Затем взгляд Ричмонда сдвинулся правее. Вершину холма полукругом занимали лучники Ричарда, сразу за ними стоял передовой отряд графа Норфолка. Основные силы короля Ричарда располагались по ту сторону холма, их из лагеря Ричмонда не было видно. Резервом короля командовал граф Нортумберленд.
— Не в них дело, — произнёс Генри Ричмонд.
— Разумеется, не в них, — поддержал его только что вернувшийся из Лондона, от королевы Елизаветы, сэр Джон Чини. — Всё дело в отрядах лорда Стенли.
— На него мало надежды, — сказал Генри. — Мне только что донесли, что герцог Глостер захватил в заложники его любимого сына и заявил, что отрубит ему голову, если отец не придёт на помощь войску Ричарда.
— Значит, мы не можем рассчитывать на лорда Стенли, — вздохнул сэр Чини. — Но я надеюсь на то, что Нортумберленд с резервом не будет спешить на помощь своему господину.
— Мы не можем рассчитывать на перевёртышей и предателей, — резко оборвал его Генри.
— Ричард безжалостен, — произнёс сэр Брендон, знаменосец Ричмонда. — Лучше надеяться на свои силы.
— В таком случае на каждого нашего солдата приходится двое королевских, — задумчиво сказал Генри. — То есть герцога Глостера.
— И наши устали после долгого похода, — добавил сэр Чини. — Лошади не кормлены, солдаты не выспались.
— Но нас ведёт правое дело, — возразил Ричмонд. — И каждый наш солдат знает, что должен освободить Англию от тирана и убийцы детей.
У шатра заржал конь, далеко у костра кто-то затянул заунывную песню.
— Кстати, — сказал Джон Чини, — в Лондоне ходят слухи, что принцев не удалось убить. Их выкрали верные люди и прячут в лесу.
— Это хорошая весть, — отозвался Ричмонд. И задумался. Помолчав, он добавил: — И плохая одновременно.
Мудрый сэр Брендон произнёс:
— На месте Ричарда Глостера я бы обрадовался такому повороту дела.
Ричмонд кивнул.
— Я не понял, — удивлённо сказал сэр Чини.
— Что может быть хуже для общего дела, чем соперничество союзников? — ответил сэр Брендон. — Наш лагерь, ещё не победив, сражается за разных королей. Мы приплыли из Франции с сэром Генри и хотим видеть его королём — сильного, молодого смелого воина, который будет железной и справедливой рукой управлять нашим государством.
— Не забудь, — вмешался Генри, — что наша армия собрана, вооружена и привезена сюда на деньги королевы Елизаветы. А её дочь — моя невеста. И я люблю Лиззи.
— К нам идут союзники, отряды горожан, рыцари, йомены. Но эти люди считают, что король Англии — Эдуард Пятый. То есть принц Эдди, который был королём, но не успел короноваться, — рассуждал вслух сэр Брендон. — Граф Ричмонд для них — мститель за смерть маленького короля. И они тоже идут мстить за принцев, за покойного короля Эдуарда, за убитых и замученных людей. И Генри для всех этих людей, без помощи которых нам никогда не одолеть Ричарда Глостера, не король, а исполнитель воли короля и народа Англии. Если окажется, что мальчики чудом остались живы, то за кого сражаться нашим союзникам? Не окажемся ли мы сразу врагами друг другу?
— И подумайте о королеве Елизавете, — сказал Генри Ричмонд. — Она сделала всё, чтобы я вернулся в Англию и победил. И не из-за меня, а ради Лиззи, которую она хочет видеть королевой. И в первую очередь ради того, чтобы отомстить Ричарду. Она пожертвовала всем — от драгоценностей до чести, — чтобы приблизить час мести. И вдруг окажется, что я — враг её мальчиков. Ведь один из них должен стать королём…
Ричмонд замолчал.
И все молчали.
Наконец сэр Брендон произнёс:
— Мальчиков быть не должно.
Генри потянулся. Он страшно устал за последние дни, ноги не держали, а завтра — в бой. И может быть, послезавтра для него уже не наступит.
— Будем считать, — сказал он, — что это только слух. Не думаю, что герцог Глостер выпустит кого-нибудь из своих острых когтей. И мои маленькие соперники погибли. Мир им…
Он проводил своих соратников до выхода из шатра. А сам подумал: «Надо бы проверить караулы…»
Но ноги его подкосились, завтрашний полководец упал на медвежью шкуру, лежавшую рядом с входом в шатёр, и заснул как убитый.
…Как только солнце выбралось на край холма, что скрывал армию Генри Ричмонда от взоров короля Ричарда, лагерь Ричмонда начал просыпаться. Люди вставали еле-еле, через силу. Тем более что и завтракать было нечем — одни серые сухари и холодная вода.
За ночь ничего не изменилось. Никто не подошёл на помощь Ричмонду, никто не ушёл от короля.
Зато солдаты Ричарда плотно позавтракали, их кони тоже были сыты. К тому же король приказал каждому солдату выдать по чарке крепкой браги.
Он выехал перед строем пехоты на огромном белом коне, поднял меч и пронзительно закричал:
— Мы их раздавим, мы их изрубим, мы их затопчем!
Шеренги солдат взревели, готовые идти хоть в ад за своим королём.
Совсем не так себя чувствовал лорд Стенли, который слышал рёв войска, рвущегося в бой. Ведь в шатре на холме лежал связанным его сын Стрендж.
Первыми Ричард послал в бой шеренги лучников.
