– Сладких снов.
Ответом мне почему-то стало глухое ворчание.
Утром я почувствовала, как кто-то шуршит рядом. Не успела толком сообразить, что происходит, и вспомнить, где я вообще нахожусь, как Дарес уже обернулся и присел рядом на корточки.
– Доброе утро, – как можно тише сказал он. – Тут ходят неподалеку, говори шепотом.
Приподнявшись и сев на жесткой лежанке, от которой отвыкла во время жизни в городе, я буркнула:
– Да я пока и не собиралась с тобой говорить. – Я потерла лицо, просыпаясь окончательно. – Или расскажешь что-то новое?
Дарес, сидя на корточках, неопределенно пожал плечами. Синяк под глазом, как я и думала, налился синевой и припух, зато ссадина поджила. Приложить бы холодное, что-то вроде ключевой воды в жестяной фляге.
Я вспомнила, как раньше ко мне вереницей тянулись разной тяжести раненные и калечные, и все, как один, уповали на мое чутье в травах. Однако Дарес не просил о помощи, а я ему не выпускница монастыря святых всепрощающих девиц, и навязывать заботу не стала.
– Надо выяснить что-то за этот день, пока готовимся к грабежу, – сказал он приглушенно. – Надеюсь, тебе доведется переговорить с кем-то из местных. Может, кто-то видел или слышал про похищенных. Только между делом. Однако стоит поторопиться.
– А ты? – прошептала я в ответ.
– Потолкую с этим Кирианом. Он вполне может что-то знать. Если не ошибаюсь, он рос один, привык не доверять миру и ждать худшего. Такими удобно управлять: стоит заронить хоть каплю сомнений, и человек теряет опору и уверенность.
– По-моему, он с младенчества сирота, – подтвердила я, нахмурившись. – Но ты же не хочешь их всех тут рассорить? Так и до резни недалеко.
– Пока нет, – рассеянно отозвался Дарес, погрузившись в свои мысли.
– А Ройс? Может, пора спросить у него напрямую?! Про бургомистра и его жену с дочерью.
– Нет. Рано… С ним сложнее. Сколько отслужил?
Значит, и про это догадался.
– Лет шесть или семь, кажется. Потом дезертировал. Как и многие. Скажи честно, – прошептала я громче, чем собиралась, – ты ведь не за жизни похищенных женщин переживаешь. Что на самом деле нужно королю?
– Королям всегда нужно одно, – цокнул Дарес. – Контроль и власть. Или хотя бы их иллюзия. И все они ужасно боятся допустить ошибку.
– Снова одна болтовня, – прервала я его пустые слова и пообещала мрачно: – Все равно выбью из тебя правду.
– Попробуй.
Я уставилась в его голубые глазищи с легким прищуром.
Он сидел и смотрел на меня самую малость снизу вверх, но от этого его взгляд казался более открытым и честным. Словно ясное небо. Даже завораживало.
Все это морок. У Дареса наверняка ничуть не менее мрачные тайны, чем у меня.
– Ну что, голубки, – прогремел голос от входа, заставив вздрогнуть, – докладывайте.
– И тебе доброе утро. – Я взяла себя в руки и повернулась к Ройсу.
Дарес поднялся и занял место рядом со мной, жестом пригласив главаря банды сесть на лавке напротив. Он пришел один, и это показалось мне хорошим знаком. Расположить его одного к нам будет проще, чем спорить с его упертым напарником.
Дарес откашлялся и выложил наконец весь свой план по предстоящему делу. Я не вмешивалась, слушала и изредка кивала. Ничего особенно сложного. Устроить засаду новоявленный разбойник предложил на той части дороги, что петляла через Лес, и за час до рассвета – когда внимание стражников самое рассеянное.
Но зато он назвал весьма точное время, количество этих самых стражников и все ценности, что, по его сведениям, будут в этом экипаже. Ройс кивнул и даже пожал ему руку.
– Если не подведешь, Эрвин, тебе зачтется.
– Рад слышать, – почти по-военному отозвался он.
– Помни, мы делим по-честному и уходим, – напомнила я Ройсу на всякий случай.
– Уверена? – улыбнулся он. – А то смотри… У нас тут по-своему уютно. Сыграем вам свадебку, как отстрелим всех ищеек, что сунутся следом.
От его слов про свадебку с дознавателем меня аж по#том прошибло.
– Уверена, Ройс. Что-то охота мир поглядеть…
Дарес на этих словах сжал мою ладонь, мол, поддерживает меня в этом желании. Я сжала в ответ, не так заметно, но до легкого хруста его пальцев. Дарес сохранил каменное лицо. Я тоже.
– Подкрепитесь там чем-нибудь, – кивнул Ройс. – А уже завтра устроим праздничный обед. Сейчас запасы не богаты.
– Спасибо. За доверие, – проговорила я, поднимаясь. – И что приняли снова.
– Да поможет нам Отец. – Ройс отсалютовал и покинул шатер.
Дарес размял пальцы на той ладони, что я сжимала.
– Давай за дело. Пойду пройдусь и найду, с кем поговорить. А ты постарайся не разбить снова свое лицо о чей-нибудь кулак.
– У тебя ведь найдутся на такой случай чудодейственные травки?
Дарес поднялся следом и отряхнулся от соломы, налипшей на плотную темную ткань его куртки. Борода держалась неплохо, но я мельком подумала, что надо будет заготовить новую клейкую смесь на всякий случай.
– Слишком расточительно тратить их на твои постоянные ссадины, так что просто будь… поскромнее, а?
– Чудесные слова от разбойницы, – кивнул Дарес.
