говорил. — Было бы приятно увидеть их и мою младшую сестру.
Я развернулась, моргая, глядя на него.
— У тебя есть сестра?
Он кивнул. — Да, ей двенадцать. Заноза в моей заднице, но в то же время она лучший гребаный ребенок в мире.
Его лицо стало таким мягким, когда он заговорил о ней, и я почувствовала, как мое сердце начало колотиться в груди, как барабан. Когда он наклонился ближе, я начала смущающе тяжело дышать. — Что мы собираемся делать с Алексом? — спросил он, и мне потребовалось слишком много времени, чтобы осознать вопрос.
— Я не знаю, — сказала я, качая головой. — Читая между строк то, что он сказал, это намного глубже, чем кто-либо из нас осознавал. Это больше, чем просто высокомерный ублюдок, который думал, что сможет заставить меня стать его создателем ребенка. Выборы принцессы, было создано с единственной целью обеспечить генетически идеальных королевских наследников всякий раз, когда в королевских кругах не было найдено подходящих вариантов. Эти женщины, вероятно, даже не осознают, что ими манипулируют, но совершенно очевидно, что парни, за которых они выходят замуж, хорошо осведомлены о ситуации.
Поскольку мои королевские друзья, похоже, не знали об этом, это, должно быть, была одна из тех ситуаций — нужно знать это, только когда узнаешь, что у тебя нет равных.
Джордан помолчал, его взгляд был оценивающим.
— Мы должны проверить предыдущих победительниц. Посмотрим, чем они все закончили.
— Я пыталась выяснить, как это сделать, не предупредив тех, кто может наблюдать, о том, что мы этим занимаемся.
Джордан только усмехнулся, белые зубы ослепили меня своим идеальным ровным блеском. Генетически благословенные ублюдки, он и Раф оба.
— Ты в надежных руках. Есть способ отключить отслеживание в этих считывателях на ладони. Если знаешь, как это сделать.
Я покачала головой.
— Мэтти не упоминала об этом при мне.
Он разразился раскатом смеха.
— Мэтти не знает. Это новая американская технология. Доступно не всем, даже этой жалкой маленькой нации, которая разработала одно из самых важных достижений в области войны, которые мы видели за последние сто лет.
Я толкнула его локтем, проходя мимо, обратно к кровати.
— Они не жалкие, ты, чванливый придурок.
Он пожал плечами. — Факты есть факты, Ви.
Их высокомерие не знало границ.
— Кто решил, что два самых могущественных принца в мире будут лучшими друзьями? — Я проворчала. — Как вы двое умещаете обе свои головы в одной комнате, выше моего понимания.
Джордан даже отдаленно не выглядел обиженным.
— Мы вместе хороши во многих вещах. Если тебе интересно это узнать.
Тогда я полностью встретила его взгляд, задаваясь вопросом, правильно ли я его расслышала.
— Ты хочешь сказать мне, что Раф не против делить с тобой женщину? — Я не могла представить себе такой сценарий, только не в том случае, если Раф действительно о ком-то заботился.
Но… случались и более странные вещи.
Джордан покачал головой, когда темнота заполнила его глаза. Шутливый флирт исчез, сменившись кем-то, у кого был стальной стержень и тени.
— Расскажи мне о плане игры для Алекса.
И вот так мы вернулись к делу.
Глава 7
Джордан и я закончили тем, что провели большую часть дня в его спальне. После того, как он сделал нечто технологически впечатляющее, отключив всех отслеживающих ботов из моего устройства чтения на ладони, мы часами просматривали старые новостные статьи о предыдущих победителях голосования. Когда мы исчерпали эти ресурсы, мы перешли к еще более старой информации о возвышении монархий и слухах о проблеме бесплодия.
Мэтти и Нолан присоединились к нам перед обедом, и мы рассказали им обо всем. Это тоже хорошо, потому что она приехала вся красная от гнева и обвинила меня в том, что мне промыли мозги. Очевидно, Алекс позаботился о том, чтобы вся Академия знала, что мы все еще вместе и по уши влюблены. Шутка.
— Эй, у меня важный вопрос, — сказал Нолан, когда мы остановились, чтобы съесть еду, которую заказали на кухне. Быть студентом Академии Арбон давало множество преимуществ, и обслуживание в комнатах было лишь одним из них.
— Продолжай, — сказал Джордан, откусывая огромный кусок пиццы. Пицца в Арбон была невероятно вкусной.
Нолан задумчиво нахмурился, прожевывая свой кусок.
— Почему Рафа здесь нет с нами? — Он выгнул бровь, глядя на меня, и еда застряла у меня в горле. — Я знаю, у вас, ребята, были свои проблемы, но я полагал, что вы справитесь… э-э… справились с ними?
Мое лицо вспыхнуло, и я сделала все возможное, чтобы избежать пристального взгляда Джордана. Несмотря на мой план поговорить с ним о его признании, мы не затрагивали эту тему. Она просто сиделта, как гигантский розовый слон, в углу комнаты, которого мы оба игнорировали. Все еще не прекращая случайные, преднамеренные прикосновения, когда он помогал мне более эффективно управлять моим считывателем на ладони.
— Подожди, когда ты разобралась с Рафом? — Спросила Мэтти, и я замерла.
Черт. Я не сказал ей…
Прочистив горло, я вытерла руки салфеткой.
