Побеждает тот, кто планирует победить. Если на победу надеются — это уже область измененного сознания. Или героизма, что одно и то же. Человек, находящийся в спокойном состоянии и холодно оценивающий ситуацию, непременно взвесит за и против. И, если победа не просматривается, откажется от столь радикального решения проблем.
Идеалистическое представление. Жизнь — это не шахматы. Почему Денис и не уважал эту игру. Строго прописанные правила и нужно лишь иметь хорошую память, чтобы увидеть условия для применения того или иного хода. В реальности же вражеский король может банально впасть в истерику. И нарушить правила. Нарушить и победить. Пусть даже и на короткое время он станет победителем. В шахматах никто не просчитывает, что будет после партии. Важна сама игра.
Денис не был прям против шахмат. Он против их чрезмерного возвышения, как средства выяснения, кто умнее. В жизни условий сильно больше. Вот он сам расставляет «фигуры» своего войска, но в уме держит, что ферзь может просто заболеть. То есть совершенно не факт, что если у тебя есть фигура, то, значит, ее можно будет применить.
Но сопоставлять события с шахматной партией удобно. Вот сейчас есть два суперигрока. То есть субъекты политики. Империя Шин и Империя Тибрит. Есть несколько простых игроков, которые, играя на своих полях, оказывают влияние на общую партию. Это Тирания Нориэн, Ателлия, Содружество Свободных Колоний (ССК) и Воля Энтарии.
Очевидно, что в будущей войне сойдутся два исполина. В Империи Тибрит кризис. Кризис власти, кризис экономики. Тряпочники отлично видят, что их производства начинают отставать от шиновских. Еще немного и хинодзины смогут серьезно оторваться и тогда нанесут Тибриту гарантированное поражение…
— А в чем проблема? — поинтересовался Денис, нарезая салат. — У тряпочников что, проблемы с тем, чтобы технологии попереть?
— Технологии мало украсть, — ответила Стаяна Кронгвар. — Их еще надо воспроизвести.
Женщина сидела на диване в кают-компании. И расположилась с удобством. Она скинула свою «строевую» обувь — сапоги и откинулась на спинку дивана, вытянув руки вдоль спинки.
— Мы, в смысле энтарийки, это проходили, — продолжала Стаяна. — Вот захватил ты новейший корабль. А дальше что? Нужны спецы, которые разберут этот корабль и, самое главное, поймут то, что разобрали. Например, броня. Мало выяснить, какой сплав, это относительно несложно. Надо также узнать технологию изготовления этой брони. Температуру, схему добавления присадок. Под каким давлением катать листы. Как они потом закаливаются. Или, к примеру, надо знать силовую схему набора. Чтобы построить хотя бы такое же.
— И как вы вышли из ситуации? — поинтересовался Денис.
— А какой есть выход? — вздохнула Стаяна. — Несколько поколений только и делали, что воевали и добывали уран. К счастью, у нас было несколько богатых систем. И тащили спецов, откуда могли. Из самого Тибрита, кстати, тоже.
(Тибрит и Воля Энтарии несколько столетий вели войну разной степени интенсивности)
— По сути, первые поколения сгорели для того, чтобы потомки могли жить, — мрачно продолжила энтарийка. — Ну и, понятно, есть перекос в сторону военных.
— И есть общий враг для всех, — заметил Денис.
— Да, тут тряпочники вне конкуренции, — слегка оскалилась Стаяна. — Худших тварей, чем их Фамилии, еще поискать.
— И что, прям все Фамилии — это алчные дельцы? — поинтересовался Денис.
— Дело в том, что жажда наживы у них, как образ жизни, — ответила энтарийка. — А для этого нужен фронтир. Всегда. Тибрит построен так, что есть центр, место, где все прекрасно. И всякие окраины, где можно заработать денег. И где не работают законы. А потом притащить ресурсы в центр. На этом стоит их империя. А сейчас вся проблема в том, что осталось очень мало этих окраин.
— Серьезно? — недоверчиво уточнил Кусаби.
— Никто из Фамилий не хочет осваивать дикие территории, — ответила Стаяна. — Куда интереснее работать с уже населенными мирами. Там гораздо больше легкодоступных ресурсов. Так было с Ателлией, так было с нами. И с Землей. Никто не хочет вкладывать, все хотят брать.
— И поэтому они будут воевать с Шин? — спросил Денис. — Хинодзины могут так выдать, не унесешь.
— Ты кое-что не понимаешь, насчет Тибрита, — спокойно и терпеливо ответила энтарийка. — Знаешь, как провожают погибающие корабли тряпочники? «У императора много». Флот и армия у них — это инструмент. Для зарабатывания денег. Те, кто служат — это просто работники, которые выбрали вот такой вид трудовой деятельности. И если инструмент в процессе заработка сломался… Значит, нужно взять другой.
— Ну, понятно, — кивнул Денис. — Рациональный подход.
— Именно! — Стаяна даже обрадовалась. — Это их суть. Рациональный подход. Во всем. То, что тебе выгодно, то и правильно.
— И что, тибритцы все такие отморозки? — уточнил Денис. — У нас вон есть один. Вроде не такой.