С холма он увидел, как спешно выстраиваются лучники Ричмонда. Они запаздывали развернуться в цепь.
Их было меньше.
Тучи стрел полетели к рядам войска Ричмонда.
Лучники Ричмонда ответили залпом.
Пока что расстояние оставалось таким, что лучники поражали лишь друг друга.
И, видя, как отходят, отстреливаясь, лучники Ричмонда, король поднял руку в железной перчатке, приказывая пехоте идти вперёд.
Этот сигнал должен был увидеть и лорд Стенли, три тысячи солдат которого стояли по ту сторону низины, готовые сбоку ударить по отрядам Ричмонда.
Пехота Ричарда двинулась следом за лучниками, которые трусцой сбегали с холма, стреляя на ходу. Сразу за ними, дыша в затылок, шли латники герцога Норфолка и, догоняя их, спешили основные силы — гвардейцы короля Ричарда.
Удар был таким яростным и быстрым, что пехотинцы Ричмонда и Оксфорда стали отступать. Центр их войска прогибался внутрь, как яма, в которую вливались молодцы Ричарда.
От звона оружия, криков раненых, ржания коней, свиста стрел воздух колебался и даже помутнел.
Король Ричард, который следовал в тылу за своими отрядами, придержал коня на склоне холма. На нём были латы дамасской стали, а к шлему прикреплена золотая королевская корона. Он не боялся, что его узнают. Он хотел, чтобы его узнавали, чтобы свои становились смелее и сильней, а враги трепетали.
Пока что бой шёл по его плану. Ричмонд и Оксфорд отходили. Ещё немного, и они обратятся в бегство. Не хватало последнего усилия. В тылу Ричарда оставался Нортумберленд со своим корпусом, но от него пока было мало пользы, потому что его пехота и конница должны были пробиваться сзади сквозь ряды гвардейцев. Зато роль отрядов Стенли становилась решающей.
— Давай же! — закричал Ричард, хотя на таком расстоянии его голос, конечно же, не был слышен.
Посланец Ричарда поскакал к лорду Стенли, который стоял перед своим отрядом.
— Король Ричард передаёт приказ: если немедленно не ударите во фланг бунтовщикам, ваш сын будет тут же казнён.
Лорд Стенли молчал минуты две. Три тысячи воинов, затаив дыхание, ждали, что скажет старый командир.
— У меня осталось ещё два сына, — произнёс наконец лорд Стенли.
И остался недвижим.
Когда посланец вернулся к Ричарду и повторил ответ лорда Стенли, тот указал перчаткой на шатёр, где держали молодого Стренджа Стенли, и крикнул Тайреллу:
— Казни его! Сейчас же!
И пришпорил коня, погоняя его в кипение битвы.
Затем обернулся и увидел, что Тайрелл не двинулся с места.
— Ты что же? — крикнул король. — Струсил?
— Я не струсил, просто я разумен, — ответил Тайрелл. — Бой ещё не закончен. Вина отца ещё не доказана.
— Когда докажем, будет поздно!
— Но если мы казним сына, то он уж наверняка перейдёт к Ричмонду. Мы всегда успеем казнить мальчишку.
Ричард выругался, но ему некогда было возвращаться. Слева нарастал рёв трёх тысяч глоток — корпус лорда Стенли надвигался через низину, приближаясь к месту боя.
Всё должно было решиться в ближайшие минуты.
«Успеть бы, — думал Ричард, — успеть бы сокрушить линии Ричмонда».
И он поскакал туда, чтобы самому возглавить свои войска.
А адъютантов погнал назад, потому что Нортумберленду пора было вступать в бой, чтобы поддержать авангард.
Но Нортумберленд так и не двинулся с места. Половина армии Ричарда весь бой простояла в тылу, не потеряв ни одного человека и никого не поразив.
Ричард рвался в бой. Топча своих, он пробился к центру схватки.
— Где этот трус Ричмонд? — кричал он. — Пусть выйдет со мной на бой!
В этот момент корпус лорда Стенли ударил во фланг войску короля.
И тем решил исход битвы. Под ударами с двух сторон солдаты Ричарда начали разбегаться и сдаваться в плен. Сражение быстро превратилось в бойню.
Говорят, что в том бою армия Ричмонда, а также отряд лорда Стенли потеряли убитыми двести человек, тогда как потери королевских сил исчислялись тысячей.
Сам король Ричард сражался до последнего.
Он казался заговорённым — столько отчаяния, злобы и силы было в его ударах.
На пути Ричарда встал сэр Брендон и после короткой схватки упал, разрубленный мечом короля. Ричард приблизился к Генри Ричмонду, который рубился как самый обыкновенный рыцарь, но на его пути очутился могучий Джон Чини. И сэр Джон тоже пал в бою.
Ричард крутился, как медведь, затравленный собаками.
Он был окружён всадниками. В синих камзолах и плащах сражались добровольцы Ричмонда, в красных плащах и накидках — воины лорда Стенли.
Рука Ричарда устала.
А до Ричмонда оставалось ещё несколько ярдов.
— Я иду к тебе! — кричал Ричард.
— Расступитесь! — приказал Ричмонд своим всадникам. — Я сам его убью!
Схватка была короткой.
Ричард, пронзённый мечом Генри Ричмонда, упал с коня, и его золотая корона покатилась к кустам.
Кто-то из воинов нагнулся, поднял её, вытер о рукав и протянул Генри Ричмонду. Другой отрубил Ричарду голову.