верхностью травы, но для чего – я понять не мог.
Когда инопланетянин подошел довольно близко, мне удалось рассмотреть его как следует. И хотя позднее я лучше познакомился с представителями данного вида, могу сказать, что беглого взгляда на это ужасающее творение природы было достаточно для того, чтобы у меня возникло желание очутиться как можно дальше отсюда. Впрочем, даже самое быстрое судно военного флота Гелиума не смогло бы унести меня достаточно далеко от этого отвратительного существа.
Его голое тело было странного, противного синего цвета, кроме широкой белой полосы, окружавшей единственный выпученный глаз, – он целиком был мертвенно-белым, включая зрачок, радужку, белок…
Нос существа представлял собой неровную круглую воспаленную дыру в центре пустого лица – дыру, которую мне не с чем сравнить, кроме свежей огнестрельной раны, которая еще не начала кровоточить.
Под этим омерзительным отверстием кожа была гладкой до самого подбородка; никакого рта я у этого существа не увидел.
Всю голову монстра, за исключением лица, покрывала спутанная масса угольно-черных волос длиной примерно в восемь-десять дюймов. Каждый волос был толщиной с крупного дождевого червя, и, когда существо двигало мышцами черепа, его чудовищный волосяной покров как будто вертелся и извивался над пугающим подобием лица, словно каждый из волосков жил своей собственной жизнью.
Да, тело и ноги создания настолько походили на человеческие, насколько это было в силах природы, – например, ступни отличались разве что чудовищным размером. Они достигали трех футов в длину, от пятки до пальцев, будучи очень плоскими и широкими.
Когда существо подошло еще ближе, я обнаружил, что движения его странных конечностей над травой имели особый смысл: таким образом оно кормилось, срезая нежные растения похожими на бритвы ногтями, всасывая их двумя ртами, расположенными на ладонях, и глотая похожими на руки горлами.
В дополнение к тому, что я уже успел рассмотреть, существо было снабжено еще и массивным хвостом, около шести футов в длину. Круглый в области копчика, к концу он постепенно становился плоским и тонким, как лезвие; плоскость хвоста располагалась перпендикулярно земле.
Но более всего в этом необыкновенном организме удивляли две его крошечные копии, примерно шестидюймового роста; они выглядывали из-под мышек. К телу взрослой особи они присоединялись тонкими стеблями, которые росли точно из макушек их голов.
Но были ли они отпрысками существа или же составляли с ним единое целое, будучи его частями, я не знал.
Пока я рассматривал это невероятное создание, стадо приблизилось, и стало очевидно, что мелкие копии торчали из-под мышек у многих особей, но не у всех. Потом я заметил, что малыши различались по размерам: одни были едва ли в дюйм, другие – побольше, до десяти-двенадцати дюймов ростом.
Вместе со взрослыми паслось немало мелких травоядных, не намного крупнее тех, что оставались еще привязанными к своим родителям, и их размеры также сильно разнились.
Хотя существа выглядели пугающе, я не знал, нужно ли их опасаться, ведь они были безоружны. Я уже собирался выйти из укрытия и показаться им, чтобы посмотреть, какое впечатление произведет на них вид человека, как вдруг мое решение, к счастью, изменил странный визгливый вой, раздавшийся откуда-то справа, со стороны скал.
Если бы я успел осуществить свое намерение, эти жестокие чудовища быстро прикончили бы нагого и беззащитного чужака. Но в тот момент, когда прозвучал крик, они разом повернулись в ту сторону, и каждый змееподобный волосок на их головах вытянулся вверх, как будто прислушиваясь к источнику звука. И это действительно было так, о чем я узнал позже; тысячи странных выростов на черепах представляли собой уши растительных людей Барсума. Их малочисленное племя принадлежало к древней расе, некогда порожденной первоначальным Древом жизни.
В следующее мгновение все взгляды устремились к одному члену стада, огромному типу, явно вожаку. Изо рта на его ладони послышалось какое-то мурлыканье, и он тут же устремился к скалам, а за ним потянулись остальные.
Скорость и способ их движения также были весьма примечательными: они, подобно кенгуру, перемещались прыжками, покрывающими расстояние футов в двадцать-тридцать.
Травоядные быстро исчезли из виду, и только тогда мне пришло в голову последовать за ними, так что я, наплевав на осторожность, перескочил через луг еще более впечатляющими прыжками: мускулы тренированного землянина дают такую возможность при слабых гравитации и атмосферном давлении.
Путь странных существ лежал к истоку реки у основания гор. Добравшись туда, я увидел, что луг здесь засыпан огромными камнями, которые время от времени падали с высоких скал.
Я постарался подкрасться как можно ближе к причине переполоха, поднялся на огромный валун… и тут моему взгляду предстала ужасающая картина. Стадо травяных людей окружило небольшую группу в шесть человек – зеленых мужчин и женщин Барсума.
У меня не осталось сомнений в том, что я находился на Марсе, поскольку передо мной были представители диких орд, обитавших на дне мертвых морей и в пустынных городах умирающей планеты.
