– Дамы и господа, если среди пассажиров находится доктор, убедительная просьба пройти в салон бизнес-класса. Есть подозрение, что у нас на борту ожидается прибавление пассажиров. Просьба не волноваться и оставаться на своих местах.
Вокруг шумно и суетно. Мама в промежутках между схватками объясняет всем, что по критериям Всемирной организации здравоохранения, начиная с двадцать восьмой недели, юридически Я буду считаться человеческой личностью, подлежащей регистрации, и мне обязательно должна быть оказана реанимационная помощь. Дрожащим шепотом стюардессы по очереди и хором обещают маме, окружающим и самим себе, что все будет в порядке. Если мама потерпит и будет глубоко дышать еще минут десять или двадцать, то обязательно появится доктор и все вылечит. На вопрос, откуда им известно, что доктор есть, они, не замявшись ни на секунду, ссылаются на волшебный журнал регистрации пассажиров, в котором они его точно видели. Обе сразу. А мама не видела журнала просто потому, что беременная. И мама соглашается. Дышит глубоко и терпит.
– Здравствуйте, я доктор.
– Доктор, я рожаю, что будем делать?
– Для начала убедимся, что вы рожаете.
Мама задыхается от возмущения, а мне доктор уже нравится. Под размеренные указания доктора пассажиры бизнес-класса, включая нашу соседку, со слабым ропотом, успокаиваемые обещаниями, что это временная мера, перемещаются в экономический. Маму укладывают на разложенное кресло и приносят воды. Доктор проводит осмотр и просветительскую работу одновременно. Ощупывает каменный живот, слушает биение наших паникующих сердец, замеряет интервалы между схватками. Он вещает о том, что по статистике летом происходит несколько большее число преждевременных родов, что, видимо, объясняется жарой, духотой и обезвоживанием организма женщины. Мама покорно пьет, а стюардессы протягивают следующий стакан. Доктор просит маму повернуться на бок и, заботливо держа за руку, рассказывает дальнейшие возможные действия и их последствия.
Сульфат магния и ритодрин. Препараты применяют в случае преждевременных родов. Они подавляют сокращение матки и тем самым останавливают родовую деятельность. Сульфат магния вводится внутривенно, поэтому применяется обычно в клинике. Однако его можно принимать и через рот. Недостаток – весьма неприятные побочные эффекты. У будущей матери он может вызвать тахикардию, гипертонию, чувство страха, тяжесть и боль в груди, отек легких. Кроме того, может произойти нарушение обмена веществ: повышение содержания сахара в крови, нарушение кислотно-щелочного баланса вплоть до развития ацидоза, то есть появятся признаки сахарного диабета. Менее серьезные побочные эффекты – головная боль, тошнота, рвота, озноб, лихорадка и даже галлюцинации.
– У меня все препараты в наличии, так что выбор за вами.
– Но ведь у них такие ужасные последствия.
– Это правда. При этом надо учитывать, что схватки – это совсем не обязательно роды.
– А какие у нас есть еще варианты?
– Постарайтесь для начала успокоиться. Обеспечить себе комфорт. Вытянуть ноги.
Гениально! Просто и действенно! Я знаю, что эта психологическая техника называется «клин клином вышибают». И мама знает. Особенно подходит для таких впечатлительных натур, как она. Нарисуй ей картинку ужаснее первой, и она сама свою нервную систему подправит. Маме даже рисовать не надо. Скажи «тошнота», и она уже фонтанирует только что поглощенным грибным супом. Беспомощно озираясь по сторонам и заливая переваренным супом сиденья, иллюминаторы и пассажиров. Отвратительно и неэлегантно. Прекратить! Мамины мысли заливает тихим светом. Его излучает шар. Он похож на арбуз. С правого бока след от отвалившегося высохшего хвостика. От него расходятся лучами полосы. Только он не зеленый, а желтовато-серый. А если присмотреться, то поверхность пористая. Нереально четко вырисовываются кратеры. Словно мы в космосе и летим прямо на Луну. Луна в иллюминаторе.
– Отпускает, кажется, доктор.
– Ну, вот и прекрасно. Если снова начнется – зовите. Приду – укольчик сделаю. Это быстро. А врачу показаться надо непременно. Сразу же, как приземлитесь. Я ведь все-таки не гинеколог и методы осмотра у меня в распоряжении здесь на борту примитивные.
– Дамы и господа! Прибавления на нашем борту сегодня не будет. Мамаша и ребенок обещали долететь до Шанхая единым пассажиром. Благодарим за сотрудничество и соблюдение строгой дисциплины на борту.
Опасность миновала. Возвращающиеся пассажиры бизнес-класса смотрят на маму с сочувствием и благодарностью. В качестве ответной реакции на перенесенный стресс у нас с мамой просыпается зверский аппетит. У обоих сразу. Похоже, Я тоже эмоциональный едок. Или Я калорий перетратило? Я припадаю к пуповине. Мама набрасывается на хлеб с маслом. Три булочки и три порции масла в серебряной обертке. Насытившись, я впадаю в дрему, а мама в самоистязание, пытаясь посчитать количество потребленных калорий, вычленить лишние и разработать план по их уничтожению.
