ешь сейчас одним словом опровергнуть эти подозрения в сторону брата… И Коста, понятливо улыбнувшись мне, переместил мою руку на потайной карман, где пряталась отравленная заколка. Посмотрел ещё раз, уже вопросительно. Я сглотнула.
Я поняла его посыл. Либо я сама убью Эрланна, либо Коста сделает так, чтобы он сгнил в тюрьме, лишившись всего. А он сделает. Сколько ещё ловушек, кроме разлитого парфюма, он заранее подготовил?
Но… я пока не готова. Не зная всей правды – не смогу. Хевл, да что же я делаю!..
– Это был его собственный запах, – громко сказала я, обращаясь к кейре. А дальше полилось само, и этот поток уже нельзя было остановить. – Запах дворецкого Дедьенара. А не господина Эрланна. Потому что Готрик тоже был магом. А ещё родным дядей господина Эрланна, этим и объясняется сходство ароматов. Но всё же есть отличие… Если хотите, можете заново считать запах в моём воспоминании и сравнить его с образцом. У мона Эрланна есть дополнительная нота, она их и отличает. И огненная вспышка принадлежала дворецкому – он тоже был огневик. Портальную тоже создал он сам, только уже не успел воспользоваться. Его способности зафиксированы в столичном магнадзоре, не в нашем. А господин Эрланн к моменту убийства уже был в Лардуолле, это вам подтвердит капитан Лейденс, мы с ним до минуты разбирали события той ночи.
Выпалив всё это, я затылком ощутила на себе прожигающий взгляд Стордаля. Нет, Коста, я так не могу… Я сделаю это, закончу кровную месть. Но лишь когда буду уверена, что Эрланн достоин смерти. А до тех пор…
Эрланн хмурил брови, не понимая, что происходит. Да что ж вы такой недалёкий, разозлилась я. Что думали: легли под Дно и всё, проблем не будет? Поверили обещаниям Того, Кто Ещё Ниже? Да Коста и не такое мог наплести. Увешанный артефактами мэтра Норрига, что и ложь наверняка могут скрыть перед теневиком, он мог наговорить что угодно. А Коста очень, очень любит играть в «Верю – не верю»…
– Вы говорите правду, – удивлённо прислушался кейре. – На самом деле в повторной легилименции нет необходимости, я тоже чувствую несоответствие запахов. Эрланн, подойдите ближе. Бадьян?
– Здесь это называется анис, – подсказала я. – А тогда в парке пахло только кожей и перцем.
Эрланн хмурился всё сильнее, не зная тех подробностей, до которых докопалась я.
– Ветерок, Ветерок… – укоризненно прошептал мне на ухо Коста. – Зачем же ты так. Я тобой недоволен. Поговорим дома.
От его ласкового шёпота мороз продрал. Я не хочу домой. У меня нет дома. Он точно не у Леффенстайн, не у Косты. И не в доме на Кирстегат. Там теперь всё новое и чужое. И там до сих пор чувствуется еле уловимый запах гари. Но там дядя и Хвенсиг. Нет, не настолько же он жесток, чтобы тронуть их, если я не захочу пока возвращаться… А именно сейчас я не хочу.
Коста не простит мне этого непослушания. Если я окажусь не права, то сама потом извинюсь. Но только когда выясню всю правду о том, кто действительно подставил Орканов. И если это действительно были родственники Эрланна, то что ж… Я сделаю, что нужно. То, что уже пообещала дяде. То, чего хочет Тот, Кто Ещё Ниже. То, что сама не раз представляла в своих упоительных грёзах о мести. До третьего колена, да. А после вернусь с повинной. Но сегодня, Коста, я останусь здесь.
– Кейре Астингтон, – я лихорадочно соображала, что бы такого сказать, чтобы не позволить Косте увести меня.
Признаться, что связана с преступным миром Дансвика? Кейре, похоже, и сам в это не верит. Тщедушная девица в мужской одежде. Бывшая послушница Сёрвики. Кузина аж двух служителей закона. Куда такой крутить воришками и мошенниками… Не поверит. А Коста ещё и посмеётся на публику, уверив всех, что я из-за особого положения немного не в себе…
А, может, я действительно не в себе? Потому что – какой раз за день! – из меня вдруг вырвались слова, которых Принцесса в здравом уме никогда бы не произнесла.
– Кейре Астингтон, – ровно повторила я. – Вчера вы спрашивали, как меня зовут. Я вам солгала, прикрывшись вашими собственными словами, поэтому вы не почувствовали ложь. Я не Эстель Абрего. Я не родственница ни фрою Стордалю, ни мону Эрланну. Их обоих я сама обманула, они в этом не виновны. Я – мона Фьельбрис Оркан. Беглая дочь изменников Оркан, казнённых по приказу его величества восемь лет назад. И я готова понести наказание.
Коста, ты проверял меня на преданность Дну и Тому, Кто Ещё Ниже? Моя очередь. Сперва докажи, что и я могу положиться на тебя после такого.
Вслушиваться в поднявшийся гвалт, всматриваться в лица – озадаченные, шокированные или перекошенные от непонятного гнева, как у Эрланна, – не хотелось. И я отрешилась от происходящего в допросной, прикрыв глаза и представляя шум моря и посвист пронизывающего савояра. Жаль, в этом помещении не было окон. Мёртвый воздух. Везде. Мёртвый, мёртвый, мёртвый. Сил нет.
Сзади наседал Коста, что-то громко и убедительно доказывая кейре, ему вторил Эрланн.
