При звуках открывающейся двери оба замолчали. Я вошла, стараясь сделать это как можно увереннее. Рой стоял у окна, недовольно посматривая на свою мать, сидевшую за небольшим столиком. Под её изучающим взглядом я невольно замедлила шаг и огляделась, ища пути для отступления.
Как и весь дом, комната была достаточно простой. Стулья, обитые темно-синим бархатом с золотыми шнурами, стояли рядом. В тон им были портьеры на окнах, но стены, как и в предыдущих комнатах, были белые. Никаких фресок или украшений.
— Заходите, дорогая, — заметив мою нерешительность, женщина приветливо мне улыбнулась и указала на второй стул, — Присаживайтесь.
— Спасибо, — я послушно заняла указанное мне место. Сложила руки на коленях, словно гимназистка, и выжидающе посмотрела на хозяйку дома. Она едва заметно улыбнулась:
— Рой, ты не представишь нас друг другу?
Граф явственно скрипнул зубами:
— Лиза, как ты уже догадалась, это — моя мать, вдовствующая графиня Алайстер.
Женщина приподняла брови, явно ожидая продолжения, но ее сын лишь покачал головой:
— Поверь, чем меньше ты знаешь, тем лучше. Я не стал бы открывать портал, если бы знал, что ты решишь прийти сюда.
— Спасибо, милый, я тоже тебя люблю, — беззлобно отозвалась графиня, — но смею напомнить, что это — мой дом. Хотя ты всегда здесь желанный гость!
Её сын сжал губы, не находя, что возразить. Внимание его матери тем временем вновь перенеслось на меня:
— Хотите кофе?
Я взглянула на нее, ожидая подвоха, но нет, она просто предлагала, как сделала бы любая другая хозяйка на ее месте.
— Спасибо, не откажусь, — кивнула я, краем глаза посматривая на Роя. Он все еще стоял у окна, хмурясь. Графиня хлопнула в ладоши, тут же несколько эльфов влетели в двери, волоча за собой кофейник, чашки, блюдо с пышными булочками и кувшинчик со сливочным маслом. Поставив все на стол, они смешно раскланялись перед нами и улетели. Я невольно улыбнулась, маленький народец был весьма забавен.
— Рой, милый, когда ты закончишь злиться, можешь присоединиться к нам, — миролюбиво предложила его мать, намазывая масло на булочку.
— Я не голоден, — хмуро отозвался тот.
— Я не предлагаю тебе поесть, лишь выпить кофе, — она повернулась ко мне и доверительно сообщила, — он никогда не ест по утрам, зато обожает кофе.
— Да, я заметила, — я осеклась, и поспешно добавила, — про кофе.
Она сдержанно улыбнулась, беря кофейник. Судя по блеску серых глаз, так похожих на глаза сына, графиню ситуация забавляла. Она спокойно разлила напиток по чашкам. Рой, не утерпев, подошел, взял одну из них и вновь отошел к окну, делая вид, что интересуется парком.
— Позволь спросить, что привело тебя сюда в разгар подготовки к свадьбе? — слишком спокойно спросил он, — разве не ты должна руководить всей этой суетой?
— О, эти приготовления! — вдовствующая графиня взмахнула рукой и вновь повернулась ко мне, — Будто до Лоренцо Гаудани никто никогда не женился!
Я нерешительно кивнула, делая вид, что понимаю, о чем она говорит.
— Никто не был д’орезом великой республики, — пожал плечами граф. Его мать хмыкнула:
— Возможно, но это не оправдывает ту нервозность, которая царит в городе. Можно подумать, что мы проиграем войну, если вдруг лепестки роз, которыми осыпают новобрачных, окажутся не того цвета.
— А почему нельзя сделать их разноцветными? — спросила я, заслужив одобряющий взгляд графини:
— Я сказала то же самое. Но моя племянница любит розовые розы, и Лоренцио требует, чтобы разбрасывали только их! И не хочет ничего слышать! Мы спорили два часа из-за лепестков, после чего я, признаюсь, хлопнула дверью. Дорогой, кажется, я слегка испортила ее позолоту! — она виновато улыбнулась.
— Гаудани посмел оскорбить тебя? — в голосе Роя послышались стальные ноты. Графиня откусила кусочек булочки и лукаво посмотрела на сына:
— Ну что ты! Лоренцо — славный мальчик! И предан тебе. Хотя, влюбившись, он стал невыносим.
Сын почти весело посмотрел на нее:
— Так ты сдала позиции? Мама, это на тебя не похоже!
— Просто я решила, что во дворце д’ореза и так слишком шумно. Эти портные, повара, распорядители… — она отпила кофе, — Кстати, вчера на площади я виделась с Алигьери.
— И что он говорит? — Рой вновь стал серьезным. Было заметно, что этот человек интересовал его гораздо больше, чем желания влюбленного д’ореза.
— Кроме пошлых глупостей по поводу моей ослепительной внешности, он сказал, что в Лаччио назревает недовольство, ходят слухи, что граждане попросят у нас поддержки, но в Совете, как всегда, разлад, и все с нетерпением ждут твоего возвращения.
— Подождут, — мрачно бросил Алайстер, со стуком ставя чашку на стол, — или путь решают сами, они не маленькие.
Графиня укоризненно покачала головой:
— Рой, это может привести к печальным последствиям… твой отец…
— Поступил бы так же! И давай не будем больше об этом! — непочтительно оборвал ее сын, все-таки садясь за стол между мной и своей матерью, — Прости, но после твоих новостей мне необходимо, чтобы ты вернулась и присмотрела за всем лично.
