Дамиан, даже не обративший внимания на разбег.
А потом дракон взлетел, и Ромиону стало не до брата с демоном. Он смотрел на быстро удаляющуюся землю, улыбался и думал, что если бы не Кики, всего бы этого с ним не случилось – и плохого, и хорошего.
"А если она правда любит меня и ей больно?" – снова появилась вчерашняя мысль. Ромион не желал Кики боли, вовсе нет. Нужно было во всём этом разобраться…
Но железные сапоги он ей точно припомнит!
ГЛАВА 9. Принцесса в беде
С неба Медовая роща выглядела весьма мирно: поля, в которых островками то и дело поднимались садовые деревья: яблони, вишни, персики, абрикосы, груши… Сейчас было время апельсина, и он цвёл белыми маленькими цветами, над которыми вились пчёлы.
Медовая роща цвела круглый год – даже полевые цветы здесь не знали зимы. Этот отросток Садов, за которым никто не ухаживал (феи его игнорировали, а эльфы не считали садоводство достойным для них делом) разросся, раскинулся, подпитываемый волшебством сразу и фей, и эльфов, между королевствами которых находился. Кроме цветов да насекомых здесь, пожалуй, жили только птицы. Даже животные обходили эти места стороной: поговаривали, что слишком приторный, сладкий запах сводит с ума. Его терпели разве что оборотни-медведи, приходившие сюда за мёдом – да и те не долго.
Ромион слышал жуткие истории о здешних цветах – дескать, они ядовиты и растут на костях заснувших здесь путников. Может быть – аромат долетал даже до облаков и настойчиво щекотал ноздри. С другой стороны, заклинанием его приглушить легче лёгкого… Но, допустим, магия здесь не стабильна (спасибо эльфам и феям). Но повязку на нос кто мешает надеть? Неужели никто о ней не додумался?
– Глупости, – отмахнулся Дамиан, когда Ромион спросил у него про жертв рощи. – Мы с Виолой бываем здесь каждый год да по пять раз и никогда не видели ни одного скелета. Да и к аромату быстро привыкаешь, – Дамиан вытащил горсть коричневых, горько пахнущих зёрен. – Вот, это из мира Виолы. Никаких заклинаний – нюхаешь, и твой нос снова различает запахи. Если тебе это нужно, конечно.
Ромион заинтересовался зёрнами и даже надкусил одно – Дамиан кивнул, мол, они не ядовитые.
Ядовитыми они, может, и не были, но горькими – безумно!
– Что вам делать так близко от Садов? – морщась, поинтересовался Ромион. Дракон планировал над бескрайним лугом, внизу звонко, если не сказать оглушительно, стрекотали кузнечики, и тянулась тень Туана. Ветер, хоть и сильный, казался ласковым и очень тёплым. – Мать Виолы вас не чувствовала?
– Тут мёртвая зона, – отмахнулся Дамиан. – Никто друг друга не чувствует.
– Да, но зачем так рисковать?
Дамиан громко фыркнул.
– Брат, не советую тебе становиться между Виолой и её проснувшейся страстью к садоводству.
Ромион нахмурился.
– Но это же нормально… Она ведь фея…
– Ну да, и таскает отсюда саженцы. Ты бы видел её урожай яблок! Её отец долго не верил, что они не из Чернобыля, что бы это ни значило. Они величиной с футбольный мяч… э-э-э… с корону, а цвета фиолетового и синего. – Дамиан встретил изумлённый взгляд брата. – Правда-правда. Как её фиалки. И есть не советую.
– Я – яблоки? – фыркнул Ромион, вспомнив мачеху. – Не-а!.. А жалко тогда, что сюда портал никак не поставишь. Я бы тут коттедж построил… Красиво…
Дамиан усмехнулся, но ничего не сказал.
Драконья тень внизу всё ползла и ползла… Ромион смотрел на неё, смотрел, как ветер пускает по лугу травяные волны, и чувствовал странную радость. Странную, потому что повода для неё не было никакого. Ну вернёт он эту чокнутую ведьму, ну объяснятся они – и что? Её непререкаемое "люблю", её привычка становиться метелью, её сомнительное происхождение, в конце концов… Всё это должно было вызывать осторожность, если не страх. "Она же опасна, – отстранённо думал Ромион и снова сам себе удивлялся – потому что ответом на эту мысль была другая: – Ну и что?" "Как это – что? – сам себе отвечал Ромион. – Она опасна и может разрушить всё, что ты так долго создавал! Забыл, как зима пришла в Сиерну вместе с Властелином?" Ромион смотрел на Дамиана: тот, развалившись на драконьей спине, точно у себя дома в кресле, читал какую-то потрёпанную книгу. Нет, про зиму Ромион не забыл, но если раньше мысль о том, что брат обернётся злобным чудовищем, заставляла короля в холодном поту просыпаться среди ночи, то сейчас, когда он сам женился на такой же… Нет, не Властелинше, конечно, весь мир она не завоюет – но Сиерне и того хватит. Так вот, когда он сам привёл во дворец это… эту… Ромион ловил себя на том, что вспоминает её озорную улыбку, и губы сами растягивались ответить на неё тоже улыбкой, причём настоящей. Это было ненормально. Это было странно.
