— Нет… — незнакомец покачал головой, — Кстати, зачем в этом подвале труба?
— Ну как же? Чтобы кровь в Неву стекала! — игнорируя возмущенные взгляды начальства, я изобразила на лице ангельскую улыбку, — как вы думаете, почему у нас в реке вода такого коричневого цвета?
Последние слова я произнесла как можно более зловещим тоном. Павел Андреевич хлопнул рукой по столу:
— Ты, Голованова, говори, да не заговаривайся! А то отправлю приказом трубу искать вместе с водолазами.
— Вы, товарищ полковник, определитесь: принца с кобылой-альбиносом или водолаза мне сватать будете, — выпалила я и прикусила язык: так за два года работы и не научилась сдерживаться. Впрочем, среди своих это и не требовалось, а к высокому начальству полковник ходил сам.
Мужчина с часами вновь повернулся к Павлу Андреевичу, с трудом сохраняющему спокойствие, в его глазах сверкал интерес и еще что-то, едва уловимое:
— Знаете, она нам определенно подходит!
— Я счастлива, что прошла селекционный отбор! — съязвила я, несмотря на строгий взгляд начальства, — Но, может быть, вы все-таки объясните, какой конкурс я только что выиграла?
— Голованова… — голос полковника не предвещал ничего хорошего. Гость отмахнулся:
— Все в порядке, — он повернулся ко мне. Я вздохнула:
— Так скажите, наконец, что вам от меня нужно?
— Совсем немного, — незнакомец слишком пристально смотрел мне прямо в глаза, словно пытаясь проникнуть в мои мысли, — всего лишь на насколько дней стать принцессой.
— Неужели? — настала моя очередь смотреть на него, — настоящей принцессой?
— Настоящей.
— С замком, со слугами и короной на голове?
— Корону в обычной жизни почти не носят, но, если пожелаете… — незнакомец улыбнулся, глаза оставались серьезными, было видно, что он ждет от меня ответа.
— И принцессой какой страны я должна стать? — спросила я, перебирая все, что знала о современных королевских династиях.
— Это небольшое, но достаточно богатое герцогство. Оно расположено… — он на несколько секунд замолчал, и продолжил, — Оно находится в другом мире. Мире, где есть магия.
Я рассмеялась: ну, точно, наши аппаратуру проверяют. С укором посмотрела на начальника:
— Павел Андреевич, может быть, хватит шутить! У меня отпуск все-таки, дача, огурцы…
— Так, отставить огурцы! У тебя, между прочим, задание! Вы ж все сюда приходите шпионами работать! Вот и пойдешь работать! Безопасность страны обеспечивать! — внезапно вызверился полковник, поправляя идеально ровный узел своего серого галстука и едва заметно ослабляя его.
Я вдруг поняла, что он очень нервничает и что все это — не розыгрыш. Такое было бы к лицу младшим по званию, а полковник Соколов, кавалер ордена «За заслуги перед Отечеством», не стал бы ради розыгрыша использовать свое служебное положение и открывать для меня ЗСД, но поверить в другой мир, в котором есть магия…
Я украдкой посмотрела на незнакомца, делавшего вид, что он вновь листает мое личное дело, а на самом деле следившего за мной. Наверное, мое лицо выражало недоверие и желание сдать их в психушку, потому что он отложил папку и вновь повернулся к хозяину кабинета:
— Господин полковник, думаю, что проще будет, если она все увидит сама…
— Пусть сначала бумагу о неразглашении подпишет, — Павел Андреевич достал уже полностью заполненный бланк и протянул мне. Я прочитала текст, проверила данные, поставила свою не слишком аккуратную размашистую подпись и протянула лист обратно. Рука слегка подрагивала. Несмотря на абсурдность ситуации, я ощущала какое-то волнение с легкой примесью страха. Эти чувства приятно будоражили кровь, заставляя сердце биться сильнее.
Полковник тем временем встал, забрал со стола папку с моим личным делом, вложил туда подписку о неразглашении и спрятал все в сейф:
— Ну что, пойдемте! — машинально проверив, не осталось ли на столе бумаг, он подошел к двери кабинета и открыл ее. На секунду мне показалось, что сейчас оттуда выпрыгнет кто-нибудь из нашего отдела с криком «Ага, попалась!», но этого не произошло.
Я вышла и остановилась, ожидая, пока мужчины покинут кабинет, и Павел Андреевич закроет двери, тщательно проверив, что они действительно заперты.
Мы спустились по лестнице на первый этаж, потом прошли вглубь коридора и остановились перед одной из безликих дверей. Полковник сначала провернул ключ в замке, затем достал свой магнитный пропуск и провел по считывателю рядом, а напоследок приложил ладонь к экрану сканера. Я напряглась: как правило, внутри ведомства такие меры предосторожности были излишни.
— Проходите, — кивнул он нам, распахивая дверь. Я с опаской заглянула внутрь: всего лишь площадка и лестница, ведущая в подвал. Я невольно вздрогнула.
— Да, да, тот самый! — сказал незнакомец с часами, явно забавляясь моим изумлением, — который по легендам замурован.
— А… а зачем нам туда? — спросила я, голос слегка дрожал, но, скорее, от напряжения.
— Голованова! Что за вопросы? — рявкнул мой начальник, — назвалась груздем — полезай в подвал!
