– Обычное дело, – успокоил меня Иммет. – Поверьте, прождать здесь несколько часов – это нормально.
Видимо, в этот раз повезло, потому что вскоре из глубин коридора показался мужчина в чёрной с золотом мантии, подошёл к конторке, что-то спросил. А после по наводке служащего подошёл к нам.
– Госпожа Оркан? Следуйте за мной, – Иммет тоже поднялся, но его мужчина в мантии остановил жестом. – Только вы одна.
Я тревожно взглянула на Иммета, но он ободряюще улыбнулся. А всё равно внутри расщеперил лапы страх. Боги, Принцесса, ну сейчас-то что?.. Всё ведь уже решено. Оправданы. Подписано королём. Просто формальность.
Судья, если это был он, довёл меня до конца коридора; затем, быстро осмотревшись вокруг, открыл прежде неприметную дверцу в стене. Там оказался ещё один коридор, более узкий и тёмный.
– Госпожа Оркан? – вопросительно посмотрел он, когда я застыла в нерешительности перед дверью. – Это лишь проход в соседнее здание, они все соединены внутренней сетью коридоров. Прошу.
Этот путь закончился такой же неприметной дверцей, но вывела она не в соседнее здание, а в крохотный кабинет без окон. Широкий стол, кресло, повёрнутое ко мне высокой спинкой, стеллаж, а больше ничего. Сколько бы людей в назначенной комиссии ни было, но явно же не один… Потому что даже для двоих комнатка была тесновата.
Я обернулась к провожатому, но тот уже закрыл за собой дверь, оставив меня одну. Зато с лёгким скрипом повернулось кресло…
– Ваше величество!.. – выдохнула я, обмерев от неожиданности.
Но вовремя спохватилась и присела в глубоком реверансе, низко склонив голову.
Чеканщики хоть и откровенно льстили королю, выпуская каждые пять лет к юбилею монарха новые монеты, но узнать его воочию было нетрудно. Пусть всем известный породистый нос на самом деле давно уже обрамляли весьма одутловатые щёки, некогда острый подбородок округлился на фоне выросшего второго, а заплывшие глазки вовсе не горели орлиным взором, но властность в них читалась та же, что на любом медяке.
– Поднимитесь, – наконец соизволил сказать его величество.
А вот голос у него оказался совсем неподходящим для оплывшей фигуры – сильный, чёткий.
– Что ж, мы ознакомились с этим делом.
Лично?!.. У меня вновь оборвалось сердце.
– Прискорбно, весьма прискорбно. Такой древний уважаемый род, потомственные воздушники… И пали жертвой клеветников и интриганов, – покачал он головой.
Я не смела смотреть в глаза его величеству, но чувствовала на себе его пристальный взгляд.
– Нас убедили доказательства, собранные моном Эрланном. Хотя ещё нас сильно удивило это заступничество – учитывая, что именно его родственник очернил вашу семью в наших глазах. По-хорошему, это теперь их стоило бы судить за измену, раз род Герстлен дерзнул обернуть силу нашего слова на выгоду себе, обманув королевский суд… А что есть обман короля, как не измена?
У меня внутри всё сжалось. Боги, неужели этот порочный круг теперь никогда не разорвать? Оправдали одних – теперь обвинят других… И снова, как это записано в законе, до третьего колена. Мон Эрланн, ну не могли же вы не понимать этого, когда затеяли пересмотр дела?.. Что сами подставитесь под удар? Кристар, хевл тебя раздери!..
– Но, учитывая полный разрыв родственных связей вашего защитника с преступной семьёй Герстлен, а также заслуги рода Эрланн перед короной, мы не станем выдвигать новых обвинений. И мы готовы подписать ваше помилование.
Я еле подавила благодарный вздох – слово мне пока не давали. И вновь скользнула вниз в глубоком поклоне, не смея поднять голову и не веря тому, что всё закончилось.
– Истинно преданная аристократия – вот то, на чём держится наше королевство. Мы очень ценим наших подданных. И надеемся на взаимность. Мы ведь можем рассчитывать на вашу преданность короне, госпожа Оркан, если вернём вам титул и имя?
– Да, ваше величество, – быстро ответила я.
Будто на этот вопрос можно было ответить иначе.
Его величество задумчиво крутил в пальцах золотое перо. На столе перед ним лежала одна-единственная бумага. То самое решение королевского суда, как я поняла. Ожидавшее высочайшей подписи.
– Это хорошо, – кивнул он. – Нам нужны преданные и послушные люди. Мы вернём вам титул. И часть прежнего имущества. Не всё, но вы точно можете рассчитывать на ваш родовой особняк в Дансвике. Портовый Дансвик приносит нам большую пользу. И мы надеемся, что и вы теперь станете полезны своему городу и своему королю.
Его величество макнул золотое перо в чернильницу, стряхнул каплю, но вдруг отложил его.
– Мы уверены, что у нас с вами больше не возникнет разногласий. Вы ведь…
Король выдержал паузу.
Его пальцы, до этого державшие перо, распрямились. Затем безымянный медленно пополз за мизинец, обхватив его, а остальные тоже начали складываться в знакомую до ужаса фигуру…
Мне будто дали под дых, а по спине пополз липкий неудержимый страх.
– Вы ведь будете послушной рыбкой, госпожа Оркан? – наконец закончил фразу король.
