По этому делу придется еще поработать. Нам удалось узнать имена только некоторых членов клуба. Гасанов подтверждает, что всего же их около сотни. Сегодняшним участникам в большинстве удалось скрыться, через ими же и созданные потайные ходы, о которых мы ничего не знали.
– Тьфу! – выругался Бархударов, когда Влад замолчал, давая понять, что доклад окончен. – Нет, вы только подумайте! Что за говенное поколение?! Как же мы в детстве: в «попа» там или в «казаки-разбойники»? А эти? Говнюки малолетние! Всех бы, лично, по жопе выдрал бляхой армейской, как меня батя порол, и за книгу! Ладно, почему думаете, шпана эта непричастна к нашему делу?
– У них алиби, – ответил Влад протирая уставшие глаза. – В ночь убийства Тихомирова, у клуба был сбор на другом объекте: это заброшенная Сунская птицефабрика в поселке Янишполе, до 2004 года снабжавшая республику отборным яйцом. Закрытая из-за долгов, она не функционирует и по сей день. Полчаса назад, к нам доставили сторожа, который за щедрую плату предоставлял в полное пользование сооружения фабрики, для бесноватых игрищ клуба. Он перепуган и конечно расскажет нам все.
– М-м-да… дела говенные, – прошамкал Бархударов. – Как сами то? Волков, Живой?
Леха потер шею, нащупав набухлость от недавних проколов, и сделал пару наклонов головой.
– В норме Егор Григорьевич, только голова побаливает.
– Игорь, ты как?
– Все в порядке, – улыбнулся Игорь, – отделался впечатлениями.
– Ладно мужики, – помявшись, съехал с темы полковник. – Не хотел говорить до утра, но раз уж собрались… В общем отработка «КарелБиоКрионики», по нашим каналам ничего не дала. Там не просто докопаться не к чему; там комар носа не подточит! А это значит, что если в ближайшее время вы не накопаете что-нибудь действительно убойное на этот институт, то и эту версию придется оставить. Сейчас давайте по домам, отдыхайте. Завтра разрешаю выйти после обеда. Но учтите мужики, во второй половине дня, мне нужны новые, четкие мысли по делу. Все. Свободны…
Приехав домой, Влад, усталый и сонный, все же нашел в себе силы разогреть остатки ужина, и даже налил себе бокал своего любимого глинтвейна. Сидя за кухонным столом, он обратил внимание на фотографию, прикрепленную на холодильник магнитом. На ней, они с Ольгой стояли прямо посреди бриллиантовой лагуны, веселые и загорелые: на Владе смешная гавайская рубаха и белая соломенная шляпа, в зубах огромная сигара. У Ольги на шее колье из ракушек и веснушки на лице. Она смеется и строит ошарашенную мордашку. Внизу красивая надпись на английском – «Cuba 2009».
Влад с досадой подумал о том, как давно они не отдыхали вместе. Не то, чтобы речь шла о каких-то дальних поездках, а вот так, просто гуляя по онежской набережной или Губернаторскому парку. Да что тут говорить: Влад, пропадая целыми днями на работе, стал забывать дарить жене цветы!
– Ничего, Владислав Юрьевич, ничего, – подмигнул он мужчине в гавайской рубашке, – разберемся.
Он доел, и быстро приняв душ, проследовал в спальню.
Она всегда просыпалась, в любое время ночи, как бы тихо он не старался заходить. Влад, сам не зная отчего, суеверно верил, что между ними существует какая-то особая химия, невидимые нити которой, всегда поддерживают связь между двумя любящими друг друга людьми. Вот и сейчас, когда он лег, уткнувшись лицом в ее вкусно пахнущие волосы, Влад почувствовал, как ее маленькая ручка прокралась ему на бедро.
Придвинув теплое тело поближе к его животу, она тихо спросила:
– Владик ты покушал?
– Да малышка, спи, – прошептал Влад, слегка приобняв ее за талию.
– Устал?
– Немного…
– Завтра привяжу тебя к батарее, – обиженно просопела Ольга, – и никуда не пущу. А может, кстати, и к кровати, понял?
– Спи дурочка, – беззвучно усмехнулся Влад, у которого веки моментально начали наливаться свинцом. Спи…
Время стало работать против них: неделя подходила к концу, а команда Влада не сумела зацепиться и развить основную версию. Влад сам еще раз съездил в институт «КарелБиоКрионика», чтобы более подробно переговорить с Виктором Катом, но того не оказалось на месте. Начальник охраны объяснил, что заведующий в отъезде. Владу удалось переговорить с одним из старших сотрудников, но ничего важного он не узнал. Предъявить руководству института было нечего.
Игорь с Алексеем, старательно, но безрезультатно отработали все незначительные и малоизвестные связи профессора Тихомирова и Кирилла Цейганова, тело которого, после ряда экспертиз, все-таки было опознано – ничего. Охранник вел незаметный, размеренный образ жизни, а Петра Тихомирова, как уверяли в «КарелБиоКрионике», никто из сотрудников никогда не видел. До следователей дошла информация о том, что мать Кирилла пошла на поправку; сын, погибший такой страшной смертью, так и не узнал, что собранные им деньги помогли матери.
