Рука капитана Блэйка замерла в воздухе.
– Черт побери! Луиза, я совсем о ней забыл! – воскликнул он. И велел гребцам: – Быстрее, черт возьми, быстрее! Мы должны как можно скорее вернуться в особняк!
– Мы делаем все, что можем, сэр, – подал голос один из гребцов, оправдываясь. – Но тут сильное течение, сэр!
– Ладно, – угрюмо промолвил Блэйк, махнув рукой. – Сдается мне, что мы все равно уже опоздали.
– Вы о чем? – встревоженно спросил Олдингтон, но Блэйк только поглядел на него и ничего не ответил.
Когда лодка коснулась дна, Блэйк спрыгнул в воду и пошел к берегу. Кто-то из солдат кинулся к нему, неся его одежду. Блэйк машинально обулся, взял свой камзол и стал на ходу натягивать его.
– Живо в подземный ход! – крикнул он. – Бегом, бегом! Может быть, мы еще успеем перехватить их!
Но когда Блэйк, согнувшись в три погибели, вылез из камина в гостиной моргановского особняка, он никого не увидел.
Чувствуя, как бешено колотится его сердце, капитан взлетел по ступенькам на верхний этаж. Держа пистолет наготове, подкрался к каморке, в которой находилась пленница, и резким движением распахнул дверь.
Четверо охранников Луизы по-прежнему находились в комнате, но в несколько ином положении, чем раньше. Двое лежали раненые, а двое остальных, связанные спина к спине, с кляпом во рту, сидели на полу, изумленно вытаращив глаза и мыча нечто неразборчивое.
– Ясно, – буркнул Блэйк, опуская пистолет. – Ну, Габриэль, если мы когда-нибудь встретимся с вами…
Он достал нож, опустился на одно колено и стал разрезать веревки. Когда освободил первого солдата, тот самостоятельно вытащил кляп изо рта и изрек нечто настолько непотребное, что даже Блэйк поглядел на него с укором.
– Рассказывай, что у вас тут случилось, – велел капитан горе-охраннику.
– Да что случилось, сэр? – засмущался тот. – Ничего особенного, в общем! Сидим мы, значит, караулим девицу, как вы велели, все честь по чести. И тут появляется эта птица…
– Какая еще птица? – удивился Блэйк и нахмурился.
– Желтенькая такая, махонькая. Словом, птица как птица. Влетает в окошко и давай трели выводить.
– Канарейка? – спросил Блэйк.
Солдат почесал в затылке.
– Может, и канарейка, сэр, не больно-то я в них разбираюсь. Знаю только, что в Англии у нас такие не водятся.
– Дальше, – приказал Блэйк тяжелым голосом.
– Ну, тут Джонсон начал шикать на нее: кыш да кыш, говорит, а та все верещит, летает по комнате. Вдруг дверь как распахнется, и влетают трое. Кто-то из наших пробовал сопротивляться. – Солдат взглянул на раненых, вздохнул и добавил: – Да, видно, зря. Девицу они забрали, а нас связали… Вот и все.
Блэйк поднялся на ноги.
– Ясно. Вызови лекаря к раненым, да не мешкай.
И капитан что есть духу бросился бежать вниз по лестнице.
Вновь оказавшись в моргановской гостиной, Блэйк взглянул в окно. Возле дома было множество солдат, которые бестолково метались в разные стороны, ища пропавшего губернатора. Нет, этим путем пираты уйти не могли. Значит, сбежали опять же через потайной ход.
Блэйк снова нырнул в камин и помчался вперед. Миновав развилку, он нос к носу столкнулся с губернатором, который брел, еле волоча ноги. С обеих сторон Олдингтона поддерживали двое солдат.
– Вы никого здесь не видели? – спросил Блэйк.
Губернатор покачал головой.
– Черт, на развилке они свернули не влево, а вправо! А, дьявол! – внезапно понял Блэйк. Повернулся к солдатам. – Мне нужно шесть человек. Кто пойдет со мной?