– Пока ты не появился в моей жизни, это, все это, – я резко обвела шатер, – было в прошлом!
– Так и останется. Только выполни свою часть уговора.
– Твой уговор почему-то имеет свойство дополняться по ходу событий!
– Обещаю, ты поможешь найти убийц и похитителей, и я исчезну, – проговорил Дарес даже слишком серьезно, замерев передо мной. Он развел перед своим лицом руками, будто исполнял какой-то трюк, и эффектно раскинул их в стороны.
– Болван, – хмыкнула я, откинула полог и вышла из шатра.
Глава 13Мудрость Онмиры
В лагере кипела жизнь. Кто-то варил похлебку, мужчины возились с оружием, наверняка трофейным. На меня косились с любопытством, но я натянула привычную непробиваемую маску и пошла мимо шатров в поисках знакомых лиц.
– Погадать, красотка? – окликнули меня вдруг с хриплым смешком.
Я резко обернулась на старуху, сидевшую на узловатых корнях вековой сосны и курившую трубку. Подойдя ближе, я убедилась, что вокруг нет никого со свободными ушами, кто вздумает их погреть. Я опустилась рядом.
– Здравствуй, Онмира, – произнесла тихонько.
– И тебе не хворать, Майлис из рода Вайолетт. Сколько зим, сколько лет!
– Всего лишь пару, – пожала я плечами и заглянула в суровое обветренное лицо.
Глаза старухи остались ясными, хоть морщины стали глубже. Она умудрялась сохранять рассудок и даже свою непроходимую ироничность, живя в Лесу с такими ублюдками, как Ванс и его ближайшие напарники. Может, только это ее и спасало. Я помню, как пришла в Лес с Йоханом впервые, и через пару дней случайно встретилась с этой гадалкой.
Тогда мне было очень плохо. Я хотела свободы, а попала в новый капкан. Мое левое плечо жгла проклятая татуировка со знаком банды. И я твердила себе, что обязательно с этим покончу. Обязательно. Что верну себе утерянное и снова обрету свободу.
Онмира тогда будто почувствовала мою боль и досаду. Может, все ее слова были простой болтовней, но тогда она нагадала мне, что меня ждет новая и совсем иная жизнь. И что я не должна сдаваться обстоятельствам, как бы порой ни хотелось.
Я ни слова не сказала, что уйду из банды, но ей и не нужны были слова. Как сказал после Йохан, именно Онмира передала бывшему и ныне покойному главарю, чтобы он оставил меня в покое, потому что моя судьба больше не в его власти.
– Не ждала снова тебя увидеть, – выпустила она колечко дыма.
– А я тебя, – улыбнулась я, коснувшись подбородком плеча. – Но я тут ненадолго.
– Слыхали, – невозмутимо отозвалась гадалка, – жениха нашла.
«Кто еще кого тут нашел», – подумала я про себя и помотала головой.
– Вроде того.
– Погадать хочешь на него? – Онмира хитро скосила глаза. – Как ваше будущее сложится, а?
– Нет, спасибо! – проговорила я чуть быстрее, чем стоило. – У нас и так все просто прекрасно. – Моя натянутая улыбка разошлась до ушей.
– Угу, – кивнула старуха. – Я же видела по картам, что ждет тебя иная судьба. Но только не стоило сюда возвращаться. Здесь только смерть.
От последних слов я даже поежилась.
– Это что, твое предсказание?
– Это – правда, – сухо ответила Онмира. – Ройс хороший главарь, но всех нас рано или поздно ждет виселица. И все, что в твоих силах – бежать отсюда, моя девочка. Бежать. И начинать сначала, но где-то далеко от этого места.
– Раньше ты так не говорила. Всегда верила в лучшее.
– Оно и есть лучшее. Все, что бы ни происходило, оно лучшее, – хохотнула Онмира. – Просто важно, как на это поглядеть. С одной стороны или с другой. Даже смерть близких может быть горем, а может… и началом новой, совсем иной жизни.
– С таким-то подходом можно всю жизнь только и делать, что радоваться, – фыркнула я. – И горю, и бедам, и болезням, и смертям близких.
– Так и надо. – Онмира подняла палец вверх. – Мы тут для этого и рождены Отцом и Матерью, вообще-то. Как бы жизнь ни вывернулась, какой бы фортель ни выкинула – только радоваться, благодарить за урок и идти дальше.
Мудро, как же! Я хмыкнула. Старуха протянула мне трубку. Я давно не курила табак, но сейчас не стала отказываться. Затянулась, вдохнула дым, выдохнула, закинув голову высоко к небу, скрытому игольчатой кроной сосны.
Лагерь тихо шумел в подготовке к новому делу. Я заметила, что кое-где шатры уже совсем обветшали, ткань выцвела и на некоторых не раз заштопана. Лица у многих здесь казались изможденными после долгой зимы.
Здесь, в Волдхаре, она была не такой резкой, как в Киранийских горах. Гораздо мягче, вовсе без снега, но по теплу и безмятежности все равно соскучились многие. Не говоря уж о том, что ели чаще дары природы и то, что удавалось выменять в деревнях и окрестностях города.
То ли присутствие беспечной старухи, то ли общая тишина этого утра, позабытое разноголосое пение птиц прямо над головой, хвойный запах, плывущие облака и близость к земле повлияли на мое настроение. Может, Онмира и права. Смерть Бренна из «Диких», наша последняя встреча с Рейнардом, который из разбойника – одного из нас – снова стал герцогом, как и должен был по праву рождения… То, как он послал меня прочь. Все это помогло мне наконец очнуться от дурного сна, и слава богам. Больше не было желания быть там и быть как прежде.