Сейчас же вся эта сладкая троица смотрела на нас как на душевнобольных. Зайчихи совершенно по девчоночьи спрятались за тигра, который имел самый смущенный вид. Я догнал всех четверых в то время, когда они делали передышку на совсем небольшом воздушном острове. Проще говоря — им некуда было спрятаться, если бы оружейник учинил стрельбу.
Тот всё же себя пересилил, убрав шестиствольную дурищу назад в инвентарь, криво мне улыбнувшись.
— Каковы дальнейшие планы?
— Ничего особенного, — пожал плечами я, — Вернуться назад. Как понимаю, вы четверо хотите попробовать остаться здесь? Я готов поделиться всеми своими знаниями и воспоминаниями о первой экспедиции… за вашу небольшую помощь.
Бессы-зооморфы переглянулись между собой, начав шептаться. Высокие, подтянутые, все трое едва переступили двухсотый уровень. Закурив, я расслабил натруженные долгим и быстрым полётом мышцы. Воспоминания о тех почти счастливых днях, когда я приобрёл дом в Эйнуре и пытался найти себе работу по душе, отчетливо отдавали грустной ностальгией. Какой город был, какая страна! Там действительно можно было бы прожить столетия так, что каждый день был бы не похож на предыдущий. Даже вот эти в прошлом наивные ребята нашли себе место в одном из монастырей, расположенных недалеко от столицы. Я с ними, правда, подрался, даже убил тигра, искалечив девчонок, но они сами были виноваты…
Подошедший блондинистый маг потребовал от меня новостей. Между затяжками я рассказал ему о том, что произошло как в последнее время, так и в глобальном плане. Эйнинген сильно удивился тому, что я расстался с Картером, буквально вытрясая из меня все детали процесса, еще сильнее его поразило то, что Кира Гира вернула воспоминания и личность. А вот новость о том, что она готова подхватить моё знамя борьбы с Нихоном он воспринял с резкой критикой, высказавшись в духе, что «второго такого живучего ублюдка в мире быть не может».
В принципе я был с ним согласен. Собрав целый арсенал особенностей сквозь свои невнятные приключения, я не только безвозвратно потоптался на собственной психике, но еще и стал очень неудобным… нет, не противником. Бессмертным. Этаким чрезвычайно живучим вредителем, избавиться от которого можно лишь на время, убив. Кира… до таких масштабов совершенно не дотягивала. С другой стороны, она была нихонкой, и вполне могла знать особо уязвимое место, о котором принципиально не рассказала. Её жизнь, её решения.
Но у оружейника был свой взгляд на происходящее.
— Ты и Абракадавр — оба опасные придурки. Вас нужно изолировать от разумных, — отчеканил он. Подслушивающие зооморфы активно закивали, тряся ушами. Маг тем временем продолжал, — но, на моё решение влияют два фактора. Первый общего плана — я категорически не хочу, чтобы в Срединном Мире заработал конвейер по переводу Бессов в Слуги. В этом вопросе я целиком на твоей стороне — Пан создан для Бессов, вне зависимости от перспективы погрязнуть в вечных дрязгах. Второе — я помню, как вы ввалились ко мне в магазин, ты и эта девочка, похожая на сломанную куклу. Надо дать ей время пожить.
— Ты говоришь так, как будто бы знаешь, как повлиять на ситуацию, — хмыкнул я развалясь на клочке травы и жуя соломинку.
— Возможно знаю, — заставил меня оцепенеть в изумлении маг, — Но боюсь.
Порыв вскочить и заорать благим матом был удачно подавлен. Хотелось, очень хотелось. Жгло и рвалось наружу. Орать, требовать, увещевать, объяснять. Насупленный взгляд друга предостерегал от подобных действий. Весь внешний вид блондинистого подростка, вечно сдержанного и сухого, показывал, что тот в замешательстве. Эдвард закусил ноготь большого пальца, начав быстро и нервно входить туда-сюда, периодически на меня посматривая.
— Летим на другой остров, — наконец выдал он пожелание, — На этом голом куске камня мне не думается.
Путешествие заняло лишь час. Отработанная мной еще в Внутреннем Мире связка «тащи остальных за собой на цепях» прекрасно себя показывала и в безбрежном океане неба. Зооморфам полёт тоже очень нравился, хотя первые десять минут они что-то неразборчиво кричали. Заочно я считал это восхищением моими возможностями к полёту, но как оказалось… зря. Бессы просто чертовски замерзли за время небольшого перелета.
Пока зайчихи и тигр грелись около костра, кидая на меня смертоубийственные взгляды, у нас с магом выдалась возможность поговорить тет-а-тет.
— До определенного момента истории, — начал оружейник свой рассказ, — ни у кого не было средств массового разрушения. Магия, безусловно, может разрушить город, но ресурсы, ритуалы, количество маны, необходимое оборудование, даже эхо от подготовки столь масштабного заклинания — всё это ставило крест на целесообразности использования таких методов. Кроме того, не стоит забывать о том, что существует всего пара-тройка объединений Бессов, развившихся до уровня, сопоставимого по влиянию с целыми странами. Мир, Джаргак, просто не развился еще до необходимости в орудиях массового уничтожения…
— Но…? — протянул я, устав бояться «спугнуть» нервничающего мага.
— Это ложное утверждение, — поднял на меня глаза Эдвард, — Нихон и «Академия» уже располагают минимумом знаний для нанесения массовых ударов. Но… лишь знаниями. Я не хочу войти в историю, как первый кто это применит.
— Поразмысли от обратного, — предложил я, — что будет, если ты не воспользуешься своими знаниями.
