Его спас советник, которого на приём не приглашали, но который привёз королю на подпись окончательный вариант договора с троллями. Ромион справился у хозяина дома о пустой тихой комнате, и герцог предложил ему свою библиотеку. Там действительно было уютнее, чем в душной жаркой зале, но Ромион этого почти не заметил. Он заставил себя увлечься договором: там имелись любопытные места, которые нужно было изменить, и Джек, составлявший договор, не всегда с изменениями соглашался. Он не мог открыто возразить королю, но всё равно умудрялся спорить. Это было как игра, и она Ромиона увлекла.
Опомнился король уже около полуночи, когда с договором было покончено, а капитан гвардейцев изо всех сил пытался привлечь к себе внимание.
– Гавин, в чём дело?
– Ваше Величество, вам лучше вернуться к герцогу и его гостям, – напряжённо сказал капитан.
Ромион вскочил.
– Что такое?
Капитан прислушался – наверняка к амулету, который поддерживал связь с другими гвардейцами – и отрапортовал:
– Что-то.
– Исчерпывающе, – пробормотал Ромион и вместе с Джеком направился к ярко освещённой зале.
У её порога уже столпились слуги, но почему-то не входили. Из-за двери не доносилось ни звука.
– Дорогу королю! – зычно приказал Гавин, и перед Ромионом, кланяясь, расступились.
– Да в чём дело? – выдохнул тот и, снова не дождавшись ответа, заглянул за дверь.
В комнате у порога стояли гвардейцы с такими каменными лицами, словно уже превратились статуи.
А дальше начиналось болото. Колоритное очень болото, насыщенного зелёного цвета, которое кишело гадами и громадными насекомыми. Ромиона особенно впечатлили пауки, с кошку величиной каждый. Они весьма напоминали леди Феех и её подруг. Ромион повертел головой и наткнулся взглядом на жабу, храпящую у стены – там, где сидел герцог Феех, когда король уходил.
И посреди этого мракобесия, на кочке, лежала Кики. Она спала и умудрялась время от времени икать. Ещё у неё были серебряные губы – точнее, покрытые серебряными блёстками, как понял Ромион, когда пробрался к ней.
– Кажется, это гоблинская болтушка, – сказал советник, взглянув на Кики. – Лёгкий наркотик, в моде у дам на приёмах. Не беспокойтесь, Ваше Величество, она проснётся завтра, живая и здоровая.
– А сейчас она не может проснуться? – спросил Ромион, слыша в своём голосе панические нотки. В ответ ему завыло и застонало болото.
– Сомневаюсь, Ваше Величество, – сказал советник, когда вой и стон стихли.
Ромион поморщился.
– О, Кики, ну я же просил!
Ведьма сладко спала и ничего в ответ не сказала.
– Пришлите сюда Виттора, – вздохнул Ромион, держа Кики на руках и стоя по колено в грязи. – Пусть расколдовывает. И всю коллегию магов ему в помощь, если не справится – но чтобы в ближайшее время моих придворных мне вернули.
Кики не проснулась всю обратную дорогу, а во дворце Ромион приказал приготовить ей апартаменты королевы и сам уложил девушку в кровать. Целитель, осмотревший Кики, подтвердил: ничего страшного – зато выспится. "Да уж, ничего страшного!" – подумал Ромион. Голова раскалывалась, и он сам поспешил в постель. Часа через два его разбудил советник, доложив, что придворных расколдовали всех – правда, герцог Феех по-прежнему квакает. Ромион пробормотал, что понял, перевернулся на другой бок и снова заснул.
…Утро наступило, а будильник опять не сработал. Ромион полежал, рассматривая лисиц на занавесках, потом со вздохом распахнул их и вздрогнул.
Чёрная ведьма Виллинда сидела в кресле, пила чай из позолоченной фарфоровой чашечки и с насмешливым интересом смотрела на Ромиона.
– Доброе утро? – выдохнул тот.
Виллинда кивнула и налила чай во вторую кружку, которая сама подплыла к Ромиону.
– Эм… Я, пожалуй, позову слуг, – пробормотал Ромион, смущаясь своего внешнего вида. Не в пижаме король должен представать перед сильнейшей из Чёрных ведьм.
– Не советую, – отозвалась Виллинда, и Ромион отдёрнул от колокольчика руку. – Попробуйте чай, король. Он вкусный, и травы там по моему личному рецепту.
– С сюрпризом? – хмыкнул Ромион, осторожно подхватывая свою чашку.
– Нет, с мятой, – Виллинда смотрела на короля очень внимательно, и это его нервировало. – Попробуйте.
Ромион, хмурясь, принюхался. Потом тоже посмотрел на Виллинду – она улыбалась, тонко и со значением. Сразу видно, Чёрная ведьма…
Плюнув на приличие, Ромион достал комплексное противоядие и вылил его в чашку с чаем.
Чай вспенился.
Потом зажёгся.
Потом потух.
– А я уж было подумала, вы совсем потеряли голову… – проговорила Виллинда, ничуть не удивлённая.
Ромион отставил чашку на прикроватный столик.
– И вы решили сделать так, чтобы я гарантированно её потерял? Это же была жидкая смерть – в вашем чае.
Виллинда улыбнулась.
– Кто ходит по краю, тот рано или поздно упадёт, дорогой мой король. – Она резко перешла на «ты». – Ты знаешь, что в твоей спальне по ночам дежурит высший демон? А днём он ходит за тобой по пятам.
– Что? – опешил Ромион.
– Неправда, я ещё и за его женой хожу, – раздалось от кровати, но сколько Ромион не вглядывался, никто там так и не появился.
