Герцогиня молча кивнула.
На следующий день Андре появился в Беруаре к полудню. На его лице не было ни следа вчерашней усталости. В ярком солнечном свете, льющемся с небес, аббат выглядел молодым и беспечным; этому способствовало и светское платье, которое он снова надел (гораздо удобнее для прогулки верхом, чем сутана).
Сияющая Анна-Женевьева выглядела великолепно в бледно-голубой амазонке, подбитой мехом, в горностаевой накидке и прелестной шляпке с перьями, заколотыми топазовой брошью. Андре глаз не мог от нее отвести. Де Ру, впрочем, тоже.
Стоял прекрасный день, обещающий близкую весну. Птицы весело щебетали в ветвях деревьев, кое-где под пластами снега уже начали журчать ручьи, солнце сверкало в небесной синеве.
– Куда отправимся? – спросила Анна, когда всадники выехали из замка.
– В ту сторону, – Андре махнул рукой на запад. – Там красивые места.
– Вы хорошо знаете окрестности, аббат? – осведомился Фабьен.
– Да, – Андре замялся, но потом продолжил: – Я часто бывал здесь в юности. Я хорошо знаю и сам Париж, и его окрестности.
– В таком случае, показывайте путь!
– Охотно. Пожалуй, мы поедем до речки под названием Иветт. Сейчас она еще подо льдом, но там все равно очень красиво.
Весело переговариваясь, всадники двинулись в указанном направлении. Анна смеялась шуткам священника и произносила изящные фразы, заставлявшие мужчин улыбаться. Когда Андре предложил спешиться, чтобы осмотреть поближе прелестную рощицу, Анна охотно согласилась. Святой отец помог ей сойти с седла. Их руки соприкоснулись, взгляды на мгновение встретились. Оба затаили дыхание. Оба знали, что происходит, боялись этого и наслаждались каждой минутой.
В рощице было хорошо, сновали по ветвям деревьев проворные птахи, звенел ручей.
– Это еще один источник, – объяснил Андре, указывая на грубо обтесанный камень, из-под которого пробивалась вода.
Хрупкие края льдинок у ручейка напоминали неровные куски сахара.
– Маленький, но какой упорный! – сказала Анна, подразумевая напор, с которым билась из-под камня водяная струйка.
– Да, мадам. Упорства ему не занимать. Эта вода точит камень не первый десяток лет.
– Куда мы поедем дальше? – Анна-Женевьева выпрямилась. – Элиза говорила, что здесь неподалеку есть еще один замок…
Андре помолчал, затем ответил:
– Все верно. Один из замков герцогов де Шеврез. Но сейчас он заброшен. Если там и живет кто-то, так лишь пара слуг. Не знаю, можно ли проехать туда… Я посмотрю. Подождите меня несколько минут.
Не дожидаясь согласия герцогини, Андре подбежал к лошадям, вскочил в седло и поскакал, взметая снежную пыль. Анна горестно посмотрела на шевалье де Ру.
– Я сказала что-то оскорбительное? Но ведь…
– Не думаю, мадам, – мягко ответил Фабьен. – Полагаю лишь, что с этими местами у святого отца связано очень много воспоминаний.
– Отчего вы так решили?
– Я… гхм. Он ведет себя как человек, не раз тут бывавший, – принялся объяснять де Ру.
– Может быть, вы и правы… – пробормотала герцогиня.
Де Линь вернулся быстро.
– Прекрасная дорога и отличный вид! – крикнул он, осаживая своего скакуна. – Давайте съездим туда!
– Ах, давайте поедем!
Фабьен поддержал ей стремя и помог забраться в седло. Анна-Женевьева постаралась устроиться как можно удобнее и вдруг воскликнула с досадой:
– Какая я неловкая! Аббат, я уронила свой веер, а шевалье де Ру трудно наклоняться. Вы не поднимете?
Андре точно оцепенел. Он несколько секунд расширившимися глазами смотрел на девушку.
– Вы не поднимете мой веер? – повторила Анна-Женевьева.
Де Линь даже не соскочил – сорвался с седла, неловко приземлился и еле удержал равновесие. И, не отводя от лица герцогини напряженного взгляда, сделал несколько шагов в ту сторону, где в снегу валялась дамская безделушка.
– Откуда он у вас? – спросил он дрогнувшим голосом, поднимая и разглядывая веер.
– Госпожа де Монбазон подарила! – ехидно усмехнулась герцогиня. – Возлюбленная моего мужа и теща госпожи де Шеврез! Вееру самое место валяться на этой дороге! Но герцог требует, чтобы я с ним не расставалась!
Андре еще раз заметно вздрогнул. Какая-то перемена произошла в нем. Теперь его взгляд сиял совсем не потому, что что-то вызывало в нем воспоминания.
– Вот вам ваш веер! – сказал он, протягивая Анне-Женевьеве ее собственность. – Мадам, можно вам дать совет?
– Да, пожалуйста! – ответила девушка. – Если он хорош, я охотно ему последую.
– Выкиньте его. Сейчас. Немедленно. Вас унижают, а вы терпите. Пусть валяется на этой дороге. Тут ему и место. Я вечером подарю вам новый. Хотите?
Что-то такое было в его голосе, что герцогиня вдруг вспыхнула и с неожиданной злостью отшвырнула веер в сторону. Причем постаралась сделать так, чтобы тот отлетел как можно дальше.
Андре улыбнулся, Анна ответила ему широкой улыбкой.
Втроем они скоро доехали до замка и, полюбовавшись на стены и башни, поворотили коней.
Солнце было в зените. Под его теплыми лучами таял снег, к реке бежали ручейки.
– Еще неделя – и появится первая трава! – сказал де Ру, с наслаждением вдыхая чистый воздух.