— Я уверена, что у Рафа есть дела поважнее, чем помогать бедной маленькой благотворительнице с ее проблемами с мальчиками.
Вероятно, это было несправедливо. Он не проявил ничего, кроме понимания, по отношению ко мне после того, как увидел, как я столкнулась лицом к лицу с врагом в холле. Но я едва сдерживалась рядом с Джорданом. Добавь к этому Рафа, и я, возможно, окажусь раздавленной. Или обнаженной.
Мои щеки запылали еще жарче — если это вообще было возможно, — когда фантазии о Джордане, Рафе и мне обнаженной промелькнули в моей голове, и мои бедра непроизвольно сжались.
— Кроме того, я думаю, мы почти с этим разобрались. Верно? — Я бросила на Нолана очень ясный взгляд, призывающий заткнуться, который он, вероятно, понял.
Он откусил еще кусочек пиццы, казалось, забыв об этом.
Но потом…
— Вы, ребята, избегаете друг друга, потому что трахались?
Я подавилась пиццей, а Мэтти начала смеяться.
— Что? Вайолет и Раф? Как? Когда? — Она хихикнула, затем посерьезнела, когда поняла, что больше никто не смеется. — Подожди, что?
Я съежилась. Сильно. О чем, черт возьми, я думала? Я имею в виду, очевидно, что я не была — совсем — по крайней мере, ничем, кроме моей потребности смыть Алекса с моей кожи и из моего сердца.
— Ну, это неловко, — прокомментировал Нолан, о, как услужливо. — Так что, я полагаю, Вайолет тоже забыла рассказать тебе о том, как Джордан поцеловал ее?
— Чувак! — Воскликнул Джордан, и я со стоном уронила лицо на руки.
— Вау, — пробормотала Мэтти. — Я не уверена, должна ли я быть впечатлена или ревновать. Я имею в виду Рафа и Джордана.
Она одарила своего брата милой, но неприятной улыбкой. — Ты тоже не выставлял свой член на ринг?
Нолана не смутил ее вопрос.
— Нет, я думаю, у Вайолет и так дел по горло. Я имею в виду, я видел размер этих двух чудовищных…
Джордан ударил его кулаком в плечо, достаточно сильно, чтобы чуть не сбить его с кровати. Сначала я испугалась, что он подавился пиццей, он так сильно кашлял, но в основном это был смех. Тупой ублюдок.
Мэтти полностью сосредоточилась на мне.
— Ты действительно в порядке? Я имею в виду, с Алексом трудно иметь дело, но добавь сюда Рафа… Я беспокоюсь о тебе.
Я тяжело сглотнула.
— Разбитое сердце — это одно. Я была идиоткой, которая не читала между строк, настолько захваченная — романтикой, когда он за мной ухаживал. Я уверена, что скоро это пройдет. Не то чтобы мы были вместе очень долго. И Раф… это было просто быстро — Джордан прочистил горло, но ничего не сказал. Честно говоря, это действительно было не быстро — секс-месть. Мне нужно было, так сказать, очистить вкус, а Раф был удобен и достаточно силен, чтобы справиться с моей яростью.
— У Насилия есть проблемы с гневом, — добавил Нолан в другой бесполезной маленькой заметке. — Она чуть не убила своего противника в своем последнем бою.
Лицо Мэтти теперь было цвета очень спелого помидора, и она продолжала открывать и закрывать рот, переводя взгляд с нас троих.
— Почему? — наконец выдавила она. — Ты знаешь, что эти бои возглавляет сопротивление. Ты знаешь, что люди умирают, и если кто-нибудь из наших родителей узнает, они, вероятно, лишат нас наследства. Почему ты продолжаешь это делать?
— Они возглавляют сопротивление? Я вмешалась, прежде чем кто-либо смог ей ответить. — Что ты имеешь в виду?
Сопротивление было похоже на сказку, обернутую кошмаром. Эта группа боролась против монархий, пытаясь вернуть некоторый баланс хотя бы с помощью базового набора правил, которым также должны были следовать члены королевской семьи. Правил, защищающих остальных из нас.
Все, кто не принадлежал к королевской семье, возлагали большие надежды на то, что однажды они добьются успеха. Но мы также слышали об их бесчеловечно жестоких рейдах, пытках и нападениях на невинных детей. Их лидер был так же неуправляем, как любой член королевской семьи. Они сравняли с землей целые деревни, чтобы сохранить контроль над несколькими оставшимися нейтральными — не находящимися под властью монарха — территориями.
Иногда я была на стороне королевской семьи, потому что, по крайней мере, это было то зло, которое я знала. Другая сторона была слишком непредсказуемой.
— Сражаются как сопротивление, обычные люди, так и члены королевской семьи, — напомнил Нолан своей сестре. — Нет никаких доказательств того, что это организовано сопротивлением. — Он прочистил горло. — Не то чтобы я дрался. На самом деле я никогда об этом не слышал.
Второй раз за пять минут он получил удар. На этот раз от своей близняшки.
Вздохнув, она повернулась ко мне.
— Пожалуйста, просто пообещай, что ты в безопасности.
Ее взгляд метнулся к Джордану, а затем обратно ко мне. — Во всем этом. Пожалуйста, будь в безопасности. И дай мне знать, когда тебе понадобится подкрепление, потому что я немедленно уничтожу любого, кто попытается тебе помешать.