Дориан осторожно отпустил меня рядом с порталом, но не отступил, обвив рукой мою талию для устойчивости. Боль полностью угасла, сдавшись живительной силе моей магии, но я все равно поморщилась, ощутив, как подсохшая кровь склеила волосы и пропитала насквозь одежду.
– Помоги им, – сдавленно попросила принца, прижав руку к недавней ране.
Дориан оценивающе посмотрел на меня, словно прикидывая, не грохнусь ли я в обморок, если он лишит меня опоры, и впервые страх в его глазах был оправдан. Даже в отражении его расширенных зрачков, бледная и окровавленная, я выглядела как только что воскресший труп. В его взгляде проскользнуло что-то еще. Так обычно смотрят на песок, который ускользает сквозь пальцы.
Громкий вскрик привлек наше внимание. Дориан, вытянув руку, послал всполох огня в ранившего Саманту друида. Старец заживо сгорел, обуглившись за считаные секунды. А пара вырвавшихся из стен стеблей разорвала двух старцев рядом с Артуром.
– Иди! – гаркнула я, подталкивая принца в плечо. – Ты нужен им.
Я подбадривающе подмигнула. Дориан легко поцеловал меня в лоб и бросился в эпицентр битвы, обнажив черный меч, по лезвию которого тут же запорхали языки пламени.
Лишившись равновесия, я слегка пошатнулась и развернулась к Габриэлю. Портал наконец засиял, мои склеенные волосы раздуло ледяным ветром из Неблагого Двора, а Бриэль закричала:
– Он того не стоит, брат! – Эллин отразил атаку трех нападающих ледяными кольями, выросшими прямо из золотого пола пещеры, и молниеносно двинулся к деду Артура, который, как последний трус, прятался за спинами товарищей, стоя у железных дверей. – Оставь месть! – вновь постаралась успокоить брата Бриэль, и ее меткий выстрел осколками льда приговорил к смерти двух бросившихся к Эллину друидов. – Портал долго не простоит!
Неблагой Король, согласившись с доводами сестры, остановился и прожег убийственным взглядом верховного старца. Вдруг его резко обогнул Артур, что-то выкрикнув, но рокот сражения заглушил его слова. Он мчался на всех парах к деду, обезглавливая по пути своих же собратьев. Его пружинистые кудри пропитались кровью, но он словно обезумел, ведомый жаждой отмщения за мое истерзанное горло.
– Артур! – предупреждающе воскликнула я.
Таурин, почувствовав угрозу, раскинул руки. Серебристые молнии взметнулись в воздух, ворвавшись в комнату вместе с черным дымом. Я инстинктивно пригнулась и закрыла руками голову.
– Твою мать! – выругался генерал, заметив, что блокируемый магией друида портал начал угасать.
– Уходите! – заорал нам Артур. – Быстрее!
Из-за железных дверей послышался топот приближающихся шагов. Похоже, прибыло вызванное верховным старцем подкрепление.
Брат оказался ближе всего к главарю и без раздумий бросился в атаку, чтобы выиграть для нас время. Таурин, увидев непоколебимость несущегося на него внука, выхватил меч из ножен на талии.
Странное облако, повисшее над нашими головами, начало растворяться, словно впитывающиеся в бумагу чернила. Облегчение развязало один из многочисленных узлов паники, но тут же затянуло его вновь, поскольку двери с грохотом распахнулись и в комнату ввалилась новая партия друидов.
Генерал подскочил к Бриэль и, схватив принцессу за плечи, буквально втолкнул ее в портал.
– Арти! – закричала она, протягивая к моему брату ладонь, но ее уже поглотило Лимбо.
– Ты следующая, – крикнул мне генерал.
Я отрицательно покачала головой и отступила. Ощущая, как пот градом катится по спине, твердо сказала:
– Я уйду только со всеми.
Артур, смертный с небольшой долей друидской крови, преимуществами которой даже не умел пользоваться, находился слишком далеко от портала.
Поискав за поясом джинсов, я с расстройством отметила, что кинжал друидов исчез. Скорее всего, остался на алтаре. Но я все же поспешила на подмогу к брату, хотя далеко уйти мне и не удалось. Я увернулась от пары друидов, которые попытались проткнуть посохами мой живот, поскольку все арбалеты старцев спалил Дориан, превратив их в блестящую густую лужу, и тут в меня врезался Эллин.
– Спятила! – яростно взревел он. – Агнес, ты истощена ранением и уязвима! Если ты желаешь моей смерти, так и скажи, нечего строить из себя героиню и бездумно бросаться в пекло.
Пока король отчитывал меня, подталкивая обратно к порталу, я наблюдала за тем, как Дориан, подставив плечо Саманте, уводит ее с поля боя.
Внезапно нашу компанию от надвигающихся друидов разделила высокая полоса огня. Карий глаз принца пылал. Саманта мельком посмотрела на языки пламени на его руках, и, клянусь, на обычно непоколебимом лице красавицы промелькнуло восхищение.
– Там мой брат! – Я по-детски принялась тарабанить Эллина кулаками по груди, требуя немедленно пустить меня к Артуру.
Портал оказался у меня за спиной, я ощущала щиплющий тело мороз и подступающую истерику.
