Конечной целью всех попыток по решению проблемы измерения зависимости между преступлением и наказанием является открытие такой закономерности, при помощи которой можно будет назначать максимально справедливое и законное наказание за любое криминальное деяние. Несомненно, при этом важное значение имеет точное определение тех критериев, которые должны стать своего рода опорной точкой для установления искомой зависимости. Выше мы рассмотрели мнения некоторых авторов, которые предлагали различные варианты таких основных критериев (характер и степень общественной опасности преступления, личность виновного, смягчающие и отягчающие обстоятельства). Однако учет одних из этих критериев и оставление на стороне других, а равно придание некоторым из этих критериев статуса «особых» не может привести к желаемым успехам. Дело в том, что рассматриваемая проблема затрагивает более сложный процесс — процесс назначения наказания, в ходе которого рассматривается и оценивается достаточно широкий круг обстоятельств, так или иначе имеющих определенное отношение к совершенному криминальному деянию.
Говоря о решении проблемы измерения зависимости между преступлением и наказанием, следует отметить, что речь идет о соизмерении двух критериев — преступления и наказания. При этом, конечно, в первую очередь необходимо определить «параметры» каждого из соизмеряемых объектов. Установление «параметров» одного из этих объектов — наказания — не представляет особой трудности, поскольку уголовный закон четко определил виды, размеры, а также сущность всех наказаний. Суду только остается избирать в пределах санкции соответствующей уголовно-правовой нормы конкретный вид и размер наказания. Но именно в этом вопросе и возникают проблемы, поскольку выбор наказания осуществляется только после определения индивидуальных «параметров» первого соизмеряемого объекта — преступления.
Говоря математическим языком, следует подчеркивать, что зависимость между преступлением и наказанием не является прямой, поскольку приходится учитывать ряд обстоятельств, не являющихся составной частью преступного деяния. Именно такой широкий круг обстоятельств затрудняет определение зависимости между преступлением и наказанием. Успех соизмерения в этом случае может быть обеспечен только путем всестороннего учета всех значимых для дела обстоятельств.
На наш взгляд, создание единой, стандартной схемы измерения зависимости между преступлением и наказанием на сегодняшний день не представляется возможным. Однако это не означает, что математическое моделирование при назначении наказания вообще не имеет никакой перспективы. Думается, что математическое моделирование такого типа, когда в ЭВМ вводятся данные о преступлении и нажатием кнопки получается вид и размер подлежащего применению наказания, в данном случае неприемлемо вообще. Во-первых, это привело бы к замене судейского корпуса кибернетиками, способными лучше всех разобраться в такой компьютерной программе. Во-вторых, как мы уже отметили в предыдущих параграфах, каждое преступное деяние представляет собой уникальное социальное явление, со своими многими обстоятельствами и признаками. Оно не может быть аналогичным с другими преступными деяниями. По этой причине для оценки такого уникального, неповторимого явления человеческое мышление пока не может быть заменено ничем другим. Математическое моделирование успешно может быть применено для решения более узких вопросов, входящих в состав правоприменительной деятельности. Так, например, с помощью кибернетики можно определить степень и характер общественной опасности преступления путем анализа таких данных, как размер нанесенного преступлением морального, материального или физического ущерба, способ совершения преступления, форма вины, форма соучастия и т. д. Математическое моделирование может быть применено также для оценки степени социальной опасности личности виновного на основе данных, характеризующих его физическое и психическое состояние, социальный облик и правовой статус. При этом об эффективности применения кибернетики в судебной деятельности по применению наказания речь может идти только в том случае, когда с помощью созданные компьютерных программ возможно будет определить степень и характер общественной опасности всех преступлений и всех преступников, а также когда эти программы без особой трудности будут доступны всему судейскому корпусу.
В заключение следует отметить, что успешное решение проблемы измерения зависимости между преступлением и наказанием представляется возможным при помощи индивидуального подхода к каждому случаю совершения преступления и назначения наказания. При этом, конечно, незаменимую роль призвана играть компьютерная техника, с помощью которой с достаточно высокой точностью могут быть определены отдельные «параметры» совершенного преступления. Однако основную обязанность по назначению наказания, несомненно, будут нести судьи, которые с учетом всех требований уголовного закона и детальным изучением всех обстоятельств дела могут максимально индивидуализировать наказание и принимать справедливое, законное и обоснованное решение.
