– Ты?! – задохнулась от возмущения Любочка. – Да ты хоть раз вовремя с работы приходил? Бандитов, видите ли, он ловит. А я сегодня борщ три раза тебе подогревала.
Вовка пожал плечами. Работа в милиции действительно часто преподносила неожиданные сюрпризы.
– Ладно, рассказывайте, что случилось, – буркнул он. – Помогу, если сумею…
За убитую горем Наташку рассказывала Любочка. Позавчера вечером Наташка случайно встретила на улице своего школьного друга. Прошлая, почти детская, любовь настроила наивную красавицу на сентиментальный лад. Время текло совершено незаметно. Наташка и ее школьный друг долго гуляли по проспекту и вспоминали прошлое. Потом Наташка ушла… Но часы уже показывали половину второго ночи.
Вовка слушал молча и внимательно.
– И все, что ли? – осторожно спросил он.
Наташка открыла было рот.
– Все! – Любочка незаметно показала подруге кулак. – Только Наташка мужу врать не умеет. Она домой пришла, а ее муж Коля…
– Сидит и курит! – трагическим голосом перебила Наташка.
– Молча курит, понимаешь? – многозначительно добавила Любочка.
– Если мужик курит молча, плохо дело, – согласился Вовка.
Маленькое и безобидное приключение грозило обернуться семейной драмой. Вовка потер ладонью могучую шею.
– А тогда с этим хахалем… То есть другом… – начал он.
– Ничего не было! – горячо возразила за подругу Любочка.
– Поцеловались… Два раза, – с трудом выдавила из себя Наташка. – Потом в гостиницу пошли… Шампанское пили.
– Замолчи, идиотка! – тихо зашипела Любочка.
Вовка встал и профессионально быстро, как может это сделать только милиционер, выставил жену из кухни. Любочка опомнилась только тогда, когда перед ее носом захлопнулась дверь.
– Так будет лучше, – Вовка строго посмотрел на испуганное лицо Наташки. – Продолжайте, пожалуйста…
Он чуть было не добавил по привычке «гражданка», но вовремя сдержался.
– Вовка, открой дверь! – закричала из коридора Люба. – Это просто хамство.
– Обойдемся без адвоката, – бросил в сторону двери Вовка.
Наташка тихо заплакала, уткнувшись лицом в ладошки…
2.
«Ах, какая же я дура!.. – Люба металась по комнате и была готова грызть кулаки от досады. – Ну, подожди у меня, следователь чертов!»
За окном шел снег. Люба рванула штору и распахнула форточку. Сырой воздух уже пах весной. О женскую ножку потерся кот Бармалей. Кот посмотрел вверх хитрыми зелеными глазами и вопрошающе мяукнул.
«Ты еще тут!..», – Любочка пнула Бармалея.
Кот презрительно фыркнул и не спеша, направился к дивану.
– Кис-кис!.. – притворно ласково позвала Любочка, снимая тапочек.
Бармалей исчез под диваном. Женщина стала на колени и заглянула в низкую щель. В темном углу, светились осуждающие кошачьи глаза. Достать Бармалея можно было только при помощи швабры…
3.
– Любое вранье начинается с правды, – назидательно сказал Вовка. – И не бойся, Наташа… Я как врач. Понимаешь?
– Понимаю, – Наташка со страхом посмотрела в окошко.
Там, на балконе, что-то искала Люба. Разгневанная женщина даже не взглянула в сторону кухни. Она взяла швабру и, не добро усмехнувшись, удалилась.
– Вы знаете, – Наташка попыталась улыбнуться Вовке. – А ведь тогда и в самом деле не было ничего такого… Просто не могло быть.
– Почему?
– Потому что мы были не одни.
– В компании, что ли?
– Да, была еще одна пара: Витька Тимофеев и… – Наташка запнулась.
Вовка ждал.
– И кто еще? – тихо спросил он.
– Любочка… – убито добавила Наташка.
4.
Бармалея под диваном уже не было. Люба нашла стул и заглянула на шкаф. Толстый кот прятался за рулонами обоев. Люба кое-как пнула шваброй… Рулоны полетели на пол. Бармалей ловко увернулся от швабры. Люба свалилась со стула.
«Все равно изобью, котяра несчастный!» – зло подумала она, потирая ушибленную коленку.
Чувство безысходности и ощущения близкой беды было таким огромным, что его уже смело можно было назвать отчаянием. Бармалей глухо рычал за телевизионной тумбочкой.
Люба подняла швабру и, сдвинув брови, пошла в атаку…
5.
– … Все поняла? – Вовка наконец закончил свою лекцию по теории женского вранья.
Наташка кивнула.
– Вот только… – начала она.
Звонок в прихожей раздался настолько неожиданно, что Наташка испуганно вздрогнула всем телом.
За дверью стоял муж Наташки Эдик.
– Мне это самое… – пробормотал он, рассматривая свои мокрые ботинки и убитым голосом добавил. – Мне жену, в общем!..
Вовка с трудом сдержал улыбку.
– Наташа! – громко позвал он. – Муж пришел.
– Я никуда не пойду! – бодро и звонко отозвалась из кухни Наташка.
В зале одобрительно громыхнула швабра Любы. Вопреки своему обещанию Наташка появилась в коридоре через несколько секунд.
– Отелло пришел! – молодая женщина грозно сверкала глазами. – Муж он, видите ли!.. А кто тебя звал? Иди отсюда и ревнуй дальше!
В зале почти человеческим голосом закричал наконец-то пойманный кот Бармалей.
