В последний момент я вспомнила свою радостную новость и радостно сказала: "Сегодня утром я разговаривала по телефону с редактором – они опубликуют мою книгу".
"Это замечательно!", – сказал Майкл, он широко улыбнулся. Это замечательная улыбка, которую я помню с первого курса, он использовал её, чтобы помочь мне с заданиями мистера Джанини по алгебре, тогда я думала, что умерла и попала в рай. – "Мы должны это отпраздновать!"
Тогда он заказал минеральной воды, произнёс тост за мой успех, я была очень смущена и тоже сказала тост о его успехе (я имею в виду, по правде говоря, моя книга не спасает жизни, но как он заметил, Кардио Рука является спасением жизней, семья пациента может сидеть в комнате ожидания и спокойно читать мою книгу. И это очень хорошо), и вот так мы сидели, потягивая Перье во второй половине дня, в пятницу, в Нью-Йорке.
Яркие лучи солнца заиграли на брильянте кольца, которое подарил мне Джей Пи, и я поняла, что забыла его снять. Так или иначе, блики от моего кольца попали на лицо Майкла, заставляя его мигать.
Мне стало обидно, и я сказала: "Извини". Я сняла кольцо и положила его в сумку.
"Вот это бриллиант", – сказал Майкл с дразнящей улыбкой. – "Так что, вы, ребята, теперь помолвлены?"
"О, нет", – сказала я. – "Это просто кольцо дружбы". Полная ложь Мии Термополис Номер 11.
"Я вижу", – сказал Майкл. – "Дружба стала намного дороже, чем… когда я учился в школе имени Альберта Эйнштейна".
Чёрт.
Но затем Майкл сменил тему: "В какой колледж Джей Пи собирается в следующем году?"
"Ну", – сказала я осторожно, – "Шон Пенн заинтересовался пьесой, которую написал Джей Пи, он думает перебраться в Голливуд, а колледж закончить позже".
Майкл заинтересовался этим, когда услышал это: "Правда? Значит, вы будете жить на расстоянии".
"Ну", – сказала я, – "я не знаю. Мы говорили о том, что я могу поехать с ним".
"В Голливуд?", – его голос звучал недоверчиво. Затем он извинился: "Прости. Просто ты… я имею в виду, просто я никогда не считал тебя Голливудским типом. Не то, чтобы ты не гламурная. Потому что ты очень гламурная".
"Спасибо", – смущенно сказала я. К счастью, официант принёс наши салаты к тому времени, поэтому я могла отвлечься на то, чтобы сказать нет, благодарю, молотый перец.
"Но я понимаю, что ты имеешь в виду", – продолжила я, когда официант отошёл. – "Я не понимаю, что буду делать весь день в Голливуде. Джей Пи сказал, что я смогу писать. Но… я всегда думала, что если я отложу обучение в колледже, то я должна буду поплыть на одной из тех лодок, которые находятся между китобойными судами и горбатыми китами или что-то ещё в этом роде. А не торчать в Мелроус. Понимаешь?"
"Не думаю, что твои родители одобрят эти планы", – сказал Майкл.
"Есть ещё кое-что", – со вздохом сказала я. – "Мне нужно в кое-чём разобраться. У меня осталось совсем немного времени. Родители хотят знать, в какой колледж я пойду, после выборов я должна им сказать".
"Ты правильно поступишь", – уверенно сказал Майкл. – "Ты всегда правильно поступаешь".
Я просто смотрела на него. "Как ты можешь такое говорить? Это совсем не так".
"Ты всегда верно поступаешь", – сказал он. – "В конце концов".
"Майкл, я не всегда поступаю верно". Я положила свою вилку. – "Ты должен знать это лучше, чем остальные. Я разрушила наши отношения".
"Ты не виновата", – сказал он, выглядя потрясённым. – "Это я их разрушил".
"Нет, это я", – сказала я. Не могу поверить, что мы наконец-то сказали это друг другу… то, о чём я так долго думала, о чём говорила с другими людьми – с друзьями, с доктором Натсом – но никогда, с тем человеком, которому это действительно важно… с Майклом. С человеком, которому я должна была всё это сказать давным-давно. – "Я не должна была раздувать такую проблему из-за Джудит…"
"Мне надо было сказать это с самого начала", – прервал Майкл.
"Пусть и так", – сказала я. – "Я вела себя как полная сумасшедшая".
"Нет, Миа, это не так".
"О Господи", – сказала я, подняв руку, чтобы остановить его со смехом. – "Не могли бы мы переписать историю? Я могу. Ты был прав, когда порвал со мной. Всё было слишком быстро. Нам обоим была нужна передышка".
"Да", – сказал Майкл. – "Передышка. А ты не должна была обручиться в это время с кем-то".
После того, как он сказал, я не могла дышать. Мне показалось, что весь кислород высосали или что-то ещё. Я просто посмотрела на него, не уверена, что расслышала его правильно. Если бы он действительно это сказал… Возможно он в самом деле…?
Тогда он засмеялся и, когда официант вернулся за нашими тарелками (я почти не притронулась к своей), сказал: "Просто шутка. Я знал, что это риск. Я не мог ожидать, что ты вечно будешь ждать меня. Ты можешь быть помолвлена или что-то ещё? Ах, верно, обменяться кольцами дружбы с кем ты хочешь. Я просто рад, что ты счастлива".