— В кузов, — машинально поправила я, чувствуя, что меня охватывает нервная дрожь, скорее от возбуждения, чем от страха.
— Да вы не бойтесь, — в голосе графа слышалась явная насмешка, — мы с вами только обрушения посмотрим и трубу, ту, которая в Неву… чтоб с водолазами долго искать не пришлось, вода, знаете ли, холодная…
Бросив на него абсолютно равнодушный взгляд — сказывался опыт общения с коллегами, всегда готовыми на розыгрыши, — я начала спускаться.
Лестница была ужасно старой. Стены здесь были слегка обшарпаны, и зеленая краска, которой в советское время красили все подъезды, местами просто отслаивалась, обнажая красные старые кирпичи. Эта часть ведомства ранее была зданием тюрьмы, построенном еще в XIX веке. Мне вдруг стало стыдно перед иностранным гостем, и это придало мне сил. Я вскинула голову, расправила плечи, затем браво и очень громко затопала по лестнице, скрывая страх перед неизвестностью.
Внизу меня встретила стена, преграждавшая путь. Подвал был замурован.
— Это не легенда? — Я остановилась и посмотрела на мужчин, сопровождавших меня. Незнакомец с часами кивнул:
— Да, этот подвал действительно существует. Вы позволите?
Вопрос, скорее, был данью вежливости, потому что, не дожидаясь ответа, он подошел к кирпичной кладке и сделал несколько небрежных пассов руками. Стена задрожала и начала растворяться в воздухе, словно была проекцией. Я покрутила головой, но нигде не увидела передатчика. Да что же это такое!
— Прошу! — мужчина остановился у полупрозрачной стены и протянул мне руку, — не бойтесь, здесь безопасно.
Я оглянулась на Павла Андреевича, он кивнул. Набрав в легкие побольше воздуха, так, словно я собиралась нырнуть, я вложила свою руку в слегка шершавую от мозолей мужскую ладонь и шагнула в стену.
Легкая прохлада окутала меня. Запахло свежестью и приключениями, как бывает, когда выходишь из парадной майским погожим утром, и с залива дует теплый ветер. В такой момент хочется бросить все и умчаться далеко-далеко, бродить по кромке воды, всматриваясь в низкий горизонт, мечтать, глядя на огромные серые облака, медленно плывущие по серому же небу, а затем, закутавшись в плед, сидеть в машине, смотреть на закат, глотая из термоса обжигающе горячий кофе.
Наверное, я слегка замешкалась, потому что меня резко потянули за руку, и я буквально вывалилась из стены в полумрак очередного помещения.
— Ну, вы идите, я вас лучше тут подожду! — голос полковника искажался, словно он говорил из колодца.
— Хорошо, — мой спутник посмотрел на меня, — не возражаете?
Я пожала плечами, показывая, что мне, в общем-то, все равно. Незнакомец кивнул и зашагал по коридору, стены которого теперь были просто кирпичными, а пол вымощен странными плитами: серо-голубыми, с тонкими розоватыми прожилками. Они лежали аккуратными квадратами, плотно подогнанные друг к другу так, что почти не было видно стыков, и пол казался сплошным. Я невольно задержалась, рассматривая плиты. Мой сопровождающий обернулся.
— Это ихран, что-то вроде мрамора, но бывает только голубым и зеленым. Реже — розовым, — он правильно понял мой интерес, — Идемте, у нас не слишком много времени.
Я подчинилась, с удивлением отметив, что теперь коридор освещается небольшим шариком, летящим над нами.
— Простите, — не выдержав, окликнула я своего спутника и замялась, пытаясь вспомнить, как его зовут. Всегда путалась в именах, а тут голова вообще шла кругом.
— Можете называть меня Рой, — судя по весело сверкнувшим глазам, он совершенно правильно истолковал мое замешательство.
— Рой, — кивнула я, стараясь запомнить, — скажите, а это что?
Я махнула рукой в сторону шарика и с удивлением заметила, как он запрыгал в воздухе.
— Осторожнее, — предупредил мужчина, — У гль’ойна очень хрупкая субстанция. Особенно в вашем мире, где нет магии!
— Гль’ойн? — повторила я.
— Дословно если переводить: стеклянный шар света. У нас в республике их часто используют.
— Оу… принцесса в республике, — повторила я, кивая головой, чтобы создать видимость, что я все поняла.
— Наша республика соседствует с герцогством Риччионе. Но даже у нас в стране аристократию никто не отменял! — пояснил Рой.
— У вас в стране?
— Я расскажу вам все позже! — пообещал он и подхватил меня под руку, — Пойдемте! Уверяю, что это не страшно!
— Это меня и пугает, — тихо пробурчала я, но он услышал и усмехнулся.
Мы вошли в подвальное помещение. Арочные своды со следами побелки, неоштукатуренные кирпичные стены, на которых собиралась влага. Одна стена была полностью заставлена массивными шкафами, напоминающими книжные.
Я ошеломленно посмотрела на своего спутника, вспомнив очередную полулегенду-полубыль о книжных шкафах, стоящих в кабинетах следователей НКВД. Никакого другого выхода из зала, кроме того, который оставался за нашими спинами, не было.
— Зачем мы пришли сюда? — спросила я, пытаясь скрыт