– Что это за звук? – вскричала мадам Клео, прикрывая ладонями уши. – Джослин, помогите мне!
Похоже, госпожа Морская Сирена в упор не видела, что источником чудовищного шума является именно Джослин. Кайла говорила мне, что Клео не выносит громких звуков, и, судя по всему, это была правда. На моих глазах волосы Клео резко порозовели, потом стали пурпурными, потом зелёными... а потом она завопила так, что вода в аквариуме пошла пузырями, а пол под нами задрожал. Хорошие манеры Клео куда-то подевались, и на мгновение передо мной возникла та самая грозная сирена, какой она была в прошлом. Выглядело это жутко. А после этого по стеклу аквариума побежали трещины.
– Она же нас всех утопит! – вякнул какой-то огр и принялся проталкиваться к выходу.
Джекс ринулся за ним следом. Я уже подумала, что он собирается бросить нас, но вместо этого он выхватил свои карманные часы и разнёс вдребезги дверной замок. Ученики повалили вон из комнаты. Хельмут помог Гейл добраться до двери. Перепуганная пикси рванула прочь с такой скоростью, что впечаталась в стену. Джекс подхватил её на руки. А Джослин всё это время продолжала петь – с необычайно самодовольным видом.
Обернувшись, я обнаружила, что мадам Клео упала в обморок и теперь с дохлым видом плавала посреди аквариума. Что ж, пожалуй, хорошего понемножку. Я прыгнула на Джослин сзади и попыталась свалить её на пол.
– Слезь с меня! – завизжала Джослин, кружась на месте с такой скоростью, что я бы непременно слетела, если бы не вцепилась в неё изо всех сил. (Львиная Грива, конь, на котором мой отец развозит заказы, отличается буйным характером, поэтому я привыкла иметь дело с норовистыми лошадками.) Джослин вертелась и брыкалась, но я держалась крепко. Во всяком случае, петь она прекратила.
Внезапно что-то с силой ударило в нас сбоку, и мы обе рухнули на пол. Подняв голову, я увидела Джекса, который держал свисающий с потолка зеркальный шар.
– Ты пожалеешь об этом, воровка! – прошипела Джослин, придерживая кровоточащую расцарапанную щёку. – И ты тоже, фермерский сынок. Горгульи – пустяк по сравнению с тем, с чем вы столкнётесь в следующий раз. – Вокруг неё заклубился пурпурный дым, и она исчезла.
Я всё ещё пыталась откашляться от этого дыма, когда Джекс подал мне руку и помог подняться:
– Ну, теперь ты у меня дважды в долгу.
– А я думала, ты не особенно любишь помогать другим, – просипела я между двумя приступами кашля.
Джекс пожал плечами:
– Просто я решил, что, если все присутствующие утонут, это принесёт мне больше вреда, чем пользы. Чем меньше в классе останется учеников, тем больше внимания учителей будет сосредоточено на мне.
Мне оставалось только кивнуть.
Мадам Клео издала глухой стон. Решив посмотреть, как она там, мы подошли к аквариуму. Похоже, русалка потихоньку приходила в себя. Я постучала по стеклу – знаю, это совсем не то, что полагается делать с треснувшим аквариумом, но я просто не знала, что ещё предпринять.
– Мадам Клео, вы в порядке?
Клео резко открыла зелёные глаза и уставилась в никуда, словно пребывая в трансе.
– Однажды злодей – злодей навсегда, – произнесла она глухим монотонным голосом, совершенно не похожим на её собственный. – Зло приближается, его не остановить. Берегись, Чароландия... – Её губы скривились в жестокой улыбке. – Сказочная исправительная школа утонет в огне!
Волосы у меня на руках встали дыбом.
– Кажется, её шибануло каким-то заклятием. – Джекс постучал по стеклу сильнее. – Мадам Клео!
Веки Клео бешено задёргались, а потом её тело как будто расслабилось.
– Дорогие мои! – просияла она. – Как приятно, что вы пришли отбывать наказание ко мне. Ой, неужели вас сегодня только двое?
Мы с Джексом переглянулись. Она что, правда ничего не помнит?
– Гм... ну да, – подтвердил Джекс.
– Прекрасно! – Мадам Клео, довольно улыбаясь, почесала шейку вертевшемуся рядом морскому коньку, который всё ещё дрожал от пережитого страха. – Тогда давайте потанцуем!
Глава 12Королевский день
– Доброе утро, Сказочная исправительная школа! – разнёсся по главному залу непривычно оживлённый голос директрисы Флоры. – Сегодня наконец настал день, которого мы все так долго ждали. Впервые за пять лет принцессы готовы посетить нашу замечательную школу и будут здесь с минуты на минуту!
Набитый до отказа зал (присутствие было обязательным для всех учеников) взорвался ликующими воплями, словно мы тут собрались на концерт суперпопулярных «Фантастических троллей».
Для встречи дорогих гостей из королевского дворца Флора развернула красную ковровую дорожку и вывесила над аркой у входа в зал здоровенное полотнище с надписью «Добро пожаловать в Сказочную исправительную школу!». Школьный ансамбль в очередной раз репетировал королевский гимн, а у высоких входных дверей толпились репортёры свитков «Долго и счастливо», держа наготове перья и бумагу. Мы тоже напряжённо ждали. Вся задняя стена зала была уставлена аквариумами для учеников-русалок и русалов, мадам Клео сияла улыбкой из одного из зеркал Мири. Пригласили даже эльфографа, чтобы он запечатлел прибытие принцесс.
