— Не буду спрашивать, что ты и дочка затеяли, — Громов хлопнул пустой стопкой о стол. — Только прошу: не заиграйтесь. Будет лучше, если уговоришь Алику вернуться домой. Мне спокойнее будет, да и она делом займется. Как-никак, купчиха! Глядишь, коммерцию расширит, кроме Торгуева по Волге городов хватает. Если с умом действовать, можно финансово хорошо подняться. И я рядышком, присмотрю за нею. И не в обиду тебе, может, и найдет жениха. Не верится мне, что все рядком выйдет. Жизнь — паскуда такая — всегда норовит задом повернуться. А я жене покойной слово дал, что присмотрю за дочкой.
Федора слегка развезло ко второй бутылке. Мысли, которые бродили в его голове, стали прорываться наружу. Я понимал беспокойство и обиду лесника за дочку. Наши отношения друг к другу нисколько не изменились, но большим людям не понравится, если я поведу к алтарю девушку из простой семьи, даже вступившую в купеческую гильдию, раньше дворянки. Хотя… пусть они все идут к черту! Алика заслуживает лучшего, чем статус приживалки. Ее не примет высший свет? Плевать! Укроемся в Торгуеве, обрастем союзниками и друзьями, вырастим и воспитаем детей, а они уже сами решат, как жить дальше. Ведь главной целью затеянной комбинации против князя Щербатова было пресечь развитие Дара в детях Мирославы. Верный пес Долгорукого Матвей Елизаров добился своего, как ему видится, и теперь может спокойно вздохнуть. Так ведь я этого тоже добивался?
В гостиную зашел Захар и с усмешкой посмотрел на наши посиделки.
— Неплохо вы дали, судари, — сказал он и посмотрел на меня, оценивая, в каком состоянии нахожусь. Зря старается. Ясни не дает алкоголю взять в плен мой разум, нахально очищая организм от его воздействия. Даже хозяина, то бишь меня, не спрашивает. — Колояр, там к тебе гость приехал.
— Кто такой? — я призадумался. Никого, кажется, не звал. Посыльный от Щербатова приезжал пару часов назад, оставил большую сумку с гостинцами. Я не смотрел, что туда положили. Наверное, какие-нибудь местные деликатесы, которые в Испании днем с огнем не сыщешь. Или личные вещи…
— Зотов, маг из Управления. Хочет поговорить.
— Хм, ну зови. Не гнать же взашей, — я махнул рукой.
Игнат появился через пару минут, улыбающийся, в элегантном весеннем пальто песочного цвета. В одной руке он держал черный пакет, а другой приподнял шляпу, и в пустой гостиной разнесся его звучный голос:
— Добрый вечер! Мой визит, кажется, невовремя? Тогда прошу прощения, но хотелось бы поговорить с вами, господин Волоцкий.
— Пойду, пожалуй, проветрюсь, — Федор на удивление бодро поднялся, раскланялся с улыбающимся архимагом и покинул гостиную.
— Еще раз извиняюсь, что прервал застолье…, - не смущаясь, Зотов сел напротив меня на диван, раскинул полы пальто, чтобы не мешали, шляпу и пакет положил рядышком.
— Выпьешь? — я кивнул на бутылку.
— Почему бы и нет? — у архимага, кажется, было хорошее настроение. — Повод есть, кстати.
Он запустил руку в пакет и достал оттуда большую коробку с витиеватой надписью на латинице «Дон Педро» и нарисованным золотом портретом этого самого персонажа.
— Мексиканский бренди, — пояснил Зотов. — Лет пять назад приобрел в столице, да как-то случая не было попробовать. Ты ничего, еще в силах одолеть алкогольного змия?
— Не вопрос, — бодро ответил я. — А по какому поводу?
— Хочу отблагодарить тебя, — Зотов отдал мне коробку, давая возможность ее распаковать и самому открыть бутылку. — Щербатов сегодня меня вызвал в свой офис и предложил возглавить магическую службу клана. Я сначала не поверил своим ушам, переспросил, что такого произошло с Невзором. Оказалось, он и Мисяй погибли в лесничестве «Волжского Плеса». Какого черта их туда понесло? А я-то думаю, отчего такой переполох идет в УКБ. Все бегают как наскипидаренные. Поймал Пеструшина, спрашиваю, что вообще происходит, а тот отмахнулся. Сказал, приказ князя: доставить тело начальника СБ. Почему только его? А как же архат?
— Тело архата не найдут, — коротко сказал я, успев сходить за чистыми стаканами для бренди и разлить его. — Он изъявил желание посетить иные миры. А у Мисяя сердце не выдержало. Слишком много в последнее время на него свалилось.
Зотов не высказал удивление, только кивнул и поднял стакан. Мы соприкоснулись краями и выпили жгучий янтарный напиток.
— Я правильно понял, кому обязан своим возвышением. Ты решился на это… — выдохнув как заправской выпивоха, ответил архимаг. — Князь Борис пообещал создать комиссию по присвоению мне ранга архата. Его решение удачно легло в концепцию нашего договора, Колояр. Значит, ты сумел убедить Щербатова, уже зная судьбу Невзора?
— Иначе бы и разговора этого не было, как и твоего презента, — я легонько стукнул перстнем по бутылке и снова наполнил стаканы на три пальца. Точнее, уже не следил, сколько там этих пальцев.