Поля внизу неожиданно кончились и сменились чем-то вроде леса – одичавшими яблонями пополам с грушами и, кажется, вишнями. Там же стеной рос шиповник – и цвёл, так душисто цвёл… Пчёлы облепили его, и то там, то здесь Ромион замечал сгустками теней их ульи – спрятанные на стволах или притулившиеся на стенах каких-то древних развалин. Хм, а что тут было раньше – какой-то город?
Замок появился неожиданно – точно выпрыгнул серебристым искрящимся видением из очередной рощи. Он был изящный, аккуратный и хрупкий на вид, как хрупкими кажутся фигуры изо льда. И он блестел на солнце – причудливое смешение камня старых развалин и ледяного нароста. Только лёд этот не таял на жарком солнце.
– Хм, а вот этого тут раньше не было… – протянул Дамиан, и Туан принялся медленно, по спирали снижаться.
Замок окружала стена шиповника, потом ещё крепостная стена, оставляя довольно узкий дворик, где площадки для приземления не было вовсе – и Туан заломил лихой вираж, явно поняв это. Он сделал один круг над замком, потом другой, решая, где бы удобнее приземлиться…
– Да садись снаружи – вон, на ромашки, – пробормотал Дамиан. – Эка невидаль – колючки! Разберёмся.
Только тогда Ромион заметил, что замок тонкими трещинами оплетает терновник.
– Глупости, – глянув на вытянувшееся лицо брата, успокаивающе сказал Дамиан. – Так сейчас каждый второй маг делает. Мода у них пошла на колючки после той баллады про спящую принцессу…
– И… как положено с ними поступать? – осторожно осведомился Ромион. Терновник терновником, но некоторые шипы достигали величиной под полметра. На такой раз нанижешься и больше не слезешь.
– Поджечь – оно вернее будет, – отозвался Дамиан.
– Поджечь? – Ромион посмотрел на окошко самой высокой башни. – А как же принцесса… Спящая, или как её там? Дым ведь…
– А принцессы обычно сами из башни выпрыгивают, – как ни в чём не бывало отозвался Дамиан. – Только успевай подхватывать. Очень удобно – подниматься к ним не надо. Ты представь, какая вон в той башне лестница. – Дамиан цокнул языком. – А вообще, у нас же полудух, да ещё зимний… Огонь, наверное, всё-таки не подойдёт.
– Ну да, она же может обидеться, – пробормотал Ромион, но Дамиан, занятый своими мыслями, его не услышал.
– Магия тут действует через раз, зато у меня есть хороший садовый наркотик…
– Чего?
– Виолина ежевика, – улыбнулся Дамиан, демонстрируя брату флакон с ярко-алой жидкостью. – Убойная штука!
Туан тем временем аккуратно спланировал на ромашковый луг – Ромион почувствовал только мягкий толчок.
– Приехали, – возвестил Дамиан и, дождавшись, когда дракон расправит крылья, съехал по правому, как по горке. Ромион, поколебавшись, сделал то же самое.
– Вон там ворота, – Дамиан указал на то место, где терновник разросся гуще всего.
– Там же вообще ничего не видно, – пробормотал Ромион, чувствуя себя полным неучем.
– Да это всегда так, – отмахнулся Дамиан. – Все всегда маскируют ворота особенно тщательно, а потом удивляются, почему их так легко найти. Вот там мы эту дрянь и обрызгаем…
Ромион не сказал бы, что найти ворота так уж легко, но решил, что Дамиану виднее. В вопросах магии король Сиерны давно предпочитал полагаться на брата, и в путешествиях, наверное, тоже следует?
Дамиан, точно бравируя, направился к воротам, что-то при этом насвистывая. Ромион посмотрел ему вслед, покачал головой и обернулся к дракону… Когда это он успел превратиться?