— Козимо! — голос Роя звучал угрожающе, — Мне бы не хотелось…
— Что? — тот явно ухмыльнулся, — Думаешь, я не знаю, почему вы вдвоем пропали, а затем оказались здесь, в пустом доме? Ты и раньше засматривался на Кариссу, а тут такая удача!
Уже не слыша, что ответил ему Рой, я отшатнулась от двери. Права была моя бабушка: тот, кто подслушивает, прежде всего узнает неприятное для себя. На негнущихся ногах я прошла и вновь села, нет, буквально рухнула за стол. Теперь все стало на свои места. Вот почему Рой так заинтересовался мной, он видел во мне ту, которая была для него недостижима. Его неброская забота, его желание постоянно быть рядом, его перчатки… почему-то острее всего вспомнились перчатки… огромные, из серой замши, еще хранящие тепло его рук.
Я вдруг заметила, что по щекам текут слезы. Решительно вытерла их. Успела как раз до того момента, как дверь открылась и оба мужчины вошли в комнату.
— Лиза? — Рой пристально посмотрел на меня. Я скривила губы в дежурной, годами натренированной улыбке:
— Надеюсь, все в порядке?
— Разумеется, — хмыкнул Козимо. В его взгляде легкое сочувствие смешивалось с презрением, — мы просто обсуждали, что завтра сюда прибудет отряд, и принцесса Карисса торжественно въедет в Лагомбардию, где пройдут трехдневные торжества в честь свадьбы, после чего состоится церемония в главном храме города.
— Карисса? То есть вы нашли ее?
— Пока нет, — принц на секунду замялся, — Так что вы будете исполнять эту роль, как и было оговорено с самого начала!
Я взглянула на Роя. Он молчал, смотря куда-то поверх моей головы. Судя по его поведению, принц настоял на своем. Это разозлило меня.
— Скажите, а если вы ее так и не найдете, то кто будет давать брачные обеты в темпле? — я спросила резче, чем было необходимо, — и потом, как это в договоре, консумировать брак?
Граф Аайстер дернулся, словно от удара. Козимо лишь пожал плечами:
— А это как получится.
— Не боитесь, что откажусь или устрою скандал?
— Я не думаю, что это в ваших интересах — он ухмыльнулся. Рой дернулся, я еще раз взглянула на него:
— Он говорит правду?
— Да, — он казался безучастным. Ровный голос, холодные серые глаза, жилка, подрагивающая на щеке, раньше я ее не замечала. Я вновь повернулась к Козимо:
— Хорошо, — в унисон ему ответила я, — В этом случае мне остается надеяться, что ваш д’орез сумеет доставить удовольствие женщине.
Я с мрачным удовольствием отметила, что серые глаза графа яростно вспыхнули. Вспыхнули и тут же погасли, прикрытые длинными ресницами.
— На Гаудани пока еще никто не жаловался, — граф Алайстер сказал это очень ровным голосом.
— Приятно слышать, — улыбнулась я. Рой вышел из комнаты. Чуть позже мы услышали подозрительный грохот, словно упал шкаф.
Я вскочила, Козимо остался сидеть на месте, лишь ухмыльнулся.
— Кто бы мог подумать, несгибаемый Алайстер… — тихо пробормотал он и с явно возросшим интересом посмотрел на меня, — Кстати, вы знали, что именно он умудрился расстроить два брака моей сестры?
— Откуда бы мне это знать? — пробурчала я. Общение с принцем начинало тяготить. Я вновь подумала, что он как раз из тех, кто может и будет вести двойную игру, не считаясь ни с кем. И если ему надо кого-то отравить, то он сделает это не задумываясь. Сейчас он сидел и рассматривал меня, словно ученый диковинное животное, наверняка сравнивая с оригиналом. Я приподняла брови, выражая удивление такой бестактностью.
— Никогда не мог понять, что кузен находил в моей сестре, — наконец признался принц, — А вот в вас есть что-то, притягивающее взгляд…
— Полагаю, мне следует чувствовать себя польщенной? — я все еще раздумывала, стоит ли идти смотреть, что упало, или остаться в комнате.
— Полагаю, что да. Кстати, идти к Делрою сейчас не советую — это не доставит вам удовольствия, — он улыбнулся, наслаждаясь двусмысленностью фразы. Как всегда, глаза остались холодными.
— Полагаю, что я сама могу решить, что мне делать, — возразила я, — Простите, но я слегка устала…
— Разумеется, ублажать самого Алайстера — тяжелый труд, — беспечно отозвался он, — Он всегда чересчур требователен.
От такого явного оскорбления я побледнела и до боли в пальцах сжала спинку стула.
— Не знаю. Говорят, в юности вы были очень близки с кузеном, так что вам виднее! — слова попали в цель. Козимо вскочил, с грохотом отодвигая стул.
— Да как ты смеешь! — беловатая молния просвистела мимо головы, я едва успела увернуться.
«Я его задела!» — торжествующе пронеслось в мозгу, стул рядом рассыпался в труху.
— Полагаете, ломая мебель, вы завоюете расположение графа? — спокойно поинтересовалась я, не спуская взгляда с его рук, чтобы успеть увернуться в случае повторной атаки. Козимо с яростью смотрел на меня, затем деланно рассмеялся:
— Да, теперь я понимаю, моей сестре не хватает именно этой уверенной дерзости! Знаете, если вдруг решите, что в Лагомбардии вам стало скучно, я к вашим услугам!