В связи с рассматриваемым вопросом примечательным является тот факт, что по решению проблемы измерения зависимости между преступлением и наказанием существенные сдвиги произошли и в уголовном законе. Новый уголовный закон страны расширил круг общих начал назначения наказания и уточнил их содержание (ст. 58 УК Азербайджанской Республики), конкретизировал сущность принципов уголовного закона и уголовной ответственности (ст. 4–9 УК), предусмотрел особый порядок назначения наказания при наличии некоторых обстоятельств, смягчающих наказание (ст. 60 УК), за неоконченное преступление (ст. 63 УК), за преступление, совершенное в соучастии (ст. 64 УК), за рецидив (ст. 65 УК), по совокупности преступлений (ст. 66 УК), по совокупности приговоров (ст. 67 УК) и т. д. Несомненно, такая нормативная база призвана обеспечить успешную деятельность суда по индивидуализации наказания и вынесению справедливого приговора.
Глава IV. Этические принципы назначения наказания
§ 1. Значение принципа гуманизма при назначении наказания
Содержание принципа гуманизма в уголовном праве определяется общефилософским его понятием и непосредственно вытекает из его требований (человеколюбие, уважение и защита достоинства, интересов, прав и свобод личности). Однако в силу специфики уголовного права проявление в нем принципа гуманизма имеет свои особенности. Они вытекают из сущности уголовного права, а значит, и уголовно-правовых отношений, которые им регулируются.
Уголовно-правовые отношения — особые правоотношения. Профессор А. А. Пионтковский, например, указал, что «совершивший преступление ставит себя в особые отношения к государству в лице соответствующих органов власти. Это отношение определяется в первую очередь нормами материального уголовного права, устанавливающими основание, условия и объем уголовной ответственности»[457]. Уголовно-правовые отношения между двумя противоположными по своей сущности субъектами (государство и преступник) возникают с момента совершения общественно опасного деяния. Уголовный закон предусматривает меры правового воздействия на лиц, совершивших преступления, во-первых, для защиты интересов личности, общества и государства, во-вторых, для восстановления социальной справедливости, исправления преступника и предупреждения совершения новых преступлений. Двуединая задача уголовного права обусловливает и двоякий характер проявления гуманизма в уголовном праве. Человеческое отношение к людям и вытекающую из него необходимость защиты личности следует рассматривать в двух аспектах.
Первый — защита интересов, прав, свобод, жизни, здоровья, личных благ и личности гражданина от преступных посягательств. Она обеспечивается, прежде всего, предупредительно-охранительными нормами уголовного права, которые под страхом установленного законом наказания предупреждают совершение преступлений.
Второй аспект принципа гуманизма — человеческое, в рамках требований закона, отношение к личности, совершившей преступление, ее исправление. Поэтому в юридической литературе в течение длительного времени существует идея о двояком характере гуманизма, т. е. одна его сторона, как уже отмечено, проявляется по отношению к обществу и заключается в защите интересов других правопослушных граждан, государства и общества в целом. В таком понимании гуманизму вполне соответствуют строгие меры наказания, применяемые к лицам, совершившим преступления. Другая сторона гуманизма обращена к преступнику и означает человеческое отношение к его личности, отрицание жестоких наказаний, учет смягчающих обстоятельств и т. д.
Концепция двойственной природы гуманизма подвергалась обоснованной критике в советской уголовно-правовой науке. И. И. Карпец писал, что строгое наказание преступников в интересах охраны общества от опасных посягательств является не гуманизмом по отношению к обществу, а вынужденным отступлением от последовательного проведения в жизнь этого принципа[458]. П. П. Осипов замечает, что такая позиция сводит суть гуманизма к одной его стороне — гуманности по отношению к преступнику[459]. Тем не менее современные ученые возвращаются к двум аспектам рассмотрения принципа гуманизма. В. В. Мальцев считает, что «есть основания говорить о широком и узком значении принципа гуманизма. В своем широком смысле он связан с обеспечением гуманистических устоев общества и государства, защитой прав и свобод человека и гражданина. И если такие обеспечение и защита свойственны уголовному законодательству, то для него будет характерным и принцип гуманизма, а строгие меры наказания будут во многом лишь проявлением этой обеспечивающей охрану гуманистических ценностей общества стороны данного принципа.