— Не раньше, чем я отдохну здесь хотя бы несколько часов, — она лукаво посмотрела на меня, — впрочем, если я мешаю вашим планам…
— Ничуть, — на лице её сына не дрогнул ни один мускул, — К тому же, как ты верно заметила, это — твой дом.
— Который принадлежит тебе, как и все остальное, дорогой…
— Чушь, — сердито фыркнул Рой, — Отец строил его для тебя!
— Да, он лично зачаровывал каждый камень… Лучше бы он больше думал о себе… — она отвернулась, быстро смахнула слезы и обернулась к нам, улыбаясь, хотя глаза все еще подозрительно блестели, — Простите, с возрастом я становлюсь все более сентиментальна… Например, я все еще надеюсь, что мой сын все-таки распишет стены в этом доме!
— Если тебе так хочется картинок на известке, я приведу сюда Боно, — пробурчал Алайстер, — Уверяю, он рисует гораздо лучше.
— Мне больше понравились твои наброски, — негромко сказала я. Графиня с недоверием посмотрела на меня:
— Вы видели рисунки Роя?
— Несколько зарисовок, — явно недовольный темой разговора, Алайстер встал и вновь отошел к окну.
— Я думала, что ты больше не рисуешь… — она задумчиво посмотрела на сына, затем перевела взгляд на меня.
— Рисую. Иногда. Но не красками. Так что, если хочешь расписать стены, Боно приедет завтра на мою виллу.
— Отправишься туда порталом из домика садовника?
— Скорее, создам свой. Стационарные сейчас небезопасны, по ним легче нас выследить и подстроить ловушку.
— А твоя… спутница?
— Поедет со мной. Нам необходимо завершить это дело.
Графиня помрачнела:
— Гаудани в курсе?
— Разумеется, нет! — сын насмешливо посмотрел на нее, — Он слишком несдержан.
— А Козимо?
Рой пожал плечами:
— Ты же понимаешь…
— Где Козимо, там и Джованио, — коротко заметила графиня. Как я поняла, она говорила о дяде принца, которого сильно недолюбливала. Алайстер покачал головой:
— Не думаю, они в последнее время не ладят. К тому же Козимо знал, что в карете фантом.
— Ты уверен?
— Да, абсолютно, он понял это сразу, как увидел, он все-таки глава рода и маг, хоть и предпочитал учебе гуляния в кабаках, — Рой подошел и поставил чашку на стол, затем повернулся ко мне, окончательно потерявшей нить разговора, — Но, похоже, своими семейными проблемами мы слегка утомили мою гостью.
— Не думаю, — графиня бросила на меня проницательный взгляд и посмотрела на сына, — Полагаю, переубеждать тебя бессмысленно?
— Полагаю, что — да. Игра зашла уже слишком далеко.
— Хорошо, — графиня тоже поднялась и расправила платье, — Тогда ты прав, мне необходимо вернуться в город. Когда мне тебя ждать?
— Завтра. Может быть, сегодня вечером. Я дам знать, — Рой почтительно склонился над рукой матери. Она грустно улыбнулась, поцеловала его в щеку и повернулась ко мне:
— Приятно было познакомиться. Жаль, что мне пора уходить.
— Взаимно, — ответила я. Графиня вновь обратилась к сыну:
— Все-таки подумай над тем, что я тебе сказала…
Он упрямо сжал губы, женщина покачала головой:
— Вылитый отец.
Она повернула один из перстней, украшавших руку, и шагнула в радугу открывшегося перед ней портала.
Как только радужное сияние пропало, я вопросительно посмотрела на Роя:
— Почему ты не сказал, что твоя мать жива?
— А с чего ей умирать? — слегка язвительно возразил он, — У нее прекрасное здоровье!
— И воспитание, — усмехнулась я, — Какая выдержка — обнаружить в собственной спальне голую девицу…
— Вообще-то, спальня моя, — пробурчал граф, — Её комнаты находятся в другом крыле. Наверняка она сначала появилась у себя, а потом уже направилась ко мне в комнату. Как ты успела заметить, у нее определенное чувство юмора.
— Зачем ты привез меня сюда? — я досадливо поморщилась, понимая, что вопросом выдала себя с головой.
— Потому что я устал, а этот дом — самое безопасное место во вселенной! — он налил себе еще кофе. Я закусила губу, понимая, что заслужила такой ответ. Хотя от графа Алайстера трудно было ожидать иного, насколько я успела понять, он не любил врать просто так.
— Ты почти ничего не съела, — заметил Рой, кивая на блюдце, куда я накрошила булочку.
— Извини, аппетит как-то пропал, — я встала, направилась к выходу, — если ты не возражаешь, я бы хотела пройтись по парку.
Он поднялся:
— Тебе составить компанию?
Я покачала головой:
— Не стоит.
— Как тебе угодно, — он посмотрел на меня, словно пытался прочесть мои мысли, — Только будь аккуратнее с оградой — она зачарована, выйти все равно не удастся.
— Разумно, — кивнула я и вышла, очень тихо закрыв за собой дверь. Кажется, в комнате прозвучали проклятия.
Каменная крошка хрустела под ногами. Я долго бродила по дорожкам, всматриваясь в просветы между деревьями и гадая, не совершила ли я очередную ошибку. Поначалу феи кружили над моей головой, но затем, заметив, что я не реагирую, отстали и занялись своими делами. Глаза сильно устали. В отличие от привычного, зеленого цвета травы, бордовый парк лишь усиливал гнетущее чувство тоски и какой-то безысходности.