– Фух!.. Тяжелая дрянь… Привет, Ичи.
– Что это? – Я забыла про вежливость (на кой она мне в темнице?) и уставилась на громадный сверток. Может, это дыба? Именная, специально для любимого наследника? Или?..
– Зеркало, – император все никак не мог отдышаться. – Проклятая грудная болезнь… Помру от нее, точно… Если от чего и помру, так от нее… Тебя она тоже мучает?
– Ага. Но я по утрам бегать стал, и вроде теперь полегче.
– Бегать императору несолидно… Хотя мысль отличная… – Император потер грудь там, где сердце. – На тренировке всего пять поединков подряд выдерживаю… А раньше-то десять мог…
Пять?! Ничего себе! Я после трех как тряпочка… Впрочем, я и тренироваться начала сравнительно недавно.
Вообще, разговор завязывался по меньшей мере странный. Не так я представляла беседу с палачом. А как же угрозы и сакраментальное «На кого работаешь?»
– Фух! – снова пропыхтел государь, поднял на меня взгляд, вытерев пот со лба, и улыбнулся улыбкой психа. – Что ж, Ичи, начнем?
«Только подойди, – подумала я. – Ты меня всей своей гвардией «начинать» будешь, а иначе я тебе не дамся».
– Ага. Начнем. – Я тоже улыбнулась, тоже как чокнутая.
Императора такой подход почему-то развеселил.
– Отлично! – воскликнул он, потер ладони и повторил: – Отлично…
Я ждала. Он меня хотя бы свяжет?
Император встал, повозился, устраивая ту штуку ровно, и освободил ее от ткани, а когда отошел, моему взгляду открылось… зеркало. Да, обычное зеркало.
– Тебе надо в него посмотреться, – пояснил Его Величество, словно думал, будто я настолько глупая, что не в курсе, как зеркала работают.
Впрочем, в этом мире нормальных зеркал я пока действительно не видела, только бронзовые. А это было хоть и чуть вогнутым, но вполне мне привычным.
– Угу, – буркнула я. – И что будет?
– Увидим, – туманно ответил император.
– А все-таки? – Я не спешила вставать.
– Ичи, не тяни, – поморщился государь. – Ты правда хочешь, чтобы я надел на тебя это, а потом подтащил тебя к зеркалу, только чтобы ты в него посмотрелся?
Как фокусник из шляпы, он вытащил из складок одежд некую конструкцию наподобие лошадиной сбруи и продемонстрировал мне.
– Ничего страшного не случится, успокойся. Ну же, ты ведь любишь зеркала.
Ага, особенно те, которые сердечник-император лично тащит по лестницам в темницу к сыну. Эти я особенно обожаю.
– А больно будет?
– Нет, не будет, – тоном матери перед кабинетом стоматолога ответил государь. – Ичи, я терпелив, но всему есть предел.
Я покосилась на дверь за спиной Его Величества и смиренно сказала:
– Конечно, отец. Ваш приказ для меня священен.
И, пригнувшись, бросилась мимо императора к двери.
С минуту боролись, потому что императорская подножка не сработала, и упала я в итоге на него. Моим достижением стал фингал на государевой физиономии, а его – выбитый у принца зуб. Дело решил банальный удар в пах. К слову, вечно забываю, что пах – уязвимая зона. То есть настолько уязвимая.
Так император меня и вырубил, а после без всякой сбруи, грубо схватив за волосы, подтащил к зеркалу и толкнул, заставляя встать ровно. Сам он отошел, не сводя взгляда с моего отражения.
Сначала ничего не происходило. Я рассматривала принца – в нормальном наконец-то зеркале, – и все было как я и представляла: тощий парень, всклокоченный, с лопнувшей губой, уже не настолько слащаво-смазливый, как раньше. И тут… Отражение пошло рябью, как вода в пруду под порывом ветра, а потом прояснилось и показало худощавую девушку в одеждах принца. Избитую, злую и безумно знакомую.
Я замерла, жадно вглядываясь. Так вот же… Вот какая я! Настоящая! Да, это я, конечно… Как меня зовут, я по-прежнему не помнила, но вот это – это точно была я.
Император тоже на это смотрел, то есть обалдело таращился, словно глазам своим не верил. Перевел взгляд на меня и снова глянул на отражение.
Ну все, теперь мне точно крышка. Сейчас объявят самозванкой и…
И Его Величество захохотал. Весело, долго, до истерики. Смотрел на меня и смеялся, а когда я попыталась снова проскользнуть к двери, с хохотом поймал за ворот и толкнул к стене.
– Девица! – хохотал он. – И правда ведь девица! А я-то думал, почему «принцесса»? Ох и тупица! Мне-то казалось, в кои-то веки у этого дурня что-то получилось, а он девицу притащил! Девицу! Не могу! Да сиди ты… Тебя как зовут-то?
– Не помню, – проворчала я.
– Не помнишь? А что ты помнишь? – С явным усилием воли император все-таки успокоился.
– Ничего не помню.
Император нахмурился.
– Или ты врешь, или этот глупец все-таки перепутал слова в заклинании. Ты, надеюсь, хотя бы демон?
– Не надейтесь.
Император снова хохотнул, но тут же посерьезнел.
– Что ж… Ясно хотя бы, что ты там пишешь. И почему… Одиноко тебе, девочка? А этот твой… телохранитель… Как там его? Он тоже знает?
Я промолчала.
– Знает, – кивнул император. – Влюбилась в него, значит?.. Хм! А я тебе чем плох? Хочешь, я тебя новой императрицей сделаю?
