- Я только выгляну. Не волнуйся. Мы гораздо осторожнее вас. Нам с рождения приходится прятаться и скрываться, красться и выслеживать.
- Она, наверное, тоже была осторожной с рождения, - мрачно проворчал себе под нос Степан. И добавил: - Это я виноват, что все так случилось. Она ведь успела сказать мне, что чувствует опасность впереди,
что боится. Я помешал ей мгновенно укрыться от света, как они это умеют.
Потому что шел по пятам, потому что крепко держал ее за руку.
- Не казнись попусту, - попыталась успокоить его Сэд. - Никто из нас не ожидал засады. А яркий свет для Таящихся во Тьме подобен выстрелу в упор. Они тотчас теряют все ориентиры, становятся беззащитными, легко уязвимыми.
Витя между тем, опустившись на четвереньки, по-пластунски подобрался к концу лаза. Нащупав в полу трещину и расшатав ее, он выковорил тонкий скол известковой породы и, размахнувшись, швырнул камешек в темноту. До их слуха донесся гулкий звук от его падения. И в тот же миг вспыхнул свет, выхватив из тьмы целый отряд полуголых, прозрачных существ, воинственно застывших в позе боевой готовности.
Поняв, что их спровоцировали обнаружить себя, охранники мэра поспешили выключить прожектор и снова затаились.
- Выползут. Куда они денутся, - донесся до Вити злобный шепот. - Подождем еще.
- Мы не можем сидеть тут до бесконечности. - Вадим уже не пытался скрывать нервозность. - Эти кретины с прожектором погубят и нас, и себя.
- У нас только один путь - к ним в лапы. - Сэд зябко поежилась.
Степан, проведший много дней в кромешной тьме, уже не веривший не только в то, что когда-нибудь увидит дневной свет, но и в то, что выживет, и вдруг получивший шанс выбраться на поверхность, готов был разорвать на куски любого, кто встанет у него на пути. Он жаждал вернуться домой, к матери, которую так хотел проучить, которую порой даже ненавидел и о встрече с которой мечтал теперь как о несбыточном счастье.
- А почему бы нам действительно не попробовать прорваться? - задиристо предложил он.
- Взгляни еще раз на свою подружку, и узнаешь почему, - охладила его мальчишеский пыл Светлана. - У меня другое предложение. Мы можем пойти в обход и оставить их с носом. Я достаточно нагулялась с Найт по подземным лабиринтам и видела своими глазами, сколько кругом всяких ходов и тоннелей. Не может быть, чтобы этот крысиный лаз был единственным, ведущим к спасению. Да и наша бедняжка сама толком не знала, куда нас вела. Оставаясь здесь, мы рискуем вдвойне - стать жертвами либо стеклоголовых, либо лопоухих, которые, насколько я поняла, возвращаются к себе именно этим путем.
- Идея неплохая, - задумался Вадим. - Но не ты ли стращала нас опасностью заблудиться, навсегда затеряться в царстве вечной тьмы?
- Я, папа. Я. Но только сейчас дело другое. Прислушайтесь. Я давно уже обратила внимание - время от времени все кругом начинает вибрировать. Это подземные поезда. Значит, где-то недалеко, над нами проходит линия метро. Причем городская, а не та, которой пользуются прозрачные.
- Откуда такая уверенность? - усомнилась Сэд.
- Вибрация повторяется каждые 4-5 минут.
- Ты умница, Лана! - Вадим чмокнул дочку в лоб.
- Вот я и предлагаю поискать путь наверх, ориентируясь на вибрацию, ни в коем случае не удаляясь от нее.
- Принимается безоговорочно, Света-Светик-Светлячок!- улыбнулась Сэд.
Стараясь двигаться бесшумно, они выбрались из своего укрытия и направились в противоположную от засады сторону. Степан, шедший последним, прежде чем присоединиться к остальным, присел на корточки перед бездыханной “обезьянкой” и украдкой погладил ее крутой, совсем уже холодный лоб.
- Прости, малыш, что так получилось, - одними губами проговорил он. - Честное слово, я не хотел.
Очень скоро им попалось широкое ответвление, но оно, увы, уводило вниз. Попетляв по мрачным узким ходам, беглецам показалось, что они нашли-таки то, что искали - каменный рукав, равномерными уступами поднимавшийся вверх. Степан первым бросился к нему, но вынужденно притормозил - он один не имел индивидуального освещения и потому целиком зависел от своих друзей. Радуясь, что избавились, наконец, от узких, постоянно петлявших ходов с потолками, висевшими на загривке, маленький отряд резво перескакивал с выступа на выступ, не боясь ушибить голову, ободрать руки и плечи. Коридор вильнул влево, потом вправо и внезапно окончился дном колодца, зиявшего над ними.
Став жертвами обманчивой легкости, беглецы в растерянности остановились. Глухие стены и черная дыра, куда можно было подняться разве что по веревке, которую, увы, никто им и не предлагал. Пугающая тишина, подступившая сразу со всех сторон, казалось, только того и выжидала, чтобы законопатить им мозг и уши, сомкнуться окончательно и навсегда над их несчастными головами.
И все вдруг разом вспомнили о своем намерении ориентироваться на гул и вибрации. Но ничто уже не подсказывало ни близкого, ни дальнего присутствия метро.
- Как же мы могли! - схватилась за голову Светлана. - Как я-то забыла!