– Весна! Совсем скоро и так рано в этом году! – Герцогиня мечтательно прикрыла глаза. – Давайте не будем мчаться, как королевские курьеры, лучше насладимся неспешной прогулкой.
Мужчины не возражали.
Они переехали через мост и направились по узкой дорожке, петляющей между деревьями. Герцогиня – в центре, по бокам – двое сопровождающих. Фабьен радовался покою, но не забывал посматривать по сторонам. Просто так. Вряд ли что-то могло случиться на мирной проселочной дороге.
Однако все его благостное настроение вмиг улетучилось, когда откуда-то донесся легкий, еле уловимый щелчок, странно похожий на звук взводимого курка. Фабьен заметил, что Андре тотчас приподнялся в стременах и достал из седельной кобуры пистолет. Теперь аббат де Линь совсем не напоминал священника, он был больше похож на переодетого в светское платье военного. Фабьен уже понял, что за плечами у его нового знакомого не менее пяти-семи лет военной службы. Но скорее всего намного больше.
Из-за деревьев на дорогу вышли несколько мужчин. Фабьен и Андре переглянулись. Незнакомцев было трое. Еще трое перерезали путь к отступлению.
Анна-Женевьева не испугалась. Она сохраняла поразительное для женщины хладнокровие, и Фабьен невольно отметил, что герцогиня, пожалуй, могла бы водить войска в атаку не хуже, чем это делал ее брат, герцог Энгиенский.
– Это не грабители! – негромко проговорил де Р?.у.
– Знаю. – Андре еще раз приподнялся в стременах, желая что-то получше рассмотреть.
17О жизни и смерти
Де Ру огляделся: место для нападения было выбрано не очень хорошо. Лес здесь редкий, деревья растут довольно далеко друг от друга, и при желании уйти от преследователей не составило бы труда, если бы не глубокий снег. Увы, увы, несмотря на радость герцогини, до весны было еще слишком далеко. Фабьен и Андре на своих крепких конях, пожалуй, могли бы рискнуть уйти по снегу, но для Анны-Женевьевы на ее тонконогой лошадке такой выход был немыслим. Что ж. Не в первый раз деремся и не в последний.
Кем бы ни были эти неизвестные, их намерения легко было угадать. Оружие, быстрый кошачий шаг, закрывающие лица полумаски – все это говорило о том, что всадникам угрожает серьезная опасность.
– Похоже, эти господа не желают нам добра, – вполголоса заметила герцогиня. – Интересно, кому мы так не угодили?
– Или, вернее сказать, кто из нас не угодил? – рассеянно произнес аббат де Линь, пристально рассматривая приближающихся.
Фабьен между тем повернулся к своей госпоже.
– Ваше высочество, умоляю вас, ни в коем случае не сходите с седла! Если будет возможность уйти – уходите. Мы задержим этих господ, – тут он иронически улыбнулся. – Я не люблю маскарады, они меня нервируют. А когда я нервный, то становлюсь очень опасен.
– Не беспокойтесь, Фабьен, я могу за себя постоять, – хладнокровно сказала маленькая герцогиня. – Аббат, собираетесь ли вы использовать ваши чудесные пистолеты?
Андре с ухмылкой поклонился герцогине.
– Я предпочитаю шпагу, мадам, и с удовольствием отдам вам огнестрельное оружие!
– Вот и отлично, – кивнула Анна-Женевьева, принимая из рук де Линя два пистолета. Фабьен с тревогой посмотрел на нее, но, видимо, эта великолепная женщина знала, как обращаться с оружием.
Неизвестные между тем приблизились, не издавая никаких воинственных кличей. Судя по всему, намечалось не ограбление, а убийство. На лице Фабьена застыла нехорошая улыбка. Аббат де Линь спокойно обозревал разбойников, ибо как иначе назвать тех, кто напал средь бела дня на честных людей.
– Господа, что вам угодно? – поинтересовался Андре. Ладонь его лежала на эфесе шпаги, но доставать ее аббат не торопился, однако что-то подсказывало Фабьену, что выхватить оружие Линь сможет молниеносно.
Вместо ответа шедший впереди разбойник вскинул пистолет.
Де Ру успел выстрелить раньше. На поле боя ему не раз случалось на сотую долю секунды опережать врага. И на сей раз он тоже не промахнулся. Человек в маске повалился на землю с громким стоном. Второй, вооруженный пистолетом, шарахнулся в сторону, однако следующая пуля достала и его. К несчастью, Фабьен попал не в грудь, а лишь в плечо разбойника. Тот, хоть и раненый, нацелился на герцогиню. Де Ру видел, как она подняла пистолет и, не колеблясь ни секунды, нажала на курок. Бандит, явно не ожидавший, что дама выстрелит, упал замертво.
На этом огневая мощь противника была исчерпана. Де Ру даже удивился, почему у них так мало пистолетов? Вывод напрашивался сам собой: жертвой был кто-то один, вот только кто?
Размышлять времени не было, шпага Фабьена сверкнула в воздухе, и еще один бандит, подбиравшийся к ним сбоку, умер прежде, чем сообразил, что произошло.
Итак, трое бандитов повержены – прекрасно! Однако остались еще трое. Фабьен оглядел поле боя: герцогиня, выставив вперед оба пистолета, расширенными от ужаса глазами смотрела на разбойников, которые, не проявляя к ней никакого интереса, окружали де Линя. Де Ру немедленно направился на помощь аббату и с воинственным кличем подлетел к месту схватки. Вдвоем с Андре они быстро справились с двумя из оставшихся бандитов. Однако третий оказался ловким и очень искусным фехтовальщиком. Похоже, он и был главарем всей шайки.