Дориан подтащил к нам Саманту, чье бедро было разорвано железным мечом, лишая ее регенерирующей силы фейри. Из глубокой раны, не скрываемой даже доспехами, неумолимо хлестала кровь. Саманта неестественно спотыкалась и морщилась. Принц, заметив лихорадочную дрожь фейки, мягко подхватил ее на руки. Ее голова устало опустилась на крепкую грудь, обтянутую черной рубашкой. Дориан поддерживал ее под колени и лопатки, но внезапно эта поза показалась мне слишком интимной, и я отвернулась.
Эллин благодарно ему кивнул.
– Уводи ее, мы следом, – уверил он принца, и тот, робко покосившись в мою сторону, скрылся в портале.
Укрывающая нас от врагов стена огня пала, больше не поддерживаемая магией Дориана, и мои колени подогнулись. Эллин, игнорируя протестующий крик, забросил меня к себе на плечо, словно безвольную куклу, в которую я в одночасье превратилась.
Таурин сражался с раненным в руку Артуром, который всячески отвлекал старца, чтобы тот не мог деактивировать наши рунические камни и сорвать побег. В этом же смертельном танце кружило еще четверо друидов. Остальные рванули к нам, перепрыгивая через обгоревшие трупы собратьев.
Артур ловко увернулся от удара посоха слева и, пригнувшись, вонзил лезвие меча в ногу деда. Таурин яростно выругался. Брат выдернул оружие и вновь парировал выпад еще одного старца, со скрежетом скрестив с ним мечи.
Я встретилась с ним взглядом. Арти лучезарно мне улыбнулся, и в тот же миг его грудь насквозь пробило острие посоха. Темное пятно быстро растеклось по серой футболке, улыбка угасла, как и свет жизни в лиственно-зеленых глазах. Артур осел на колени, завалившись лицом вперед. Золото окропило алым, бездыханное тело брата распласталось на полу.
– Нет! Нет! – закричала я так громко, что заложило уши. Жгучие слезы брызнули из глаз, а только что заработавшее сердце снова остановилось в груди.
Эллин крепко прижал меня, не позволяя даже шелохнуться.
– Это был его выбор, – шепнул он и, пока нас не достали друиды, кивнул Габриэлю, и мы бросились в портал.
Глава 35. Жизнь после смерти
Мне хотелось выть. Как только ноги коснулись земли, я отпихнула от себя Эллина и рухнула в снег. Куда нас перенес портал, меня не волновало, перед глазами все еще стояла крепость друидов и проткнутое посохом тело брата.
Я ожидала, что скорбь по Артуру скрутит внутренности и уничтожит клетки. Однако я не чувствовала ничего, и это было еще ужаснее. Пустота внутри разрасталась с каждым обжигающим легкие вдохом, напоминая черную дыру, поглощающую звезды и планеты. Она затягивала в себя все, что когда-то являлось Агнес.
Рядом со мной кто-то рыдал и звал Артура. Я медленно, словно марионетка, повернулась на звук и увидела Бриэль в надежных объятиях генерала. Они оба сидели в снегу, Габриэль баюкал принцессу, успокаивающе прижимая к груди, а она заходилась в громких и безутешных рыданиях.
Кто-то возвышался надо мной, гладил по спине и что-то нашептывал, но мир пропадал, а в голове было оглушающе тихо.
Я даже не могла расплакаться – все эмоции просто исчезли вместе с братом. Я принялась глупо раскачиваться взад-вперед, как маятник, которого вдруг лишили опоры и теперь он вынужден поддаваться земному притяжению.
Нахлынувшее отчуждение въедалось в сознание, мрак был повсюду. Я стала бездной, омутом безысходности, а черная пелена заменила душу. Я исчезала, угасала, растворялась.
Ничего. Никого. Пусто.
Меня не существовало, я умерла рядом с братом, и теперь в месте, где мы с магией были едины, осталась только сила, которая рвалась на свободу.
Клетка была уничтожена, война проиграна, мир рухнул. Тело пробила дрожь, сопровождающаяся такой болью, что даже пустота на мгновение отступила.
Снег обволок меня, словно пушистый плед. Странное сочетание холода и липкого кипятка на долю секунды вернуло зрение.
Алая жидкость проделывала борозду в снегу. Тонкие струи текли сквозь белые хлопья, словно вырисовывая на холсте замысловатые пейзажи, которые красиво сочетались друг с другом.
Слишком много крови. Моей крови.
Моя рука распласталась на снегу, из нее проросли бордовые розы. Звенящий мужской крик прорвал завесу тьмы, умоляя не сдаваться, исцелиться, но я уже проиграла, а эти цветы станут венком на моей могиле.
Сердце замедлилось, глаза закрылись, и я потянулась к умиротворяющей пустоте, как к давней подруге, которую ждала много лет. Смерть – это спокойствие, долгожданная отрада, и я с удовольствием ее приняла.
Если раньше меня пугало это место, то сейчас я радовалась ему как никогда. Ива привычно шелестела ветками. Я подпрыгнула и сорвала спелое яблоко с дерева, под которым недавно играла внучка Аделаиды.
– Вечно ты опаздываешь, Агни. – Родной голос заполнил все раны в сердце.
Развернувшись, я увидела Артура. Брат шел с дальнего конца поляны, его силуэт подсвечивало яркое солнце, делая его каштановые кудряшки золотыми, а белую рубашку прозрачной.
Рядом с ним вприпрыжку шла девочка в том же розовом платье и шляпе. Артур вел ее за руку, она смеялась и воодушевленно болтала.