- Ладно, что толку в самоедстве, - прервал ее Вадим. - Что бы окончательно не заблудиться, нужно идти обратно. Посмотрим, где мы начали отдаляться от метро.
Они вернулись. Прошли один поворот, другой, миновали узкий, высокий подземный зал и тут вдруг услышали гул - глухой и далекий, но мощный. Каменный пол под ними задрожал, завибрировал.
- Кажется, мы его нашли, - пробормотала Светлана, бледнея. Вместо радости она почему-то испытывала панический, неконтролируемый страх. - Наверное, оно совсем близко, если... Ой!
Ее качнуло. В коленях возникли слабость и дрожь.
- Это не метро. - Вадим уперся руками в стену и бросил взгляд на часы. - Через 6 часов здесь начнется светопредставление.
Несколько минут, показавшихся всем бесконечными, лихорадило земное чрево. Только вера в Вадима, в его способность предугадывать события помогла остальным продержаться, не утратить самообладания. Потому как что может быть ужаснее, чем оказаться во время землетрясения глубоко под землей, в ожидании, что в любой момент ты можешь быть раздавленным. Витя ничего не знал о способностях наземного провидца, не знал он и о том, что их всех ожидало, поэтому относился к происходящему относительно легко.
- Не надо так бояться, - шепнул он Свете, тронув ее за плечо. - У нас это бывает. И довольно часто. Потрясет, потрясет и пройдет.
Всего шесть неполных часов оставляла им судьба на спасение, в которое уже никто не верил. Да, спешить было необходимо. И не просто спешить, а лететь сломя голову. Вот только знать бы, куда. В какую сторону. А может в той части “подмосковного мира”, в которую они забрели, выхода наверх и не было вовсе.
То и дело меняя направление, беглецы не замечали, что беспорядочно петляют по лабиринтам сообщающихся пустот.
- Боже, красота-то какая! - прошептала Сэд.
Они пересекали пещеру с высокими, похожими на окаменевший каскад сводами. Вадим, шагая рядом, поднял голову, лишь на минуту забыв о необходимости смотреть себе под ноги. Он занес ногу, но не ощутил под каблуком опоры. Взмахнул беспомощно руками, потерял равновесие... Чувство невесомости, оцепенение, потом резкая боль сразу во всем теле и темнота.
Но вот, в нескольких метрах над ним высветилось рваное каменное окошко и в нем, как в раме возникли две лучезарные головы.
- Папа! Папочка! Ты жив? - Срывающийся от волнения тоненький голосок согрел разом сердце, заставил отступить боль.
- Жив, дочура, жив. Угодил как зверь в ловушку. И, кажется, остался без фонаря. Погас проклятый.
- Вадим, ты сильно разбился? - встревоженно вопрошала Сэд. - Проверь, нет ли переломов.
- Пустяки, - заверил ее Вадим, кусая губы от боли. Подавляя стон, ему кое-как удалось подняться. - Только переломов мне сейчас и не хватало, - пробормотал он, ощупывая себя. К счастью, кажется, все обошлось ушибами.
Над ямой силуэтом обрисовались голова и плечи Степана.
- Выбраться сами сможете? - крикнул он.
- Попробую. - Вадим попытался упереться спиной и ногами в отвесные стены, но края предательского колодца были для этого слишком широки. - Нет. Один не смогу, - вынужденно признал он.
Степан лег на пол и протянул ему руку. Превозмогая боль в отбитых ступнях, Вадим подпрыгнул - тщетно.
- Что же делать-то будем? - суетилась Светлана, бегая вокруг. - Как нам его вытащить?
- Дай-ка мне на время твою корону, - попросил Степан Витю.
Тот с готовностью водрузил на него свой осветительный прибор. Степан снял с себя ремень, намотал один конец себе на руку, а другой опустил в яму. Но Вадим не дотянулся и до ремня.
- У меня тоже есть, - сказал Витя, поспешно снимая с себя парусиновый ремень с металлической пряжкой.
Связав два ремня воедино, Степан снова лег на каменный пол.
- Не достать. - В голосе Вадима прозвучала мрачная безнадежность. - Не возитесь со мной. Не теряйте драгоценного времени. Лана! Умоляю! Постарайтесь спастись.
- С ума сошел! - возмутилась Светлана. - Я без тебя никуда не пойду.
- Что-нибудь еще! - Степан нетерпеливым взглядом обвел растерянные лица.
- Шарф! Мой шарф! - осенило Сэд.
- Ваш шарф не выдержит. Порвется, - отмахнулся Степан.
- Да ничего подобного. Он прочный. - Сорвав с плеч шарф, Сэд скрутила его в жгут и сама закрепила узлом на пряжке ремня. - Опускай.
Раскрутившись, душистый воздушный шарф зонтиком опустился в колодец, нежно, как дуновение ветра, коснувшись лица пострадавшего. Вадим ухватился за него обеими руками, снова скрутил в жгут и, проверив на прочность, уперся ногами в стену. Только бы успеть добраться до ремней. Ткань под его тяжестью предостерегающе трещала. Он перехватил руку... повис в воздухе. Его раскачало, ударило об стену. И без того нывшее плечо ответило острой болью. Снова предательский треск. Тонкий запах духов, исходивший от шарфа, казалось, заполнил весь колодец.
То ли от качки на импровизированном канате, то ли после падения, а может от пьянящего аромата духов голова Вадима закружилась.