Неважно.
Кейре не обязан знать всех монов из дальних провинций, и скорее всего фамилия Оркан ему ни о чём не скажет. Зато в прозвучавшее слово «измена» он вцепится клещом, как пить дать. Правда, в местных архивах на Орканов ничего не найдут. И даже не смогут подтвердить самого факта их существования документально, потому что тщательно собранные бумаги хранятся в надёжном месте.
Но он обязательно сделает запрос в столичный архив, а там затягивать с ответом целому кейре – королевской крови – не станут. А пока кейре Астингтон должен сделать именно то, на что я рассчитывала…
– Увести! – прозвучал резкий приказ. – Залог отменяется! Заседание переносится! Все остальные остаются здесь!
Меня резко дёрнули под локти. Алые плащи обступили со всех сторон, оттеснив моих «родственников», подняли на ноги, быстро повели…
И только в своём тюремном закутке я наконец окунулась в блаженную тишину. И только сейчас осознала, что натворила, затрясшись одновременно от слёз и от нервного смеха. А, действительно, что я такого сделала?..
Если Коста так всемогущ, то вытащит меня в любом случае, пусть бы я хоть в покушении на самого короля призналась. А мне просто хотелось обрести свободу хоть на один миг… Свободу быть собой, сбросив все налипшие маски и имена.
Даже на Дне у меня никогда не было свободы. Чем увереннее вставала на ноги, тем сильнее увязала в неписаных законах Глубины. А теперь и вовсе угодила в яму. Нет, не в эту комнатушку без окон. В другую тюрьму: у которой стен и решёток нет вовсе, но сбежать нельзя, да и некуда…
Если господин Тоткен решит по-своему и бросит рыбку с чересчур болтливым языком на произвол судьбы, то что ж. По крайней мере, закончу свой путь на дороге, которую выбрала сама.
Потому что у каждого должен быть выбор.
Возможность побыть на развилке.
Коста же предоставил мне только один путь, не дав возможности свернуть.
А я не согласна.
Коробки с ресторанной едой, принесённые фреей Арвен, даже остывшими манили своим аппетитным содержимым. Но сначала я откупорила бутыль с ягодным взваром, надолго приложившись к ней. Потом, окинув взглядом разные деликатесы, остановила взгляд на бутылке вина. Не йелленское, но тоже не дешёвое.
Раньше я даже не задумывалась, настолько сроднилась со стихией. Зато поняла сейчас, когда с этим уродливым браслетом на запястье привычный трюк не удался. Пробка не вылетела от резкого хлопка по донышку. Тогда я, безразлично пожав плечами, просто отбила горлышко о железную ножку стола. Запрокинула голову и влила в себя пару глотков, не касаясь острых краёв губами.
На голодный желудок сразу замутило. Зато перестала биться тревожная жилка на виске. Не знаю, что будет дальше. И знать не хочу. Будь, что будет… Хорошее какое вино. И крепкое.
В голове зашумело, будто малоджа, редкий в этих широтах гость, западный брат безумца-хамсина, наведался в мою мёртвую каморку. Нет, я больше не могу без своих ветров! Этот мёртвый воздух убьёт меня…
Да, Коста, наверное, я была не права… Снова совершила ошибку. Хевл с ним, Эрланном, просто скажи им снять этот браслет, верни мне мою стихию – и я сделаю всё, что ты скажешь. Этот штиль, этот мёртвый воздух… Он просто невыносим!
В какой-то момент мне стало нечем дышать. Тогда я судорожно стала глотать розовое вино прямо из отколотого горлышка, не обращая внимания на то, что оно смешалось с кровью из моих собственных порезанных губ. В надежде, что шум в голове отвлечёт, создаст иллюзию ветра. Только шум вдруг стал действительно реальным.
– Идиотка! – грубо вырвали у меня из рук спасительное питьё.
Голос был громкий, злой и неприятный; резанул по ушам. И ладно бы один, но вокруг ещё загудели фоном другие, уже не столь уверенные.
– Мон Эрланн, кейре Астингтон чётко сказал: никаких посетителей до выяснения!
– Вы отдаёте себе отчёт в том, кому это говорите? – зарычал главдеп.
– Но… усиленный режим охраны…
Захлопнулась дверь, и голоса резко оборвались. А изнутри дверь припечатали тени, охраняя каморку надёжнее любых замков.
– Что, и по вам моё признание срикошетило? – пьяно рассмеялась я. – Раз даже ваши шавки перестали слушаться самого главдепа. Получается, вы укрывали изменницу, выдававшую себя за вашу кузину… Но не волнуйтесь, господин Тоткен всё решит. Ну, если захочет… Вы ведь были хорошим мальчиком, Кристар? Конечно, хорошим, иначе не дожили бы до этого дня. А вот я плохая рыбка… непослушная…
Эрланн метнул бутылку в стену и навис надо мной, обдав волной жара. Взбешённый, злой – разве что не отвесил пощёчину, хотя уже занёс руку. Передумал. Ну да, конечно, я ведь вроде как в положении… Я захихикала от идиотизма всей ситуации.
Да, спасибо магнадзору за блокиратор. Потому что без него я бы разнесла эту тюрьму к горным хевлам, но прежде – вырезала бы свою собственную розу ветров на лице этого ненавистного мага… Если бы могла чувствовать свою стихию. Но я не чувствовала. Ни свою, ни его.
– В корзине есть вторая бутылка, – я отряхнулась от брызг и отступила от Эрланна на шаг. – Может, побудете джентльменом и откроете даме?