— Почему вы сказали, «к сожалению» применительно к природным вервольфам? — поднял Грэйс палец.
— Природные оборотни стали редки, потому что их уничтожают гораздо активнее, — пояснил я. — Если бы меня спросили, с кем проще встретиться — с настоящей или с модифицированной тварью — я бы однозначно указал на природную. Модификанты с помощью магических препаратов становятся сильнее, устойчивее к ранам, и гораздо выносливее. Обычного вервольфа убить легче, как бы странно не прозвучал ответ. Я встречался с ними и приобрел нужный опыт.
— Да, впечатляет, — пробормотал Грэйс. — А откуда модификанты берут препараты? И как из обычных людей получаются подобные твари?
— Мне известно только одно: магические коктейли создают нечестивые люди. Их называют химерологами. Это весьма образованные люди, закончившие солидные институты, имеющие солидную практику по своей специальности. Что их толкает на подобные преступления — неизвестно. Самое сложное в начальном периоде — найти нужный генетический материал оборотня. Но если он у химеролога есть, дальше все идет по накатанной колее. ДНК твари, усиленная магическими препаратами, вводится в геном человека, запуская нужные цепочки мутаций. Уколы продолжаются до тех пор, пока не начнется процесс трансформации. Агрессивные модификаторы полностью изменяют человеческую природу, создавая оборотня. Потом, когда успех достигнут, наступает щадящая терапия. Один-два укола в неделю, например…
— Кошмар, — Грэйса ощутимо тряхнуло, и он снова попросил налить ему виски. — Это же бесчеловечно! Нужно бороться с подобными ублюдками от науки!
— Борются, — успокоил я гостя. — По крайней мере, в России точно им спуску не дают. Если ловят на горячем, судьба их незавидна. По закону, конечно, их нужно судить и наказывать в назидание будущим умникам. Но частенько пойманный химеролог вдруг внезапно умирает от остановки сердца или еще какой напасти…
— Может, так и надо, — кивнул Грэйс, парой глотков осушая стакан. — Осталось только выяснить, кто крутился возле моего дома.
— Уильям, дружище, а вы уверены, что это был оборотень? — поинтересовался княжич. Он тоже внимательно слушал меня, и сдается, сам впечатлился подобным откровением. — Я знавал случаи, когда обычные собаки загрызали насмерть человека. Ничего сверхъестественного в этом нет.
— У меня в полиции очень много знакомых, — покачал головой Грэйс, не соглашаясь с доводом Щербатова, — в том числе и маги-следователи. Информацию о появившемся оборотне они не хотят предавать гласности, хотя сами смущаются, словно не верят в произошедшее.
— Почему же? — спросил княжич.
— В Британии давно истребили всех вервольфов, — гость опять бросил на меня взгляд, как будто к их исчезновению оказался причастен я, и поправился: — Природных. В центре Лондона их никак не должно быть по многим причинам. Егеря постоянно прочесывают леса в графствах, проводят мониторинг. Полагаете, господин Волоцкий, это и есть искусственно выведенная тварь?
— Мистер Грэйс, я не утверждаю, что речь шла о вервольфе, — мне нужно было осадить ретивого англичанина от поспешного вывода. Не хватало лишних забот, чтобы отбиваться от расспросов полиции. А еще Лору предстоит прикрывать. — Дождитесь конца расследования. Егерей, наверное, уже привлекли к поиску…
— Егерей? — фыркнул Грэйс. — Да вообще никто не шевелится! Я же рассказал инспектору Виндишу о случае в парке. Думаете поверил? Ничего подобного. Списывают мои подозрения и страхи на нервное обострение. Мистер Волоцкий, я бы хотел попросить вашей помощи. Вы уже сталкивались с подобными тварями, даже убивали их и остались живы. А это показывает вашу компетенцию.
— Вы предлагаете мне заняться поиском собаки? — чувствуя удовлетворение, спросил я. Пока игра шла по нашим правилам, как и планировалось.
— Я абсолютно уверен, что вервольф охотится на меня, — с серьезным видом произнес англичанин, снова начав нервничать, постукивая по креслу уже не пальцами, а ладонями.
— Еще виски, сэр? — спросил Щербатов, вовремя подсуетившись с бутылкой.
— Да, пожалуйста, — Грэйс сжал стакан и смотрел, как напиток заполняет его. Как только уровень поднялся до половины, сделал предупреждающий жест. — Благодарю. Этого достаточно на сегодня. Вы окажете мне услугу, мистер Волоцкий? Я щедро вознагражу.
— Мы планировали завтра отъезд в Мадрид, — немного растерянно откликнулся я. — Не уверен, что смогу помочь.
— Если угодно, я могу поговорить с вашей очаровательной супругой, — не сдавался Уильям, все больше и больше заглатывая крючок. Не понимаю, что его так испугало. Ведь не играет, эмоции на лице написаны! — Мне нужна ваша помощь!
— Сэр, давайте откровенно, — вздыхаю я. — Откуда такой страх? Допустим, по Лондону разгуливает модификант-оборотень, и вы случайно наткнулись на него в парке. Потом делаете ошибочные выводы после смерти несчастного парня, загрызенного неподалеку от вашего особняка.
— Да не загрызенного, а с выпущенной требухой! — пьяновато воскликнул Грэйс, но выпитое все-таки расслабило гостя, и в голосе уже не чувствовалось истерики. — Но, хорошо, я вам скажу… Подозреваю, что меня хотят убить. Все дело в коллекции, а вернее — в тех самых перстнях, что вы имели счастье видеть.