— Не думаю, что задержусь в вашем мире надолго, — сухо обронила я.
— Почему? Неужели вам здесь не нравиться?
— А вам нравится, когда вашей жизни постоянно угрожают?
— Ну, мы к этому привыкли, не правда ли, кузен? — Козимо посмотрел поверх моей головы. Я обернулась. Рой стоял в дверях. Судя по всему, он слышал мою последнюю фразу.
— Лично я — нет, — мрачно ответил он принцу, — Именно поэтому мне хочется как можно скорее закончить весь этот фарс с Кариссой.
Я прикусила губу. Граф не мог подобрать более точных слов, чтобы выразить свое отношение к происходящему. Все, что произошло: отравления, убийства, наши отношения — было для него фарсом. Надо было действительно заканчивать все. Сыграть свою роль, если необходимо, сказать нужные слова и уйти. Рой тем временем посмотрел на меня и нахмурился, заметив обугленные щепки:
— Кстати, в чем провинился мой стул?
— В том же, в чем и твой комод: попался под руку в неподходящее время.
— Ясно, — он вновь повернулся ко мне, — Мадонна, спальню, в которой вы останавливались в прошлый раз, уже починили. Если желаете…
— Я бы не хотела там оказаться вновь, — совершенно невежливо перебила я его. Сама мысль о том, что я буду находиться в этой комнате, заставляла дрожать от страха. Граф кивнул:
— Как вам будет угодно. Слуги уже вернулись, они подготовят другую спальню через четверть часа. Козимо?
— Ты же знаешь, что мне будет комфортно и накрывшись плащом.
— На трех пуховых перинах и с задернутым балдахином, — по привычке отпарировал Рой. Его голос был безучастным, — Хорошо. Я распоряжусь. Всего доброго.
Он снова вышел. Его кузен задумчиво посмотрел ему вслед, но ничего не сказал. Мне тоже было не до разговоров. Мы с Козимо сидели молча ровно до тех пор, пока одна из служанок не зашла и не сказала, что наши комнаты готовы.
Уже лежа на пуховой перине, я с замиранием сердца прислушивалась к шагам за дверью, все еще надеясь на объяснения, но Рой так и не пришел ко мне, и я уже не знала, радоваться мне или плакать.
Глава 13
Боневенунто приехал утром. Как обычно, его сопровождали суета и шум. Поразительно, этот жизнерадостный человек всегда оказывался в центре внимания. При виде меня он с секунду, не более, всматривался в лицо, буквально сорвал берет с головы и низко поклонился:
— Мадонна! Счастлив новой встрече с вами!
— Боно, я тоже рада тебя видеть, — искренне сказала я. Наверняка он заметил темные круги под глазами, но промолчал, за что я ему была вдвойне признательна. С ним приехала и Далия, которая тут же взяла руководство над служанками. Громко попеняв им, она распорядилась достать из сундука мои платья. На этот раз нижнее — синее с золотом, цвета Лагомбардии, и верхнее — белое, расшитое красными лилиями.
Битых два часа меня приводили в порядок, одевали и заплетали волосы, пытаясь объединить косы, принятые в Риччионе с локонами, привычными для Лагомбардии. Получалось с трудом.
Когда косы вознамерились переплетать в четвертый раз, я, опасаясь, что мне просто повыдергивают все волосы, предложила просто оставить их распущенными. Это предложение было встречено возмущенными вскриками, и прическу все-таки закончили, хором уверяя меня, что это теперь войдет в моду. От постоянного мельтешения перед глазами кружилась голова, от шума в ушах стоял звон, но, признаться, я даже была рада — это отвлекало меня от мрачных мыслей о Рое.
Из головы не шли слова Козимо о том, что я была лишь заменой во всем. Мне хотелось объясниться, спросить у него, правда ли это, но сам граф не показывался.
Зато принц Риччионе, пользуясь мнимым родством, уже в парадном белом с красным костюме, вошел в комнату как раз в тот момент, когда служанки закончили все приготовления. Улыбаясь, он подошел ко мне и протянул открытый футляр, в котором лежало колье из красных камней, жемчуга и черного хрусталя.
— Что это? — спросила я, с некоторых пор весьма настороженно относясь к черным камням.
— Просто подарок.
— После представления сдать в ломбард и получить квитанцию? — тихо пробурчала я.
— Оставьте его себе — в качестве компенсации за те слегка резкие слова, которые я вчера сказал.
— Спасибо, — поблагодарила я, раздумывая, куда же я смогу его надеть: на работу под китель или же на дачу к пресловутым огурцам. На работу выходило опасно, на дачу — слишком пафосно. Значит, оставлю здесь с пожеланиями всего наилучшего.
Козимо застегнул ожерелье на моей шее и словно невзначай провел рукой по краю выреза платья, я отстранилась и холодно посмотрела на него.
— Мое предложение все еще в силе, — заметил он.
— Мой ответ тоже.
— Жаль.
Я передернула плечами и вышла. Рой во всем великолепии ждал меня внизу. Белоснежная рубашка, темный костюм, сшитый из дорогой ткани, рукава и воротник оторочены золотистым мехом, короткий плащ из синего бархата с вышивкой на левом плече: золотой лев, сжимающий меч, — герб Лагомбардии. Массивная цепь из зеленого металла была закреплена на груди правильным полукругом. Он взглянул на меня и отвернулся. Я спустилась и стала рядом.