На душе было спокойно, в груди приятно жгло. Бренди оказался великолепным, и его стоило пить в более утонченной обстановке, но сегодня я не хотел заморачиваться подобными изысками. Свою миссию я завершил, и завтра лечу к своим девчонкам. И приятно сознавать, что смог помочь одному архимагу подняться на одну ступень вверх, ближе к князю Щербатову. И теперь в его окружении есть человек, с которым можно договориться. Не союзник — я не страдал наивностью — но и не враг. Но и это немало от того, что мы с князем наговорили друг другу.
— Пеструшин, поди, рад? — я прервал молчание, которое затягивалось. Говорить-то, впрочем, было не о чем. Зотов не дурак, все прекрасно осознает, и пытается выстроить новую линию наших взаимоотношений, но так, чтобы не зависеть от меня.
— Он умеет сохранять лицо, — ухмыльнулся Игнат, закусив кусочком сыра. — А еще прекрасно лицедействовать. Этакая легкая растерянность и страстное желание бежать на выручку своего начальника. Но поверь: счастливее человека сегодня в Управлении не найти.
— Выходит, я облагодетельствовал двоих?
— Не рассчитывай на его благодарность, — рассмеялся архимаг. — Он не знает, кто уговорил судьбу сделать ему подарок.
— И ты ему не говори, — попросил я. — Пусть человек будет счастлив на своем месте. Пеструшин — головастый мужик, свое дело не хуже Мисяя знает.
— Н-да…, - призадумался Зотов. — Может, и в самом деле пришла пора менять что-то. Князь Борис мне напоминает древний степной обелиск, вырубленный из камня. Он незыблем, как вечность, а вокруг все находится в постоянном движении. Он даже сам уже не воспринимает, насколько изменился мир. А ты подтолкнул его, заставил думать и анализировать.
— Да какое там «подтолкнул», — я отмахнулся. — Просто очистил место для молодой поросли. И то… Это был мой рок, обязанность по крови.
— А ведь недаром по Торгуеву шепотки гуляли, что Волоцкий вернулся на родное пепелище, чтобы отомстить за родителей, — задумался Зотов. — Остались здесь люди, которые помнят события тех лет. Четверть века гуляли слухи, обрастая немыслимыми версиями.
Я про себя поморщился. Люди… Никто не поддержал в трудную минуту, кроме Барсуковых. Впрочем, так всегда бывает. В счастье все едины, а горе в одиночку переживаем.
— Всего лишь слухи, Игнат, не более, — ответил я после недолгих размышлений. — Пусть все слухами и останется. Кому положено знать — тот никогда языком трепаться не станет. А нам нужно двигаться дальше. Планов столько, что на жизнь не хватит.
Зотов кивнул, соглашаясь со мной.
— Кстати, дружище, — как будто невзначай вспомнил я. — Заезжал намедни в УКБ, разговаривал с Кузнецовым из Восьмого делопроизводства. Насчет пожара в Михайловском и гибели одного человека. Следователь утверждал, что дальнейшее расследование запретили из-за давления сверху. Приказ шел от тебя…
Архимаг кашлянул, и, кажется, впервые за время разговора смутился.
— Не буду отрицать, — он закинул ногу на ногу, сцепил на колене пальцы рук. — Да, такое указание давал именно я. Но не просто так… Ты не поверишь, ко мне через несколько дней после происшествия в Михайловском в гости заглянул один колоритный старичок. Очень умный, эрудированный не по чину, если так можно выразиться.
— И? — улыбнулся я, подталкивая Зотова к исповеди.
— Очень убедительно просил не привлекать следователей-магов и оставить в покое пепелище.
— Убедил?
Игнат погрозил мне пальцем и взялся за бутылку.
— Убедил, когда шепнул имя одного молодого дворянина, которого очень не хотелось огорчать. И тогда я сразу связал оба разорванных кончика. Съездил в кадетскую школу, поговорил с преподавателями… И приказал Кузнецову закрыть дело. Давай еще по одной, Колояр, да поеду я. Дела ждут. Завтра предстоят перестановки в Управлении. На нужные посты своих людей продвину, а всю шушеру бездарную на низовые должности. Князь лично попросил перетряхнуть магическую группу клана.
Накинув на плечи теплый бушлат, я проводил Зотова до машины. Обратил внимание, что он приехал на солидном бронированном «Буране» с охраной, состоящей из двух вооруженных бойцов группы Водяного. Я не знал их по имени, но лица были знакомы. Парни тоже признали меня, но сохранили бесстрастность. Хорошо их вышколили.
— А почему тебя сопровождают люди из спецбригады? — поинтересовался я, прощаясь с Зотовым.
— Князь приказал, — пожал плечами Игнат. — К Пеструшину тоже таких же головорезов приставил. На время, пока реорганизацию не проведем.
Он протянул руку, которую я с удовольствием пожал.
— Когда вернетесь-то? — спросил архимаг, не разжимая ладонь.
— Не знаю. Через два-три года, не раньше. А там, глядишь, еще и в столице застрянем, — честно ответил я.
— Ну, тогда до встречи!
Зотов махнул рукой, залезая в салон «Бурана». Охранники оживились, подмигнули мне и тоже исчезли в темном зеве внедорожника. Мягко зафыркал мотор, зашуршали колеса по асфальту, затрещала ломаемая корка льда на замерзших лужах. А я стоял и смотрел на удаляющиеся габаритные огни, на ровный ряд грузовых фур, примостившихся на дальней стоянке гостиничного крыла, на подсвеченный фасад своего дома, пока не ставшего родным, обжитым и уютным. Пока…