Я настоятельно, из последних сил перебарывая сон, внушаю ей уменьшить рассчитанный излишек на нервный перерасход, вызванный возможностью преждевременных родов. Напоминаю, что ребенок с задержками внутриутробного развития отстает в росте и массе, более подвержен патологиям, выше вероятность и его гибели. Повторяю в тысячный раз, что вес, набранный во время беременности, не вреден и что значимую часть набранного веса составляют околоплодные воды и увеличенный объем маминой крови. Масса молочных желез тоже возрастает. Еще полкило согласно среднестатистическим данным. Зерна истины гибнут в потоке самоупреков, лишающих маму последней надежды услышать-таки мои мудрые мысли.
В том же ритме сотрудничества слепого с глухим мы переключаемся на холестерин.
Мама ужасно переживает по поводу холестерина, который прибавится в ее крови от тридцати граммов съеденного масла. Ее волнуют результаты недавно проведенных анализов, выявивших у нее повышенный уровень холестерина. Ее воображение рентгеном рисует холестериновые бляшки, пиявками прилепляющиеся к стенкам сосудов и толпящиеся у сердечного клапана. Еще несколько сантиметров, и вход заблокирован. Заявление врача о том, что на пороге третьего триместра беременности это нормальное явление и не надо волноваться, безосновательно игнорируются. Забывает она и тот факт, что холестерин для плаценты является важным строительным материалом, с помощью которого она вырабатывает различные виды гормонов. В том числе и прогестерон, отвечающий за развитие молочных желез, снятие напряжения матки и других гладких мускулов. Мама, ты слышишь? Холестерин предотвращает инциденты типа сегодняшних преждевременных родов!
«А если бы она все-таки родилась сегодня?»
Ешь больше масла, и никаких если не будет, мама!
«Что я с ней буду делать?»
То есть как что? Меня надо будет кормить, мыть и носить на руках.
Мама, конечно, видела в фильмах и у знакомых, что делают с новорожденными детьми, но вот саму себя за этим занятием представляет с трудом. Как мне памперсы, например, менять. Когда. Как узнать, что уже пора? А если Я в этот момент сплю? Или ем? А как меня кормить? А если не смогу сосать? Или молоко не понравится? Но больше всего ее пугает необходимость взять меня на руки. Три кило и пятьдесят сантиметров. Размером с ее руку до локтя. Позвоночник еще не окостенел. Поставь вертикально – и шея переломится. Как же она будет эту шею все время держать? У нее ведь только две руки, а надо держать и шею, и меня, и бутылку. А если вдруг просто забудет, что надо держать. Переломится – ведь обратно не срастишь. Не надевать же новорожденному шейный гипс.
Цепочка «стресс-гормон-схватки» срабатывает бесперебойно. Я снова в каменном сундуке. Мама в кромешной панике. Мы обе зовем на помощь папу. Зачем он улетел раньше. Почему ему визу такую короткую дали. Вы на него посмотрите. Какой он террорист? Какое недоверие? Он же чистокровный англичанин! У него законопослушание в крови. Нас возмущают российские безосновательные ограничения таможенного контроля. Некомпетентность врачей, которые не подготовили маму к заботе о новорожденном. Слабодушие папы, который послушно уехал в назначенный срок вместо того, чтобы защитить семью. Запинка мыслей. От чего, собственно, нас защищать? Мы опять видим Луну. Мама видит. Слепящий, абсолютно идеальной формы круг. Светит прямо в глаза. Яркая, словно бриллиант. И невозможно красивая.
Мне двадцать шесть недель. Похоже, я рождаюсь. Весом кило сто и ростом тридцать пять до пят. Мне страшно нравится моргать моими пусть и невидящими глазами. На них уже выросли ресницы. Очень забавно получается. И очаровательно. Я надеюсь. Мне же не видно. Мама мечется между усталостью и страхом. Ей кажется, что она беременна уже целую вечность, но страх оказаться со мной лицом к лицу заставляет ее терпеливо продолжать оставаться беременной. Страхи приходят и уходят, а с ними и схватки. Внешне мы пытаемся производить впечатление, что ничего не происходит. Нам не хочется ни побочных последствий сульфата магния, ни осуждающих взглядов пассажиров. Но схватки приходят снова и снова. Выходят из-под контроля. Неужели Я все-таки рождаюсь? Что Я буду делать? Как Я буду жить?
Глава 28Сны
Начало двадцать седьмой недели или двенадцать до конца забега. А может, мне всего только считаные часы остались? Опять это роковое число тринадцать. Вот и не верь после этого в приметы. Ну почему тогда именно на тринадцатой неделе до конца внутриутробного развития мне угрожают преждевременные роды? Почему не на десятой? Но главный парадокс в том, что они мне угрожают, а не угождают. Скажи мне кто в начале гонки или еще пару недель назад, что мой путь можно сократить? На целых тринадцать недель. Да еще с вероятностью выживания девять из десяти. Все бы отдало и пошло на риск, не раздумывая ни минуты! А теперь? А теперь Я предпочитаю потратить эти самые двенадцать недель на раздумья. Не желаю быть «недоноском». Хочу родиться «зрелым». Физически и духовно. А для установки духовного равновесия требуется покой. А покой в