Подождите. Что происходит?
Я не знаю, что мне сделать или сказать. Бабушка подготовила меня к миллионам ситуаций – к воровству горничных, побега из посольства при государственном перевороте.
Но, по правде говоря, не подготовила меня к такому.
Неужели мой бывший парень намекает на то, что он хочет всё вернуть?
Или я слишком много читала? (не в первый раз, кстати).
К счастью, в это время принесли наши основные блюда, так что Майкл снова продолжил обычный разговор, как будто ничего не случилось. Может, ничего и не произошло. Мы просто говорили о погоде, о Джосс Уидон, о Баффи – истребительнице вампиров, о Карен Алене, о концерте Бориса, о компании Майкла, о кампании моего папы. Для двух людей, у которых почти ничего общего (потому что, давайте смотреть правде в глаза, он изобрёл хирургического робота-манипулятора, я пишу романы и я… принцесса, я люблю мюзиклы, а он их ненавидит, да у нас абсолютно разные ДНК), у нас просто не заканчивались темя для разговоров.
Что действительно странно.
Затем, без моего ведома, мы добрались до Лили.
"Твой отец видел ролик, который она для него сделала?", – спросил Майкла.
"Оу",- улыбаясь, сказала я. – "Конечно. Это просто потрясающе! Я не могла в это поверить. Ты… имеешь к этому отношение?"
"Ну", – сказал Майкл, тоже улыбаясь. – "Она хотела его сделать. Я… немного её подтолкнул к этому. Я не верю, что вы всё ещё не друзья, после всего этого времени".
"Мы не друзья", – сказала я, вспоминая, что сказала мне Лилли, как она сказала, почему она так мило себя вела. – "Просто, я не знаю, что произошло, правда. Она никогда не скажет мне".
"И мне не скажет", – сказал Майкл. – "Ты действительно не догадываешься?"
Я вспомнила тот день, в классе ТО Лилли сказала мне, что Джей Пи порвал с ней. Я всегда этому удивлялась. Может это всё произошло из-за парня? Может, именно этого я не могла долгое время понять?
Но это было бы глупо. Лилли не тот человек, который бы перестал дружить из-за парня. Тем более с лучшей подругой.
"Я действительно не понимаю почему", – сказала я.
Принесли меню с десертами, Майкл настаивал на том, чтобы заказать каждого по одной порции (потому что это был праздник), в то время, когда он рассказывал мне о разнице в Японской культуре и затруднениях, которые он из-за этого испытывал (пение баллад в караоке, которое его японские коллеги восприняли очень серьёзно).
И когда он говорил, стало ясно, что он и Мидорив Микромини? Не пара. Он несколько раз упомянул её бойфренда, который, очевидно, является чемпионом караоке в Цукубе.
Потом я начала хихикать, когда принесли десерты, я заметила двух девочек в лодке в центре озера, которые яростно спорили друг с другом, которые гребли вёслами, и никак не могли доплыть до берега. План слежки за мной полностью провалился.
Это было позже, после того, как принесли счёт – и Майкл заплатил, хотя я говорила, что заплачу, чтобы поблагодарить его за пожертвование в больницу – вещи действительно начали распадаться.
Ну, может быть, днём всё неуклонно рушится, просто я не обращаю внимание. Вещи имеют эту тенденцию в моей жизни, заметила я. Это было, когда мы стояли около Ботхауса, Майкл спросил, что мне надо сделать до конца дня, и я призналась, что мне нечего делать (кроме моей терапии, но я не упомянула об этом. Я скажу ему как-нибудь. Но не сегодня).
"Нечего делать до четырёх? Отлично", – сказал Майкл, взяв меня за руку. – "Значит, мы можем продолжать праздновать".
"Как праздновать?", – непонимающе спросила я. Я пыталась сконцентрироваться на том, чтобы не нюхать его. Я не могла обращать внимание ни на что другое. Как на то, куда мы идём.
"Ты когда-нибудь была в одной из них?", – спросил он.
Вот тогда я увидела, что он привёл меня к тем ужасным конным экипажам, которые находятся в Центральном парке.
Ну, хорошо, может не ужасным. Это очень даже романтично, мы с Тиной часто говорили о секретном желании покататься в них. Но не в этом дело.
"Конечно, я никогда на них не каталась", – закричала я в ужасе. – "Это же для туристов. И ПЕТА пытается их запретить. И они для людей, которые на свиданиях".
"Замечательно", – сказал Майкл. Он остановил даму – извозчика экипажа, который был смешно одет (я имею в виду, фантастически) в старый костюм и цилиндр, дал ему денег. – "Мы хотим прокатиться вокруг парка. Ларс, сядь вперёд. И не поворачивайся".
"Нет!", – я практически кричала. Но я смеялась. Я ничего не могла с этим поделать. Это так смешно. Тем более, это то, что я всегда хотела сделать, но никому не говорила (не считая Тины, конечно), боялась высмеивания. – "Я сюда не залезу! Это жестоко по отношению к лошадям!"
Извозчик с обидой на меня посмотрел.
"Я прекрасно обращаюсь со своими лошадьми", – сказал она. – "Наверное, лучше, чем вы обращаетесь со своими домашними животными, юная леди".