Вызвалось даже больше, чем шесть, хотя на сей раз Блэйк не обещал никакой награды. Но капитан был прирожденный лидер, и люди были готовы следовать за ним, куда он прикажет.
– Пошли! – скомандовал Блэйк. Но на секунду приостановился, обратился к Олдингтону: – Губернатор, можете приказать разобрать виселицу. Луиза Мэнсфилд сбежала, и боюсь, что виселица нам больше не понадобится.
С этими словами капитан быстрым шагом двинулся обратно, к развилке. Солдаты, которые вызвались помочь ему, поспешили за ним следом. Губернатор только вздохнул и покачал головой, поражаясь расторопности своего приятеля. Сам он мечтал сейчас только об одном: поскорее добраться до постели и выпить хорошего грога.
Добравшись до развилки, Блэйк свернул теперь направо. Дэвис, пыхтя, нес чадящий факел, пламя которого неожиданно заколебалось. Блэйк обрадовался. Значит, выход недалеко, сказал он себе и прибавил шагу.
Однако подземный ход неожиданно уперся в глухую стену. Пока Блэйк ощупывал ее, ища потайной рычаг, открывающий выход, прошло несколько минут. Наконец со звуком, напоминающим вздох, стена повернулась на невидимых петлях, и Блэйк, наклонив голову, шагнул в открывшийся проем.
Оглядевшись, он понял, что находится в каком-то бедном, пустом, заброшенном доме. В комнате не было ничего, кроме фальшивого камина, в котором и был скрыт выход из подземелья.
Блэйк и сопровождающие его солдаты двинулись из дома и оказались в лабиринте порт-ройялских улиц, убегавших во все стороны прихотливыми извивами. Блэйк приказал солдатам разделиться и опрашивать всех встречных прохожих, не заметили ли они кого, сам же с двумя солдатами двинулся наугад. Он понимал, что время упущено, и все же надеялся на удачу. Но редкие нищие и еще более редкие ночные патрули отвечали ему, что не встречали нынешней ночью никого, хотя бы отдаленно похожего на людей, которых он искал.
Примерно в три часа ночи Блэйк прекратил поиски и вернулся в особняк губернатора. Другие солдаты тоже вернулись с сообщением, что им никого не удалось обнаружить. Блэйк выдал награду тем, кто отправился с ним вплавь за лодкой губернатора, и по еще безлюдным улицам отправился на «Ласточку» – с утренним отливом корабль должен был покинуть гавань и отправиться на поиски «Медузы». Не раздеваясь, Артур рухнул на кровать в своей каюте и тотчас забылся сном.
Глава 33Канарейка – птичка певчая
Он проспал всего несколько часов. Незадолго до начала отлива помощник капитана Сарджент разбудил Блэйка, и тот поднялся на палубу. Бегло осмотрев «Ласточку», остался вполне доволен произведенным ею впечатлением. Это был трехмачтовый корабль, оснащенный примерно тремя десятками пушек, из которых четыре щеголяли прямо-таки убойным калибром и мощностью. Блэйк проверил запасы пороха, пищи и пресной воды и только затем, убедившись, что все в порядке, отдал приказ сниматься с якоря.
– Курс на Тортугу, – негромко приказал он рулевому.
– Есть, сэр! – бойко ответил тот.
Поднялось солнце, и поверхность воды затрепетала расплавленным золотом. Гавань Порт-Ройяла медленно уходила из глаз, и Блэйк, обернувшись, смотрел на нее, пока она не скрылась из виду.
– Ветер попутный, сэр, – доложил Сарджент. – Может быть, поднять все паруса?
– Да, конечно, – отозвался Блейк. – Если заметите какой-нибудь корабль, дайте мне знать.
И, оставив Сарджента одного на капитанском мостике, он спустился к себе в каюту, вытащил записную книжку и лист бумаги, на котором Джек Осборн сделал копию той половины карты, что была у Габриэль, и задумался. Потом поднялся с места, достал из шкафа самый подробный список островов Карибского моря и принялся за его изучение.