– То есть племенной кобылой? – выплюнула я. – Спасибо, не надо. Вы, папаша, псих. Ненормальный. У вас с головой не в порядке. Ясно? Я давно мечтала вам это сказать.
– Я знаю, – снова хохотнул император. – Ладно, безымянная принцесса, давай мириться. Мы нужны друг другу. Тебе ведь нужен покровитель?
– А что, королева Лянь не справится? – фыркнула я.
– Кто? Ашина? – переспросил император, и я не сразу поняла, что он назвал государыню по имени. – Да она же давно раскусила тебя, девочка! Ты правда не заметила? Ты же умница… Не заметила. Ха! И то, что рядом с тобой вечно отирается ее служанка, Рен, тебя не удивляет? Да она же за тобой присматривает и Ашине все докладывает! Что, ты и этого не знала?
Я растерянно смотрела на императора. Рен? Шпионка? Что за бред! Впрочем… Нет. Даже думать об этом не хочу. Нет!
– Верь или нет, а это так, – сочувствующе улыбнулся государь. – Бедняжка. Ичи глупец, нельзя было тащить в нашу змеиную яму женщину. Ты меня удивила, никогда бы не подумал, что девица способна у нас выжить. А ты точно не демон?
– Рен не может быть предателем. Королеве это просто невыгодно, – перебила я.
– Да неужели? – усмехнулся император. – Она спит и видит, как бы уничтожить эту страну. Ты, конечно, не можешь знать, но у Ашины с нашей империей давние счеты. Она, видишь ли, бывшая рабыня из Лянь. И ей с самого начала не понравилось, что ее притащили сюда в цепях. Ну да ладно, это долгая история, я позже ее тебе расскажу. Ичи… Ты не против, если я продолжу тебя так называть? Нет? Хорошо. Так вот, Ичи, ты взбесилась после плена у Плащей. Я слышал, тебе там несладко пришлось, так вот: это не моя вина. Не смотри так, это правда. Твоя любимая королева хотела от тебя избавиться. И канцлера подкупала она. Ей, видишь ли, не по душе, что в теле ее любимого сына сидит невесть кто, а что сидит – поверь, это сразу видно. Я, правда, надеялся на демона…
– Но Рен… – перебила я.
Закончить мне не дали:
– А тебя не удивило, что в стычке с Плащами выжила только она? Зачем мне посылать своих солдат на смерть? Да еще и лучших солдат. Я их казню, конечно, время от времени, если заслужат, но с тобой поехали отборные телохранители: нельзя мне было тебя терять, Ичи. Ты мой наследник, в конце концов. Тебя должны были вывезти в ссылку, подальше от столицы, чтобы эта ведьма до тебя не добралась. Но она умеет проворачивать такие вещи. Насчет Рен я тоже удивился, раньше обычная была наложница…
– Неправда, – я зажала уши, мой голос сорвался, – прекратите…
Император рассмеялся:
– Конечно, легче поверить заботливой матери, которая интересуется, как там твоя грудная боль, ведь она совсем недавно отправила тебе средство, чтобы эта боль сделалась сильнее. Ты ей нужен, Ичи, чтобы свергнуть меня. А потом – угадай, что с тобой будет?
Я стиснула зубы и запрокинула голову, прогоняя слезы. Господи, эта жестокая игра когда-нибудь закончится?
– Я вам не верю. – Голос звенел от злости.
Хотелось кричать, может, даже биться в истерике: сколько, скажите, сколько еще предательств я должна выдержать?! Но я не могла позволить себе эту слабость.
– У тебя будет полно времени, чтобы во всем лично убедиться. Я не самый лучший отец, Ичи, но, милая, и ты в состоянии сама о себе позаботиться. Предлагаю союз. – Император протянул мне руку. – Мы сейчас идем и разгребаем все то дерьмо, которое ты, дура, по женской наивности и собственной глупости натворила, а потом я сделаю из тебя настоящего наследника, каким должен был стать Ичи. С уважением двора, посещением аудиенций – вот этим всем. Тебе понравится. Мне передавали твои идеи, они интересные. Хочешь, найдем твоего телохранителя, если у тебя от этого настроение улучшится. Ты мне нравишься, ты мне удобна – давай работать вместе?
Я по-прежнему ненавидела императора, и он, конечно, оставался таким же психом, как и раньше, но он говорил дельные вещи, и если маленькая девочка внутри меня рыдала из-за предательства матери, то голова моя думала. И понимала, что прямо сейчас союз с императором мне и впрямь удобен.
Я протянула руку в ответ.
И тогда – случайно или нет – амулет на моей груди открылся, и лоскут с костью мягко, неслышно упал на пол. Император, хмурясь, посмотрел на них и перевел взгляд мне за спину. Его глаза расширились.
Повеяло знакомым холодом. Я обернулась.
Куколка-императрица в роскошном саване стояла у стены, распущенные волосы влажно поблескивали, а кожа была серой, как застиранная ткань.
– Шизука, – император нервно улыбнулся и шагнул к двери, – милая…
– Ты убил ее, – выдохнула я, глядя на них. – Ты все-таки ее убил! Зачем? Она же никого не трогала!..
Никто меня не слышал. Мертвая императрица медленно и тяжело, как юрэй, которой наверняка и стала, шла к императору, и пол под ее ногами покрывался льдом. Дышать становилось все тяжелее от мороза. Император уперся спиной в дверь, толкнул, но она не открылась. Он шумно выдохнул.