— Кирн, иди в задницу! — тут же рявкнул маг во всю силу своего хрипловатого девчоночьего голоса, — Ты и я, мы оба обычные обыватели! У нас была работа, своя жизнь, даже своя смерть! Пан нам дал второй шанс, который ты благополучно просрал! От тебя уже не отцепятся пока ты жив! Я себе такой судьбы не хочу!
— В принципе… — протянул я, набивая трубку, …у тебя есть шансы уцелеть, Эйнинген. Особенно здесь. Островов тут сотни тысяч, если не миллионы, мощная цивилизация… А то и не одна! Лучше мог бы быть только Внутренний Мир, где слишком много закрытых полостей. Если тут я бы тебе дал двести-триста лет спокойной жизни, то под землей это была бы вся тысяча. В худшем случае.
Хорошо, что шестиствольный агрегат блондинистого мага обладал слишком сильной для его тщедушного тела инерцией. Это позволило мне успеть отпрыгнуть.
Клик-ВУУМ. Бабах!
— Эдв…!
Клик-ВУУМ. Бабах!
— Да чтоб тебя!
Я бегал, уворачивался, подлетал в воздух и неожиданно применял «Путь Ветра», уворачиваясь от импульсов орудия взбешенного оружейника. Тот палил по мне с почти сладострастным выражением лица, огромные голубые глазищи горели мрачным азартом и жаждой вполне определенной крови.
Клик-ВУУМ. ГРАХ!
— Да уйдите вы отсюда! — рявкнул я на подбежавших к нам зооморфов, едва не попавших под разрыв импульса, — Дайте пообщаться!
Бессы благоразумно удалились, быстро и громко. Чем-то их высказанные вслух сомнения в нашем здравом рассудке умудрились взбесить Эйнингена еще сильнее. Он стал лучше целиться, пару раз цепляя меня взрывной волной и заставляя катиться по траве. Сопротивляться или убегать я не думал — он был моей последней надеждой хоть на какое-либо осмысленное действие. Небольшая разминка с смертельным риском малая цена за надежду.
— Весело?! — заорал Эйнинген, бросая свою монстрилу на землю, — Весело жить, когда ты ни к чему не привязан, а, Кирн?! Друзья, дом, репутация! Легко рисковать, не имея ничего?!
— Ну что ты орёшь как потерпевший, — недовольно высунул я голову из-за ствола дерева, — Как будто я к тебе пришёл в лавку и сказал: «Привет, я хочу поработать у тебя сторожем, а потом разрушу мир и попутно всю твою жизнь!»
— Потерпевший!? А как я, по-твоему, здесь очутился?! — разошедшийся блондинк пнул своё оружие и сделал паузу, чтобы проораться от боли, прыгая на одной ноге. Отпрыгавшись, он злобно вытаращился на меня снова, — Мы посреди нигде в другом мире и замышляем разрушить целую цивилизацию! Я, уважаемый мастер, должен буду скрываться сотнями лет от любопытных глаз!
— А если не разрушим, то тебе негде будет скрываться, дурак набитый! — не выдержав, заорал я, — Среди кого ты будешь прятаться?! Хочешь стать Слугой?!
— Как будто уничтожение Нихона решит проблему!
Я скрежетнул зубами, выйдя из укрытия и подошёл к другу вплотную. Эдвард смотрел на меня скрестив руки на груди. Он не дернулся даже тогда, когда я поддел его хвостом под задницу, вознося на уровень собственного лица, наоборот, расселся с видом, как будто так и надо, продолжая сверлить меня гневно-требовательным взглядом.
— Эйнинген, — начал я, — ни ты, ни я — не герои. Мы не спасаем мир. Хорошего конца у этой сказки не будет, потому что она, несмотря на всю свою искусственность, всё-таки жизнь. А жизнь, как ты её не крути, как ты её не рассматривай, как не старайся и кому только не молись — никогда не заканчивается хорошо…
— Оратор из тебя, как из осла самолёт, — скривился маг.
— Шанс, друг, — не обратил на его едкость внимание я, — Мы всего лишь обычные обыватели, а не герои. Мы не спасаем мир, а даём ему шанс. Можем дать. Не знаю как ты, но я, если все получится, потом умою руки, ноги и хвост. Уйду жить на один из полюсов мира… или вообще решу, что хватит с меня всего вот этого вот.
Блондинк сверлил меня взглядом долгие пять минут. Не отрываясь и не моргая. Потом спрыгнул на земли и отвернулся, плечи его поникли.
— Рисковать и подставляться всего лишь затем, чтобы дать шанс… — пробурчал он, — это еще хуже, чем рисковать хотя бы ради спасения. Молчу уж о награде и признании.
— Если твоя идея рабочая, признания у тебя будет выше головы, — «подбодрил» я товарища, зарабатывая его кислый взгляд.
То, что было на уме у Эйнингена, было плодом сложного и противоестественного совокупления целой когорты факторов, открытий и случайным образом полученных знаний.
— В мире и в «Академии» поднялся невообразимый шум, когда Нихон сжёг Вавилон, — рассказывал успокоившийся и пьющий чай маг, — К счастью, те Бессы с которыми я имел дело от Гильдии, как и их начальство, неплохо знали английский язык. Замотивированные по максимуму, они сумели найти и допросить выживших после разрушения города. Гремлины, которых ты спас, тоже оказали помощь. Выводы по технологии, примененной нихонцами, были однозначны — по направляющему световому лучу на землю передавался эфир, взятый прямиком из разделяющего миры слоя. Поначалу это вызвало истерию и панику, но потом…