Около часу дня явился Сарджент с сообщением, что слева по курсу замечен бриг. Блэйк взял подзорную трубу и поднялся на палубу. Однако корабль оказался всего лишь торговым голландским судном.
– Не он, – коротко вздохнул Блэйк, опуская трубу. – Я не думаю, что мы нагоним «Медузу» раньше чем через два дня, но все-таки держите ухо востро. Если они попали в бурю или сели на мель, нам может и посчастливиться.
В тот день Сарджент и сменивший его второй помощник Маккефри видели еще пять кораблей, но ни один из них не являлся «Медузой». Это были мирные торговые суда, шедшие к Ямайке.
– Как бы нам не упустить чертовых пиратов… – озабоченно промолвил Сарджент, хмуря брови.
Вообще он был недоволен. От капитана Блэйка, у которого была репутация непримиримого врага пиратов, Сарджент ожидал чего-то большего, а тот, вместо того чтобы действовать, сидел в каюте, преспокойно потягивал французское вино, изучал какие-то бумаги и почти не высовывал носа на палубу. Молодой офицер поневоле начал уже сомневаться, а тому ли вообще человеку поручены поиски пропавших сокровищ Порт-Ройяла. Во всяком случае, Блэйк даже не подавал виду, что хоть как-то заинтересован в их находке. Все это было очень, очень подозрительно.
Вечером, когда стемнело, Сарджент все-таки решил навестить Блэйка. Знаменитый истребитель пиратов лежал на кровати, закинув руку за голову, и смотрел куда-то в пространство сосредоточенным, невидящим взглядом.
– Сэр, – тихо окликнул его Сарджент.
Взгляд Блэйка стал более осмысленным. Капитан шевельнул бровями и потер пальцем шрам на виске.
– Слушаю вас, – сказал он.
Сарджент заколебался. По сути дела, ему было нечего сообщить, в чем сам он ни за что бы не сознался.
– Следуем прежним курсом, – наконец доложил помощник капитана. – Нового ничего нет. Будут ли какие-то распоряжения с вашей стороны, сэр?
Блэйк вздохнул. Помолчал немного, наконец промолвил:
– Будут. Мне нужно шесть… нет, лучше десять человек. – Потом уточнил: – При оружии и в полной боевой готовности.
Сарджент кашлянул. Нет слов, он был заинтригован. К чему вдруг капитану Блейку понадобилось такое количество вооруженных людей?
– Я понял, сэр, – тем не менее сказал помощник. – Когда именно они должны быть готовы?
Блэйк перевел взгляд на настенные часы.
– Сейчас скажу… Где-то к двум часам ночи.
«Он что, издевается?» – мелькнуло в голове у Сарджента.
– И что они должны будут делать, сэр? – самым почтительным образом осведомился помощник.
– То, что я им прикажу, – просто ответил Блэйк.
Ветер мало-помалу стих. «Ласточка» медленно скользила по воде сквозь пространство и время. Корабельные склянки глухо отбили четыре раза. Вдалеке в море показался дельфин, плеснул хвостом по поверхности и исчез. Луна ушла за облака, но через несколько минут выглянула снова, разбросав по поверхности моря серебристые трепещущие лепестки. В лунном свете флаг на грот-мачте «Ласточки» казался почти черным, а паруса – смутными бледными пятнами на темной картине ночи. Вздыхая, корабль переваливался с волны на волну, и черные воды расступались перед ним, словно он был их властелином – светлый рыцарь, попирающий тьму. Дремавшие вполглаза акулы в глубинах океана недовольно вздрагивали, когда над ними пробегала гигантская подвижная тень, но их беспокойство было напрасным. Изредка лишь слышались скрип штурвала под руками рулевого да шаги вахтенных на полубаке. Большинство матросов давно спали, как и серая невзрачная птица, которая села передохнуть на салинге.