— Ну, представь, — энтарийка закинула ногу на ногу. — Ты родился в бедной провинциальной семье. Твои родители… Даже, допустим, чуть выше бедных. Например, техники или типа того. Ты молодой неглупый парень и хочешь пробиться. Но этого не можешь сделать. У твоих родителей не хватит денег, чтобы отправить тебя учится… Выше того же техника. И у тебя есть два пути, чтобы все-таки подняться. Клановые или имперские войска. Или все тот же фронтир. В первом случае, если ты прослужишь определенное количество лет, тебя отправят учиться за счет клана или армии. И тогда ты сможешь подняться на ступеньку… уровня слуг клана. Выше уже только аристо могут. А на окраине ты сможешь стать местным конфидом и получить белый плащ. Но это гораздо сложнее. Скорее всего, ты помрешь на пути к этому. Потому что на фронтир едут далеко не сливки общества.
Денис, стуча ножом по разделочной доске, не прерывал рассказ, хотя ничего нового не слышал. Стаяна описывала жизнь на Земле. Причем, не только в сорок первом веке.
— Так вот, самый реальный путь — это все-таки армия, — продолжала энтарийка. — И вот тут мы подходим к тому, что даже рядовому составу нужна война. Во время боевых действий платят в разы больше. Если не на порядок. Война нужна чиновникам — через них будет проходить много денег. Война нужна Фамилиям, чтобы пограбить. И вот тут есть нюанс. Почему именно Шин.
Отъехала в сторону дверь и кают-компанию зашла Райви. Увидев Стаяну, она вопросительно приподняла бровь, но молча прошла к дивану.
— Так вот, про Шин, — продолжила энтарийка. — Ателлия и Тирания Нориэн — это слишком резкие противники. И при нападении на одного, непременно вступит в бой и другой. И мы в стороне не останемся, потому что, как только закончат с ними, примутся за нас. А следом и Шин подоспеет, потому что это будет выгодно.
— То есть Тибрит будет воевать с хинодзинами, — произнес Денис. — Чтобы не образовался антитибритский блок?
— Это одна из причин, причем не главная, — ответила энтарийка. — Главная, как я уже сказала, кризис в Тибрите. Нужно расширяться, причем на развитые миры. ССК пойдет с ними, так как у них ровно такая же проблема. Ну, и чтобы Тибрит их не бабахнул.
Элли, присев, открыла духовой шкаф. Оттуда вырвался такой силы аромат, что не только Райви заволновалась, но и Стаяна заблестела глазками.
— Райви, я тебе прям сильно начинаю завидовать! — заявила энтарийка.
Райви приняла горделивую позу…
… Накормив экипаж, повара загрузили тарелки и приборы в посудомойку. А вот ножи, разделочные доски — это мыли вручную.
Вскоре явился дежурный из отсека ДАГ, принес пустую тару. Капитан Хантинг установила правило, что на ее корабле все едят одинаково.
— Когда мне рассказывали про Тибрит, — негромко произнесла Элли, когда парень из ДАГ ушел. — То наставники говорили, что там не живут, а проживают.
— Соглашусь с твоими наставниками, — ответил Денис. — Но это жизнь тибритцев. Нас вот, кстати, собираются поубивать не они. А вполне себе хинодзины.
Элли покивала. Потом вытащила из мойки нож, подала его Денису. Парень вытер нож полотенцем и поместил в стойку.
— Когда мы победим, — произнесла девушка. — То есть, не так… Унарё — это промежуточный этап?
— Да, — коротко ответил Денис. — Сама понимаешь, без базы наш Путь не продолжить.
— Но есть Аншидай, есть Коусоку, — произнесла Элли и пояснила. — Я хочу понять.
Денис ответил не сразу, раздумывая. Девушка, тем временем, подала еще один нож.
— Да, мы уже можем, прямо сейчас, — произнес, наконец, Денис, вытирая нож. — Я может, покажусь… странным. Но представь, что я иду и приказываю Рубелле сменить курс…
Денис определ нож в стойку. Теперь взяла паузу девушка. Она вымыла разделочную доску, подала ее Денису.
— Я поняла, — негромко ответила она. — Это… Словно стоишь у края.
— У меня ощущение, что будет не вовремя, — произнес Денис. — Значит, есть что-то такое, что пока я не понимаю, но заметил.
— Ничего не происходит просто так, — заметила Элли. — Если не видишь Пути, делай так, как считаешь правильным.
— Неплохой подход, — согласился Денис. — Я, например, подумал о том, что поиски могут затянуться. И тогда нам придется возвращаться. А может получиться так, что Эйрен будет недоступен. Может оказаться так, что вообще не будет мест, где мы сможем подготовиться для второй попытки. А ведь попыток может быть и больше двух.
Элли закрыла воду. Покосилась на парня. Нахмурилась. А потом на ее лице появилось выражение решительности.
— Э? — слегка удивился Денис, когда Элли вдруг оказалась рядом.
Девушка вытерла руки о полотенце, которое висело на плече парня. А потом без лишних слов потянулась… Поцелуй был коротким, словно удар.
— Твой Путь, мой Путь, — произнесла Элли, чуть отстранившись. — Так случилось и теперь иначе не будет.
В этот момент дверь в кают-компанию открылась.
— Ой, извините! — Татамо Юо тут же вышла обратно, увидев весьма характерную сценку.
— М-да, — только и произнес Денис.