Ссора покинутого мужа и его темпераментной жены получилась настолько страстной, что Вовке пришлось вмешаться в качестве рефери. Только вытеснив парочку за дверь, Вовка мог облегченно вздохнуть.
– Врать она не умеет… – бормотал Вовка, рассматривая в зеркале свежие царапины на лице. – А зачем ей врать?.. Ишь как когтями размахалась. Лучше бы боксу училась.
Прежде чем вернуться на кухню, Вовка взглянул в дверной «глазок».
Парочка на лестничной клетке жадно целовалась.
«Вот и верь после этого людям и особенно женщинам!» – подумал Вовка.
6.
Кот Бармалей лежал на постели рядом с Любой, вытянув в струнку толстые лапы. На кошачьей морде застыло скорбное выражение обиды. Люба гладила кота по пушистой шерстке и страдала.
Стрелки часов показывали уже половину двенадцатого. В коридоре наконец-то послышались тяжелые, командорские шаги Вовки.
«Идет!.. Ой, что сейчас будет!» – с ужасом подумала Люба.
Она спихнула с постели кота и накрылась одеялом с головой. Шаги замерли рядом с постелью. Люба слушала грохот своего сердца и грызла кулачок.
«Скорее бы стукнул, что ли!..» – пронеслось у нее в голове.
Вовка лег. Он приподнял одеяло и нежно поцеловал Любу в ухо.
– Прости меня, пожалуйста… – смеющимся шепотом сказал он. – Прости!
Любочка замерла. Сильные руки обняли ее и прижали к горячему телу.
– Бедная моя, глупенькая!.. Позавчера, в отличие от Наташки, тебе совсем не нужно было врать, – ласковый шепот Вовки прерывался короткими смешками. – И ты здорово разозлилась, ведь правда?.. Это был единственный случай, когда уже я мог приревновать тебя. Но меня опять не было дома. Когда ты пила кофе, у тебя дрожали от обиды руки. Ты пролила на стол лужицу и разбила чашку. Скажи честно, ты плакала?
– Еще чего! – возмутилась Люба и попыталась освободиться от сильных рук. – Тоже мне, Шерлок Холмс.
– Нет, ты плакала. А потом тебе стало так досадно, что ты решила уйти к маме. Ты стала собирать вещи…
– С чего это ты взял?! – Люба рванулась всем телом.
– Я пришел домой только утром, а ты спала в зале на диване. Ты даже не разделась… И забыла снять один сапожок. У тебя было лицо измученной Золушки. А нашего Бармалея я нашел в запертом чемодане… – горячий шепот Вовки задрожал от смеха. – Бедный котяра орал благим матом, но ты его не слышала. Значит, ты открывала чемодан… А Бармалей любит спать на чистом и мягком.
– Пусти меня сейчас же! – Люба, наконец, вырвала руки и обрушила на мужа удары подушкой – Вот тебе, вот!.. За все!
– Кот в чемодане! – Вовка с хохотом свалился на пол. – Ой, мама!..
По разгоряченному лицу Любы потекли слезы. Ей было невыразимо больно и стыдно.
– Убью!.. – закричала Люба, снова замахиваясь подушкой.
– А за что? – Вовка изнемогал от смеха. – Кстати, Наташка мне рассказала, как ты съездила по уху своего «хахаля». Ты зачем с ними пошла, а?.. Подругу оберегала?
– Сейчас тебя убью, а завтра Наташку!
Подушка взмыла вверх… Вовка прикрыл голову руками и взобрался на кровать. Люба не успела пискнуть, как снова оказалась в могучих руках.
– Любочка, прости ты меня, дурака, – Вовка целовал горячее лицо жены. – Прости. Видишь, я уже не смеюсь совсем…
Вырываться было бесполезно. Люба замерла и тихо всхлипнула. Вовка упал носом на мягкое плечо жены и хрюкнул от смеха.
– Кот в чемодане!..
От хохота Вовки стала раскачиваться люстра. Люба содрогалась от рыданий и стыда, но не могла пошевелить даже пальцем. Ей было трудно дышать…
– Солнышко мое, ну не надо, – Вовка неумело вытер слезы со щек Любы. – Ну, подумаешь, шекспировские страсти в женской душе в два часа ночи… Подумаешь, кот… Я же люблю тебя!
– Задушишь, дурак! – взмолилась сквозь слезы Люба.
Вовка чертыхнулся и ослабил объятия. Люба дышала жадно, как после затяжного нырка.
– Шерлок Холмс доморощенный! – с трудом выдохнула она. – Отелло, чертов!
– Кто Отелло? – удивился Вовка. – Я, да?..
– А кто же? Скажешь, что не ревнуешь меня теперь?
– Ревную, – охотно и быстро согласился Вовка.
Он погладил жену по голове. Люба отвернулась к стене и пнула мужа пяткой. Вовка потопил очередной приступ смеха в подушке.
«Все!.. – решила Люба. – Завтра я действительно ухожу к маме!»
7.
Люба проснулась в пять утра от ощущения огромной тяжести. Вовка спал, едва ли не на половину навалившись на нее тяжелым телом. Он улыбался во сне и сладко всхрапывал Любе в ухо. Женщина с трудом приподняла большую руку мужа и оттолкнула ее… Рука тут же вернулась на место.
– Что б тебя, медведь!.. – простонала женщина.
Она перебиралась за спину Вовки. Вовка перевернулся следом и снова крепко обнял жену.
– Отстань, я спать хочу, – взмолилась Люба.
Вовка громко захрапел. Люба во второй раз, не без труда, перевалилась через большое тело. Вовка заворочался… Люба уперлась кулачками в широкую спину мужа.