— Перстни «солнечного доспеха»? — переспросил Павел.
— Именно. Поиски и коллекционирование подобных артефактов сродни хождению среди голодных крокодилов. Зазеваешься — сожрут вмиг.
Грэйс тяжело вздохнул, и сделав еще один глоток, продолжил:
— Между нами постоянно идет незримая и ожесточенная война за обладание древними вещицами. Мы порой не чураемся приобрести их в свое пользование разными методами. Скажу так: не все из них законны.
— Подозреваете, конкуренты послали оборотня? — сделав вид, что догадался, спросил я.
— Да, так и есть. Мой самый принципиальный оппонент — некий Марк Мейер, живет в Лозанне. У нас уже возникали трения по перстням «солнечного доспеха». Он перехватил у меня парочку подобных артефактов на аукционе и теперь стремится забрать остальные.
— Серьезное обвинение, — сказал Павел и посмотрел на меня. Я развожу руками, дескать, не знаю такого. Мне осведомленность княжича ни к чему. И так волнуюсь за девчонок. Как в воду канули. — Уильям, вы подозреваете этого Мейера?
— Хотелось бы верить в человеческую добродетель, да, к сожалению, мы не из той породы людей, — ухмыльнулся Грэйс. — А я ведь еще и бизнесмен. Мне вдвойне положено не верить. Если и не Мейер, то кто-то другой. Все дело в перстнях.
Если человек верит в то, что сам создал, не нужно разрушать его иллюзии. Хочет жить с ними — пусть живет. Мне даже не нужно прилагать усилий. Англичанин сам идет в ловушку.
— Вы говорили инспектору о своих подозрениях? — Павел стал ходить по кабинету, небрежно засунув руки в карманы брюк.
— Пока нет, — откликнулся Грэйс. — Меня же не допрашивали, а всего лишь уведомили о произошедшем. Это я по собственной инициативе интересовался у знакомых инспекторов и магов.
— А, может, Колояр, ты и в самом деле возьмешься за эту собачку? — воскликнул Петр. — Поможем хорошему человеку! Мы же, как-никак, партнеры по бизнесу…
— Мирослава будет против, — ответил я.
— Поговорю лично, — разыгрывал спектакль Павел.
— Хорошо, мистер Грэйс, — сделав вид, что сдался, я вздохнул. — Если жена согласится задержаться в Лондоне еще на пару дней, так и быть — поохочусь на тварь. Мне даже самому интересно стало. Только одно условие: в случае успеха ни при каких обстоятельствах не называть моего имени полиции.
— Слово джентльмена! — англичанин приложил руку к груди. — Можно узнать, что вы будете делать, Колояр? И как быть мне?
— Сейчас езжайте домой, — я задумчиво посмотрел на большой циферблат часов, висевших на стене, как будто решал сложную проблему, на которую не оставалось времени. — Из Лондона ни в коем случае ни ногой. Если вы правы, и за вами охотится вервольф, то лучше сидеть в особняке. Твари прекрасно находят след, где бы не находился человек. И мне будет легче контролировать вас, Уильям, когда вы рядом.
Грэйс, пока я давал указания, беспрестанно кивал, соглашаясь с моими словами.
— Прошу вас, Уильям, соблюдать все меры предосторожности, — надавил я. — На ночь закрывайте двери и окна, даже чердачные. К вам можно попасть через крышу внутрь дома?
— Есть два чердачных окошка, — подтвердил англичанин. — Через них трубочист вылезает на крышу, чтобы проверять дымоходы. Я питаю слабость к каминам, у меня их целых три по всему дому.
— Прекрасно, что вспомнили о них, — я сделал зарубку в памяти. — Ничего не бойтесь. Будем надеяться на лучшее, и смерть несчастного наступила не от зубов оборотня, а по банальной причине: его загрыз голодный и злой пес. И еще одна просьба…
— Хоть две! — англичанин с готовностью снова приложил руки к груди. Его стремительно развозило.
— Мне нужно будет осмотреть ваш дом. Это необходимо, чтобы составить план будущих мероприятий. Не люблю работать на территории, которую не знаю.
— Никаких проблем, мистер Волоцкий. Хоть сегодня приезжайте.
— Возможно, уже сегодня и навещу вас, если супруга не станет настаивать на отъезде.
— Не смею больше отнимать ваше время, господа, — Грэйс, получив то, что хотел, решительно встал, покачнулся, но сделал жест рукой, когда мы бросились к нему. — Не надо! Справлюсь! Буду ждать вас, Колояр. Что-нибудь потребуется для…охоты?
— Ничего не надо, — я сразу пресек попытку клиента влезть не в свое дело. Излишнее рвение и желание помочь профессионалу только мешают. — У меня есть все необходимое. Итак, держите со мной связь.
— Вам вызвать такси, дружище? — озабоченно спросил Павел.
— Ни в коем случае! Я сегодня с водителем. Он отвезет меня домой.
Мы проводили гостя до порога, попрощались с ним, и облегченно вздохнули.
— Кто бы мог предположить, что нелепая стычка Лоры с двумя пьянчужками даст такое продолжение, — изумленно покачал головой Павел, когда мы вернулись в гостиную и расселись по креслам, чтобы обсудить новую задачу. — Поделишься соображениями?