Декан Петрозаводского университета Ломтев, проявил искреннее участие в расследовании, и, созвонившись с Владом, даже припомнил, что как-то застал профессора в глубокой задумчивости, и тот бормотал что-то себе под нос. Ломтев не стал отвлекать профессора, но расслышал, как тот шепчет что-то вроде: «… я то думал, что изучил многое. Но господи, как же я ошибался…».
Сыщики чувствовали, что все эти мелкие факты и косвенные улики, неуклонно говорили о том, что ведется замысловатая теневая игра. Но у группы не было по-настоящему важных свидетелей.
Между тем, сын профессора Олег Тихомиров, покинул Петрозаводск, пообещав лично контролировать ход расследования из Екатеринбурга.
Дело клуба «deadlab», передали второму отделу по расследованию особо важных дел, а благодаря вездесущим журналистам, по федеральным каналам показали сюжет, о новом веянии в развлечениях людей, которым не хватает острых ощущений. За преступление, которое сыщики раскрыли как бы попутно, команда Анцыгина получила благодарность, которую ребята приняли сдержанно.
Поскольку даже такой высококвалифицированный спец, как Аркадий Спивак, не обещавший впрочем ничего, что превосходило бы его возможности, не сумел, на основании детального изучения сгоревших квартир погибших, дать сыщикам какой либо ключ, ребята поняли, что у них остается она единственная ниточка.
Поиск человека, который навещал профессора, вот на что Влад, в конце концов, бросил все силы. Опыт его, говорил о том, что фигура эта и есть то связующее звено, та часть паззла, которой не хватает, чтобы разглядеть картину в целом.
Ежечасно, по оперативным каналам, приходила информация о схожих молодых людях, которых видели в различных районах города. Группа даже выезжала в пригородный военный гарнизон Бесовец, где по имеющимся данным, видели неизвестного в маленьком городке молодого мужчину. Но им оказался просто начинающий наркоман, скрывающийся от полиции у приятеля. Прочие же сведения оказывались пустышками…
Время шло, а дело не двигалось с мертвой точки. Высшее руководство давило на Егора Григорьевича, а тот, не без досады, жестко напрягал группу.
К концу недели, сыщики настолько издергались, что сами стали походить на наркоманов. Влад даже сам удивлялся тому, как он сумел выкроить время для того, чтобы сходить с Ольгой в ресторан. Все равно расслабиться у него не получилось: их постоянно отвлекали звонками, и хотя Влад всеми силами старался показать, что звонки эти не имеют большого значения, Ольга, чувствуя внутреннюю озабоченность мужа, психовала. Вечер был сорван.
Настала пятница. В Петрозаводске выпал и сразу же растаял первый снег. На улицах господствовала грязная слякоть.
В конце второй половины дня, Влад отпустил ребят позаниматься капризничающей, старенькой Лехиной «ауди», а сам, до глубокого вечера, просидел за своим столом, бесцельно разглядывая фотографию Амурхана Яндиева – знаменитого охотника на маньяков. Влад искренне верил, что оберег этот, всегда приносил удачу в расследованиях всему отделу. Раз за разом, он пытался представить картину преступлений как единое целое, и снова приходил к выводу, что в запутанном сценарии не хватает кого-то или чего-то очень существенного.
Вечер давно перевалил за десять часов, когда ход его мыслей прервала очередная мелодия смартфона. Звонил Игорь. Влад нажал на ответ, с усмешкой думая, что ребятам не хватает каких-нибудь запчастей, и сейчас они попросят его съездить за ними, но возбужденный голос молодого человека заставил его напрячься.
– Ну, начальник, держись! – выпалил Игорь.
– Говори! – поторопил Влад.
– Только что звонил Семеныч, ну дед этот добанутый, из подъезда Цейганова. Ты же помнишь, он там, на этаже Цейганова дежурит с тех самых пор?!
– Ну…
– В общем, минут десять назад, Семеныч увидел какого-то парня. Тот пытался взломать наш навесной замок. Короче, дед сохранил бы незаметность, притаившись у мусоропровода, но, не сдержавшись, чихнул. Спугнул, но нам, похоже, повезло: выглядело все естественно, и парень принял его просто за одного из домочадцев. Ушел спокойно и не суетясь.
– Так! – активизировался Влад. – Звони сейчас старику, скажи, чтобы и носа своего туда больше не совал! Сегодня этот человек вряд ли вернется, но прошляпить мы не можем. В ночь, на квартире подежурит Леха, найдем ему кого-нибудь в помощь. А ты, если ничего не произойдет, готовься на завтра. Там на квартире что-то есть, и он вернется обязательно! Мы возьмем его Игорек!
– Не сумневаюсь шеф…
– Не юродствуй. Давай, до связи.
Влад быстро организовал дежурство на квартире Цейганоава, но, как и предполагал, ночь прошла спокойно. Никто не пытался проникнуть в квартиру, вплоть до полудня нового дня.
Следующие сутки дежурить предстояло Игорю. Помимо дежурившей на улице группы захвата, для усиления в помощь ему направили местного участкового и старого приятеля ребят Василия Корнелюка…
– …говорю тебе балда, Джонс его сделает!
– Может и так, да только Федор все равно лучший и все тут…
– Ты хоть смотрел его бои вообще, а?