Да, я увидел высоченных барсумиан, стоявших во весь их величественный рост; их сверкающие белые клыки, торчавшие из нижних челюстей и достигавшие концами середины лбов; расположенные по бокам головы выпученные глаза, которые могли смотреть и вперед, и назад, и в обе стороны, и при этом марсианам не нужно было поворачивать голову… Я видел странные, похожие на антенны уши, поднимавшиеся надо лбами, а также вторую пару рук, что росли между плечами и бедрами.
И даже без блестящей зеленой кожи и металлических украшений, означавших принадлежность к определенному племени, я бы сразу же узнал их и понял бы, что это за планета, – разве еще где-нибудь во всей Вселенной могла возникнуть их копия?
В группе было двое мужчин и четыре женщины, их знаки говорили о том, что они из разных родов, и это слегка меня озадачило. Дело в том, что орды зеленых людей Барсума вечно пребывали в состоянии смертельной вражды. Я никогда не видел, чтобы недруги собрались вместе, – кроме единственного исторического случая, когда великий Тарс Таркас из Тарка призвал сто пятьдесят тысяч зеленых воинов из нескольких орд и повел их на обреченный город Зоданга ради спасения Деи Торис, принцессы Гелиума, из лап Тана Козиса.
Но сейчас они стояли спиной к спине, глядя на общего врага.
И мужчины и женщины сжимали длинные мечи и кинжалы, но у них явно не было огнестрельного оружия, иначе отвратительные травяные люди Барсума не успели бы даже исповедаться.
И тут я увидел, как вожак стада бросился на маленький отряд, и его способ нападения был столь же примечательным, сколь и эффективным, и при всей его странности весьма мощным. Зеленые воины, безусловно, не умели защищаться от подобных атак – и мне стало ясно, что они первый раз сталкиваются с такими чудовищами.
Травяной человек, очутившись примерно в десяти футах от зеленых людей, прыгнул через их головы. Его огромный хвост поднялся вверх и в сторону и в момент прыжка страшным ударом разбил голову зеленого воина, словно яичную скорлупу.
Жуткое стадо тем временем с невероятной скоростью кружило возле маленькой группы жертв. Их удивительные прыжки и пронзительные, оглушительные крики были рассчитаны на то, чтобы сбить с толку и напугать пленников, и, когда еще двое чудищ одновременно прыгнули на отряд с двух сторон, могучие взмахи их хвостов не встретили сопротивления, и еще двое зеленых марсиан пали бесчестной смертью.
В живых оставались только один мужчина и две женщины, и казалось, что еще секунда-другая – и они тоже упадут бездыханными на алую лужайку.
Но когда еще двое травяных людей собрались атаковать, зеленый воин, уже опомнившийся после первых страшных минут, взмахнул над головой длинным мечом и рассек несшееся над ним тело от подбородка до паха.
Однако второй монстр все же нанес единственный удар жутким хвостом и уложил замертво сразу двух женщин.
Когда зеленый воин увидел, что последние из его товарищей повержены и стадо всей массой несется на него, он дерзко бросился навстречу, вращая длинный меч, чему я не раз был свидетелем во время яростных битв.
Рубя направо и налево, он проложил себе дорогу сквозь толпу врагов, а потом со всех ног помчался к лесу, где явно надеялся найти укрытие.
Он повернул к скалам, и погнавшееся за ним стадо уходило все дальше и дальше от валуна, за которым я прятался.
Когда я наблюдал, с какой отвагой зеленый воин сражался с огромным количеством недругов, мое сердце наполнилось восхищением, и, действуя скорее под влиянием импульса, чем по зрелом размышлении, я выскочил из-за спасительного камня и кинулся к телам убитых зеленых марсиан, потому что в моей голове созрел некий план.
Сделав несколько прыжков, я оказался на месте неравной схватки, а в следующее мгновение уже летел вслед за чудовищами, которые догоняли воина. Но теперь в моей руке был длинный меч, а в моем сердце кипела старая жажда крови и битвы, в глазах плыл красный туман, и я чувствовал, как мои губы отзываются на зов сердца улыбкой, которая всегда играла на них в пылу сражений.
Я мчался изо всех сил, но все же недостаточно быстро. Зеленый воин едва успел одолеть половину расстояния до леса, а его уже нагнали, тогда он встал спиной к огромному камню, а стадо, растерявшись ненадолго, шипело и визжало вокруг него.
Поскольку у травяных людей был всего один глаз в середине лба и все их взгляды устремились к жертве, они просто не заметили моего бесшумного приближения, так что я налетел на них с длинным мечом – и четверо были мертвы еще до того, как осознали мое присутствие.
Перед моей бешеной атакой травоядные попятились; зеленый воин воспользовался их заминкой и, подскочив ко мне, принялся укладывать чудищ направо и налево так, как я никогда не видывал: его меч летал широкими кругами, словно рисуя восьмерку, и не останавливался до тех пор, пока не положил всех врагов замертво; острейшее лезвие рассекало плоть и металл, будто воздух.