– А вам уже известно, кто наложил это заклятье и кто наслал на школу горгулий? И почему в Королевский День было так много неприятностей? Вы считаете, что за этим стоит Готти? Ведь мистер Хардинг пропал, а вместе с ним и его семья...
Лицо Харлоу потемнело.
– Не вижу смысла играть в догадки, мисс Коблер, – отрезала она уже более привычным тоном. – Будьте уверены, директор Флора и весь штат школы уже вовсю трудятся, чтобы выяснить, кто стоит за всеми этими злодеяниями и кто смог околдовать такую сильную волшебницу, как я.
Да, об этом я и не подумала. Действительно, кому хватило магической мощи, чтобы подчинить своей воле саму Злую Королеву?
Харлоу потеребила пальцами длинную цепочку золотого амулета, украшавшего её шею:
– Вот почему директор Флора не присутствует при нашей встрече. Она, а также профессор Вольфингтон и мадам Клео поручили мне побеседовать с вами от их имени.
– От их имени? – Мне стало сильно не по себе.
Карр! Похоже, Альдо разделял моё замешательство.
В конце концов, Злая Мачеха руководит этой школой. Она направила постановление о моём приёме в СИШ моим родителям и отрядила стражников, чтобы они доставили меня к месту отбывания наказания. И если уж мне придётся иметь серьёзное дело с кем- то в стенах этого заведения, я бы предпочла, чтобы это была именно она.
– Не беспокойтесь, мисс Коблер, никаких неприятностей вас не ожидает. – Харлоу поправила тиару, которая была чуть сдвинута набок. – Совсем наоборот. У меня для вас очень хорошие новости. Хотя вы провели в СИШ всего лишь две недели – или три, если считать те дни, которые вы пролежали в лазарете, – ваша отвага показала, что вы продвинулись гораздо дальше на пути к исправлению, чем мы полагали. Ведь подобный подвиг мог совершить лишь человек, который думает прежде всего о других, а не о себе. Поэтому и Флора, и я рады сообщить вам, что ваша исправительная программа досрочно завершена.
Я чувствовала себя так, словно кто-то выдернул из-под меня кресло.
– Правда?! – воскликнула я, вскакивая на ноги.
– То есть вы можете отправляться домой, – перевела профессор Харлоу для ясности. – Прямо сейчас.
Я никак не могла поверить услышанному:
– Но директор Флора говорила...
– Я знаю, что говорила директор Флора. – Голос Харлоу снова посуровел. – Иными словами, мисс Коблер, вы исключены из Сказочной исправительной школы, и это замечательно! – Она засмеялась, но смех её показался мне неискренним. – Я уже послала свиток вашим родителям, чтобы известить их, что они могут забрать вас домой.
Моё сердце заколотилось. Я что, правда отправляюсь домой?! Сегодня?!
– К сожалению, ваших родителей не оказалось в городе – они отбыли на несколько дней на общий съезд башмачников, но передали, что немедленно возвращаются домой и будут там к вечеру пятницы.
– То есть в день, когда в СИШ будет проводиться бал? – переспросила я. Наташа мне уже все уши прожужжала подробностями о нём, хотя руководство СИШ стремилось положить конец слухам.
Улыбка профессора Харлоу стала шире:
– Да, действительно. Но я не думаю, что вам есть дело до таких глупостей, как балы. Ведь вы можете отправиться домой к Хэмишу, Хану, Трикси, Феликсу и Анне.
Я поёжилась. Мне очень не понравилось, что она знает моих братьев и сестёр по именам, но мне так не терпелось увидеть их, что я не стала об этом задумываться.
– То есть вы хотите сказать, что бал в СИШ всё равно состоится, даже после всего, что здесь произошло? – спросила я. – А как же безопасность? Ведь сегодня утром в свитке «Долго и счастливо» говорилось, что...
– Я знаю, что говорится в свитках! – рявкнула Харлоу, и светильники в комнате разом потускнели. Альдо метнулся в свою клетку, а лицо профессора на моих глазах исказилось, приняв зловещее выражение. Но всё это длилось от силы мгновение: через секунду в комнате снова посветлело, а Злая Королева опять заулыбалась. – Я имела в виду, что мы все отдаём себе отчёт, что репортёры склонны к преувеличениям. Бал непременно состоится, и я сегодня же распространю официальное заявление, что чароландцам, приглашённым на это торжество, совершенно нечего бояться. Право же, мисс Коблер. Вы уже сделали достаточно, чтобы помочь нашей школе и лично мне. – Харлоу угостила Альдо кусочком какого-то лакомства. – Возвращайтесь к своей семье и наслаждайтесь жизнью.
В голове у меня снова промелькнуло пророчество мадам Клео, но я сразу отбросила эти мысли. Профессор Харлоу права. Мне не стоит беспокоиться ни о том, что происходит в СИШ, ни о Джексе, Кайле, Олли или Максин. Как-нибудь без меня справятся. Если бы им выпал шанс удрать из этой школы, они бы бросили меня не задумываясь. Моя семья гораздо важнее. Анна мне так и не написала, значит, она всё ещё сердится или доведена до отчаяния. Я подумала о плачущем от голода Хане – и мне захотелось бежать домой прямо из кабинета Злой Королевы. Моя преданность нужна моим братьям и сёстрам, а не кому-то там ещё.
Я всего лишь самая обычная воровка, и моё место дома, а не в Сказочной исправительной школе.