– Да-да, одновременно, – Виллинда налила себе ещё чаю. – Мне-то дела нет, мой дорогой король, но вы дороги моей крестнице, а я не люблю, когда она расстраивается. Поэтому никаких слуг – вы сейчас меня выслушаете, а потом сделаете выводы.
Ромион сжал амулет Дамиана и быстро кивнул.
– Расслабься, мальчик, – усмехнулась ведьма. – Я старая слабая женщина, не тебе меня бояться… Демон, а ну брысь отсюда!
– Я всё-таки демон, а не кошка, – обиженно донеслось от кровати. – И я никуда не пойду.
– А я не начну говорить, пока ты отсюда не уберёшься, – Виллинда в отличие от Ромиона кого-то у кровати всё-таки видела. Во всяком случае, смотрела она туда, не отрываясь.
– Это шантаж, – отозвался демон. – Вам должно быть стыдно.
– Я жду.
– Ну пожа-а-а-алуйста! – Ромион ушам своим не верил, но демон действительно взмолился: – Я же самое интересное пропущу!
– Брысь!
– Ладно…
Пауза.
– Ты всё ещё здесь, и я тебя по-прежнему вижу.
– А так?
– Если ты сейчас же… – Виллинда не закончила и улыбнулась, повернувшись к Ромиону. – Прекрасно. Теперь можем разговаривать. Скажи-ка мне, король, что ты знаешь о своей супруге?
Ромион нахмурился.
– Что она Чёрная ведьма и полудух. Что у неё гадкая привычка превращать людей в лягушек и пауков. Что она морозит комнаты, когда злится. Ещё она хотела вернуть зло в наш мир, шантажируя Виолу.
– Великолепно! – восхитилась Виллинда. – Ты всё это знаешь и всё ещё от неё не избавился?
– Она любит меня, – пробормотал Ромион. – Я не желаю делать ей больно…
– Любит! – захохотала Виллинда. О, Чёрная ведьма умеет хохотать: кровь в жилах стынет. – Любит, значит? А тебе известно, чем она занималась до тех пор, как… полюбила тебя?
– Она закончила школу ведьм…
– За год. Правильно. А потом?
Ромион пожал плечами.
– Девочка играла в Ледяную королеву, – ответила Виллинда. – Или ведьму, я не помню, как она это называла. Но суть сводилась к тому, что она сидела в ледяном замке в Синих горах и изображала из себя статую. Чаще всего это была просто оболочка – а Кинникия могла в это время путешествовать. Это она любит. За своими прислужниками, низшими духами, она не считала нужным следить – и те распоясались. Доставалось троллям, но они под землёй, и им проще закрыться. Куда сильнее доставалось людям, жившим поблизости. Их превратили в лёд. Но тебя, я вижу, это не удивляет?
– Я знаю, на что способна Чёрная ведьма, – отозвался Ромион.
Виллинда усмехнулась
– Сомневаюсь. Но что ж… Этим не закончилось. Истории о прекрасной снежной волшебнице разнеслись по миру, а особенно по соседним странам, и нашлись дураки, которые им поверили. Они приходили – в одиночку, а иногда по двое и по трое. Была даже группа гномов, но мне не хочется об этом вспоминать, – Виллинда поморщилась. – Обычно всё развивалось по одному сценарию: они видели Кинникию – снежную девочку, во льду, в метели. Воображали, наверное, что она красива. Или что богата. Или соблазнялись её силой – но они всегда просили её руку сердце. Не заблуждайся, мальчик, у этой девочки нет сердца. Она убивала их всех – приказывала духам сначала, потом перестала. У неё целый сад ледяных скульптур, знаешь ли.
Ромион вздрогнул. Он помнил такой сад у Дамиана, когда тот был Властелином – только скульптуры там были из камня.
– Иногда люди меняются. Иногда любовь действительно приходит, – Виллинда впервые отвела взгляд. – Только, поверь мне, король: ледяной сад в случае с Кинникией реальнее, чем то, что ты хочешь из неё сделать. Она не станет тебе хорошей королевой – рано или поздно сорвётся, и ты превратишься в ледяную статую. И твоё королевство тоже. Сомневаюсь, что хоть кто-нибудь тогда вам поможет.
– Зачем вы это мне говорите? – тихо спросил Ромион, когда ведьма замолчала. – Вам-то какое дело?
– Никакого, – Виллинда встала, и чай пропал. – Совершенно. Просто я видела сотню таких дурачков, как ты: иногда Кинникия играла с ними, рассказывая такие же сладкие истории, как тебе. Ей это нравится, она же Чёрная ведьма, и весьма неплохая. Они приходили потом к ней – те, что сначала упорствовали и не верили ей. Они влюблялись, приходили – и умирали. Если ты умрёшь, моя крестница расстроится. Только из-за неё я здесь.
– Я не думаю, что Кики лжёт, – выдохнул Ромион. – Я не слышу лжи в её словах, а я привык…
– Дитя, – улыбнулась Виллинда. – Ведьма может говорить правдиво – так, что это станет для тебя единственной правдой. Ведьма, почуявшая жертву, обязательно так и сделает. Поверь мне, твоё будущее – в этом самом дворце изо льда, у ножек её трона.
– Но это она говорит, что любит меня…
– О да. А ты думаешь, она когда-нибудь выбирала жертв попроще, полегче? – Виллинда улыбнулась. – Лёгкая победа неинтересна. Что ж… Решай сам, король. Это твоя жизнь и твоё королевство. Я лишь подумала, что будет честно предупредить тебя: Кинникия убивала и не таких умников, как ты. Хорошего дня.