– Я очень надеюсь, что все вы постараетесь произвести сегодня на наших гостей самое благоприятное впечатление, – продолжала Флора. По бокам от неё стояли профессор Харлоу и профессор Вольфингтон, оба в длинных, богато отделанных зелёных нарядах, а рядом с ними – вот тебе на! – торчала Джослин. – Мы подготовили список мероприятий, на которых будут присутствовать королевские особы. Вы все должны были получить его сегодня утром вместе с чистой накрахмаленной униформой.
Мои любимые ботинки опять пропали – на этот раз, видимо, с концами. Единственной обувью, которую я смогла отыскать сегодня утром, оказались уродливые башмаки, в каких в школе ходили все.
Очень умно, Флора! Молодец!
– Эта униформа жутко колется, – проворчал стоящий рядом со мной Джекс. Его волосы были гладко зачёсаны назад, а пуговицы на рубашке сияли едва ли не ярче начищенных до зеркального блеска ботинок.
– Зато мы в ней хорошо выглядим, – сказал Олли, проталкиваясь сквозь толпу поближе к нам. Я увидела, как он выхватил из своего рукава хрустальный флакончик.
В паре футов от нас раздался чей-то возглас:
– Эй! А куда подевался мой одеколон?!
Олли даже глазом не моргнул. Вместо этого он быстро смочил пальцы жидкостью из флакона и провёл ими по щекам:
– Вдруг какая-нибудь принцесса решит бросить своего скучного принца и завести знакомство с каким-нибудь симпатичным парнем, лучше знающим жизнь.
– Сегодняшний день очень важен для нашей школы, – вещала Флора. – Мы хотим, чтобы принцессы признали положительное влияние СИШ на наше королевство.
Кайла фыркнула:
– То есть ей до смерти хочется, чтобы они устроили здесь королевский бал. Пф! Да от одной мысли, что придётся приседать перед этими аристократками, у меня завтрак наружу просится!
Надо же, оказывается, Кайла ненавидит королевских особ не меньше, чем я. Это привело меня к мысли о том, до чего мало мы с ней общались с тех пор, как я появилась в этой школе. А ведь прошло уже две недели.
Мимо нас протолкалась группа девочек с ярко-розовыми лентами через плечо – ясно, из Клуба королевских фрейлин. Силы небесные! Я видела их вчера вечером в общей гостиной нашего общежития, и они без конца хвастались, что сегодня их на весь день назначили в королевский эскорт. Можно подумать, здесь есть чему завидовать.
– Ого, похоже, кто-то встал сегодня не с той ноги, – поддразнила я Кайлу. – Не стоило вскакивать в такую рань, чтобы помогать готовить королевский пир, Кайла.
Джекс удивлённо воззрился на неё:
– Зачем же ты вызвалась в помощники, если так сильно ненавидишь принцесс?
– Лишняя заслуга перед Флорой не помешает. И к тому же я совсем не устала. Я в полном порядке.
Вот уж не похоже. Вокруг глаз Кайлы чернели круги, а её короткие светлые волосы выглядели непривычно неухоженными. И она даже не надела свежую отглаженную униформу. Что ж, если бы она хотела поговорить о том, что её беспокоит, она вряд ли стала бы молчать. Мне-то казалось, что соседки по комнате именно этим и занимаются – делятся друг с другом своими переживаниями. Правда, мы ни разу не делали этого – кроме той ночи, когда она рассказала мне о своей семье.
Я заметила, как Флора коснулась стоящей в вестибюле мраморной статуи какого-то короля и улыбнулась. Что ж, мне это изваяние нравилось гораздо больше, чем горгульи, которые теперь куда-то подевались. Другие ученики, кстати, этого не заметили, по крайней мере никаких разговоров я не слышала.
– А чья это статуя? – спросила я у тех, кто стоял рядом.
– Короля Джеррода, – ответил Олли. – Это первый король Чароландии. Говорят, что он стал из вора королём всего за одну ночь. Нам кажется, для Флоры он вроде идола. До сегодняшнего дня она держала эту статую в своих покоях.
– Директор Флора, – раздался чуть запыхавшийся голос Мири, – принцессы только что вошли в ворота школы.
– Все по местам! – скомандовала Флора.
Школьный оркестр заиграл гимн.
– Смех, да и только, – проворчала Кайла. Но она явно была в меньшинстве – остальной зал восторженно ахнул, когда парадные двери распахнулись и нашим очам явились правительницы Чароландии.
– Приветствуйте королевский двор Чароландии! – произнесло Мири звучным торжественным голосом, какого я прежде у него не слышала. – Принцесса Элла, принцесса Роза, принцесса Белоснежка и принцесса Рапунцель.
Да, не поспоришь – каждая из названных особ была живым воплощением красоты. Атласная кожа, блестящие волосы – сплошное совершенство. Но вместо того чтобы завидовать (как, например, эльфийка рядом со мной, молча посылавшая им лучи ненависти), задыхаться от восторга (как Максин, держащая в руках рукописный плакат с надписью «Белоснежка, моё сердце тает») или сохнуть от любви (как Олли, не выпускающий из рук портрет Рапунцель), я думала только об одном – как, должно быть, утомительно быть королевской особой. Целыми днями улыбаться и махать рукой... Как они ещё на ногах держатся!