– Теперь вам остаётся лишь подписать вот эти бланки. – Харлоу подвинула ко мне через стол длинный густо исписанный свиток. Я попыталась прочесть его, но буквы были ужасно мелкие, и я быстро сдалась. – О, ничего особенного, просто самая обычная форма, которую подписывают все ученики, покидающие нашу школу, – заверила меня профессор. – Здесь сказано, что вам больше не позволяется заходить на территорию СИШ и общаться с нашими учениками.
Немного странный пункт, конечно, но я не стала спорить и быстро всё подписала.
– Вот и молодец! Отлично! – Профессор Харлоу сцепила руки и озарила меня подозрительно сияющей улыбкой. – Вы и не заметите, как полностью забудете об этом месте.
Глава 15Что хорошо, что плохо и что между ними
– Вот она! – завопила Максин, едва я зашла в столовую, чтобы в предпоследний раз поужинать в СИШ. – Школьная героиня!
Я?! Героиня?!
Вот уж не думала, что когда-нибудь меня назовут этим словом. Но я стояла с подносом в руках, а сотни учеников аплодировали и приветствовали меня так, что большой зал со сводчатыми потолками и большими аквариумами вдоль стен гудел от громового эха. В левой его части было не так шумно (вы вообще видели, как едят огры? Они не только жутко свинячат за едой, но и постоянно бьют посуду!). Но именно оттуда, где сидели мои друзья, доносились самые громкие выкрики. Максин, Олли и Джекс буйно махали мне, подзывая к большому круглому столу, сплошь заставленному едой.
– Мы так рады, что ты выздоровела! - Максин сжала меня в объятиях с излишним, на мой взгляд, пылом. – Ой! Прости, пожалуйста. Хочешь, я сама принесу тебе ужин? А ты садись вот сюда. – Она чуть ли не силой усадила меня на стул. – Чего тебе хочется? – спросила она, обведя буфетный стол большой волосатой рукой. – Выбирай что душе угодно. Я всё принесу! Тебе нужно хорошо питаться. Ведь ты должна успеть как следует окрепнуть перед балом.
На долю секунды моё сердце замерло. На прошлой неделе мы с Максин увлечённо обсуждали, что именно наденем на бал. Джекс пообещал разучить со мной несколько новых танцевальных па, а Олли даже сказал, что будет лично сопровождать нас с Максин. Но теперь меня с ними не будет.
– Ты уже слышала, что музыкантами на балу будут «Большегномы»? – оживлённо заговорил Олли. – Потому что «Гоблины в огне» струсили, когда узнали, что тут было. И я их не осуждаю, – продолжал он разглагольствовать, небрежно помахивая индюшачьей ножкой. – Судя по тому, что творится в этом заведении, я не удивлюсь, если на празднике полыхнёт пожар или случится ещё что-нибудь этакое. Хорошо, что у нас есть Джилли. Она снова нас спасёт!
Я словно оцепенела. С одной стороны, я понимала, что Олли просто хохмит, как обычно, но из головы у меня не шло предсказание мадам Клео. Я оглядела улыбающиеся лица моих новых друзей и поняла, что просто не знаю, как сообщить им, что я от них сбегаю.
«Ты делаешь из мухи слона, Джилли, – сказала я сама себе. – Они всё прекрасно поймут».
Когда Максин отправилась добывать мне ужин, а Олли следом за ней двинул за добавкой, Джекс переставил свой стул поближе к моему – так, что я почувствовала запах лавандового мыла, которым он умывался. Я ещё никогда не была так рада его видеть.
– Ты в порядке? – спросил он. – Олли просто шутил.
– Немного устала, – соврала я. Ну вот, теперь я начала врать и Джексу тоже. И это было хуже всего. – Кстати, где Кайла?
Лицо Джекса помрачнело:
– Я её почти не видел с самого Королевского Дня. Максин пыталась уговорить её навестить тебя, но Кайла сказала, что плохо себя чувствует. С этой феей точно что-то неладно. Ты с ней не общалась?
Я помотала головой:
– Её не было в комнате, когда я вернулась из лазарета.
И она даже не оставила записки «С возвращением!» на нашей волшебной доске. Надо полагать, Кайла не сильно огорчится, когда я исчезну.
– Что ж, воришка, я опять у тебя в долгу, – улыбнулся Джекс. – Спасибо, что не дала меня угробить.
– Ну не могла же я позволить тебе весь день болтаться в этом пузыре, хотя, кажется, ты и сам пытался спасти принцесс, – поддразнила его я. Джекс ничего не ответил. Я наклонилась к нему так, чтобы больше никто не смог меня услышать: – Мне довольно-таки не по себе оттого, что со мной стали обращаться как с рок-звездой. Все ведут себя так, словно я спасла всю школу, хотя на самом деле я хотела выручить только тебя! Даже профессор Харлоу меня поблагодарила. – Джекс вздёрнул брови. – И за мою храбрость наградила меня досрочным освобождением. Я покидаю школу в пятницу.
– Ты... тебя выперли из СИШ?! – шёпотом спросил он, пробуя инжирный пудинг и заедая его жареным фазаном – основным сегодняшним блюдом. Феи-официантки сновали между столами, подкладывая салфетки, наполняя соусники и убирая грязные тарелки. Все мне улыбались, за исключением Джекса. – Как так?! Ты же пробыла здесь всего три недели!