Я даже не успела как следует осознать увиденное и услышанное, а внутри меня уже глухо заворчал трамонтан. И дёрнулся наружу – я едва успела усмирить дурной вихрь, сжав до боли кулаки. Вовремя успела: только лист бумаги на столе чуть встрепенулся. Зловредная хевлова искра! Это из-за неё в последнее время собственная стихия стала такой своевольной…
Я испуганно подняла глаза на его величество. Заметил? Заметил… Но лишь снисходительно повёл бровью. Боги, вот только в присутствии его величества ещё не хватало демонстрировать бесконтрольную магию! Будь здесь охрана – скрутили бы сразу. Магичить в присутствии короля строжайше запрещено, если только он сам не даст на то разрешение.
А сам он кто? Вспомнить бы… Дитриксы вроде бы водники. Да, водник – вон, глаза синие, что твои сапфиры.
Дожидаться моего ответа его величество не стал. Вопрос был не из тех, что предполагал варианты.
– Вы сегодня же вернётесь в Дансвик, сударыня, – жёстко и беспрекословно продолжил король. – И впредь мы больше не желаем видеть вас в столице. Что же до этого…
Он заново взял перо и одним быстрым росчерком подписал бумагу. А затем свернул в трубочку и небрежно засунул во внутренний карман своего богато украшенного камзола.
– Это будет наш свадебный подарок. Мы вас более не задерживаем. К жениху вас проводят.
Что за «жених» – уточнять не потребовалось.
«Дно донное, неведома глубина твоя», – прошептала я по привычке свою прежнюю молитву. Действительно неведома…
И до короны твои щупальца дотянулись, господин Тоткен. Тем более до такой падкой на большие деньги короны… А то, что каждая эта монетка в крови – ну так деньги, как известно, не пахнут. Так вот в чём королю от Дансвика большая польза… А взамен, поди, не так много и просят – лишь принимать изредка нужные решения.
Его величество звякнул колокольчиком и отворилась другая дверь, прежде замаскированная в стеллаже. В проходе вытянулись по стойке двое из Чёрной Гарды – личной охраны короля.
Меня же будто сковало льдом. Возразить? Кому, Принцесса, самому королю?.. Вот уж точно тебе жить надоело. С королём не спорят.
Пасть в ноги, умолять его? Нет… С тем же успехом я уже умоляла Косту. Да и монарх наш, по слухам, никогда в мягкосердечии или жалостливости уличён не был.
Так что я просто стояла, не в силах сдвинуться с места. Сделать шаг навстречу гардионцам – это всё, это конец. А в другую сторону его не сделать – нет их, других сторон. Загнали вольный ветерок в силки.
Его величество нахмурился из-за моего бездействия, но повелительно махнул стражам. Дверь незамедлительно притворили с обратной стороны.
– Что ж, вы, кажется, не всё поняли, сударыня, – его голос прозвучал резко, раздражённо. – Если вам вдруг не по нраву наше высочайшее волеизъявление, мы можем объявить другое. Отменить решение королевского суда о помиловании рода Оркан, невзирая на доказательства. Арестовать вас как изменницу – не по делам, но по крови.
«И пусть», – мелькнула шальная мысль. Лучше уж в тюрьму, чем обратно в Дансвик. Отсижу, сбегу, да как угодно! Чем снова продолжится братоубийственная война с единственно возможным исходом… Ибо куда одному магу, пусть и первого уровня, пусть лучшему из лучших, тягаться с целым городом под властью безумца. А более того – с короной…
Король будто услышал мои мысли, а потому продолжил:
– Ещё, как мы уже сказали, род Эрланнов нами весьма ценится. Однако никакие их заслуги перед короной не оправдывают тех преступлений, что Кристар Эрланн совершил в Дансвике, будучи назначен на такой ответственный пост. А именно: причинил огромные разрушения в собственном департаменте, выкрал опасную преступницу… Не подчинился приказам кейре, присланного из столичного отдела. Кейре , сударыня, – особо подчеркнул он. – А кейре – это королевская кровь. Что означает прямое неподчинение нам. Это измена, госпожа Оркан.
Мне катастрофически не хватало воздуха. Тесное помещение, окон нет, двери заперты. Даже лёгкий зефир не призвать, чтобы чуть-чуть разбавить густой и тяжёлый воздух. Его будто ножом продолжали резать лишь чёткие слова его величества:
– Как нам доложили, даже само имя и титул мона Эрланна ныне подвергается сомнению. Как вы думаете, сударыня: если королевский суд сегодня решит провести следственный эксперимент, будет ли мон Эрланн в состоянии доказать с помощью магии, что именно он является истинным наследником? Или хотя бы просто прийти на заседание? Или… Сможет сопротивляться аресту в собственном доме? Нам ведь многое известно, сударыня. Например, мы точно знаем, что отряд Чёрной Гарды прибудет туда раньше, чем вернётесь вы.
Всё внутри меня клокотало, но в присутствии его величества не смело прорваться наружу. Или же?.. Нет, это сразу смерть. Прорвалось, да не тем – лишь едкими солёными слезами, застившими глаза.
– Но мы по милосердию нашему готовы об этом забыть, – пристально глянул он на меня. – Так что сударыня, достойно примите нашу милость и будьте благодарны своему королю. Мы с вами закончили.